6 день - посещение драматического театра

6 день 6 июля – посещение драматического театра Швабии

          - Ура! Идём в театр, - влетела в обеденный зал Эмма. – У нас попасть в драматический театр считается большой удачей. Собирайтесь.

          - Но у нас нет одежды для посещения театра, - жалобно простонала Марина.

          - В Новой Швабии нет моды посещать театры в вечерних платьях, а ваши комбинезоны вполне подойдут, да и если честно сказать, места у нас на отшибе, так что собирайтесь, - уже командным голосом произнесла Эмма.

          Все быстро поднялись в свои номера и привели себя в порядок. Протёрли обувь, хотя пыли на ней практически не было, так как улицы в городе мылись ежедневно.

          Через 15 минут все были в автобусе.

          - Что нам новошвабский театр готовит? – вертелась мысль в голове у каждого.

          - Сегодня мы с вами посмотрим одну из лучших опер, созданных в Новой Швабии, - «Адольф и Ева», и она закатила глаза в предвкушении огромного удовольствия, которое получит через несколько минут.

          Лица наших героев не выражали глубокой радости. Они не были приучены к опере, как театральному искусству, не понимали её, а здесь ещё опера, да про Гитлера, который к этому времени и так-то, изрядно всем надоел.

          - Держитесь, друзья, - прошептал Владимир Ильич, - отступать нам некуда, - и продолжил, - опера это сценический вид театрального искусства, в котором драматическое действие тесно слито с вокалом и оркестровой музыкой; в опере нередко присутствует и танец. Зародилась она в Италии на рубеже 16-17 веков, так что не так все и плохо, - подвёл он итог своей глубокомысленной речи.

          Вскоре их подвезли к зданию театра. Здание было построено в классическом стиле театров, с колоннами, лестницей, огромными массивными дверями. В фойе не было гардеробной, так как люди театр посещали без верхней одежды, и снимать на хранение было нечего. А вот от театрального буфета новошвабцы не отказались, и он красовался справа от входа.

          Когда прозвенел третий звонок, в зрительном зале постепенно стал гаснуть свет. Всё внимание зрителей устремилось на сцену. Когда начал поднимается занавес, вдруг на весь театр раздался голос Татьяны, - Володя, тебе хорошо видно?

          В зале зашушукали, и очень многие зрители повернули свои головы в сторону нашей группы. Оказалось, что Владимир Ильич и Татьяна Ивановна оказались не рядом, и Татьяна решила узнать, как удачно расположился её муж, но предательская акустика концертного зала громко разнесла её вопрос на всеобщее услышание.

          Сцена театра была современной, со всеми атрибутами. Здесь присутствовали все атрибуты сцены; и сложный механизм, над которым работают инженеры, электрики, художники и другие специалисты. Арка или портал сцены были по-немецки напыщенными. . В глаза бросалось обилие золота в интерьере. Зеркало сцены или пространство внутри арки, где происходило театральное представление, были в стиле предвоенной германии. Одежда и прически актёров тоже была похожа на предвоенную.

          Пели актеры, соответственно на немецком языке, который никто не знал до степени понимания в оперном голосе, и поэтому вскоре практически все наши герои погрузились в дрёму. Шаров изредка всхрапывал и Марине приходилось постоянно быть на чеку и толкать его в бок. В театре в его приглушенном свете не было возможности прочитать розданные на входе программки, где было описано действие оперы:

          «В сентябре 1929 года 17-летняя Ева Браун устроилась на работу в фотоателье. В то время многие девушки мечтали освоить профессию фотографа, чтобы пробиться в мир моды или прославиться в портретной фотосъёмке. Ева Браун не только увлекалась фотографией, но и с удовольствием позировала сама, в том числе прямо в конторе Гофмана.

          Там же, спустя несколько недель, Ева Браун познакомилась с Адольфом Гитлером. В этот день, Ева Браун осталась сверхурочно разобрать документы. Гитлер вошёл в фотомастерскую вместе с Гофманом в тот момент, когда Ева забралась на лестницу, чтобы снять папку с верхней полки шкафа. Гофман представил ей «господина Вольфа» и попросил её сходить в трактир неподалёку за пивом и бутербродами с варёной колбасой, чтобы угостить гостя. За столом незнакомец «постоянно пожирал её глазами» и предлагал подвезти её домой на своём Мерседесе, но девушка отказалась, опасаясь гнева отца. Позднее Гофман спросил уходившую домой Еву, не догадалась ли она, кто такой этот господин Вольф? Но Ева никогда не рассматривала продававшиеся у Гофмана фотопортреты членов НСДАП и не узнала Гитлера, пока Гофман не сказал ей сам: «Это Гитлер, наш Адольф Гитлер».
 
          Между Гитлером и Евой Браун возникла взаимная симпатия, и с этого времени при каждом визите в фотоателье 40-летний Гитлер осыпал 17-летнюю девушку комплиментами, как старомодный кавалер, с низким поклоном целовал ей руку и проявлял галантность в пустяковых подарочках: цветах, шоколадках и безделушках.

          Иногда Гитлер приглашал Еву Браун на обед или на пикник за город, в кино или оперу. Еве Браун было сложно устоять перед трогательными комплиментами Гитлера: «Разрешите пригласить вас в оперу, фрейлейн Ева? Видите ли, я всегда нахожусь в мужской компании, поэтому умею ценить счастье находиться рядом с дамой».
 
          На несовершеннолетнюю Еву демонстративные ухаживания известного политического деятеля производили неизгладимое впечатление. Чуть полноватая Ева села на диету, для сохранения фигуры зимой бегала на лыжах, летом занималась плаванием и гимнастикой, следила за последними веяниями моды и выбирала дорогую косметику.

          В 1930 году Гитлер поручил Борману проверить арийское происхождение семьи Евы Браун. До 1932 года отношения между Гитлером и Браун оставались платоническими. Генрих Гофман вспоминал, что девушка всячески пыталась их форсировать и рассказывала всем подружкам подряд, что Гитлер в неё влюбился и она добьётся, чтобы он на ней женился. Но Гитлер не имел представления о намерениях Евы и не собирался вступать с ней в связь.

          При каждом удобном случае Гитлер в кругу товарищей по партии заявлял, что живёт исключительно политикой и отказывается от личной жизни, и вообще не планировал когда-либо вступать в брак. «У меня другая невеста - Германия! Я повенчан - с германской нацией, с её судьбой! Нет, я не могу жениться, я не имею права».
 
          Но, в апреле 1945 года Гитлер сдался и они стали мужем и женой.»
После оперы наших героев привезли в гостиницу вялыми и уставшими.