Каракурт Гл. 7

Гл.7


На утренней планёрке Захаров обратил внимание своих подчинённых на то, что маньяк всерьёз и без всяких шуток заинтересован добраться к одной из стриптизёрш, а точнее, к Морозовой Людмиле. Потому, по всей вероятности, он уже давно в курсе, где она проживает. А поскольку девушка не появляется на работе, то он станет вертеться возле её дома, в надежде пролить свет на образовавшиеся, свои же вопросы: почему её нет возле шеста? Что-то случилось с нею или она просто в отпуске?

-   На самом деле, для него неясностей много и я почему-то уверен, что можно попробовать его обезвредить возле двора Морозовой. Не днём, конечно, а ночью. Будем дежурить по двое. Я с Кутькиным, а Илья с Виталиком. Сегодня я не могу, ко мне внуки приезжают, а вот завтра - без проблем. - объяснил старший опер.

-   Тогда мы сегодня пойдём в караул. - согласился Илья.

Захаров их отпустил, чтобы хорошенько выспались, а вечером, встретившись возле отдела, парни поспешили к месту своего дежурства. Поехали туда на автобусе, потом, добравшись до соседней, с домом Люды, постройки, огляделись, где им лучше всего запрятаться, дабы не привлекать постороннего внимания. Но пока сидели на лавочке и гадали, куда им дальше отправиться, на землю опустились густые сумерки.
Решили тихонько пройтись дальше, чтобы быть поближе к намеченному объекту, а по пути облюбовали кусты какого-то кустарника, вот там и уселись на старый пенёк и перевёрнутое вверх дном, выброшенное кем-то жестяное ведро.

Вокруг было тихо, лишь изредка слышались голоса людей, вышедших на балкон, или гул двигателей, проезжающих по дороге, что за домом, автомобилей. Через некоторое время - глаза парней привыкли к темноте, насколько это возможно. Они уже различали силуэты горки и качелей, которые были расположены во дворе многоэтажки, а ещё через пол-часа, Виталик вдруг цыкнул и напряг зрение в сторону детской площадки. Илья послушно затих.

-   Илюха, - едва слышно проговорил опер. - глянь на домик в правом углу площадки. Нашёл?

-   Ну да, он там самый высокий, верно?

-   Да. И как, ничего не замечаешь?

-   Пока нет. А что? - через небольшую паузу поинтересовался Виталик.

-   Вот приглядись, там что-то мелькает...

-   Что там мелькает? - Илья смотрел во все глаза, но так ничего и не обнаружил. - Кто-то курит, что ли?

-   Да нет. Просто, я так понимаю, в этом домике есть окно. Вот в проёме и мелькает. То есть оно... то светлое, то тёмное.

-   И что это значит?

-   Это значит, что кто-то сидит в этой постройке и периодически выглядывает из неё.

-   Да-да, теперь уже и я запеленговал. Но где гарантия, будто это он?

-   А нету гарантии. Это могут быть пацаны, прячущиеся от родителей, чтобы покурить. Или парочка влюблённых, проводящих свой досуг на детской территории.

-   Виталя, и что же нам делать?

-   Что делать? Проверять надо, Илюха, проверять.

Не договариваясь, они неслышно встали и совершенно бесшумно направились к цели. До деревянной и красочной избушки оставалось всего каких-то метров десять, как вдруг тишину разорвало что-то непонятное и пугающее своей неожиданностью, вроде под ногами у Виталика оказалась утка или ещё какая-то птица, дико орущая, которая в три секунды рассекретила их приближение. Оказывается, опер наступил на игрушку-пищалку, он громко выругался вслух, а Илья кинулся в погоню за тем неизвестным, что скрывался неподалёку. Виталик тоже побежал, но в другую сторону, и вскоре напарники встретились, понимая, что маньяка они упустили. То, что это был он, почему-то парни не сомневались.

-   Грёбаная игрушка... - сетовал Виталик. - Изобретут же фигню всякую. От таких пищалок любой ребёнок потеряет сознание, вот долбодятлы...

