Штормовой прогноз для капитанов

Повесть для детей среднего и старшего школьного возраста.

Дорогие читатели, в детстве и юности мы все желаем быть капитанами своей большой жизни и твёрдо верим,  что все наши мечты сбудутся. В повести я рассказываю о жизни мальчишек и девчонок, которые учатся в восьмом классе, мечтают, влюбляются, ищут сокровища.  Юных героев ждут первые шторма: разочарования, обиды, предательство. И мне очень хочется, чтобы вы, вместе с героями повести, убедились, что дороже всех сокровищ на земле – ДРУЖБА.
               
     Предисловие

Над головой страшно ухала ночная птица. Ветер раскачивал вершины деревьев, и они жалобно стонали, роняя на землю сломанные сучья. Шалаш из веток и травы при каждом порыве ветра вздрагивал и, казалось, вот-вот упадет на головы двух девчонок лет четырнадцати. Девчоночьи глаза испуганно блестели в темноте, руки крепко сжимали деревянные дубинки. Короткие юбки и накидки на плечах, сплетенные из травы, не согревали.
— Я умираю от голода,— сказала девушка с густыми каштановыми волосами и умоляюще посмотрела на рыжеволосую сестру.
— До утра потерпишь,— ответила рыжеволосая.— Думаешь, я не хочу есть? Утром наловим рыбы, поищем ягоды, грибы.
— Слышишь? Опять кто-то стонет. Я боюсь.
— Мы на острове одни, а ты дрожишь, словно вокруг бродят саблезубые тигры и рычат пещерные медведи.
— А волки?
— Спи лучше,— недовольно ответила рыжеволосая и настороженно прислушалась…

Глава 1

Солнце сияло и радовалось, как именинник, которому на день рождения подарили кучу желанных подарков. Но нам с Вовкой было грустно. Мы сидели на лавочке в палисаднике дома. Я смотрел на облака, Вовка перочинным ножиком строгал палку. Скоро должна приехать грузовая машина за вещами. Сегодня мы уезжаем из города Абакана жить в таежный поселок на берегу Енисея. Когда моему отцу предложили работать на строительстве завода, родители долго совещались, ездили в поселок. Вернулись они радостные, довольные: поселок построен на берегу большой реки, вокруг березовая роща и гористая тайга, но для мамы важнее всего был четырехкомнатный дом. Ведь до сегодняшнего дня мы вчетвером — отец, мама, дед и я — жили в двухкомнатной неблагоустроенной квартире.
— У тебя будет своя комната,— говорила мама.— И нам с отцом тяжело расставаться с друзьями, но жизнь заставляет делать выбор.
Мне было отчаянно плохо, пока я не узнал радостную новость: родители Вовки Савина, моего лучшего друга, тоже едут на строительство завода! Не знаю, как это получилось, может, чудо, а может, мой отец уговорил Вовкиного отца, но это неважно. Важно то, что мы опять вместе!
— Юрка, ты помнишь, как мы подружились? — спросил Вовка.
— Еще спрашиваешь! — удивился я.
С Вовкой я подружился в первом классе. Мама дала мне деньги и велела купить сахара. Дорога в магазин шла мимо стеклянной витрины игрушек, а на витрине стоял планетоход с дистанционным управлением. Я рассматривал его, мечтая, как бы с ним играл. Ко мне подошел мой одноклассник Вовка. Он посмотрел на планетоход и вздохнул как о несбыточной мечте, понимая, что родители никогда не купят ему такую дорогую игрушку. Вовка вытащил из кармана деньги, которые ему дала мама на ремонт школы. «Если я добавлю свои деньги, то нам хватит, чтобы купить планетоход»,— подумал я и достал из кармана деньги. Мы купили планетоход! С этого дня мы с Вовкой — неразлучные друзья.
; А помнишь, как мы построили яхту на колёсах? - спросил я.
; Ветер в паруса и мачты скрип! – засмеялся Вовка. – Чудо техники на трёх велосипедных колёсах! Как мы на ней гоняли!
      ; А каким  чудом техники был наш робот- пылесос, - напомнил я Вовке. – И что это чудо натворило в моём доме.
     Вовка улыбнулся до ушей:
      - Досталось нам от твоей матери. Но кто знал, что перегорит блок управления.
     Вовка расхохотался.
     - Что ржёшь? – спросил я.
     - Да вспомнил, как твоя мама огрела робота кочергой, когда увидела «ужасную картину землетрясения, наводнения и страшного урагана одновременно».
     - Надо было дома сидеть, пока робот пылесосил и мыл полы, а не играть во дворе в футбол.
     - Что поделаешь, - вздохнул Вовка. – Ошибки бывают и у великих изобретателей.
     - Но не все великие изобретатели ходят в школу с зелёными волосами.
     - Это ты про второй подвиг робота?
     - Про него.
      Мы с Вовкой дружно расхохотались, хотя несколько минут назад нам было ужасно грустно.
     - Твой дед виноват, - сдерживая смех, сказал Вовка. – Заставил нас красить забор. А солнце печёт и главное – этот невыносимый запах вонючей краски. Каторга!
     - Тогда ты и вспомнил о роботе, - напомнил я Вовке его трагическую ошибку.
     - А не ты ли обрадовано заорал: «Всё гениальное просто!» Молчал бы лучше – ведь робот на тебя обиделся. Зачем погрозил ему кулаком?
     Я вспомнил, как робот-пылесос, переделанный нами для малярных работ, безупречно трудился над покраской забора целых пять минут. Красил ровно и красиво, а главное – быстро и без нашего участия.
     - Испытание закончено! – радостно воскликнул Вовка. – Юрка, пошли купаться.
     - Пошли, - охотно согласился я и показал роботу кулак. – Смотри у меня, попробуй только сломайся.
     - Это была роковая ошибка – робот обиделся. Взвизгнул, задымился и стал обливать меня и Вовку краской. До вечера мы отмывались от краски в жарко натопленной бане.
     - Хорошо, что родители разрешили нам плыть в посёлок на катере, - довольно сказал Вовка.
     - Скажи спасибо деду.
     - Дед у тебя классный! Благодаря Афанасию Капитоновичу, мы построили катер.
     Я вспомнил, каким возбуждённым Вовка прибежал из библиотеки. Взъерошенный, с огромными, горящими новой гениальной идеей глазами.
     - Во, гляди! – закричал он и с разбега ткнул меня в грудь толстой книгой Хуана Баадера «Разъездные, туристические и спортивные катера».
    Полгода мы строили катер, иногда так увлекались, что забывали про обед, ужин и сон. Мой дед был увлечен работой не меньше нас. И вскоре катер «Искатель» засиял свежей краской. Мы с Вовкой прыгали от восторга. Дед довольно улыбался в бороду.
     - Вовка, я забыл главное! – радостно воскликнул я. – Рядом с посёлком есть несколько островов! Мне отец сказал. Он и мама плавали в посёлок на «Ракете».
     - Ура! У нас будет свой необитаемый остров!- восторженно закричал Вовка. – Мы найдем на острове таинственную пещуру…
     Мы мечтали, фантазировали, и мысли о том, что мы расстаемся с друзьями, одноклассниками становились не такими печальными. Ведь нас ждут новые друзья и приключения!

К дому подъехал «КамАЗ» с прицепом, и мы пошли грузить вещи. Никогда не думал, что у нас так много всего. Последний узел, горшок с цветами. Вовкина мама и моя мама сели в кабину машины, отцы устроились в кузове на диване. Мотор взревел, выбросив клубы черного дыма, машина тронулась и поехала все быстрее и быстрее, пока не скрылась за поворотом улицы. Дед замкнул входную дверь и до земли поклонился дому:
— Прощай.
Только сейчас я со всей силой понял, что мы уезжаем, и захотелось расплакаться, как маленькому. Я жадно смотрел на улицу, на дома, на соседских мальчишек и девчонок, которые пришли нас проводить. Наш старый дом, побеленные стены, голубые наличники, лестница на чердак, где в детстве я играл в пиратов или представлял себя мальчишкой из романа Майн Рида «Морской волчонок». Чем только не был чердак моего дома: капитанским мостиком, башней рыцарского замка, фотонным звездолетом... И вот я уезжаю, а в доме будут жить чужие люди.
Солнце выглянуло из-за облака, и лучи отразились в окнах. Я подумал: дом похож на человека, и сейчас на его голубые глаза-окна навернулись золотистые слезинки расставания.
Мальчишки и девчонки с нашей улицы проводили нас до остановки. Мы с Вовкой долго махали им из автобуса, обещали приехать следующим летом.

...Автобус остановился недалеко от лодочной станции. Мы спустились к берегу реки. Катер «Искатель» встретил нас веселым блеском иллюминаторов, которые походили на обрадованные глаза друга, и мое настроение сразу улучшилось. Вовка тоже зашагал бодрее.
— Ну, с богом,— сказал дед и завел двигатель.
Мотор бодро загудел, предчувствуя интересное путешествие, и катер заспешил вниз по реке, туда, где Абакан впадает в Енисей. Ветер ворошил мои волосы, над головой кричали чайки, руки крепко держали штурвал. Я представил себя капитаном белоснежной бригантины, которая выходит из гавани в кругосветное плавание.
Поздним вечером, когда уже смеркалось, но было еще достаточно светло, дед повернул штурвал и направил катер к небольшому островку. На берегу мы разожгли костер, хотя я советовал сварить уху на газовой плите — ведь будет в три раза быстрее. Но дед брезгливо поморщился и назидательно сказал:
— Уха должна костром пахнуть.
После ужина дед с удовольствием погладил свой живот и лег спать на берегу, подложив под себя телогрейку.
— Давай и мы на травке,— предложил Вовка.— Запах травы, звезды над головой. Красота!
— И тучи комаров — красота! — усмехнулся я.— В каюте катера мне будет лучше.
— Эх ты, неженка,— обозвал меня Вовка, но тут же ему на нос сели сразу три комара.— Накаркал!
Вовка замахал руками и побежал к катеру. За ним гналась целая туча комаров.
— Караул! Юрка, открывай скорее дверь!
Утром нас разбудил стук о борт катера. Я открыл дверь, и вместе с волной холодного ветра до меня донесся запах гречневой каши с тушенкой.
— Проснулись, мореходы. Вас не разбудить — до обеда проспите.
— Дед, шесть часов утра! — возмутился я.— Мы же не Америку торопимся открывать.
Гречневая каша таяла во рту. Чай с душицей прогнал остатки сна, и нам не терпелось продолжить путешествие.
Дед стоял у штурвала, встречный ветер трепал седую бороду, мальчишеские глаза зорко вглядывались вдаль. Я внимательно посмотрел на деда. Мне не показалось — сейчас у деда были мальчишеские глаза. Наверное, такие же, как у Дика Сэнда, пятнадцатилетнего капитана, принявшего командование шхуной. Дед не меньше меня и Вовки был увлечен путешествием на катере. А когда мы строили катер, он вместе с нами делал чертежи, спорил, доказывал, радовался спуску на воду, словно сбывалась его детская мечта.
Солнце припекало. К полудню стало жарко. Воздух над рекой парил. Мы с Вовкой разделись до плавок и легли загорать на верхней палубе. Монотонный гул двигателя усыплял. Дед зевнул, прикрывая рот ладонью.
— Часок-другой подремать бы,— мечтательно сказал он.
— Ложись, кто тебе не дает? — удивился я.
— Кто не дает? Уснешь тут с вами. Налетите на топляк или чего доброго...— Дед повертел кистью руки, подыскивая что-нибудь ужасно губительное, но, ничего не придумав, махнул рукой и спустился в каюту.
— Смотрите, начнем тонуть — лучше не будите,— проворчал он для порядка напоследок.
Я заметил одну непонятность: когда ты страдаешь от безделья, то время тянется невыносимо долго, но стоит только заняться интересным делом, например, отправиться в путешествие на катере, то время летит незаметно.
Я положил карту в ящик у штурвала и сказал Вовке:
— До поселка осталось три километра.
— Эх ты, мореход,— упрекнул меня Вовка.— Не три километра, а две мили. Или что-то около этого. В общем, неважно. Важно то, что мы скоро увидим поселок! Интересно — какой он?
— Скоро узнаем.— Мне было радостно, но в то же время тревожно. Мы столько нафантазировали, насочиняли, что боялись разочарования. Конечно, моим родителям поселок очень понравился, но они взрослые, а у взрослых представления о счастье в корне отличаются от наших.
Из-за поворота реки навстречу нам выплыл большой остров. У Вовки загорелись глаза.
— Необитаемый остров! — заорал он.
И напрасно, потому что из каюты вышел недовольный дед, который громкие вопли принял за катастрофу и теперь смотрел на нас вопросительно — что мы без него натворили?
— Все в порядке, мы не тонем,— успокоил я деда.
Я, как и Вовка, был очень рад — наши мечты сбывались. Необитаемый остров — вот он, перед нами. Гордый, красивый, полный тайн и загадок! Меня уже тянула к острову неведомая сила, и я уверенно повернул штурвал. Но первопроходцы всегда сталкиваются с трудностями, и дед сурово спросил:
— Куда это ты направился?
— К острову.
Дед, как капитан, решил сразу же вырвать ростки вольнодумства на борту своего корабля и приказал править к противоположному берегу, к песчаной косе.
— Скоро поселок, зачем останавливаться? — возразил я.
— Обедать пора. Или ты думаешь, матери нечем заняться в новом доме? — Дед посмотрел на меня взглядом старого морского волка, который снисходительно поучает зеленого юнгу.
Но и после обеда дед явно не спешил продолжать путь, он, сославшись на боль в пояснице, лег на горячий песок полечиться.
— Ладно уж, можете на остров сплавать,— посмотрев на нас и улыбнувшись, разрешил он.
И мы радостно наперегонки побежали к катеру. Мотор загудел. Ветер неизвестности толкнул нас в спину и растрепал волосы.
Вовка, нахально воспользовавшись тем, что я стоял у штурвала, первым спрыгнул на землю необитаемого острова и торжествующе закричал:
— Ура! Я назову эту землю... Эх, опоздали — викинги опередили Колумба. Смотри, чья-то лодка.
— Где?
— Да вон же, отошла от берега.
— Пустая. Брошенная, наверное. Принесло откуда-нибудь течением, зацепилась за прибрежные кусты, а волной от нашего катера ее смыло.
— Пусть дальше плывет — брошенная ладья викингов нам не нужна! — воскликнул Вовка.
Я зацепил якорь за корневище дерева, проверил — крепко ли.
— Порядок. Можно двигать на поиски туземцев и сокровищ.
Мы прошли вдоль берега по лесу шагов сто, когда Вовка остановился и носом потянул воздух:
— По-моему, чем-то пахнет?
Я принюхался, но ничего не почувствовал:
— Показалось.
— У тебя с носом всегда было не в порядке. Костром пахнет. Что я говорил! — Вовка самодовольно улыбнулся и показал в просвет между деревьями.
На берегу реки между двух берез зеленел шалаш, перед ним тлел костер.
В шалаше кто-то завозился, и мы спрятались за деревом. Из шалаша на четвереньках выползла девчонка — наша ровесница.
— Туземка,— хихикнул Вовка.
Из рыжих растрепанных волос девчонки торчала трава, на шее висели остатки цветочного венка. Девчонка поежилась от прохлады, оправила юбку из травы, растерянно посмотрела по сторонам и вдруг как закричит:
— Лена, лодки нет!
Мы с Вовкой от неожиданности вздрогнули.
— А ты говорил — брошенная,— прошептал мне на ухо Вовка.
— Сам благословил ее в плавание,— ответил я.
Из шалаша на четвереньках выползла еще одна девчонка, но уже не рыжая, а с густыми каштановыми волосами.
— Что кричишь? — спросила она сонным голосом.— Куда лодка могла деться?
— Я что, слепая! Вот видишь кол? Я сама забивала его в песок и привязывала веревку. Еще ноготь сломала.
— Может, это другой кол? — неуверенно предположила Лена. Но остатки сна развеялись в ее голове, и девчонка испуганно спросила:
— Как мы вернемся домой?
— Вернуться-то мы вернемся...— Рыжеволосая посмотрела на Лену, словно в первый раз ее увидела, и вдруг звонко рассмеялась.
— Света, ты что?
— А ты посмотри на меня и представь, как мы нагишом потопаем по улице?
— Твоя идея пожить на острове дикарями.
— Да? — Света состроила удивленные глазки.— А чья любимая книжка «Сказание о верном друге»?
— А кто восхищается книгой «Борьба за огонь»?
— Не надо было одежду оставлять в лодке.
Девчонки посмотрели друг на друга и рассмеялись.
— Пошли к реке, искупаемся,— предложила Света.— А потом придумаем, как быть. Ура! Придумала. Мы будем строить плот!
— Сэр Робинзон, а из чего мы будем строить плот?
— Из дерева, вестимо, мой друг Пятница.
— А деревья будем грызть зубами, как бобры?
Света на миг задумалась, но потом махнула рукой:
— Утро вечера мудренее. Пошли купаться, а там что-нибудь придумаем.
Девчонки рассмеялись и побежали купаться.
— Во народ! — прошептал Вовка.— У них лодка уплыла, а они хиханьки да хаханьки.
— Пора сматываться,— решил я, но Вовка схватил меня за штаны.
— А этих ненормальных оставим, что ли? — удивился он.
— А ты подойди к ним и скажи: «Здрасти».
— И подойду...
— Дурак. Пошли к катеру. Подплывем — будто первый раз их видим.
— Голова. Вперед, шпионы короля!
На катере мы очистились от травы, прихорошились и поплыли на выручку. Но вместо того, чтобы броситься на шею своим спасателям, девчонки, как ошпаренные, выскочили из воды и спрятались в шалаше.
— Чокнутые.— Вовка покрутил пальцем в области виска.— Вот и спасай таких.
— Это мы чокнутые,— я стукнул себя по лбу.— Они, можно сказать, голые, а мы — привет, вы нас не ждали?
— Что теперь — глаза завязывать?
— Дипломат! Тут подход нужен.
— Вот сам и подходи.
Словно ничего не зная и ни о чем не догадываясь, мы подошли к шалашу.
— Стойте! — остановил нас Светкин голос.— Вы кто такие?
— Флибустьеры,— сострил Вовка.
В обществе девчонок он всегда шутил по-дурацки.
— Проплывали мимо, смотрим — кто-то купается, решили посмотреть,— попытался я исправить положение, но Вовкин ответ все испортил, и девчонки огрызнулись:
— Вот и плывите мимо. Это наш остров!
— Извините, не знали.— Вовка по-мушкетерски поклонился.
— Пошли отсюда,— возмутился я.
— Стойте! — из шалаша показалась Светкина голова.— Вы одни?
— С дедом,— ответил я.
— Вот и хорошо.
— Пока ничего хорошего,— встрял в разговор Вовка.
Светка, не обращая на Вовку внимания, словно он чучело, что сильно обидело Вовку, опять спросила:
— Одежда у вас есть?
— А вам зачем? — съехидничал Вовка.
— Есть или нет?
— Не знаю...— Я старался вспомнить, что у нас имеется на катере.— Только штормовка и пиджак 54 размера — дедовы.
— И на том спасибо. Несите сюда.
— Это зачем? — притворялся Вовка, будто не подслушивал в кустах.
— Надо. Подробности потом.
— А-а-а...— многозначительно протянул Вовка.— Кто-то сидит в шалаше нагишом...
Я быстро сбегал за одеждой и сунул ее в шалаш.
— Идите, мы вас догоним! — приказала Света, и девчонки стали спорить, кому что надеть.
— Вечно с тобой в какую-нибудь историю влипнешь,— ворчал Вовка.— Достанется нам от деда за опоздание.
— Мальчики,— послышалось за нашей спиной. Мы оглянулись и, если бы не годы тренировок, как потом признался Вовка, упали бы от смеха. Девчонки походили на улиток, которых засунули в панцирь морской черепахи.
— Можно и не разглядывать.— Ленка плотнее запахнула пиджак и покраснела, не зная, куда прятать свои длинные ноги, словно мы только и делали, что пялились на них.
— Афродиты,— как всегда идиотски пошутил Вовка. Наверное, от жары у него расплавились мозги.
Лена покраснела еще больше, а Светка рассердилась и закричала на нас:
— Лучше бы посуду собрали. Не бросать же здесь!
— Может, еще и помыть? — возмутился Вовка от такой наглости.
Я стоял и почему-то неотрывно смотрел на девчонок. Света посмотрела на меня с вызовом, но в ее голубых глазах светились веселые огоньки. Щеки Лены были красными от смущения, но ее глаза посматривали на меня с любопытством. И вдруг я понял — мы станем друзьями! Наверное, вот так неожиданно, необычно рождается дружба на всю жизнь.
Вовка толкнул меня в бок. Я улыбнулся девчонкам, они улыбнулись мне.

