Туфельки Le Monti

       Туфельки Le Monti
   В начале 90-х, если кто помнит, в телевизионной рекламе гремела фирма Le Monti, которая продавала симпатичную обувь на масс-маркете. В столице России магазин Le Monti открылся прямо на ВДНХ в павильоне «Москва». Спрос на обувь был так велик, что павильон каждый день напоминал муравейник. Обувь эта была то ли из Италии, то ли из Америки, но скорее всего из Китая. Изготавливали обувь из добротного кожзама и продавали по демократичным ценам – отсюда был и высокий спрос.
Была у обуви Le Monti одна узнаваемая фишка: почти на каждой женской модели сзади были пришиты бантики. Они стали главным символом, по которому Le Monti можно было отличить от любой другой марки – как, например, Татьяну Михалкову от Натальи Водяновой.
   Я тоже зашла в этот магазин и купила себе туфли для офиса: классическую черную модель с изящным каблуком. Сзади, как вы поняли, были пришиты бархатные бантики. Туфли на удивление оказались удобными и совершенно не изнашивались.
   Шли годы. Я меняла компании и офисы, и туфли с бантиками превратились в часть моих постоянных рабочих пожитков. Ныряя в них каждый рабочий день, я уже перестала замечать их внешний вид. Наверное, так же старый муж, уже не замечая внешний облик своей жены, на автомате выполняет с ней супружеские обязанности.
   На дворе стоял 1997 год. По приглашению АК Троицкого* я перешла работать pr-директором в русский журнал Playboy. Его отделы рассыпались по разным кабинетам одного длинного коридора. Редакция во главе с самим Троицким располагалась в самой просторной комнате, коммерческий отдел – в комнате поменьше, издатель – в третьей комнате, а я – в четвертой.
Приходя на работу, я завела там новую моду: бросив в кабинете сумку и переобувшись, я проходила по всем плейбоевским кабинетам и громко приветствовала окружающих пушкинской фразой: «Друзья мои, прекрасен наш союз!». Люди откликались, но вяло: на часах обычно было 11 утра, а в это время гламурный журнальный мир только просыпался, самоидентифицировался и выпивал первую чашку бодрящего кофе.
   С особым удовольствием заходила я в кабинет нашей редакции: здесь сидели известные журналисты, которые брали интервью у лиц с обложки: Ирины Салтыковой, Ольги Бузовой, Лады Дэнс, Даны Борисовой, Наташи Королевой и других звезд. Здесь же работал арт-директор Игорь Шеин, гениально убиравший со звездных фотографий все их скрытые целлюлиты, дряблые попы и мелкость грудей. Здесь же работал главный редактор Рэм Петров и основатель журнала Артемий Троицкий. Их кабинет был самым творческим и поэтому самым для меня интересным: здесь рождались идеи новых номеров и встречи со звездами, здесь же верстались в ночи свежие номера суперпопулярного журнала.
   Как-то, одержимая новой идеей, я влетела утром на наш этаж, переобулась и поскакала прямиком к редактору-основателю журнала.
   Артемий Троицкий* сидел в этот час как всегда полусонный и босиком. Борясь с июньской жарой, он босым перемещался по издательскому пространству и никто на это уже не обращал внимания. Всем было до себя.
   И вот я влетела в редакционный кабинет, где талантливые небожители вяло попивали свой кофе, настраивая себя на новый виток творчества в пользу культового журнала. Глаза мои блестели: новая идея, пришедшая мне ночью в голову, так меня возбуждала, что я прямо пританцовывала на своих каблучках.
   Троицкий слушал внимательно и ни разу меня не перебил. С пробудившимся интересом он наблюдал, как я покручиваюсь на каблучках на пиках своего изложения. Он был задумчив. Он молчал.
   И вдруг я поняла, что главный плейбой России поглощен какой-то своей собственной мыслью, а меня просто не слышит.   
   «Артем, в чем дело, алло?!» - опешила я.
   И тут Троицкий выдал перл. Он еще раз кинул взгляд на мои ноги и задумчиво, но громко изрек: «Танюш…Вот я смотрю, у т-т-тебя такие красивые туфли. Я вдруг подумал, если ты отпорешь у них эти дурацкие бантики, они ст-т-т-танут намного лучше…». В особые моменты Артемий заикался.
   В редакции повисла Гоголевская пауза. Все, абсолютно все, кто сидел этим утром в редакции, перестали кимарить и пить кофе. Все открыли глаза и дружно уставились на мои туфли. А я была готова провалиться сквозь землю.
   В один миг я вспомнила тот далекий год, когда я купила в Le Monti свои  «дурацкие бантики». В один миг отняла от нынешнего года годину покупки туфель и обалдела от того, сколько же лет я их ношу. За это время и мода уже сменилась, и Le Monti исчез с экранов. И стало мне так нестерпимо стыдно, что я была готова провалиться сквозь землю, прямо в туфельках-бантиках.
   В тот вечер я впервые за долгие годы принесла их домой. Критично осмотрела, вышла из квартиры в коридор и решительно открыла крышку мусоропровода. Туфли летели вниз шумно, некрасиво, и бились в полёте каблуками о металлическое горло мусоросборника.
   Вернувшись в квартирку, я критично осмотрела и ее. Я вдруг осознала, как ужасно я живу. Словно впервые заметила я вокруг себя убогую мебель своего съемного жилья и совершенно пожухлые обои. И даже тапки на моих ногах тоже, оказывается, были растоптаны. Как я вообще жила здесь, не замечая этого кошмара?
   На следующий день я купила в дом новую французскую посуду и микроволновку. Через неделю начала ремонт и купила в дом приличную мебель. А спустя пару месяцев забеременела Соней и жизнь круто изменила свой ход. Всё это началось со старых туфелек Le Monti, ставших отправной точкой моей новой жизни.

(2020, по событиям 1997 года)
______________________________
• Признан в РФ иноагентом