Илья молчал, а потом стал успокаивать товарища:

-   Ты не виноват, Виталя. Ничего, придёт время и мы его поймаем. Обязательно поймаем.

Данила разозлился не на шутку, когда ему доложили, чем закончилось дежурство его подчинённых.

-   Вам что, ничего доверить нельзя? Рядом был, уже руки вам для браслетов протягивал, а вы его не взяли? - орал он.

-   У меня глаза человечьи, а не кошачьи, чтобы ориентироваться в темноте. - оправдывался Виталик. Но Захаров его не слушал, ему надо было выговориться от досады.

-   Ладно, уже ничего не вернуть. - сказал он потом примирительно. - Я предусмотрел всякое, потому есть ещё мысли. Поскольку мы спугнули его возле дома Люды, то он туда больше ни ногой. А вот в клубе он, как рыба в воде. Знает же, что его никто не видел.

-   И как его брать, если мы его не видели? - не веря в удачу, спросил Ромка.

-   Мы не видели, так Люда видела. - грубо ответил Захаров.

-   Что она там запомнила, одни глаза? - продолжал спорить Ромка.

-   А этого не достаточно? - не сдавался старший опер.

-   Допустим, достаточно. Но она же не выступает, у неё нога в гипсу.

-   Правильно. Но подглядывать из-за кулис - ещё никто не запрещал. Посадим её в кресло и пусть наблюдает. А мы в это время превратимся в завсегдатаев клуба и будем веселиться на всю катушку. Якобы. Люда заметит его и сразу знак подаст через Евгению Павловну. Та, возможно, сама найдёт повод к нам подойти или через охранников как-то намекнёт. В общем, будем пытаться. Это полезнее, чем совсем ничего не делать.

С последним доводом опера не могли не согласиться.

Но у них снова ничего не вышло, потому что у Люды поднялась температура и её положили в больницу.
Захаров попросил директрису, чтобы она сообщила публике о постигшем несчастье одной из стриптизёрш. Даниле хотелось, дабы эту информацию узнал и преступник. Теперь по двое они караулили в больнице, в глубине двора которой находилась скрытая беседка, её никак не обнаружишь среди кустов жасмина, пока не подойдёшь поближе. Зато оттуда прекрасно просматривались окна той палаты, где лежала Люда.

-   Да не клюнет он. - ворчал Ромка. - В клинике он не станет её убивать.

-   Не станет, потому что уверен, будто ещё предоставится такая пора, а здесь даже ему не под силу. А вот просто так прикандёхает, он же одержим ею. К тому же сюда скоро много её поклонников наведается, не зря же я Евгению Павловну попросил об одолжении, вот душегуб и затеряется среди толпы.

Захаров оказался прав, вскоре во дворе больницы уже стоял добрый десяток мужчин различного возраста. Они задирали головы на окна, переговаривались между собой, но вели себя тихо. Каждый из них притащил с собой букет цветов, которые клали тут же, на землю.

-   Ну и как мы узнаем, ху есть ху? - снова выразил недовольство Ромка.

-   Положимся на своё чутьё. Помнишь, Люда говорила, будто он низкого роста? Пока тут нету таких, все рослые мужики, как на подбор.

И только Данила проговорил, как к данному сборищу присоединился низенький и щуплый парнишка. Он, озираясь по сторонам, стал поодаль от остальных и тоже посматривал наверх.

-   Он. - чуть ли не одновременно проговорили Ромка и Данила. Опера последовали к подозреваемому. Чтобы не пугать никого и не привлекать к себе особого внимания, они не бежали, просто шли ускоренным шагом. Тот стоял к ним спиной, но вдруг, что-то почувствовав, оглянулся, и, словно ужаленный, рванул к выходу из больницы. Бегал он быстро, гнаться тут бесполезно, а стрелять - тем более нельзя. И всё же, они попытались, но низкорослый, такой лёгкий и юркий, скоренько скрылся в первом же переулке, и опера совсем потеряли его из вида.

-   Курить, Роман, тебе надо бросать. - едва справляясь с одышкой, сказал Данила.

-   Ну и толку, что ты не куришь? - справедливо возразил тот. - Горы, что ли свернул?