...Дед сердито похаживал по берегу, посматривая на часы.
— Явились, голубчики...— Он хотел пропесочить нас, но увидел девчонок.— Откуда такие?
— Вот на острове нашли, спасли, так сказать,— небрежно заметил Вовка.
— Где одежда? Почему в моем пиджаке?
Девчонки наперебой рассказали деду, что с ними случилось.
— Эх вы, джентльмены.— Дед насмешливо посмотрел на нас: — Лодку-то не додумались догнать? Заводи мотор, а то потеряется где-нибудь.
Лодку мы догнали только за поселком. Дед приказал взять ее на буксир. Девчонки поспешно собрали одежду и заперлись в каюте. Когда они вышли, дед лукаво подмигнул нам:
— Каких невест спасли...
Девчонки юлой закрутились вокруг деда, засыпали его вопросами: откуда мы? куда плывем? где будем жить? в какой класс перешли? Словно все это нельзя было спросить у меня или Вовки.
Дед не спеша отвечал на вопросы, покрикивая на меня и Вовку, чтобы не засматривались на девчонок, а следили за курсом, правильно швартовались.
Девчонки проводили нас до дома.
— Мы живем в соседнем доме,— сообщили они деду.— Приходите в гости.

Глава 2

— Вставай, засоня,— мама трясла меня за плечо.— К тебе гости пришли.
Я с трудом приоткрыл глаза и недовольно пробурчал:
— Какие гости в такую рань?
— Я бы не сказала, что одиннадцать часов — это раннее утро. А гостья, между прочим, очень красивая девочка. Зовут Света Огонькова.
— Где мои брюки и та розовая футболка? — Я соскочил с кровати и подбежал к зеркалу. Кошмар! Глаза заспанные, волосы торчат в разные стороны, на щеке следы от подушки.
— Да не суетись ты так,— улыбнулась мама.— Света с дедушкой на кухне чай пьет. Я ее предупредила, что будить тебя надо не меньше часа.
— Мама!
— Кровать заправь. Я в магазин. Надо купить тебе белую рубашку. Через неделю первое сентября.
Света о чем-то увлеченно разговаривала с моим дедом. Тот довольно кивал головой и поглаживал усы, верный признак хорошего настроения.
— Доброе утро,— поздоровался я.
Вчера на острове, когда мы с Вовкой встретили девчонок, мне неожиданно, как никогда не бывало раньше, захотелось подружиться со Светой и Леной. Видеть их каждый день, учиться с ними в одном классе. С девчонками я никогда не дружил, мне было с ними неинтересно. Я строил самолеты в авиамодельном кружке, ездил на соревнования, мечтал занять первое место. Но если бы мне вчера предложили первое место в краевых соревнованиях по авиамоделизму или дружбу со Светой и Леной, я бы, не задумываясь, выбрал дружбу с девчонками. Невероятная фантастика для меня самого!
— Здравствуй, Юра,— ответила Света. Она была одета в розовое платье, на золотисто-рыжей голове два шикарных белых банта.— Твой дедушка просто кудесник: такого вкусного чая я в жизни не пила!
Я выпил кружку чая с молоком и стал выразительно посматривать на деда, чтобы он куда-нибудь ушел.
Дед недовольно посмотрел на меня, можно было подумать, что Света пришла в гости к нему. Но потом он заулыбался и понимающе подмигнул — я был готов провалиться в подпол.
— Пойду куплю перцовочки, целебная вещь для организма,— сказал дед и вышел из кухни.
Света убрала со стола и вымыла посуду так быстро, что я даже не успел сообразить помочь ей.
— Это твои книги? — спросила Света, кивнув на стопки книг в коридоре.
— Мои. Вчера не успел расставить.
— Давай вместе. Я люблю перебирать книги. Папа всегда доверяет мне расставлять книги после побелки. У нас большая библиотека. Я потом тебе покажу.
Мы отнесли две первые стопки книг в мою комнату. Хорошо, что я вчера успел навести относительный порядок. Слева от окна моя кровать. На стене висят модели самолетов. Над письменным столом — огромная карта Земли. На этой карте я отмечаю фломастерами маршруты экспедиций знаменитых путешественников и мореплавателей. У двери привалился к стене толстым боком платяной шкаф. Дверки с зеркалами и резными узорами. Его сделал мой дед лет сорок назад. А на шкафу — моя работа в пятом классе: дворец из пластилина, с колоннами, фонтанами, остроконечными куполами.
Света быстро забралась на стул, сняла дворец со шкафа и ловко спрыгнула на пол. Я опять не успел проявить свою воспитанность, подать Свете руку, когда она спускалась со стула. Света с интересом рассматривала дворец, а я рассматривал Свету. Девчонка как девчонка: золотисто-рыжие волосы, голубые глаза, чуть вздернутый носик с семью золотистыми веснушками, банты, платье, длинные ноги. Света, наверное, почувствовала мой взгляд, потому что посмотрела на меня и улыбнулась ямочками щек. Было в ее улыбке что-то необыкновенное, как и в нашей встрече на острове, и в сегодняшней встрече, и в этой минуте, когда мы стоим и почему-то неотрывно смотрим друг на друга.
— Больше ты ничего не лепил? — спросила Света.
— Нет. Дворец я слепил после поездки с мамой в Санкт-Петербург.
— Мы тоже ездили в Санкт-Петербург,— обрадовалась Света.— Были в Эрмитаже, Русском музее, Петродворце, Павловске. Идешь по Невскому проспекту, и хочется...
— Сотворить что-нибудь прекрасное, доброе, вечное,— продолжил я, и мы весело рассмеялись. Скованность вдруг исчезла, словно мы со Светой стали близкими друзьями.
— Ты учился в художественной школе?
Света смотрела на картину «Троянская война».
— Да. Я с детского садика рисую. Мне очень нравится.
— А почему Ахилл у тебя такой злой? Он же герой.
— Да не нравится он мне... Обещал Гектору сражаться честно, а сам обманывает его и убивает безоружного. Разве так поступают герои?
Я внимательно посмотрел на свою картину. На башне, у подножия которой сражаются Ахилл и Гектор, стоит Елена Спартанская и с надменной улыбкой взирает на поединок у ее ног, принимая как должное, что сотни воинов погибают из-за нее у стен Трои.
— Вызвалась тебе помочь, а сама отвлекаю. Сделаем так. Ты носишь книги в комнату, а я расставляю их по полкам.— Света посмотрела на меня и, улыбнувшись, добавила:
— Папка говорит, что я люблю покомандовать, но ты не обращай внимания.
Только мы со Светой расставили книги по полкам, как дверь с шумом распахнулась, и в комнату ворвался Вовка.
— Привет! — Он резко затормозил и уставился на Свету.
— Здравствуй, Володя. Я зашла пригласить тебя и Юру в гости. Лена напекла булочек. С холодным молоком и медом они просто объедение.
— Что же мы стоим! — воскликнул Вовка.— Булочки остывают!
В быстром поглощении булочек и пирогов Вовка сравнится с Пантагрюэлем. Не в смысле роста, а в смысле аппетита. В младших классах его даже дразнили Винни-Пухом. Сейчас Вовка вполне стройный парень, но килограммов пять ему не мешает сбросить.
Дом Светы и Лены, как и все дома нашей улицы, был построен совсем недавно из бруса и обшит рейками. Высокое крыльцо, просторная веранда с кладовой. Света открыла дверь, петли скрипнули, я подумал, что надо принести масла и смазать их. Мы вошли в большую прихожую, оклеенную розовыми обоями. Налево — кухня, направо — зал, прямо по коридору — комната девчонок, кабинет и комната родителей. Расположение комнат точно такое же, как и в моем доме, только в зеркальном отражении. Света заглянула в зеркало, поправила рыжую челку и пригласила нас на кухню.
Лена стояла у окна и вытирала белым рушником тарелки. Свет от окна просвечивал ее нарядное светло-зеленое платье, делая его воздушным, ярким. Лена повернула голову и посмотрела на меня, в ее глазах вспыхнули солнечные огоньки, словно она не верила, что мы придем, и теперь радовалась встрече.
Вовка застыл на пороге с широко открытыми глазами, только я не мог понять, чем он восхищается, потому что Вовка одновременно смотрел и на Лену, и на булочки, политые шоколадом.
Я догадался, что Лена не просто так напекла булочек и приготовила торт, а Света зашла ко мне домой. Девчонки приготовились заранее. И я этому почему-то очень обрадовался. Ведь у меня и Вовки появились новые друзья!
Вовка съел десятую булочку, покрытую шоколадом, и развалился на стуле, как объевшийся кот на солнышке. Вовка — парень без комплексов, в любой компании он ведет себя, как старый знакомый. Я же чувствовал себя немного скованно, ни с того ни с сего вдруг вспомнилась книга о культуре поведения за столом, которую я мельком прочитал лет пять назад. Света словно прочитала мои мысли о коте на солнышке, потому что кивнула на Вовку и тихо промяукала. Лена тоже поняла Светин намек и рассмеялась вместе с нами.
— Вы чего? — удивился Вовка.
— Да так.— Света невинно пожала плечами и предложила: — Давайте завтра сплаваем на остров?
Вовкины глаза прояснились: до него, как до жирафа, только что дошло, намекая на кого, Света мяукала. И Вовка, конечно же, поспешил отомстить.
— Мы случайно поплывем не на тот остров, где жили первобытные дикари в одежде из травы? — простодушно глядя на девчонок, спросил он.
Щеки Лены покраснели, а Света прищуренными глазами посмотрела на Вовку, который улыбался, как Чеширский кот.
— Я начинаю подозревать одного не первобытного шпиона,— сказала она,— не подглядывал ли он за нами?
Я поспешил изменить тему разговора — опасность нависла и над моей головой.
— Давайте сплаваем на остров с ночевкой? У нас есть отличная палатка.
— У нас тоже есть! — обрадовалась Света.
— Вам хорошо,— огорченно сказал Вовка.— А мне отец велел убраться в комнате, иначе из дому не выпустит.
— Твой тонкий намек мы поняли,— улыбнулась Света.
— Я помогу убраться,— предложила Лена.
— Пошли прямо сейчас.— Света вскочила со стула. Она не могла долго сидеть на одном месте, ей хотелось что-то делать, искать новое, интересное.
Вовка озадаченно почесал макушку: пригласить девчонок в свою авгиеву конюшню он не мог, нужно было убрать кое-какие вещи. Лена заметила Вовкины терзания и сказала:
— Мне надо вымыть посуду, а Свете сходить в магазин. Володя, ты иди домой, а мы придем минут через сорок.
— Договорились,— обрадовался Вовка. Теперь он успеет рассовать по шкафам свои трусы и майки, которые валяются по всей комнате. Утром Вовка искал свою любимую рубашку и немного переусердствовал в разбрасывании вещей.
— С этим переездом легче найти иголку в стоге сена,— ворчал он, закипая от напрасных поисков.
Рубашка нашлась в самом последнем узле. В следующий раз Вовка решил начинать поиски с последнего узла, только не знал, какой из них считать последним.
Вовка умчался к себе домой, а я решил помочь Лене вымыть посуду, хоть с третьей попытки показав себя воспитанным человеком. Но Света пригласила сходить с ней в магазин.
— Заодно узнаешь, где универмаг и что в нем продают.— Света улыбнулась ямочками щек и побежала в свою комнату переодеваться. Через минуту появилась в желтой футболке и синих джинсовых шортах. Волосы торчат на затылке хвостиком, рыжая вихрастая челка падает на лоб. Сейчас Света походила на мальчишку, словно в комнату вошла девчонка в красивом розовом платье, а из комнаты выбежал ее брат.
Мы вышли из дома на крыльцо и зажмурили глаза от яркого солнца.
— В этот дом мы переехали в июне,— сказала Света.— Раньше жили на другом конце поселка, у хлебозавода. Хорошо, что сейчас каникулы, а то бы я опаздывала в школу — привыкла вставать с первым запахом свежеиспеченного хлеба.
Света сошла с высокого крыльца и, обернувшись ко мне, спросила:
— Правда, наша улица красивая?
— Красивая,— ответил я и посмотрел вдоль улицы.
Дома выкрашены в светло-зеленые, голубые цвета, краска еще не выцвела, и улица жила радостью новоселья.
Вовка, первый раз увидев нашу улицу, дома, обрадовано воскликнул: «Как корабли на параде!»
И еще Вовке очень понравилось, и мне тоже, что огороды наших домов заканчиваются не соседским забором, а обрываются крутым склоном в русло маленькой речушки, шириной в два шага. За речушкой таким же крутым склоном начинается гора, поросшая густым березняком. А за горой величественно протекает Енисей — самая красивая река Сибири!
Света заглянула в мои глаза и спросила:
— Юра, а вы с Володей, почему остановились на острове?
— У Вовки любимая книга «Остров сокровищ», а у меня «Таинственный остров»,— в шутливом тоне ответил я и сам спросил: — А вы там часто бываете?
— Первый раз. Удивительное совпадение. Я прочитала книгу «Борьба за огонь», и мне захотелось самой испытать, как жили первобытные люди.
— Понравилось?
— Не очень. Зато я поняла, какой тяжелой была жизнь первобытного человека.
Света посмотрела на часы:
— Ой, пошли скорее, а то магазины на обед закроют. Мы с Леной договорились — она варит обед, а я хожу по магазинам.
— А посуду кто моет?
— Когда как. Но мне не нравится скучная работа.
Я догадался, что посуду чаще моет Лена.
В универмаге мне больше всего понравился книжный отдел и спортивные товары. Света пятнадцать минут вертелась в женском отделе, примерила несколько платьев, белый свитер, и мы чуть не опоздали в хлебный магазин.
Когда мы спасательной бригадой пришли к Вовке, у него в комнате был относительный порядок. Модели самолетов он развесил вдоль стены. Вещи втолкал кучей в шкаф, причем дверку, чтобы вещи вдруг не высыпались, придавил вбитым согнутым гвоздем. Другая дверца шкафа была открыта, и Вовка с задумчивым видом мыслителя решал проблему, как засунуть в шкаф гору нужных каждый день инструментов.
Письменный стол еще пять лет назад Вовка переоборудовал в верстак, и столешница пахла машинным маслом, клеем, краской, была сожжена паяльником и кислотой, исцарапана ножовкой.
— Нормальное рабочее место,— удивился Вовка, когда я предложил ему покрасить столешницу в красивый оранжевый цвет.
— Да...— многозначительно сказала Света, увидев Вовкину комнату.— Юра, ты раскладываешь инструменты, Володя уносит в сарай разбросанные по полу доски...
— Это книжная полка,— Вовка перебил Свету.— Моей собственной конструкции.
— Тогда собираешь полку. Лена вешает шторы, я прибираюсь на столе и крашу эту ужасную столешницу. Дома у меня осталось немного оранжевой краски. А под конец уборки Володя сам аккуратно раскладывает по полочкам вещи, которые спрятал за прибитой гвоздем дверцей шкафа. Юра проверит, чтобы кто-то не халтурил. Володя, ты понял, на кого я намекаю?
Вовка пытался возразить, но потом махнул рукой — делайте что хотите.
На следующий день Вовка рассказал, как были удивлены, даже поражены его родители, увидев идеальный порядок в комнате.
— Вот видишь,— сказал отец, довольный своим педагогическим успехом в деле воспитания сына.— Труд облагораживает человека.

