Забвение Глава 5

     Когда дверь придорожного отеля закрылась, и мы подошли к машине, странное чувство заставило меня обернуться. Я увидел, что этот странный человек, муж Валентины, стоял ровно на том месте, где в моем сне Саша удовлетворял мою сестру, и пристально смотрел нам вслед. Было такое ощущение, что он что-то хотел нам сказать, но не мог. И тут я поймал себя на мысли, что нам почему-то его не представили должным образом и не назвали его имени. Теперь мы оказались на темной площадке, только свет от окон падал на небольшие островки газонов. В этих местах поблёскивала трава. Слава Богу, что на этот момент дождь прекратился. Но воздух был перенасыщен влагой, и я заметил, что со стороны леса пополз туман.
- Слышишь, Саш, - окликнул я друга. - Такое ощущение, что они всем перед ночной дорогой рассказывают страшные истории о пропажах людей, дабы убедить остаться у них на ночь.
- Именно так. Ведь это бизнес. Их нельзя за это осуждать, - поддержал мою мысль Саша. - А как ты думаешь, как им еще в этой лесной дыре зарабатывать деньги?
- Согласен, - кивнул я.
     В машине с одного сиденья на другое метался мой верный друг. Чем ближе мы подходили, тем ярче проявлялись его чувства. Вот он уже начал гавкать в нашу сторону, радостно виляя хвостом. Я снял машину с сигнализации и открыл переднюю дверь. В тот же момент из машины вырвался Боб.
     Светло-серый лабрадор, принялся бегать возле наших ног, прыгая на нас уже успевшими запачкаться передними лапами. Он обнюхал всех по кругу и побежал к машине, которая стояла неподалеку от нашего автомобиля.
- Фу! - крикнул я Бобу.
     Собака замешкалась, закрутилась и остановилась, внимательно смотря в мою сторону.
- Кристина, отведи, пожалуйста, его к лесу, пускай там сходит по своим делам. Не гадить же на газоне у этих милых людей.
     Кристина побежала вприпрыжку, покрикивая: «Боб, глупый Боб, за мной»! Собака, посмотрев верным взглядом на меня, рванула вслед за сестрой, игриво лая и виляя хвостом, словно раскаченным маятником.
     На меня вдруг нахлынули воспоминания. Это было года два назад. Обычным осенним утром мне позвонила моя знакомая Людмила, я знал ее еще с детского сада, мы даже жили в одном подъезде. Так вот, она позвонила и попросила меня о помощи, сказав, что переезжает навсегда с родителями в Ирландию. Они решили не брать с собой щенка, которого недавно завели, хотя так давно мечтали о нём. Но случилось так, что им срочно пришлось уезжать, а щенка не хотели сдавать в приют. Люда знала, что я жил один и решила отдать его мне. После нескольких ее доводов, я согласился. Подъехав к их дому, я увидел Люду, которая ждала меня на дороге с пушистым комочком, крутящимся возле ее ног. Я в него влюбился с первого взгляда, и в эту ночь он уже ночевал у меня дома.
- Сергей, - окликнул меня Сашка.
- Да, что? - в туже секунду я вернулся в реальность.
- Ты сядешь? Я хочу перегнать машину к колонке и заправиться.
- Езжай. Подышу ночным воздухом, чтобы лучше спалось.
      Машина, хрипнув, завелась. Зажглись фары ближнего света, которые осветили отель. Задние красные фонари в поднимающемся тумане, создали имитацию красного облака. Щетки довольно бодро почистили лобовое стекло от многочисленных капель. Сдав задним ходом, машина отъехала с парковочного места. Я руководил его движениями, по привычке указывая руками путь, как опытный диспетчер. При этом Саша не обращал на меня никакого внимания. Колеса повернулись вправо, и машина, словно тихоходный катер, двинулась, освещая фарами старые бензоколонки. В свете фар замаячила моя сестра.
     Кристина с собакой были примерно в пятидесяти метрах от меня возле леса, где заканчивалась асфальтированная стоянка, и уже направлялись обратно.
     Посмотрев на Сашу, я увидел, как он снимает пистолет и вставляет в горлышко бензобака.
- Ну, что ты там ворон считаешь, иди сюда, – подозвал меня Саша.
- Иду, иду.
      Через пару минут я уже стоял возле колонки. Машину, Сергей оставил заведенной, чтобы быстрей прогрелся салон. На улице было прохладно, меня потихоньку начал пробивать озноб. Опять пошел небольшой дождь. Я обнял свои плечи руками и стал немного потирать их ладонями, чтобы попытаться согреться. Сказать, что это мне помогло, было равнозначно тому, чтобы, вообще, ничего не сказать. Я посмотрел на Сашу и увидел, как он осматривается вокруг.
- Саша, что-то случилось? - небрежно, дрожащим от холода голосом спросил я.
- Я не могу понять, где платить за бензин, - ответил он. - Вон, смотри на ту будку, может, в ней?