Глава 3

На катере «Искатель» я достал из тумбочки судовой журнал и посмотрел на Вовку.
— Пиши,— согласился он и грустно добавил: — Мы же хотели сначала сплавать на остров вдвоем — только ты и я.
Не знаю, почему так сказал Вовка, но в его словах я почувствовал укор, словно он ревновал девчонок к нашей дружбе.
Я записал: «27 августа в экипаж катера «Искатель» зачислены матросами Огонькова Света и Огонькова Лена».
— Лучше бы на должность кока,— внес поправку Вовка.
Девчонки принесли огромную сумку.
— В кругосветное плаванье? — спросил Вовка.
— А вдруг катер унесет течением, а мы останемся на острове,— то ли в шутку, то ли всерьез ответила Света.
От смеха Вовка упал на палубу и даже задрыгал ногами.
— Хватит придуриваться,— упрекнул я его.— Команде построиться у флагштока. Флаг поднять!
На флагштоке развернулось наше знамя: голубое полотнище с буревестником над штормовой волной.
— Сегодня, двадцать седьмого августа,— торжественно сказал я,— Огонькова Света и Огонькова Лена зачислены в экипаж катера «Искатель» матросами.
— И кашеварами,— продолжил Вовка.
Я показал ему кулак. Но Вовка проигнорировал мое предупреждение:
— Будете варить обед под моим чутким боцманским руководством.
— За недисциплинированность в строю,— строго сказал я,— штурман Савин Владимир назначается дежурным по камбузу.— Света показала Вовке розовый язычок, и я продолжил:
— А матрос Огонькова Света — его помощником.
На острове Вовка бесцеремонно распотрошил сумку девчонок.
— Так и знал, что забудут соль! — возмущался он.— А где спички? Все! Снимаю с себя обязанности кока. В таких условиях не могу работать. Пойду писать жалобу в профсоюз поваров.— Громко возмущаясь, Вовка сходил в каюту за солью и спичками. Хитро посмотрел на Свету и поучающим голосом морского волка  сказал: — Света, я надеюсь, ты знаешь, что кок на корабле — это первое лицо после капитана, и всех зеленых юнг вроде тебя отправляют к нему на стажировку. Поэтому мы сейчас распределим обязанности — ты чистишь картошку, а я иду ловить рыбу для ухи.
Смолистые сучья весело трещали в огне костра, и в небо светлячками улетали искры. Кроны высоких деревьев походили на сказочных великанов, которые набросили на плечи звездные плащи и стояли тихо, прислушиваясь к нашим голосам. А мы ели деревянными ложками вкуснейшую уху, смеялись, вспоминая нашу первую встречу на острове.
— Да,— спохватился Вовка,— а как называется остров?
— Никак,— ответила Света,— просто остров.
— Я так и подозревал! Предлагаю назвать...
— Название дают первооткрыватели! — возмутилась Света Вовкиной наглости.
— Ну, видишь ли, Светочка,— Вовка хитро улыбнулся, как коварный конкистадор,— туземцы тоже не знали до Америго Веспуччи, что живут в Америке.
— Юра, ты поможешь нам с Леной утопить этого наглеца Америго Веспуччи?
— Не ешьте меня! — закричал Вовка.— У меня мясо ядовитое, у вас животики заболят.
— Давайте сделаем так,— предложила Света.— Каждый из нас придумает название, и мы выберем лучшее. Но я думаю, что лучшее название — это остров Дружбы. Юра, ты со мной согласен? Держите листы. Карандаш один — пишем по очереди.
Вовка меня задушит или утопит, но моя рука написала: «остров Дружбы».
— Подвожу итоги,— торжественно объявила Света.— Остров Дружбы, остров Дружбы, остров Дружбы, остров СНиТ. Что за название?
— Страна науки и техники! — гордо ответил Вовка, оказавшийся в одиночестве, но не покоренный, о чем красноречиво говорил его насмешливый взгляд, брошенный в мою сторону.— Можно еще назвать остров ЧЮОС — Чернигов Юра, Огонькова Света.
— А мне нравится название СНиТ,— вдруг сказала Света, не обращая внимания на Вовкины колючки.
У Вовки отвисла челюсть, а я чуть не подавился ухой.
— Я серьезно,— подтвердила Света, видя наши удивленные лица.
Вскоре мы привыкли к неожиданным поступкам Светы и стали считать их само собой разумеющимися, но первый раз — всегда первый!
— Володя, почему такое название?
— Ну, я думал...— Вовка еще полностью не очнулся от потрясения и мямлил невнятно.— Мы построим здесь домик, сделаем мастерскую... Летом будем плавать на катере, зимой ездить на аэросанях... На вершине горы построим обсерваторию.
— Чудесно! — Света радостно хлопнула в ладоши.— Володя, ты просто гений!
— Истина всегда открывается неожиданно,— скромно сказал Вовка.
Так наш остров получил название.

Глава 4

В окно моей комнаты заглянули солнечные лучи.
Но вставать из теплой постели мне не хочется.
— Посплю еще минут десять... тридцать... ведь последний день каникул,— решил я и сладко потянулся. Но под окном кто-то настойчиво застучал.
— Получишь подзатыльник! — крикнул я. Любимое Вовкино занятие — будить меня в самый неподходящий момент.
Вовка не ответил и настойчиво продолжал стучать. Теряя последние капли терпения, я выплеснул из вазы воду за окно, напоследок успев сообразить, что в вазе еще были и цветы.
В проеме окна нарисовалась наглая морда козы с букетом моих праздничных цветов. Цветы козе очень понравились, и она решила выяснить, кто это там бросается деликатесами. Но цветов больше не было, и коза, стянув со спинки кровати мою белую рубашку, стала ее преспокойно жевать. Таких кошмаров жизни я выдержать не мог и ударил портфелем козе по рогам. Глаза дикого животного налились гневом, и я пожалел о содеянном, но слишком поздно. Коза запрыгнула в мою комнату. Быть тореадором я никогда не хотел и поэтому быстро вскочил на стол.
— Ежик! Ежик! Куда делась эта противная соседская коза? Она меня уже замучила,— услышал я под окном Светкин голос. Если Света увидит меня на столе! Что будет — догадаться нетрудно. И, спасая мужскую честь, я выпрыгнул в окно. Но если не везет, то не везет — я столкнулся со Светой. Она ойкнула и свалилась в лужу.
Я помог Свете встать. Совместными усилиями мы отобрали у козы мою рубашку, напоминающую ком жвачки.
— Красивая рубашка,— пошутила Света.
Но мне было не до шуток: из оставшихся белых рубашек я уже вырос, а идти первый раз в новую школу в будничной рубашке...
Света догадалась, о чем я думаю, и спросила:
— Кто дома?
— Никого.
— Швейная машинка есть?
— Есть.
— Я сбегаю домой переоденусь и принесу тебе белую рубашку.— Света посмотрела на часы: — Успеем.
Окна наших комнат напротив друг друга, и Света, встав на лавочку, юркнула в открытое окно своей комнаты. Через минуту Света вернулась в новом нарядном платье.
— Папуля купил мне рубашку на пять размеров больше. Я ее немного перешью — и все дела.
Не успел я догладить брюки, как раздался Светин голос:
— Вот и все,— Света самодовольно повертела перед собой рубашку: — Примерь.
— На груди топорщится,— заметил я.
— Где? Это вытачки, я же свою рубашку перешила,— щеки Светы почему-то покраснели.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел Вовка.
— Привет! О чем секретничаем? — с хитрой улыбкой спросил он, заметив покрасневшие щеки Светы.
— Пришла сказать, что сегодня в школе перекличка,— ответила Света и шепнула мне на ухо: — Надень пиджак.
Вовкино ухо выросло и потянулось в нашу сторону локатором.
— Тайна, окутанная мраком,— зловеще прошептал он.
Но Света не обратила внимания на Вовкины слова.
— А еще я пришла сказать...— Света выдержала паузу, как артист,— что учиться вы будете в восьмом «в» классе!
— Ну и что? — не понял Вовка.
— А то, что я и Лена учимся в восьмом «в» классе! Это я уговорила папу!
— Он кто — учитель?
— Директор школы, а мама — завуч, так что смотрите!
— Спасибо за приятное известие.— Вовка поклонился.— Заранее надо предупреждать.
Школа была построена по новому проекту три года назад. Трехэтажное здание облицовано белым кирпичом, в больших окнах отражаются плывущие по небу облака.
На площади перед школой собралась огромная толпа учеников. Ребята собирались своими классами, смеялись, громко разговаривали, словно жили не в одном поселке, а в разных концах света и теперь переживали бурные восторги от встречи.
— У нас отличный класс,— сказала Света.— Где же они? Вижу! Пошли, я вас познакомлю.
— Привет! — Света замахала руками и ускорила шаги.
Первая встреча с новыми одноклассниками. Я волновался, и в то же время мне было радостно оттого, что скоро у меня появятся новые товарищи, новые друзья. Мне всегда интересно знакомиться с новыми людьми. Первое впечатление запоминается надолго. Я посмотрел на себя как бы со стороны и остался доволен. Вовка тоже хорошо выглядел. Я заставил его надеть белую рубашку с галстуком, темно-синий костюм. А то он собрался идти на перекличку в серых брюках и сером свитере. Вовка что надел, то носит до износа.
— Ребята! Восьмой «в»! Идите ко мне! — закричала Света.— Познакомьтесь. Это Юра Чернигов, это Володя Савин. Они будут учиться в нашем классе. Первыми знакомятся девушки.
Я подошел к высокой стройной брюнетке с голубыми глазами.
— Ира Сергиенко,— представилась она, кокетливо улыбнувшись и сделав реверанс. Супермодное платье Иры было максимально укорочено. Да и вся она выглядела не как тринадцатилетняя девчонка, а как фотомодель, сошедшая с обложки журнала. Ира с любопытством посмотрела на меня, наверное, чтобы узнать, какое впечатление произвела. Да, такую девчонку трудно не заметить.
— Васильева Алла,— сказала девушка ростом чуть ниже Иры, но такая же модная и красивая. И вела она себя, как Ира. Так же кокетливо улыбнулась и сделала реверанс, но получилось это у нее не так артистично, как у подруги.
— Гетьман Люда.— Карие глаза девушки посмотрели на меня оценивающе. «Строгая отличница,— подумал я.— Даже не улыбнулась».
— Семенова Таня.— Девушка крепко, по-мужски, пожала мне руку. Таня походила на спортсменку и смотрела на меня мальчишескими глазами. Светлые вьющиеся волосы коротко подстрижены, и, в отличие от других девчонок, на ее голове нет бантов.
— Аникина Вера.— Передо мной стояла девушка с толстой русой косой до пояса. Вера смотрела вниз, словно стеснялась меня. За густыми длинными ресницами я не мог рассмотреть цвета ее опущенных глаз. По-моему, светло-зеленые, как уральский хризолит.
Я с какой-то мужской радостью отметил, что все девчонки восьмого «в» класса стройные и красивые. Ира заметила мой взгляд и понимающе улыбнулась.
У Вовки на лбу было написано, что одноклассницы ему понравились. И Вовка поспешил это высказать:
— Вас что, всех на конкурсе красоты отбирали?
Девчонки заулыбались, довольные Вовкиными словами, только Таня Семенова посмотрела на Вовку, как на болтуна.
Вовка несколько раз влюблялся, и я с ужасом подумал, в кого он влюбится сейчас. Влюбленный Вовка забрасывал все дела и молча страдал, взирая издалека на предмет своего обожания. Я же должен был по его просьбе подкладывать в портфель девчонке записки, назначать ей свидания, на которые Вовка не хотел идти в последнюю минуту, буквально убегая с места свидания, вырвавшись из моих рук. И я должен был гулять с его возлюбленной, вести ее в кино, угощать мороженым. Девчонки почему-то начинали думать, что это я в них влюблен, а не Вовка. Вовка начинал меня ревновать, тогда я решительно отказывался от всех его просьб с записками, со свиданиями, со стихами. Вовка не разговаривал со мной дня три, но потом вдруг увлекался какой-нибудь гениальной идеей вроде постройки яхты на колесах, робота-пылесоса или катера «Искатель», и любовь так же внезапно кончалась, как и начиналась.
Первым ко мне подошел высокий парень с черными, вьющимися волосами до плеч.
— Аркадий Кудашов,— представился он,— руководитель рок-группы «Пламя».
— И любимец всех девушек,— кокетливо добавила Ира.
Аркадий самодовольно улыбнулся белыми зубами. Синие глаза смотрели на меня уверенно.
— Ерофеев Сергей,— сказал невысокий, крепко сбитый парень с крупными чертами лица и короткой стрижкой. Он изображал из себя крутого парня.
— Андрей Кустарев,— парень слабо пожал мне руку длинными тонкими пальцами. Высокий, худой, кудрявые волосы. Длинный тонкий нос с горбинкой и необычные глаза: большие, с пышными ресницами, как у девчонки, и смотрят удивленно. На шее у Андрея висит дорогой фотоаппарат.
— Рябов Коля,— высокий широкоплечий парень с сильными руками и шершавыми ладонями крепко пожал мне руку. Сделав шаг назад, он нечаянно задел локтем грудь Гетьман Люды и сильно смутился. А когда Ира, заметив Колькино смущение, выразительно ему улыбнулась, он готов был провалиться сквозь землю. Ира хотела еще что-то сказать, но из-за ее спины протиснулся вперед улыбающийся широколицый толстяк. Он даже не заметил, что наступил кроссовкой сорок пятого размера Ире на черный лакированный туфель. Ира ойкнула и запрыгала на одной ноге.
— Олег Ивкин,— представился он.— Но все зовут меня Толстяк.
«Простодушный, неуклюжий толстяк»,— подумал я, но меня удивили глаза Ивкина, вернее, огоньки, которые в них на секунду вспыхнули и вновь спрятались за веки. Такие огоньки вспыхивают у смелых людей в решающую минуту, а Ивкин больше походил на трусливого человека, который сам по себе — моя хата с краю.
— Вот и познакомились,— обрадовано сказала Света.
— Юра твой родственник? — спросила Люда.
— С чего ты взяла? — удивилась Света.
— Вы чем-то похожи.
— Лена,— рассмеялась Света,— у нас появился братик, о котором ты так мечтала.
Пока Света и Лена рассказывали одноклассникам, как мы познакомились,— они, конечно, не упомянули о своей первобытной жизни, а сказали, что просто отдыхали на острове,— я внимательно смотрел на Свету. Меня удивили слова Гетьман Люды, что я и Света похожи. У Светы волосы золотисто-рыжие, у меня темно-русые, у Светы глаза голубые, у меня карие. Что Люда нашла в нас похожего? Надо спросить.
Так как я и Вовка познакомились с новыми одноклассниками на перекличке, то наше появление в классе первого сентября не вызвало бурных восторгов. Света и Лена сели на вторую парту среднего ряда, а нам предложили сесть за ними на третью. Прозвенел звонок, в класс вошел учитель истории.
— Здравствуйте, ребята, садитесь, пожалуйста,— сказал он. Света походит на отца, особенно глазами. Яркие, голубые, с изумрудными блестками у зрачков. Только волосы у Юрия Николаевича не золотисто-рыжие, а каштановые, такие же, как у Лены.
Глаза у Лены светло-изумрудные, светятся изнутри добрыми огоньками, а у Светы глаза озорные, я никогда не видел, чтобы они были грустными, правда, и знаком я с ней неделю.
Юрий Николаевич открыл журнал. Света кашлянула и выразительно посмотрела на отца. Юрий Николаевич улыбнулся и обратился ко мне:
— Юра, пересядь, пожалуйста, к Свете, а ты, Лена, к Володе.
Лена удивленно посмотрела на Свету, но потом улыбнулась, как старшая сестра. Света на год младше Лены и пошла учиться в школу с шести лет. Так она решила, а родители были вынуждены с ней согласиться.

Глава 5

Утром я заходил за девчонками, и мы вместе шли в школу. Вовка присоединялся к нам по дороге. Он любит поспать и дорожит каждой секундой. «Пока девчонки одеваются,— говорил Вовка,— я успею прекрасно выспаться. Только ты не забывай стучать в окно, вдруг будильник сломается». Наверное, Вовкин будильник давно пора выкинуть и купить новый, потому что мне часто приходится будить Вовку громким стуком в окно.
Калитку мы со Светой открыли одновременно и чуть не стукнулись лбами.
— Здравствуй.
— Привет! — радостно воскликнула Света.— У меня чудесное настроение! Вот увидишь, случится что-нибудь интересное. А где Вовка? Опять будильник сломался?
Мы быстрым шагом подошли к Вовкиному дому. Я крикнул Вовку. В окне показалась его заспанная лохматая голова.
— Я же говорила — он еще дрыхнет! — возмутилась Света.— До звонка тридцать две минуты.
— Нам идти двадцать минут, успеем.— Лена переложила портфель в другую руку, посмотрела на меня и улыбнулась.— Я думаю, Володя ночью совершил очередное открытие, вот и проспал.
— Я уже здесь! — Из калитки выбежал Вовка, взъерошенный, как воробей, нашедший гору вкусного зерна.— Мне ночью приснилась гениальная идея!
— Гениальная идея подождет,— сурово сказала Света, пытаясь не рассмеяться,— ведь Лена оказалась права.— Мы в школу опаздываем.
— Подумаешь. Сделаем пробежку, для здоровья очень полезно.— Вовка махнул рукой, как бы говоря: «Стоит из-за пустяков переживать».
Света усмехнулась и снисходительно посмотрела на Вовку: сегодня она нарядилась в новое платье, сделала модную прическу и бежать в туфлях на высоких каблуках явно не собиралась.
Всю дорогу Вовка без умолку рассказывал о том, что придумал сделать телефон:
— Представляете, классно будет! Купим три игрушечных телефона на батарейках, я их усовершенствую — и разговаривай сколько хочешь. Не надо бегать, поднимаешь трубку и слышишь: «Алло. Володя, это я, Лена, приходи в гости. Я напекла твоих любимых пирожков с вареньем».
Все школьные перемены Вовка чертил радиосхемы будущих телефонов. Нам тоже понравилась Вовкина идея, особенно Свете. После уроков Света с загадочным видом повела нас в универмаг и купила детские телефоны на батарейках. Они внешне были как настоящие и можно разговаривать друг с другом, но только на короткое расстояние.
— Выпросила у папули денег на белый свитер, но телефоны лучше.— Света довольно улыбнулась.
— Мы с Юркой внесем свою долю,— заверил Вовка.
— Вот еще! — Света сделала обиженные губки.— Только попробуйте.
Пока Вовка переделывал телефоны, я соединил проводами три наших дома. Телефонные провода я случайно увидел в магазине хозтоваров три дня назад, и вот теперь они нам очень пригодились.
Вечером я, Света и Лена собрались у меня в комнате рядом с голубым телефоном и нетерпеливо стали ждать звонка. Наконец-то звонок прозвенел! Света быстро подняла трубку и услышала Вовкин голос:
— Алло! Это планета Земля? С вами говорит гениальный изобретатель галактики.
— Ура! Работает! — закричала Света.— Володя, я тебя прекрасно слышу, а ты меня слышишь?
— Слышу, слышу. Светочка, я подозреваю, что ты сомневалась в моих способностях?
— Никогда! Володя, ты просто чудо!
— Молодец, вот так всегда обо мне и думай. Беги к себе, через минуту позвоню.
Света была у себя в комнате и разговаривала с Вовкой. Она сама ему позвонила, не дождавшись, когда придем мы с Леной.
— Лена, испеки Вовке торт, он это заслужил! — Светины глаза сияли счастьем, словно сбылась ее заветная мечта.— Я же утром говорила, что будет очень интересно!
— Я заведу тесто, приглашай его завтра на обед.— Лена улыбнулась ямочками щек.
Через минуту Вовка прибежал сам, потребовал у Лены «Книгу о вкусной и здоровой пище» и, довольный, стал выбирать наградной торт. Я пожалел, что у меня нет фотоаппарата,— вышел бы замечательный кадр! Впрочем, фотоаппарат у меня когда-то был, но, посмотрев фильм «Гиперболоид инженера Гарина», мы с Вовкой сделали из него лазерную пушку. Пушка сгорела, безвозвратно погубив объектив камеры.
В двенадцать часов ночи меня разбудил звонок телефона.
— Спишь? — услышал я Светкин голос.
— Сплю.
— Какие сны видишь?
— Страшные! Что я Отелло и завтра утром задушу одну Дездемону, которая не дает мне спать.
— Прежде чем душить, посмотри в окно. Видишь меня? — Света стояла в окне своей комнаты и махала мне рукой.— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи,— ответил я.
Света еще раз махнула мне рукой и выключила настольную лампу.

Вовка с отцом уехал на машине в соседнюю деревню за поросятами для обзаведения хозяйством. Я нашел в журнале «Моделист-конструктор» интересные чертежи спортивного самолета и сел на диван почитать, но пришли Света и Лена. Они уговорили меня сходить в кино на девять часов вечера. Показывали «Вий». Никто из нас его раньше не видел, и мы заняли места в первом ряду. К концу фильма, когда из стен полезли вурдалаки, упыри и набросились на бедного Хому, Света крепко держала меня за руку, а Лена, зажмурив глаза, уткнулась лицом в мое плечо.
Фильм закончился поздним вечером, вернее сказать — ночью. На улице темно, на небе ни луны, ни звезд, но самым прекрасным было то, что не успели мы пройти по улице и десяти шагов, как во всем поселке выключили свет. Кругом тьма кромешная, за пять шагов ничего не видно. Недалеко собака завыла, у забора кто-то шевелится белесым пятном и непонятно, то ли поросенок, то ли упырь из-под забора лезет. Девчонки ойкнули и крепко вцепились в мою куртку. Однако самый кошмарный сюрприз поджидал нас у родного дома. Только я успел открыть калитку, как под ноги девчонкам кто-то бросился. Они пронзительно завизжали, я вздрогнул.
— Это же Барсик, соседский кот,— попыталась рассмеяться Света, но у нее это плохо получилось.

Я, конечно, не верил во все эти ужасы из фильма «Вий», но спать одному в своей комнате было как-то неуютно, и я решил не тушить горящую свечу. Хоть тусклый огонек, но как-то веселее. Через пять минут я уже сладко дремал. Вдруг пронзительно громко зазвенел телефон, и сердце у меня от страха прилипло к желудку.
— Юра, ты не спишь? — услыхал я в трубке Светин голос.
— Уже не сплю. Света, ты чуть не сделала меня заикой.
— Извини. У тебя в комнате горит свеча, я думала — ты не спишь. Представляешь, Лена дрожала больше всех, а сейчас уже дрыхнет!
— И ты спи.
— Не хочется. Давай поговорим?
— Давай.— Мне тоже расхотелось спать после кошмарного звона телефона. Но, если честно признаться, мне приятно слышать Светин голос, думать, что она сидит на кровати, закутавшись в одеяло, и говорит со мной. Чувствовать, что ты не один, что рядом с тобой твой друг.
— Юра, у тебя есть мечта? — тихо спросила Света.
— Есть. Мы с Вовкой мечтаем построить снегоход, только двигателя нет.
— Я не о такой. Чтобы на всю жизнь.
— Я хочу стать летчиком. На спортивном самолете совершить перелет вокруг земли.
— А я хочу быть учителем, как папа и мама. Ты рад, что переехал жить в наш поселок?
— Да! И Вовка со мной. Мы с ним всегда вместе.
— Хорошо, что мы встретились на острове, правда? Представляешь, вы бы проплыли мимо?!
— В школе бы встретились.
— В школе совсем по-другому. А на острове необычно. Мы могли учиться в разных классах, видеться каждый день и равнодушно проходить мимо.
«А ведь Света права,— подумал я.— В школе я бы не подошел к Свете и Лене. А на острове, когда я в первый раз увидел Свету, мне очень сильно захотелось с ней подружиться, словно кто-то решительно толкал меня к ней навстречу. Света удивительная девчонка, с ней всегда интересно, она настоящий друг».
— Юра, ты не уснул? — спросила Света, встревоженная моим долгим молчанием.
— Нет.
— О чем ты сейчас думаешь?
— Ни о чем,— пришлось соврать мне. Не мог же я признаться, что думаю о ней.
— Я тоже ни о ком ни думаю,— ответила Света.— Давай спать.
Мне показалось, что Света была разочарована моим ответом.
Я проснулся от петушиного крика и поежился — мне вспомнился фильм ужасов «Вий». Белые стены комнаты казались серыми от света раннего утра, когда ночь уже ушла за горизонт, а день еще не появился из-за гор, только чуть посветлели вершины, словно их припорошило снегом. Спать больше не хотелось. Я лежал с открытыми глазами. Вдруг вспомнились друзья, оставшиеся в городе Абакане.
Я прожил в Абакане тринадцать лет, все свое детство. Мы, мальчишки нашей улицы, были очень дружными. В школе заступались друг за друга. И за девчонок нашей улицы тоже. Пацаны говорили: «Этих лучше не трогай — они с Линейной». Что мы только не придумывали! И плавали на плотах, играя в мореходов и пиратов. И взрывали бутылки с карбидом. И запускали ракеты, смешивая уголь с порохом. Давали цирковые представления и концерты для родителей. Из алюминиевой проволоки и деревянных катушек из-под ниток делали машины, таскали их за собой на веревке. Из картона, фанеры мы мастерили себе рыцарские доспехи и сражались на деревянных мечах. Но, посмотрев фильм о Робин Гуде, увлеклись стрельбою из лука. Вырезали из консервных банок наконечники для стрел и превращали в решето картонные мишени. Волна за волною накатывались новые увлечения и приключения. Интересно, чем сейчас увлечены мальчишки и девчонки? Что у них нового? Вспоминают меня и Вовку?
Ветер колыхнул белую тюлевую штору окна. Комната наполнилась голубым светом. Ветер принес с собой запах реки и соснового леса. На подоконник сели два заспанных воробья и чирикнули друг на друга, здороваясь на воробьином языке.
В жизни каждого человека бывают перемены. До того времени, пока я не увидел поселок, не встретился с девчонками, я жалел о переезде. А сейчас мое сердце радостно бьется в груди!
В комнату влетела волна золотого света, это из-за гор взошло солнце. Тюлевая штора окна закружилась, как розовое платье Светы, когда она смеется и подпрыгивает от радости.
Первая встреча на острове с Леной и Светой была очень необычной, может, вот так необычно и рождается дружба на всю жизнь? За окном рассвет нового дня, и настроение у меня прекрасное!
Я встал с кровати, выглянул в окно. В этот же миг окно комнаты девчонок распахнулось, и в солнечных лучах засветилась рыжим огоньком Светина голова.
— Юра, привет! Ты посмотри, какое чудесное утро! Мне приснился сказочный сон, так здорово! А тебе что приснилось?
— Я летал на воздушном шаре.
— Удивительно. Я думала, нам приснятся кошмары. Юра, я приготовлю на завтрак рыбные котлеты, они у меня классно получаются. Приходи через полчаса. Договорились?
Я не успел ответить — Света скрылась за шторой.
Я пришел чуть раньше. Света усадила меня в зале на диван.
— Вот держи, последний номер журнала «Наука и жизнь», я скоро — котлеты почти готовы.
Дверь в комнату девчонок была открыта, и я с удивлением увидел, что пол в ней покрашен в два разных цвета. Одна половина коричневая, другая — оранжевая. Такое могла придумать только Света! На какой кровати спит Лена, а на какой Света, я догадался без труда. Над Лениной кроватью висит большой ковер. На нем отважный принц похищает из дворца жестокого султана пленницу — прекрасную принцессу. Они на белом коне скачут от погони, и напрасно злой султан послал за ними своих стражников. У Светы над кроватью висит квадратная картина без рамы, достойная кисти художника-абстракциониста,— смотришь и ничего не понимаешь: точки, цифры, линии, кубы... Хорошо, что внизу есть надпись:»Рождение вселенной». Прочитал — и знаешь, на что смотреть. У окна сдвоенный письменный стол, две настольные лампы. Фарфоровая, с подставкой из малахита, в виде каменного цветка, и ультрасовременная, с пружинами, с регулирующими болтами. На одной половине стола уютно расположилась хрустальная ваза с ромашками, на другой половине — бюст великого математика.
— Юра, готово! — крикнула из кухни Света.
Рыбные котлеты оказались очень вкусными. Света сияла от радости. Кончик ее носа был вымазан в муке, но Света этого не замечала. Лена с улыбкой смотрела на сестру.
Три котлеты Света взяла с собой в школу — угостить Вовку и похвастаться.

Глава 6

Я сидел за письменным столом и работал над чертежами снегохода. Вовка предлагал сделать аэросани, чертежи которых были напечатаны в журнале «Моделист-конструктор», но мне хотелось придумать что-нибудь свое.
Я посмотрел в открытое окно. Темнело. В сентябре вечера короткие. Посмотришь в окно — день, а через полчаса на небе мерцают капельки первых звезд. Наверное, так происходит из-за гор, которые окружают наш поселок. Скроется солнце за вершинами — и темно, а небо над поселком еще синее. Очень необычно и красиво — небо синее, а на нем сверкают звезды.
В комнату вошли Света и Лена. Света в красно-розовом платье и красных туфлях на высоком каблуке. Лена в черной короткой юбке и светло-зеленой кофточке.
— Пошли на танцы? — предложила Света.
Вовка с радостью согласился, хотя весь день ворчал, что я совсем забыл о снегоходе.
До встречи со Светой и Леной я не ходил на танцы. Мне было неинтересно и времени не хватало даже на очень важные дела. Помимо художественной школы, единственного места, куда я ходил без Вовки, мы с ним занимались в авиамодельном кружке, в школе юных авиаторов, в секции бокса, строили катер «Искатель», и у нас была еще масса других интересных дел. В отличие от Вовки, который имел вредную привычку влюбляться в девчонок чуть ли не в каждом классе, я не дружил с девчонками, они казались мне скучными, неинтересными. В этом я лишний раз убедился, когда вместо Вовки ходил на свидания. Как только я начинал разговор о чем-нибудь увлекательном: о самолетах, конструкторах, путешествиях, девчонки начинали зевать. Но во время первой встречи с Леной и Светой, как только я увидел их на берегу в травяных одеждах, то сразу понял, что мы подружимся и будем близкими друзьями всю жизнь.
Танцевальная площадка находилась в березовой роще за клубом. Сверкали огни светомузыки, усилители работали на всю мощность.
Света потянула меня за руку.
— Пошли танцевать.
— Я не умею,— признался я.
— Научишься. Смотри на меня и повторяй движения.
— Я и хочу посмотреть.
— Смотри, но завтра тебя ждет большой сюрприз.
— Какой? — заинтересовался я.
— Увидишь. Приходи к семи часам ко мне домой. Форма одежды парадная.