     На самом деле это было странное небольшое строение с маленьким окном, над которым раскачивался, поскрипывая, фонарь вида музейного экспоната. Как раз его свет отражался на стекле. Он стоял в метрах пятнадцати, но что было внутри строения, разглядеть я не мог. Если бы на нём и была бы какая-нибудь вывеска, то только что-то вроде: «В гостях у бездны».
     Хотя какая-то вывеска была, но прочитать в темноте у меня не получилось, не получилось и у Саши.
- Пойду, расплачусь за бензин, а ты стой и жди, когда он польется. Сестру и собаку посади, чтобы не мерзли.
- Хорошо, – ответил Саша.
- Так как кнопки на бензоколонке я не увидел, скорее всего, будет подача топлива напрямую, то есть регулироваться нажатием на рычаг в пистолете, так что следи внимательно, чтобы не пролилось, а я пойду, разбужу этого «трудоголика», который даже не соизволил прийти на своё рабочее место, зная, что мы планируем заправиться.   
     Я улыбнулся Саше, а он мне в ответ, показав тем самым, что получилось его немного развеселить. Я пошел, не спеша, в сторону строения. Правой рукой начал обшаривать карманы, пытаясь нащупать свой бумажник, вспоминая, не оставил ли его в машине или, тем хуже, в кафе, после того, как расплатился за ужин. На несколько секунд мне пришлось остановиться, так как я не мог его найти, но вот бинго, во внутреннем кармане, наконец-то, нащупал. Пересчитав наличные деньги, аккуратно сложенные в порядке возрастания, пошел дальше.
     Невдалеке слышался лай моего пса и веселый смех сестры. Повернув голову, увидел, что они еще не дошли до машины. При всём при том долго гулять в такую погоду дело не из приятных. Меня уже окутала тьма, так как эти два фонаря, один из которых висел над бензоколонкой, а второй - над предполагаемой кассой, освещали площадку вокруг себя в радиусе не больше четырех метров. Мое же местонахождение в этот момент было примерно посередине между ними.
     Мне казалось, что с каждым шагом становится всё темнее, я не видел даже своих кроссовок. Создавалось такое впечатление, что тень, пожирая меня, ползет постепенно все выше, желая проглотить своей бездонной глоткой. Я ориентировался на перемещающееся впереди пятно света от фонаря. Ох, уже эти ненормальные ужастики, только психику травмируют, потом мерещится всякое, и мысли дурные лезут.
     Я был так поглощен этим размышлением, что не заметил, как подошел так близко, что чуть было, не ударился лбом о стекло. Теперь фонарь качался прямо над моей головой. Взгляд упал как раз на записку, прикрепленную на стекле с внутренней стороны. Я достал телефон, включил на нем фонарик, посветил на бумажку, так как света от уличного фонаря явно не хватало, чтобы прочитать оставленное кем-то послание.
     В еле разборчивом почерке угадывались: «Нажмите вызов» и небольшая, криво начерченная стрелочка в правую сторону. Было такое ощущение, что эту записку писали на весу. Но я все же проследовал взглядом по направлению стрелки и увидел кнопку звонка. Обычная пластмассовая черная кнопка в белом корпусе, установленная у большинства входных дверей.
     Внутри кассы никого не было, и я нажал на кнопку. Так как все было без изменения, я нажал еще раз и еще раз. И как только я подумал, что это глупая затея, тотчас услышал, как со стороны кафе хлопнула дверь.
     В темноте мне удалось разглядеть медленно передвигающийся, сутулый силуэт.  Я повернулся в сторону машины и увидел, что Саша с Кристиной пристально смотрят на меня, ожидая ответа, что же там такого. Но я просто пожал плечами, давая понять, что пока ни в чем не разобрался. Только кивнул головой в сторону передвигающейся тени. Пока силуэт медленно перемещался, я попытался подробнее разглядеть строение, больше походившее на киоск.
     Он был оштукатурен поверх кирпичей, но судя по паутине трещин и сколов по углам, последний ремонт был очень давно. Я решил пальцем ковырнуть в том месте, где щель была более широкая, но тут же откололся и упал на землю кусок штукатурки, примерно с мою ладонь. Мне в этот момент стало жутко стыдно, даже пришлось выдавить из себя громкий кашель, чтобы спутать звуки. Я откинул кусок ногой в сторону леса, где его в тот же момент поглотила тень. От угла до угла киоска было, наверное, всего метров пять, часть его лицевой стороны занимало стекло с небольшим проемом для денег.
     Сзади киоска раздался неприятный скрип, и в тот же миг зажегся свет бледно-желтого оттенка. Хотя он был довольно тусклый, но по крайней мере позволял мне разглядеть, что находилось внутри, и кому же все-таки принадлежал тот силуэт во тьме. Вдруг я поймал себя на мысли, что совсем не заметил, как этот человек незаметно прошел рядом со мной.