Ровно в 19.00 часов я постучался в дверь дома Светы. Дверь была открыта, и я вошел. В центре зала стояла Света в розовом воздушном платье и смотрела на меня чуть кокетливыми счастливыми глазами. В комнате играет музыка, окна занавешены шторами, на столе в старинном канделябре горят свечи.
— Юра, я научу тебя танцевать,— радостно объявила Света.— Вижу по твоим глазам — ты доволен, как слон. Можешь не благодарить.
— А где Лена?
— Ее и Вовку я отправила в кино, а родителей в гости, чтобы нам никто не мешал.
Света вставила в магнитофон новую кассету, и зазвучала музыка медленного танца.
— Молодой человек,— Света улыбнулась ямочками щек и, как застенчивая барышня, посмотрела на меня из-под ресниц,— Вы не желаете пригласить меня на танец?
Я галантно поклонился:
— Можно Вас пригласить?
Света кивнула и подала мне руку.
— Танго очень простой танец,— сказала Света, положив руки на мои плечи, и, чему-то улыбнувшись кончиками розовых губ, добавила: — Юра, я красивая, нежная девушка, а ты обнял меня, как мальчишку, с которым собрался бороться.
К своему и Светиному удивлению, я быстро научился танцевать не только танго, но и вальс, и мы танцевали до позднего вечера, пока часы не пробили десять.
— Скоро папа с мамой придут,— огорченно вздохнула Света.— Продолжим урок завтра. Я переоденусь, а ты убери, пожалуйста, свечи, открой шторы, включи свет и расставь мебель на свои места.
Отдав приказание, Света ускользнула в свою комнату и закрыла дверь.
Танцевать мне очень понравилось. Представляю, как в субботу на танцах обалдеет Вовка. Я надену черные брюки с белым ремнем, черную рубашку с белым галстуком. Брюки у меня есть, рубашку и галстук я видел в универмаге, денег займу у деда. Мне захотелось быть одетым красиво и необычно. Впервые в жизни я поймал себя на мысли, что хочу быть привлекательным и нравиться девчонкам.
Еще один сюрприз ожидал меня на классном часе. Света решительно встала и громко сказала:
— У каждого человека должна быть мечта, увлечение. Юра и Володя построили катер, путешествовали на нем по реке Абакан. Сейчас они делают снегоход. А какое увлечение есть у нас? У нашего 8 «в» класса? О чем мы мечтаем?
— А чо мы? — буркнул с последней парты Олег Ивкин.
— А что мы! Вот так всегда! Я предлагаю: организовать в школе Клуб юных техников, сделать к зимним каникулам два снегохода и совершить лыжный поход по нашему району! Сколько у нас интересных мест, интересных людей! С директором школы я уже обо всем договорилась. Согласны?
В классе поднялся невообразимый шум. Все кричали, шумели и спорили.
— Ерунда! — громко сказал Аркадий Кудашов. Ребята притихли: многие прислушивались к его мнению.— Есть дела гораздо интереснее, чем ходить в походы и строить машинки.
— Я предлагаю не ерунду,— с вызовом ответила Света. В классе стало еще тише. К мнению Светы одноклассники тоже прислушивались. Она была лидером многих интересных дел.
— Большинству из нас это не интересно,— Аркадий небрежно махнул рукой.— Я предлагаю каждую неделю проводить дискотеки. Можно собираться у меня дома и слушать музыку. Отец на день рождения подарил мне музыкальный центр, брат присылает из Москвы классные записи. Потанцуем, поболтаем, отдохнем.
— Аркадий, тебе не кажется, что ты много якаешь и говоришь за всех? — Света смотрела на Кудашова, высоко вскинув голову.
— Это ты много якаешь,— пренебрежительно ответил Аркадий.
— Вы еще подеритесь,— рассмеялась Ира Сергиенко.
— Я не пойму, о чем вы спорите? — удивленно пожала плечами Люда Гетьман.— Почему нельзя одновременно заниматься в Клубе юных техников и отдыхать на дискотеках?
— Верно! — воскликнула Алла Васильева.— А мы посмотрим, у кого из них будет интереснее.
Ни мы, ни сама Алла не заметила, что она выступила в роли Париса, из-за которого началась Троянская война, и перессорились все боги на Олимпе.

После бурного собрания Света потащила меня и Вовку в кабинет директора школы.
— Вот, папка, привела,— гордо сказала Света Юрию Николаевичу.
— Хорошее дело задумали,— поблагодарил нас Юрий Николаевич.— Когда Света рассказала мне о вашей затее создать Клуб юных техников, я, не скрою, очень обрадовался. Своими руками сделать малогабаритную технику для школьного поля, сада. (Я за спиной показал Свете кулак.) Работать можете в мастерской, пока не отремонтируете старый спортзал, он у завхоза вроде склада для того, что жалко выбросить. Я с Семеном Семеновичем разговаривал, он вам поможет с ремонтом, даст все необходимое.
Я и Вовка вышли из кабинета взмокшими от услышанного и тут же приперли Светку в угол.
— Ты что, с нами не могла поговорить?! Такое придумать и ставить перед фактом! Одуреть можно.
— Зато быстро. Стали бы ломаться, набивать себе цену, знаю я вас, мальчишек!
Слов от возмущения у нас с Вовкой не было.
Воскресным утром мы собрались у двери старого дома, в котором раньше был клуб, кинотеатр, спортзал. Мы — это я, Вовка, Света, Лена, мой дед, предложивший себя на роль научного консультанта, и, как не странно, Олег Ивкин. Дед попробовал на вес амбарный замок:
— Если через пять минут не будет завхоза... А вас-то — кот наплакал!
— Придут еще,— успокоил я деда. Глаза деда горели нетерпеливым желанием поскорее начать дело.
— Придут, когда пироги есть,— проворчал дед.
Из дверей школы неторопливой походкой вышел завхоз Семен Семенович. Он мнил себя персоной районного масштаба. Завхоз мог достать все и этим очень гордился. Его кабинет соседствовал с кабинетом директора школы. Завхоз любил попивать чай из большого тульского самовара, на боку которого сияла надпись: «Громову Семену Семеновичу — герою труда». Угощая чаем первоклассников, завхоз ласково говорил им:
— Вот уйду на пенсию, кто о вас, соколиках, позаботится?
Тридцать лет он проработал трактористом, но во время пожара, когда Семен Семенович спасал технику, ему искалечило ногу и ее ампутировали.
— Что же ты, Семен Семенович, опаздываешь,— упрекнул дед завхоза.— Ждать людей заставляешь.
— Ты что, Афанасий Капитонович, часов не имеешь? Договорились к восьми часам, а сейчас еще половина восьмого.
— Твоя правда,— сказал дед, посмотрев на свои карманные часы.— Открывай уж. Пока хлам твой уберем.
— Да я с того дня, что директор мне сказал, давно все убрал.
Мы вошли в дом. Стены обиты деревом и покрашены в ядовито-желтый цвет. Пол местами прогнил, окна забиты фанерой.
К восьми часам собрался почти весь наш класс, не было только Аркадия Кудашова и Сергея Ерофеева.
Домой пришли усталыми. С чувством великого блаженства сели на диван в моей комнате.
— Карусель,— подытожил работу за день Вовка.— Все крутятся, вертятся, что-то делают, а ремонт не движется.
— Конечно, если стоять и давать указания: то убери, это принеси,— возмутилась Света.— Мы, девчонки, все щели на потолке замазали, а вы, мужчины, окна не могли сделать.
— Сравнила! — Вовка подул на ушибленный молотком палец.— Забрали Юрку себе — лестницу держать. Взяли бы Кустарева, от него все равно толку нет. Ходит, как корреспондент, и фотографирует.
— Посмотри, Лена, на этого хитреца. С Кустаревым мы бы сразу грохнулись.
— Скажи лучше, что в Юркины руки падать интереснее. «Ой, Юрочка, я падаю, лови!» — вспомнил Вовка Светино падение с лестницы.— А сама схватила его за шею — не отцепить.
— Я бы на тебя посмотрела! — Света рассмеялась и подмигнула Вовке.— Что же ты меня не подхватил? Ждал, когда Алла упадет?
Последнее время Вовка подозрительно косился в сторону Аллы Васильевой, и я с тревогой думал: не симптомы ли это очередной любви? Оказывается, это заметил не только я. Я легонько дернул Свету за волосы и незаметно показал ей кулак. Влюбленный Вовка очень обидчивый.
— До следующего воскресенья работать будем вечерами,— сказал я.
— Разбежится народ,— предсказал Вовка.
— Пусть бегут. Останутся самые надежные. Пригласим ребят из других классов.
— Как это — пусть бегут?! — возмутилась Света.— Мы создаем Клуб юных техников, чтобы увлечь интересным делом ребят #нашего класса! При чем здесь другие классы?
— Светочка, у нас Клуб ТЕХНИКОВ! Вслушайся в это слово,— Вовка прищуренными глазами посмотрел на Свету.— А не институт благородных девиц!
— Студенческий отряд из Красноярска приехал,— вдруг ни с того ни с сего сказала Лена.— Аркадий сказал, что он со студентами готовит шикарную дискотеку. В воскресенье девчонки не придут белить потолок.
В воскресенье, как и предсказывала Лена, кроме меня, Вовки и Олега Ивкина никто не пришел ремонтировать клуб. Мой дед лечил боль в пояснице.
— Так я и думал,— с горечью махнул рукой Вовка.— Даже Светка не пришла, а сама кричала громче всех.
— Ты же знаешь — она сейчас на репетиции. Аркадий от имени студентов попросил девчонок из школьного ансамбля показать несколько танцев.
— Танцы для нее важнее,— проворчал Вовка.— Но знаешь, Юрка, по-моему, мы с тобой переборщили.
— Да, плохо получилось,— согласился я.— Нельзя свои интересы ставить выше интересов друзей.
Меня не покидало чувство вины перед одноклассниками. Почему я заставляю их делать то, что нравится мне? Ребята предложили перенести ремонт на понедельник, а в воскресенье всем классом пойти на дискотеку. Но я отказался, сказав: «Можете идти. Мы с Володей сами побелим потолок». Ребята недоуменно посмотрели на меня, а Кудашов довольно улыбнулся. Теперь я понимаю, что сделал глупость. Я противопоставил себя всему классу.
— Что будем делать? — спросил Вовка.
— Белить потолок,— ответил я.
Что нам еще оставалось делать?
— Олег, если хочешь, можешь идти на дискотеку,— предложил я Ивкину.
— Я сроду на танцы не ходил,— отмахнулся Олег.— На фига они мне нужны? Чтобы ребята смеялись надо мной?
Из дверей школы выбежала Света и, увидев нас, очень обрадовалась. Света была одета в яркое танцевальное платье.
— Юра, я всю ночь не спала — и вот что решила.— Света взяла мою холодную руку в свою теплую ладонь и посмотрела в мои глаза.— Мы не правы! И сегодня мы всем классом идем на дискотеку. Идем все! — Света улыбнулась ямочками щек и пожала мне руку.— Договорились? Я зайду за тобой. Володя, не вздумай надеть свои мятые брюки. Форма одежды парадная. Ой, девчонки меня убьют — я отпросилась на две минуты.
Света быстро убежала. Ее красное платье на крыльце школы вспыхнуло в лучах солнца, как пламя теплого огня.
— Света права,— сказал Вовка.
— Тогда идем на дискотеку.
Мне сразу стало легче, и я улыбнулся.

Глава 7

Мои опасения подтвердились. На дискотеке Вовка два раза приглашал Васильеву Аллу на танец. Я заметил что-то неладное в Вовке еще тогда, когда он зашел за мной в новом костюме. А Вовка начинает следить за собой, когда влюбляется.
Алла — умная девчонка, она сразу догадалась, что нравится Вовке, и поэтому смотрела на него свысока. Не в смысле роста. А смотрела так, как обычно смотрят знающие себе цену девчонки на влюбленных в них мальчишек. Если, конечно, сами не влюблены.
— Юрочкин, ты почему постоянно смотришь на Васильеву? — упрекнула меня Света и, весело улыбнувшись, добавила: — Хочешь проводить ее домой?
Я не знал, рассказать Свете о Вовкиной влюбленности или нет? Лучше не буду. У Светы решительный характер, она не может терпеть, если что-то происходит без ее участия.
— У Аллы красивое платье,— соврал я.
— Да? — Света сделала большие глаза и погрозила мне пальчиком.— Мог бы и мне сделать комплимент.
За несколько минут до окончания дискотеки ко мне подошел смущенный Вовка и шепнул на ухо:
— Юрка, у меня к тебе дело.
Я тяжело вздохнул — предчувствие меня не обмануло.
— Говори.
— Давай проводим Аллу домой?
— Ты ей предложил?
— Нет. Скажи ей сам.
— Володя, ты еще попроси, чтобы на твоей свадьбе я сидел вместо тебя с невестой.
— Юра, последний раз! Ты только скажи, а потом смоешься по дороге. Ну, пожалуйста.
— Хорошо. Я поговорю, но если она согласится...
— Юра! — Вовка умоляюще посмотрел на меня.
— Согласится,— твердо продолжил я,— по дороге я исчезаю и оставляю вас вдвоем. А не наоборот. Понял?!
— Договорились.
— Попробуй только смотаться! Больше ни одну твою просьбу не выполню.
— Железно.
— Чугунно. Ладно, отвлеки Свету. Пригласи ее на танец.
Вовка жизнерадостно убежал приглашать Свету, а я, совсем не жизнерадостно, пошел приглашать Аллу.
— Привет,— поздоровался я.— Не хочешь потанцевать?
— Пошли,— согласилась Алла.
Вовка знал, в кого влюбляться. Алла красивая девчонка. У нее большие карие глаза с длинными ресницами, черные волосы, которые падают волнами на спину и при каждом движении Аллы перекатываются блестящей волной от плеча к плечу. Мои ладони чуть прикасаются к тонкой талии девушки и покачиваются вместе с ее бедрами. Алла занимается в школьном ансамбле спортивного бального танца.
— Ты хорошо танцуешь,— сказала она.— Приходи к нам в ансамбль.
— Спасибо за приглашение. Но у нас с Володей свои интересы. Сегодня чудесный вечер. Прогуляться не хочешь?
Алла внимательно посмотрела на меня, улыбнулась.
— Прогуляемся.
Музыка закончилась. Я проводил Аллу до скамейки, на которой сидели девчонки из нашего класса. Увидев меня и Аллу, они таинственно заулыбались. Уходя, я чувствовал спиной взгляды девчонок, хотя что особенного в том, что я пригласил одну из них на танец?
Вовка подбежал ко мне и чуть не на всю площадку заорал:
— Ну, как?!
— Провожаем. Я поговорю со Светой и Леной, а ты жди меня на этом месте. Сейчас подойдет Алла. (Вовка округлил глаза.) Без паники. Я быстро. Не стой столбом, расскажи ей что-нибудь интересное.
Я нашел Свету и Лену. Они весело болтали со студентами.
Света представила мне длинноволосых студентов:
— Юра, познакомься, это Эдуард, это Слава.
Мы пожали друг другу руки.
— У нас с Вовкой срочное дело, мы уходим,— обрадовал я девчонок.
— Мы же хотели прогуляться,— огорченно сказала Света.— Может, отложите свои срочные дела?
— Вопрос жизни и смерти,— оправдывался я.
— Девушки, если вы согласны, то мы с радостью проводим вас домой,— предложил Эдуард.
По-моему, студенты обрадовались, особенно франтоватый Эдик, который соблазняющими глазами смотрел на Лену.
Алла одиноко стояла около березы. Вовки нигде не было!!!
— Кого-то ищешь? — спросила девушка.
— Володю не видела?
— Он был здесь. Но потом вдруг вспомнил, что у него срочное дело, и убежал.
«Ну, Вовка,— возмущенно возопил я, возопил молча,— я тебя убью!» Конечно, на моем лице была обворожительная улыбка: не мог же я сказать Алле, что это Вовка хотел ее проводить, а так как он сбежал, то до свидания.
Мы с Аллой пошли по тропинке. Огромная яркая луна заливала голубым светом всю березовую рощу, и казалось, что серебряные листики звенят в тишине серебряными колокольчиками. Но звенят по-осеннему тихо, словно боятся сорваться с веток. Алла споткнулась о корень дерева и взяла меня за руку. Мы вышли на высокий берег Енисея и остановились. Алла доверчиво мне улыбнулась и тихо оказала:
— Я люблю осень. Ранней осенью у нас очень красиво.

...И лишь когда за темной чащей леса
Вечерний луч таинственно блеснет,
Обыденности плотная завеса
С ее красот мгновенно упадет.
Вздохнут леса, опущенные в воду,
И, как бы сквозь прозрачное стекло,
Вся грудь реки приникнет к небосводу
И загорится влажно и светло.
Из белых башен облачного мира
Сойдет огонь, и в нежном том огне,
Как будто под руками ювелира,
Сквозные тени лягут в глубине...*

---------------
* Н.А. Заболоцкий.— Прим. авт.

Написано словно об этом месте. Стоишь на высоком берегу, смотришь и не можешь оторвать взгляда. Жаль, что скоро затянут дожди, собьют листву с деревьев. И будет как-то неуютно до первого снега.
— Володе тоже нравится стоять на берегу Енисея,— сказал я. Надо было переводить разговор на моего влюбленного друга.— Он мне говорит, что представляет себя путешественником. Если хочешь, Володя прокатит тебя на катере по Енисею.
Алла удивленно посмотрела на меня. В ее больших карих глазах мелькнули растерянные огоньки, словно я сказал не то, что она хотела от меня услышать.
— А ты? — Алла посмотрела мне в глаза. Растерянные огоньки вспыхнули решительностью.
— В понедельник у меня срочное дело. Володя отлично управляет катером. Он мечтает стать капитаном. Знаешь, мы видели скалу, похожую на каменный цветок. Володя покажет тебе.
— В понедельник у меня репетиция. Но во вторник я могу сплавать с тобой на катере,— ответила Алла, делая ударение на слове «с тобой».
— Договорились,— согласился я.
Что мне оставалось делать? Не мог же я сказать, что это Вовка в нее влюблен, и плыть на катере она должна с ним. Я предоставлю Вовке последний шанс. Я посажу Вовку и Аллу в катер, сам поскользнусь и вывихну ногу. Но это — в последний раз!
Мне хотелось скорее проводить Аллу домой, но она не спешила, и мы подошли к ее дому, когда было уже темно. Фонари на улице не горели, зато на темно-синем небе светились яркими огнями миллионы звезд.
— До завтра,— сказал я.
— До свидания,— ответила Алла, но домой почему-то не шла. Она посмотрела на звезды, я успел посмотреть на часы. Одиннадцать часов! Скоро фантастический фильм.
— Юра, а ты не знаешь, как называется вон то созвездие?
— Дева. Чуть выше и справа — Лев. А слева — Весы. Над Весами — Волопас и Северная Корона.
— А я знаю только Большую и Малую Медведицу. Ты увлекаешься астрономией?
— Мы с Володей строили телескоп.
В доме открылись створки окна, и послышался женский голос: — Аля, это ты?
— Я, мама. Иду!
На фантастический фильм я успел вовремя. Но только я удобно устроился в кресле перед телевизором, как позвонил Вовка и бесконечно долго извинялся, клял себя, заверял на будущее, в общем, как всегда после того, как он сбегал со свидания.
— Ладно, прощаю,— смилостивился я, не мог же я разговаривать с ним весь фильм. Вовка, хитрец, знал, когда звонить и извиняться.— Во вторник, после школы, я жду тебя на лодочной станции. Очень срочное дело.
— Какое? — более срочных дел, чем любовь, Вовка в эти дни не знал.
— Увидишь,— уточнять я не стал, лучше подстраховаться, чтобы Вовка опять не убежал.
Не успел я положить трубку — телефон зазвонил вновь. Зачем Вовка придумал поставить телефоны?! Герои фильма уже вовсю сражались с инопланетными чудовищами. Звонила Света.
— Где ты пропадал? — строго спросила она.
— Дома был. Книгу читал.
— В темноте книгу читал?! Свет в окне твоей комнаты загорелся пять минут назад.
— Света, мне некогда, я фантастический фильм смотрю.
— Мне Ира Сергиенко рассказала про твое срочное дело.
— Какое дело?
— Ты сказал на дискотеке, что у тебя срочное дело, и ты не сможешь проводить меня и Лену.
— Сказал...
— И пошел провожать Васильеву. Мне, конечно, все равно, с кем ты гуляешь, но зачем ты обманул меня? — и Света положила трубку.

Утром, когда я зашел за девчонками, чтобы идти в школу, Света сердито посмотрела на меня и обиженно сжала губы. Лена с удивлением в изумрудных глазах посмотрела на нас.
— Когда вы успели поссориться? — тревожно спросила она.
— Мы не ссорились,— ответила Света и еще выше задрала свой носик с семью золотыми веснушками.
Я крикнул Вовку, но вместо него из окна выглянула его мать и сказала, что Володя давно ушел в школу.
— Что-то здесь нечисто.— Света посмотрела мне в глаза.— Юра, лучше честно признайся, что вы придумали?
— Ничего,— вздохнул я,— просто Вовка влюбился в Аллу Васильеву.
И я был вынужден рассказать всю историю. Девчонки смеялись, мне было не до шуток.
— Юрочкин, разве у друзей могут быть тайны друг от друга? — укоризненно заметила Света.— Но теперь я сама все организую, вам, мальчишкам, такие дела доверять нельзя.
— Света, Володя сам разберется в своей любви,— возразил я.
— С твоей помощью,— озорная улыбка дрогнула на Светиных губах.— Ты же большой специалист — профессор любовных наук!
— Я отправлю их в романтическое путешествие на катере, и все,— категорически заявил я.
Лена, чуть наклонив голову, посмотрела на меня из-под ресниц задумчивыми глазами и тихо сказала:
— Алла не поплывет с Володей.
— Почему? — удивился я.
— Почему? — одновременно со мной удивленно спросила Света. Но Лена не ответила.
— Ой! Мы опаздываем в школу! — воскликнула Света.— Пошли скорее. Первым уроком химия.
«Опоздантами» мы не стали. В последнюю минуту, перед самым носом Ага-Молекулы (так мы прозвали химичку), мы успели проскочить в кабинет химии. Света делала вид, что ничего не знает о Вовкиной любви, но уже три раза посмотрела на Васильеву. Я был вынужден толкнуть Свету в бок.
Во вторник, после уроков, на лодочную станцию мы пошли втроем: я, Вовка и Алла. Я не мог рисковать и вел Вовку под конвоем. Алла почему-то недовольно посматривала на Вовку.
Катер «Искатель» встретил нас веселым блеском иллюминаторов. Я бы с огромным желанием завел двигатель и на полной скорости промчался бы вдоль реки, но плыть должны были Вовка и Алла.
— Вы сами построили такой красивый катер?! — воскликнула Алла.
— Сами! — гордо ответил Вовка и стал увлеченно рассказывать о строительстве катера.
Я терпеливо ждал, когда Вовка догадается помочь Алле подняться на борт катера, но, не дождавшись, помог сам. Алла благодарно улыбнулась пухленькими губами, однако продолжала держать меня за руку, словно боялась легких покачиваний катера от волны проплывшей мимо моторной лодки.
В сентябре дни выдались теплые, солнечные, трава бодро зеленела, цветы красовались друг перед другом, голубая вода желто-зелеными волнами с плеском набегала на лиственничные сваи причала, и в широкие щели деревянного настила выпрыгивали капли брызг.
Хотя я предупреждал Вовку, что сразу после школы мы пойдем на лодочную станцию, он вырядился в черные расклешенные брюки, пиджак и белую рубашку с выпущенным воротником. Алла тоже оделась в короткую черную юбку, белую рубашку с черным галстуком и красный жакет, словно я пригласил ее не в путешествие на катере, а на танцы или в кино. Туфли на высоком каблуке тоже мало подходили для похода. Но, если честно признаться, Алла выглядела очень красивой и привлекательной. Вовка не спускал с нее влюбленных глаз.
В дружбе с девчонками Вовка непонятный человек. Когда я рядом, он с ними разговорчив, весел, делает комплименты, но если вдруг остается с девчонками один, то молчит, как рыба, а если и скажет что-то, то лучше бы молчал. Стоит и смотрит, как Пигмалион на Галатею. Но его возлюбленная не прекрасная статуя, а живая девчонка, которой, конечно, такой взгляд нравится одну-две минуты, но не все время, особенно в присутствии насмешливых подруг.
Я толкнул Вовку в бок. Он что, забыл программу действий? Вовка захлопал глазами, и в них, наконец-то, появилась живая мысль!
— Да, Юра, я совсем забыл,— сказал он чересчур громко.— Юрий Николаевич просил тебя срочно зайти к нему в кабинет. Директор школы хочет поговорить о ремонте Клуба юных техников.
Прямо монолог артиста со сцены театра.
— Что же ты мне сразу не сказал?! — возмутился я.— Алла, извини, пожалуйста. Володя, сплавайте с Аллой на остров, покажи ей гору, похожую на каменный цветок.
Радостные глаза Аллы почему-то сразу стали грустными. Так иногда кажется, если в яркий солнечный день солнце вдруг закроет плотное облако, но сейчас на небе не было облаков, и солнечные зайчики весело прыгали золотыми блестками по зеркальной глади Енисея. Огромное солнце смотрело на своих зайчиков, как человек смотрит на забавную игру маленьких котят.
Мотор загудел, катер отошел от причала, и мне почему-то тоже стало грустно. Я обманул Аллу, и она это поняла.

Вечером Вовка пришел ко мне домой грустный. Молча сел на диван и стал отрешенно смотреть на карту Земли.
— Ты что? — удивился я. После романтического путешествия Вовка должен был чувствовать себя окрыленным. Но если Вовка не в настроении, то из него трудно вытянуть слово.
— Вовка, если ты будешь молчать, я ничего не узнаю,— рассердился я.
— Да...— многозначительно буркнул Вовка, и я понял, что поцеловать Аллу он не решился. Только грустный он от своей счастливой любви или грустный от любви отвергнутой?
— Что «да»? Вы плавали на остров?
— Плавали.
— Разговаривал с Аллой?
— Разговаривал.
— Ну и что?
— Ничего.
— Договорились о следующем свидании? — я терял терпение.
Вовка промолчал в ответ.
— Не хочешь — не рассказывай.
— Она отказалась. Сказала, что ей некогда: много уроков, занятия в танцевальной студии.
Я удивился: неужели Алле было неинтересно путешествовать на катере?!
— Хочешь, я поговорю с Аллой? — я не мог смотреть на Вовкин убитый вид.
— Не надо. Я сам. Ладно, я пойду.
Вовка ушел с опущенными плечами. Моя интуиция подсказывала, что надо срочно искать интересное, захватывающее дело. Тогда любовные грезы быстро выветрятся из Вовкиной головы. Зазвонил телефон.
— Юра, добрый вечер,— услышал я любопытный голос Светы.— Как дела у Володи?
— Откуда ты знаешь, что он был у меня?
— Женская интуиция,— схитрила Света.
Она, наверное, видела Вовку в окне моей комнаты, когда он, вздыхая, смотрел на звезды.
— Он молчал, как рыба.
— Все ясно. Алла дала ему от ворот поворот.
— Опять женская интуиция подсказала?
— Я знаю Васильеву с детского сада.
— Могла бы дать Вовке умный совет.
— Ты же у него главный советник по амурным делам.
— Света, завтра на уроке физкультуры я утоплю тебя в школьном бассейне.
— Утонем вместе,— пообещала Света.— Пока, а то Ленка сердится, что я ей спать не даю.