- Человек-невидимка, - подумал я.
     «Невидимка» скинул свой «видимый» дождевик и бросил его на небольшой стол слева от двери. Почему-то меня несильно удивил тот факт, что это был отец Янины. Он по-прежнему своим видом вызывал у меня жуткое ощущение. Страх? Наверное, нет. Что-то между неприязнью и опасением. Старик сел на деревянный стул. Перед ним располагалась потертая столешница из массива, на которой находилось какое-то приспособление. Оно, скорее всего, предназначалось для управления подачи топлива.  Здесь же находился и кассовый аппарат.
     Больше в помещение ничего не было, за исключение картины, на которой изображены два лица бледно-серого оттенка с падающим на них лунным светом. Лица смотрели друг на друга, глаза и рты были широко открыты. Они как будто совершали движение по спирали, а шлейф за ними скручивался спиралеобразно и уходил куда-то вглубь картины в размытые краски. Как мне показалось, на картине пытались изобразить небытие. От этой мрачности стало не по себе.
     Два стука по стеклу меня безумно напугали, заставив мышцы передёрнуться. В ту же секунду капли пота поползли по лицу вниз. Я опустил свои испуганные глаза и увидел, как старик держит кулак у стекла, готовый еще раз повторить этот обряд пробуждения «задумчивого состояния». При тусклом свете лампы его морщины на лице и полузакрытый правый глаз создавали еще больше мистическое и жуткое выражение.  В этот момент мне показалось, что у него с картиной есть прямая связь, которую понять я не мог. Я не успел вникнуть в надпись над картиной, но запечатлел её в памяти, словно цифровой фотоаппарат.
     Выйдя из ступора, быстро достал из кармана кошелек, просунул в отверстие в стекле деньги и незамедлительно попятился назад, успев лишь кинуть фразу неуверенным голосом: «На всё, пожалуйста». Дожидаться ответа не было никакого желания, тем более, возвращаться за сдачей, поэтому я убрал кошелек и, развернувшись, быстро пошел к машине. Загромыхала старая бензоколонка, и заработал с жутким звуком насос, перекачивая с подземного резервуара топливо в наш бак. В полной тишине процедура была сравнима с работой какой-то адской машины.
    Я шел, и ко мне постепенно приходило осознание того, что над картиной было написано краской цвета крови выражение «между адом и раем». Я все равно не понял смысл данного предложение, но и разбираться не было никакого желания. Подойдя к Саше, стал молча смотреть на счетчик, который в такт нарастающего звука, менял раз за разом цифру.
     Вдруг Саша фыркнул и щелкнул пистолетом. Я увидел, как бензин, побежав по кузову машины, расширялся к низу.
- Остальное не влезло, – констатировал Саша.
- Ну и ладно, – ответил я.
- Ты на сколько заправил, надо забрать сдачу? - продолжал одолевать меня вопросами, ставя пистолет на место.
- Да ничего не надо, у него нет мелких денег, – ответил я. - Давай уже поехали.
- Нет, так нет.
- Кристина, бери собаку и - в машину, – попросил я недовольным голосом. Не то, чтобы разозлился на что-то, просто сама обстановка вызывала отвратительные чувства, и первое желание было быстрее уехать отсюда.  Все-таки заправка и кафе отличались между собой атмосферой, как ад отличается от рая.
    Через пару минут все сидели в машине. Кристина, неприлично зевая, как обычно устроилась с собакой сзади. Я сел на пассажирском переднем сиденье, а Саша за руль. Прогретая машина, темнота, еле слышное радио моментально погрузили меня в спокойное состояние. На часах время лениво перещелкивало цифры. Я уже думал о будущем сне, устраиваясь удобнее.
     Машина тронулась с места, и я, слипавшимися глазами, провожал одиноко качающиеся на ветру два фонаря на заправке, киоск, с уже погашенным светом, и горящие окна доброжелательной и теплой придорожной гостиницы. До следующего населенного пункта при средней скорости в сто километров в час ехать предстояло порядка четырех-пяти часов.
     Когда мы выехали на основную трассу, я приподнял голову и сказал: 
- Саш, я немного вздремну, если почувствуешь, что клонит в сон, то разбуди меня.
     Расслабился. На радио играла все та же волна, опять работали щетки, очищая лобовое стекло от капель усиливающегося дождя.
     С высоты птичьего полета открывался вид: дорога, сливающаяся с темным, дремлющим, холодным лесом. Она, растворялась в этой общей картине тьмы, за исключением небольшого участка, который прорезавший сквозь тьму, освещали фары машины, быстро удаляющейся по дороге строго на северо-восток.  Вскоре и она, и свет габаритных огней растворились в бескрайней черной бездне. Теперь на этом участке дороги, вновь воцарилась первобытная тишина, озвученная дождем, который безжалостно колотил по желто-зеленным листьям сонных деревьев.

(Продолжение следует...)