Перед уроком физкультуры девчонки выпорхнули из раздевалки в разноцветных купальниках. Я впервые видел своих одноклассниц в купальниках и с любопытством рассматривал девчонок.
Света не могла устоять на месте, она уже два раза обежала бассейн кругом, проверила температуру воды и с нетерпением ждала звонка на урок. Лена в синем купальнике стояла недалеко от меня. Ее каштановые волосы были связаны на затылке хвостиком. Ира Сергиенко важно похаживала вдоль бассейна, как манекенщица по подиуму, демонстрируя свой модный фиолетовый купальник. Вера Аникина в зеленом купальнике скромно сидела на скамейке, положив на колени полотенце. Гетьман Люда читала вывешенные на стене правила поведения в бассейне. Люда была одета в строгий коричневый купальник. Таня Семенова фигурой походила на мальчишку — худенькая, угловатая. Таня занимается спортом, и в районных соревнованиях по легкой атлетике она заняла первое место. Светло-зеленый купальник ей очень шел.
Алла Васильева медленно прошла мимо меня. В бело-розовом купальнике ее стройная фигура смотрелась еще стройнее. Вовка даже перестал моргать, глядя на Аллу. Я толкнул его кулаком в бок, чтобы он пришел в себя, а то одноклассники стали обращать внимание на Вовку. Они же не знали, что Вовка влюблен, и могли подумать, что он раньше никогда не видел девчонок в купальниках. Наконец-то прозвенел звонок.
Вовка старался плавать недалеко от Аллы, думая, что никто этого не замечает. И скорей всего никто, кроме самой Аллы, этого и не замечал, потому что бассейн штормило от наших барахтающихся в воде тел, от довольного визга и восторженного смеха. Напрасно учитель физкультуры пытался внести в этот «ужас жизни» разумное начало. Он говорил, кричал, свистел, но потом решил провести творческий урок — дать нам полное творчество действий, а за дисциплину взяться на втором уроке.
Ко мне подплыла Света и, кивнув на Вовку, тихо шепнула:
— Глядя на Вовку, можно подумать, что любовь делает человека глупым.
Мне стало обидно за Вовку. Он и так страдает, а тут еще Светка со своими насмешками, зря я ей все рассказал. Вот Лена сразу поняла Вовку: помогла ему выбрать красивою прическу, подсказала, какой цвет рубашек ему больше всего идет, и даже нарвала ему роскошный букет цветов и посоветовала положить его Алле в портфель. Мне захотелось, чтобы Светка сама влюбилась, и тогда я посмотрю — понравятся ей насмешки о глупой любви.
— Я посмотрю на тебя, когда ты влюбишься,— ответил я, насмешливо глядя в Светкины глаза.
— Вот еще! Я что, ненормальная?! — Света оттолкнулась ногами от борта бассейна, при этом специально обрызгав меня водой, и грациозно, задиристо поплыла в своем красном купальнике.
Лена сидела рядом со мной на краю бассейна и слышала мой разговор со Светой. Я подсел ближе к Лене и тоном заговорщика прошептал:
— Света хоть раз влюблялась?
Лена удивленными глазами посмотрела на меня, улыбнулась, погрозила пальцем:
— Мечтаешь, чтобы Света в тебя влюбилась?
— Вот еще! Я что, ненормальный?! — воскликнул я, непроизвольно повторив слова Светы.
Мы с Леной рассмеялись. Я столкнул ее в воду и прыгнул следом.
— Сейчас я тебя утоплю!
— Юра, я плохо плаваю, утонешь вместе со мной.
Лена хотела ускользнуть, но я быстро обнял ее за плечи и потянул в глубину светло-зеленой воды. Лена не сопротивлялась. Секунд десять мы стояли на дне, а когда вынырнули, я спросил:
— Понравилась жизнь русалки?
Но вместо того, чтобы рассмеяться вместе со мной, Лена вдруг почему-то покраснела. Ее ресницы слиплись от капелек воды, и она не могла открыть глаза. В одну секунду до меня дошло, почему Лена покраснела, и какой я идиот! Когда мы купались с Вовкой, то всегда топили друг друга таким борцовским захватом. Крепкие объятия не дают возможности сопротивляться ни руками, ни ногами. Но ведь Лена не мальчишка! И я ужасно покраснел, потому что вдруг сразу почувствовал тепло и мягкость прижатого ко мне тела красивой девушки. Я поспешил разжать объятия. Хорошо, что Лена не видит мою глупую физиономию.
Лена смахнула с ресниц капельки воды, отбросила с глаз мокрые волосы и посмотрела на меня смущенными глазами, но через миг улыбнулась и рассмеялась:
— Я чувствовала себя не русалкой, а камбалой. В следующий раз обнимай меня не так крепко.
Лена плеснула мне в лицо пригоршню воды и поплыла догонять Свету. Замечательная Лена девчонка!
После урока физкультуры, вымывшись в душе, Лена и Света убежали на занятия в кружок современного бального танца. Вовка по-шпионски тихо скрылся в библиотеке, чтобы прочесть письма великих людей своим любимым и на их основе написать письмо своей любимой.
Я вышел из школы. Яркий солнечный день ослепил меня, и я зажмурился. Но и сквозь ресницы пробивался розовый свет. Я открыл глаза. Голубое небо вспыхнуло, как вспыхивает яркая лампа, внезапно включенная в темной комнате. На крыльце школы стояла Васильева Алла. В руках она держала букет цветов и загадочно смотрела на меня.
— Спасибо за цветы,— сказала она и нежно улыбнулась.
А я-то ломал голову, где видел эти цветы? У Вовки в комнате! Когда он успел положить цветы в портфель Аллы? И что же мне теперь делать? Надо поговорить с Аллой. Но не на школьном крыльце. Девчонки из старших классов уже похихикивают, глядя на нас.
— Погуляем в парке?
Мы шли по тропинке. Березки укоризненно кивали мне зелеными головами. Густая трава цеплялась за ботинки. Мимо пролетела одинокая бабочка с красивым узором на шоколадных крыльях. «Откуда она взялась осенью?» — подумал я и споткнулся о корень дерева. Алла взяла меня за руку. Горячая ладонь девушки прикасалась к моим холодным пальцам.
Я остановился, посмотрел Алле в глаза и решительно сказал:
— Алла, цветы тебе подарил Володя. Ты ему очень нравишься.
— Володе? — Алла растерянно взмахнула длинными ресницами.
— Да, Володе.
— А тебе? — тихо, чуть слышно спросила она.
Там, на школьном крыльце, девушка смотрела на меня радостными карими глазами, сейчас в ее темных глазах счастливые огоньки таяли, как сверкающая льдинка тает в пригоршне воды.
— Володя — мой друг. Он сам не решался пригласить тебя...
— Не надо. Я все поняла.— Алла откинула за спину блестящие на солнце волосы, смахнула с плеча желтый лист и решительно протянула мне букет:
— Возьми. Отдай Володе.
Алла развернулась и быстрыми шагами пошла от меня. Ее плечи дрогнули, и она почти побежала. Задела плечом ветку рябины, ветка дрогнула, надломилась, осыпалась красными листьями.
Когда я пришел домой, Вовка все еще был в библиотеке. Я положил букет цветов на стол. Возвращать их Вовке или нет? Я стоял и задумчиво смотрел на цветы.
За моей спиной послышались торопливые шаги. В комнату ворвалась Света.
— Что ты опять натворил? — спросила она сердито.
В комнату вошла Лена. Она увидела букет цветов и поняла все без слов.
— Ничего я не натворил.
— Да? А почему Алла сегодня не пришла на репетицию, хотя исполняет сольную роль? Девчонки сказали мне, что вы с ней удалились в сторону парка, а пять минут назад я видела Аллу с красными глазами.
— Я честно рассказал ей про Володю.
— Ну и дурак! Нельзя так обращаться с девушками.
— А как можно? — разозлился я.
Впереди у меня тяжелый разговор с Володей, а Света лезет со своими советами.
Я услышал, как стукнула входная дверь, это идет Вовка. Я взял букет цветов и вручил его Свете:
— Сейчас в комнату войдет Вовка, вот ты и объяснишь ему все.
Света растерянно захлопала ресницами, а я демонстративно сел на диван. Света быстро спрятала букет под подушку и села рядом со мной, положив ладони на колени — скромная, примерная девочка. Лена присела на стул. Вот в таком ожидающем виде мы и встретили Вовку, который сразу заподозрил что-то неладное.
— Вы чего? — настороженно спросил он.
— Ничего,— ответила Света.
— А что сидите?
— Отдыхаем. На репетиции устали. Я еще шмякнулась на сцене и коленку ушибла.— Света усердно стала растирать коленку, пока бедная коленка не покраснела.
— Мне, вообще-то, надо с Юркой поговорить,— Вовка намекнул девчонкам, что отдыхать им надо дома.
— Тогда мы не будем мешать.— Света обрадовано соскочила с дивана, но я поймал ее за подол юбки и усадил на место.
— Ты чуть не снял с меня юбку,— сердито шепнула мне Света, недовольная тем, что я остановил ее.
— Хотела смыться? — шепнул я в ответ.
— Вот еще! — фыркнула Света и отвернулась от меня.
— Володя, положи книги на стол,— сказал я.— У нас с тобой серьезный разговор. Садись на мою кровать. Света, подай мне, пожалуйста, цветы.
Света пронзительно посмотрела на меня голубыми глазами, но достала из-под подушки букет цветов.
— Володя, я сегодня разговаривал с Аллой, она просила вернуть тебе цветы. Тебе надо поговорить с ней.
Володя молча взял цветы и молча вышел из комнаты, споткнувшись о порог. Стопка его книг осталась лежать на столе. В верхней книге белел край недописанного письма.
— Юра, я тебя сейчас убью! — набросилась на меня Света.— Ты что, не мог сказать это деликатнее?!
— Юра правильно сделал,— тихо сказала Лена.— Володя должен решать сам. Нельзя вмешиваться в чужую любовь, даже если ты близкий друг и хочешь только добра.
— Юра, если я когда-нибудь влюблюсь, задуши меня, пожалуйста, как Отелло Дездемону,— попросила Света, глядя на меня серьезно-насмешливыми глазами.
— Света, не болтай глупости.— Лена печально вздохнула, она ничем не могла помочь Володе.— Сегодня будем ремонтировать клуб?
— Обязательно,— ответил я.— Я дам Вовке задание строгать доски для полок.
— Юра, ты тиран,— упрекнула меня Света,— человек страдает, а ты заставляешь его работать.
— А ты, Света, будешь шлифовать новые рамы для окон, в качестве профилактики от любви. Мне как-то неохота душить такую красивую девушку.
Света игриво улыбнулась и как бы удивленно заглянула в мои глаза:
— Юрочкин, я ослышалась? Ты назвал меня красивой девушкой?
Я скромно промолчал.
— Поняла, поняла! Мы сегодня купались в бассейне, а я была в обворожительном купальнике. Ты увидел, что я не мальчик, а красивая девушка. Юрочкин, какой ты наблюдательный!
В пять часов вечера мы пошли ремонтировать Клуб юных техников. Лена успела испечь пирожки с земляникой, и сейчас из ее сумки тянулся сладкий, ароматный, вкусный запах.
К шести часам собрался почти весь наш класс. Мы распределили, кто что делает, и работа закипела. Парни разбирали старый пол, выносили гнилые доски. Девчонки красили стены в маленькой комнате и шлифовали наждачной бумагой новые оконные рамы. Старые рамы рассохлись и пришли в полную негодность. Вовка строгал доски для полок, стружки желтыми кольцами вылетали из рубанка, рассыпались по верстаку, падали на пол.
Когда люди работают дружно, с желанием, то работа ладится, быстро продвигается. Я с радостью думал, что за две недели мы сможем отремонтировать все здание.
Я посмотрел на Васильеву, она ни разу не взглянула ни на Вовку, ни на меня. Вела себя обычно, словно не было нашего разговора.
Закипел долгожданный самовар. Я с сожалением положил инструменты и пошел мыть руки. На сегодня ремонт закончился. Мы ели сладкие пирожки, говорили, смеялись. Незаметно проемы окон стали черными, в них потянуло холодным сквозняком. Ира Сергиенко поежилась и, посмотрев на часы, удивленно воскликнула:
— Девчонки, уже ночь, нас родители потеряют!
Девчонки спрятались за ширмой из большого листа ДВП, спешно переоделись, два раза чуть не уронив лист, с визгом и смехом успевая поймать его в последнюю секунду, и веселой гурьбой выбежали из мастерской. Только Васильева Алла с трудом нашла свой левый ботинок, засунутый кем-то под старый халат, и сидела на табурете, завязывая шнурки. Вовка искал в россыпи стружек на верстаке ключ от мастерской.
Лена взяла Свету за левую руку, я за правую, и мы вслед за парнями вышли из мастерской. Я плотно закрыл за собой дверь.
— Вы куда меня тащите?! — возмутилась Света, вырываясь из наших рук.
— Володе и Алле надо поговорить,— сказал я.
— Насильники. Сказать не могли, что ли? — Света вдруг хитро посмотрела на меня и улыбнулась.— Впрочем, я могла догадаться сама, когда увидела, как ты, Юрочкин, спрятал под халатом ботинок Аллы и засунул в кучу стружек ключ.
— Юра! — Лена с упреком в изумрудных глазах посмотрела на меня.— А я обрадовалась, думала, как хорошо вышло — Володя и Алла остались наедине и смогут поговорить.
— Само выходит, если немного помочь,— я довольно улыбнулся.— Им надо поговорить. Вовка сам бы не решился.

Первым уроком была математика. Света быстро сделала контрольную и уже несколько раз оборачивалась назад, чтобы посмотреть на Вовку и на сидящую на последней парте Аллу. Утром, когда я зашел за девчонками, чтобы вместе идти в школу, я показал Свете кулак и пригрозил:
— Только попробуй что-нибудь спросить у Вовки!
Света хмыкнула и отвернулась от меня. Вовка вышел из дома в своей любимой одежде — черных брюках и сером свитере. Лена посмотрела на меня. Я посмотрел на Лену. До этого дня Вовка ходил в школу в темно-синем костюме.
Когда Света обернулась в третий раз, я не выдержал и толкнул ее в спину. Света вздрогнула и быстро прижала руки к бокам.
— Юра, я тебя прибью,— шепнула она зловеще.
— Не вертись.
— Не вертись,— передразнила меня Света.— Вчера ты чуть не снял с меня юбку, сегодня расстегнул интимную часть одежды, а завтра совсем разденешь.
— Ничего я не расстегивал.
— Да?! А кто стукнул меня по спине?
Я догадался, какую интимную часть одежды расстегнул Свете, и прикрыл рот ладонью, чтобы спрятать улыбку. Света показала мне кулачок.

Лена приготовила пирог с грибами и пригласила после школы меня и Вовку на обед. Но Вовка решил по дороге забежать в библиотеку отнести книги с любовной лирикой классиков и как сквозь землю провалился.
— Может, его инопланетяне похитили? — насмешливо предположила Света, когда мы втроем сидели за столом и томились в ожидании Вовки.— Другой причины не может быть.
— Без зеленых гуманоидов из летающей тарелки здесь не обошлось,— согласился я.— Только из-за них Вовка мог отказаться от пирога с грибами.
Дверь, как от взрыва, распахнулась, и в комнату влетел запыхавшийся Вовка с огромными глазами и взъерошенными волосами, словно он действительно сбежал от инопланетян.
— Я сделал гениальное открытие! Сдаю книги и вижу на столе библиотекарши книгу «Самодельные летательные аппараты»! Вот смотрите! — Вовка, как бесценное сокровище, протянул нам книгу.— Девчонки, мы начинаем строить мини-самолет СНиТ-1!
Вовкина любовь к Васильевой Алле неожиданно началась и неожиданно закончилась. Такой Вовка человек.

Глава 8

Чем больше дней мы ремонтировали Клуб юных техников, тем меньше каждый вечер приходило ребят. У всех были уважительные причины. Но в субботу мы договорились собраться все — предстояло много работы: настелить полы, вставить новые окна. Света составила план работы, но в пятницу Аркадий попросил внимания и торжественно объявил:
— В эту субботу из Москвы приезжает мой старший брат. Он привезет новые альбомы самых крутых групп. Приглашаю всех к себе!
Аркадий наслаждался произведенным эффектом и восторгами одноклассников.
В субботу ремонтировать клуб никто не пришел. Все были у Аркадия. Вовка расхаживал по мастерской, сердито сжав губы. Когда он злится, то всегда молчит, если в хорошем настроении, то разговаривает без остановки. За тридцать минут Вовка не сказал ни слова. Я не злился на одноклассников, мне было понятно их решение. Более того, если бы Света и Лена подошли ко мне и сказали, что они тоже хотят послушать новые записи, узнать о жизни музыкантов, я бы сам пошел к Аркадию и Вовку бы уговорил. Но Света и Лена мне ничего не сказали. И это было очень обидно.
— Давай перестилать полы,— решил я.
— Давай,— согласился Вовка.
Вдруг дверь мастерской с шумом распахнулась, и на пороге появилась Света, за ней Лена и последним плелся Олег Ивкин.
Света была очень сердитой.
— Что случилось? — спросил я.
— Если бы я знала, что случится,— ответила Лена,— то не пустила бы Свету к Аркадию. Она ворвалась к нему домой, назвала всех одноклассников предателями, разбила кассету и пригрозила все рассказать отцу.
— И расскажу! — перебила сестру Света.— Он быстро заставит их делать ремонт!
— Никого не надо заставлять,— твердо сказал я.— А ты, Света, сделала большую глупость.
Света тяжело вздохнула и виновато посмотрела на меня:
— Я знаю, потому и злюсь. Что же теперь делать?
— Перестилать полы,— ответил я и улыбнулся, хотя мне было совсем невесело: наша мечта рушилась на глазах.
— А мне чо делать? — спросил Олег Ивкин.
— Если хочешь, можешь идти к Аркадию.
— Я останусь,— решил Олег.
Света и Лена ушли в соседнюю комнату переодеваться. Я думал, что Олег будет шланговать, работать спустя рукава, но, к моему удивлению, работал он ладно и хорошо, словно всю жизнь перестилал полы.
Ближе к вечеру пришел завхоз Семен Семенович.
— Я вам не давал три банки голубой эмали? — спросил он.
— Нет, не давали,— ответил я.
— Старею,— завхоз горестно пожал плечами.— Не могу вспомнить, кому дал. И в книге нет записи.
Семен Семенович ушел, мы недоуменно посмотрели друг на друга. У меня появилось нехорошее предчувствие.
В школу мы пришли как обычно, за пятнадцать минут до звонка. Света сразу куда-то исчезла, не сказав нам ни слова. Прозвенел звонок на первый урок, а ее все нет! Света никогда не опаздывала и как староста класса отчитывала каждого опоздавшего. Особенно доставалось Олегу Ивкину, который всегда доедал завтрак на первом уроке.
Я выразительно посмотрел на Лену. Лена была удивлена не меньше меня. За дверью послышался голос учительницы химии, быстрый перестук каблуков, и в класс вихрем влетела Света. Она быстро плюхнулась на свое место, и не успела Ага Молекула посмотреть сердито на опоздавшую ученицу, как Света уже сидела в позе примерной отличницы.
— Ты куда носилась? — спросил я.
— Надо было,— ответила Света и сердито посмотрела на Аркадия Кудашова.
После уроков мы с Вовкой стояли на школьном крыльце и ждали Лену. Света ушла с последнего урока, сказав, что у нее разболелась голова. Дверь отворилась, я обернулся, но из школы вышел Аркадий.
— Много вчера сделали? — спросил он с насмешкой.
— А тебя сильно заботит?
— Как же, знаменитый клуб сел в лужу...
— Хватит кривляться,— вскипел Вовка.— Есть дело — говори.
— Передайте Свете, пусть деньги за кассету отдает. Брат за нее сто рублей заплатил. Ворвалась ко мне домой, выхватила кассету из магнитофона и разбила ее об пол, а не отдаст деньги, я скажу своему отцу, что директор школы принуждает школьников ремонтировать старое здание. Пусть подумает, мой отец, между прочим, первый заместитель главы района! Он быстро наведет порядок.
— Ты все сказал? — спросил я у Аркадия.
— С тебя достаточно,— усмехнулся он.
— О деньгах можешь забыть,— глядя ему прямо в глаза, сказал я.— Ребятам нашего класса не понравится, что у нас завелся стукач. Будешь дома слушать музыку в одиночестве.
Аркадий зло посмотрел на меня, резко развернулся и пошел прочь.
Из школы наконец-то вышла Лена.
— Что так долго? — возмутился Вовка.
— Света просила взять в библиотеке книгу. Я все обыскала, пока не догадалась заглянуть на верхнюю полку. Пойдем домой?
— Ты иди, а мы с Вовкой сходим на пристань,— сказал я. Меня почему-то тянуло туда, словно там в эту минуту происходило что-то важное.
По дороге на пристань, около продовольственного магазина, мы встретились со Светой. Она несла тяжелую сумку. Света совсем не ожидала нас встретить, в ее глазах на миг мелькнула тень растерянности.
— Мама велела сходить в магазин.— Света поставила на землю сумку и загородила ее собой.
— Давай помогу...
— Нет-нет, я сама. Вы на катер?
— Да.
— Я скоро приду. Надо поговорить,— и Света торопливо пошла. Но пошла не домой, а в сторону школы.
— Что это с ней? — удивился Вовка.
— Не знаю.
Одновременно с нами к причалу, где был пришвартован наш катер «Искатель», подошел участковый милиционер. Он стал расспрашивать нас о Клубе юных техников, о наших планах.
— Хорошее дело задумали. Только вот в чем дело: пришел ко мне ваш одноклассник и сказал, что видел, как вы без разрешения взяли у Семена Семеновича три банки голубой эмали. И место указал, где спрятали — в каюте катера под койкой.
— Давайте посмотрим.— Я был уверен, что банки стоят под койкой. Но их там не было! Вот что несла Света в сумке — краску! Почему не сказала? Но как догадалась? Неужели думает, что это мы взяли краску?
Милиционер извинился и ушел. Я поднял с земли большой камень и изо всей силы кинул его в воду.
— Это сделал Аркадий,— зло сказал Вовка.
— Он, но не сам. Обидно, что кто-то из ребят класса пошел с ним на подлость. Пошли. Нам надо срочно поговорить со Светой.
— Ты думаешь — это была краска? — спросил Вовка.
— Да.
Света сидела на подоконнике в своей комнате и довольно грызла яблоко. Я не знал, с каких слов начинать разговор, Вовка тоже молчал.
— Эх вы, конструкторы. Разве я могла подумать на вас! Мне Толик Дрягин из десятого «а» признался. Это из-за него я чуть не опоздала на химию. Ему Аркадий велел, обещал запись «Машины времени».
В яркой желтой футболке и джинсовых шортах Света походила на смелого мальчишку, который решительно действует в трудную минуту.
— Я собиралась к вам на катер,— сказала Света,— но вы сами пришли. Так даже лучше.
— А где краска?
— На складе у завхоза. Я взяла запасной ключ у папули в кабинете и поставила краску на самую верхнюю полку.
— Как и книгу в библиотеке,— догадался я.
Света улыбнулась:
— Мне надо было вас задержать.
— Почему не сказала?
— А если бы вас увидели с краской? А так все вышло быстро и хорошо! — Света довольно рассмеялась.
Мне захотелось обнять Свету за плечи, обнять крепко-крепко, как самого лучшего друга.
— А где Лена? — спросил Вовка.
— На танцы ушла. Сегодня у студентов «А ну-ка, парни», и Аркадий выступает со школьным ВИА.
— Все они на Аркаше помешались,— нахмурился Вовка.
Мы со Светой многозначительно переглянулись. Вовка понял наш взгляд по-своему:
— Мне что — пусть влюбляются. Только кто будет красить окна?
— Может, и мы сходим? — робко предложила Света.— Девчонки сказали — будет потрясающая дискотека.
Вовка схватился за голову и состроил гримасу ужаса:
— Мы же договорились красить пол! Ох уж эти женщины!
— Завтра все быстренько сделаем.— Света посмотрела на меня глазами заточенной в темнице царевны.
У меня было прекрасное настроение, и я согласился. Света запрыгала на месте и захлопала в ладоши. Мы договорились встретиться через полчаса у Светиного дома.
Я идеально отгладил брюки и франтоватую рубашку с модным галстуком. Света помогла мне выбрать их в универмаге. Когда я вышел из дома, мой дед улыбнулся в усы, и в его глазах мелькнула тень воспоминаний о чем-то далеком и радостном. Наверное, он вспомнил свое первое свидание, потому что сказал: — Помню, я так же вырядился, когда пошел на первое свидание с твоей бабушкой.
Вовка ждал меня у ворот. Светы еще не было. Она, наверное, сейчас не может выбрать, какое платье надеть. Вовка же долго не выбирал, он, как всегда, надел серые брюки и коричневый свитер с красно-желтыми узорами.
— Тридцать семь минут прошло.— Вовка показал на часы.
— Успеем.
— А вот и я! — воскликнула Света и легко сбежала по ступенькам высокого крыльца. Ее туфли простучали по доскам, как палочки по клавесину. Оделась Света просто: черная короткая юбка и лиловая блузка. Но в то же время Света выглядела очень эффектно и красиво.
Света взяла меня под руку, и мы пошли в наш поселковый парк — березовую рощу на берегу реки. Асфальтированная дорожка поднималась вверх по склону. Вместе с нами в парк спешили парни и девушки — девчонки отдельно, парни отдельно, но встречались и пары из старших классов. Вдруг Вовка вытянул шею и стал куда-то пристально вглядываться.
— Кто это там? — Вовка сложил руки биноклем.
— Где?
— Да вон на скамейке. Да не там. Вон, под березой!
— Парень с девушкой,— улыбнулась Света,— это любимое место для свиданий. Подожди, это же Лена! Пошли — узнаем, что за длинноволосое чучело рядом с ней!
Света решительно рванула к скамейке, но я успел поймать ее за руку. Света резко остановилась и чуть не сломала каблук.
— Юра, ты опять! — возмутилась она.— До туфлей добрался.
— А ты куда побежала? — я крепко держал Свету за руку.
— Она моя сестра!
— Ну и что?
Лена и «длинноволосое чучело», в котором я узнал Эдуарда — парня из студенческого отряда, встали с лавочки, и пошли в сторону танцплощадки. Оттуда уже доносился жизнерадостный голос ди-джея.
Мы подошли к лавочке. От наших ног высокий берег круто скатывался вниз, к реке. А навстречу нам из-за гор плыли белые-белые облака, похожие на букеты ромашек.
Вовка сел на лавочку. Его черные глаза смотрели на чайку, которая одиноко металась над водой, то взлетая высоко вверх, то с криком падая вниз.
— Можно подумать, что горы целуются с облаками! — восхищенно сказала Света и взяла меня за руку.— Давай придем сюда вечером, посмотрим закат солнца.
— Посмотрим,— согласился я. Мне почему-то было приятно чувствовать своей теплой ладонью тепло Светиной ладони. Света привстала на носках своих модных туфель и шепнула мне на ухо:
— У меня к тебе секретное дело. Танцуй сегодня только с Леной.
— Зачем?
— Я хочу пригласить длинноволосого студента и узнать, что он за тип.
— Лена обидится.
— Не обидится. Договорились?
— Хорошо,— согласился я с неохотой.
Света что-то придумала. Длинноволосый Эдик мне тоже не понравился. Во время нашей первой встречи я заметил, что он смотрел на Свету и Лену наглыми глазами. Что Лена в нем нашла?
Первый танец Лена танцевала с Эдуардом. Света укоризненно смотрела на меня, словно я сорвал все ее замыслы.
— Я что, должен был стукнуть его по голове и утащить в кусты? — спросил я Свету.
— Замечательное предложение! — рассмеялась Света.— Все, танец закончился. Действуем по плану.
— А вдруг он знает, что ты сестра Лены?
— Откуда? Я видела его один раз. А Лена не говорила. Иди быстрее, а то опять не успеешь.— Света поправила прическу и подтянула юбку повыше.
— Света, не переигрывай,— улыбнулся я.
— Не учи меня обольщать мужчин.
Я пригласил Лену на танец. Света с кокетливой улыбкой закаленной девушки подошла к Эдуарду. Что было дальше, я не видел. Но и второй, и третий, и четвертый танец я танцевал с Леной, потому что Света и Эдуард куда-то исчезли. Может, Света специально танцевала с ним на другом краю площадки, чтобы мы с Леной не видели? Лена не показывала виду, что она расстроена, но несколько раз тревожно смотрела вокруг.
— Кого-то ищешь? — спросил я.
— Нет,— Лена отвела от меня глаза, ей стало стыдно за обман.
— Лена, пригласи на следующий танец Вовку,— попросил я.— А то он торчит одиноким столбом весь вечер.
— Приглашу.— Лена грустно улыбнулась. Ей сейчас хотелось, чтобы ее саму пригласил на танец Эдуард.
Куда исчезла Света? Я чувствовал — она сотворит что-нибудь непредсказуемое. До конца дискотеки Света так и не появилась. Эдуарда я тоже не видел. Мы с Вовкой проводили Лену домой. Солнце давно закатилось за горы. Первые звезды тревожно перемигивались колючими огоньками.
Я зашел в свою темную комнату и хотел включить свет, но кто-то внезапно, неожиданно схватил меня за руку и предостерегающе зашипел:
— Тише. Это я,— узнал я голос Светы.
— Еще секунда, и я бы тебя чем-нибудь стукнул! — возмутился я.— Почему нельзя включать свет?
— Сначала закрой окно и задерни шторы.
— Зачем?
— Откуда я знаю?! — рассмеялась Света.— Так всегда делают в шпионских романах. А мы с тобой два заговорщика. Ладно, я сама закрою. Как ты спишь с открытым окном? Морозяка.
Света опрокинула стул, стукнулась о полку с книгами, но все же добралась до окна, закрыла рамы и шторы. Я включил свет. Заговорщица потирала ушибленную коленку.
— Юрочкин, у тебя из стула торчат гвозди, я порвала колготки.— Света показала мне на большую дырку, из которой выглядывала розовая коленка.— Я такое узнала! — Света округлила большие глаза и возмущенно, негодующе начала рассказывать: — Лену к этому типу близко подпускать нельзя! Она страшно доверчивая, а он себялюбивый Дон Жуан. Убежденный, что все девчонки просто млеют от его взгляда. Когда вы с Леной ушли танцевать, я раскованной походкой подваливаю к нему и спрашиваю: «Потанцуем?» Он уставился на мои красивые ноги. Ну, думаю, сейчас у него глаза выпадут. «Потанцуем»,— говорит. Танцует он, правда, классно. Но постоянно прижимает к себе. Я терплю ради Ленки. Во время второго танца, чувствую — его ладони опускаются с моей талии на бедра! Я терплю, но сама думаю, если он полезет ниже, я наступлю каблуком ему на ногу.
Света ходила по комнате, садилась на стул, перебегала на диван, изображала себя и Эдуарда.
— Я его кокетливо спрашиваю,— продолжила Света,— с кем это он танцевал? А он пренебрежительно отвечает: «Да Ленка. Деревенская недотрога. А ты клевая девушка». Я ему поморгала глазками и говорю: «Что же ты с ней не танцуешь?» «Нужна она мне,— говорит он,— что с ней делать — звездами любоваться?» Мне так захотелось его стукнуть, но я терплю. Танец закончился. Он многозначительно посмотрел на меня и говорит: «Прогуляемся?» «Прогуляемся»,— отвечаю я и тоже многозначительно смотрю на него. «А тебя мама ругать не будет?» — наигранно спрашивает он. «Не будет».
Пошли мы гулять. Он всю дорогу пел хвалебную оду в свою честь. Что он музыкант, что он спортсмен, что чуть ли не чемпион Абакана по самбо. Что обожает ходить на охоту, что «завалил огромного медведя». Словом, он самая выдающееся личность… Но рассказывает интересно. Будь я дурочкой — развесила бы уши. Дошли мы до скамейки. Кругом густая сирень. «Посидим?» — говорит он. «Посидим»,— отвечаю я. Сидим. Он принялся рассказывать легенду о созвездии Персей и Андромеда. Чувствую, он положил руку на мое плечо. Я не подаю вида, а сама быстро соображаю, как от него отделаться. Я решила на следующей дискотеке показать Лене, что за гусь ее ухажер. И поэтому не могла просто встать и уйти. Сижу и злюсь с милой улыбкой на лице. Чувствую — скоро полезет целоваться. Я смотрю на часы и кокетливо говорю: «Мне пора. Ближе познакомимся на следующей дискотеке». «Насколько ближе?» — вкрадчиво спрашивает он. «Намного...» — отвечаю я, многообещающе состроив глазки. И тут я чуть не обалдела! Чувствую, его рука, как холодная лягушка, прыгнула на мою коленку и полезла выше. Представляешь! «Кто-то идет!» — воскликнула я и, как бы испуганно, оттолкнула его. Он падает с лавочки. А дальше — умора! Представляешь, под ковриком желтых листьев оказалась лужа с грязной, вонючей водой!
Света рассмеялась и свалилась на диван от смеха.
— Он весь в грязи, с ног до головы обляпан листьями. В кустах затрещало. «Сейчас я тебе отомщу»,— подумала я и говорю зловеще: «У нас недавно медведь-людоед человека разодрал на кровавые куски». Видел бы ты, как он побежал!
Зазвонил телефон. Света от смеха брякнулась с дивана и показала жестами, чтобы я не брал трубку.
— Подожди секунду.— Света ущипнула себя за ногу и крепко сжала губы, но ее глаза продолжали смеяться.
Звонила Лена:
— Юра, передай Свете, чтобы она шла домой.
— Откуда ты знаешь, что она у меня?
— А чья тень бегает по твоей комнате?
— Моя.
— Да? И давно ты стал носить короткие юбочки и длинные волосы?
— Логично.— Я прикрыл ладонью трубку.— Света, тебя разоблачили.
— Скажи, сейчас приду.
— Лена, она сейчас придет.
— Пусть поторопится. Я открою окно. Мама уже два раза спрашивала, где она. Я сказала, что делает с тобой уроки.
— Лена, я тебя люблю! — крикнула Света.— Юра, поцелуй ее за меня в трубку.
Света выдернула трубку у меня из рук и звонко ее чмокнула.
— Лена подумает, что ты ее поцеловал.— Света смотрела на меня озорными главами. Я показал ей кулак.
— Ладно, я пошла, завтра договорим.
Света подошла к окну и открыла раму. Холодный ветер запузырил шторы, в комнату влетел красный лист рябины. Подоконник в моей комнате высокий, и Света озадаченно посмотрела на свою короткую юбочку.
— Юрочкин, зажмурь глаза.
Я отвернулся. Света выпрыгнула в окно.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи,— ответил я.

Всю неделю мы были очень заняты и сильно уставали на ремонте Клуба юных техников. Было трудно, но пока приходили все одноклассники. Если, конечно, не считать Кудашова и Ерофеева, который записался к Аркадию в адъютанты. Света приносила в мастерскую магнитофон и крутила популярную музыку. Лена каждый вечер пекла что-то новое и очень вкусное. Но я видел, что ребятам уже надоел ремонт, и многие искали уважительной причины, чтобы пропускать дни ремонта, не приходить. Я торопился все быстрее сделать, хотя бы самое основное, и поэтому мы работали допоздна. Я как-то забыл, что у ребят могут быть свои увлечения, интересы.
— Юра, ты нас загонял,— пожаловалась Лена.— Не знаю, как парни, но мы, девчонки, не железные. Давай сделаем перерыв. Отдохнем два-три дня.
— Надо быстрее сделать ремонт,— ответил я.— Скоро начнутся морозы. Семен Семенович сказал, что надо быстрее сделать отопление. Он уже батареи и трубы приготовил. Быстрее сделаем и отдохнем. Жаль, что завтра суббота, опять вечер пропадет из-за дискотеки.
Лена вздохнула и пошла налаживать на стол. Мы привезли с острова наш огромный самовар, и он сейчас высился на столе, поблескивая начищенными боками. Запахло вкусным чаем с земляникой, и все обрадовано заводили носами.
В субботу, на дискотеке, Света решила провести «секретную операцию» — показать Лене, какой Эдуард «мерзкий тип». Но тщательно спланированная операция провалилась, не успев начаться. Провалилась, как и все великие, грандиозные секретные операции из-за маленького пустяка.
После школы мы вчетвером: я, Вовка, Света и Лена зашли по дороге в универмаг. Девчонки нашептали Свете, что в нем продают оригинальные импортные купальники. В универмаге мы и встретились с Эдуардом.
Эдуард заметил нас и уставился на Лену, впился глазами в Свету.
— Привет,— насмешливо поздоровался он.— Я не знал, что вы подружки.
— Света моя сестра.— Лена была немного удивлена.
— Понятно.— Эдуард посмотрел Свете в глаза и сказал с намеком: — Намного больше?
Его глаза презрительно поблескивали, как у крысы, не попавшей в мышеловку. Но когда он посмотрел на Лену, его глаза мило улыбались.
— Лена, в субботу у нас восхитительная дискотека, можно, я за тобой зайду?
Щеки у Лены порозовели:
— Я буду ждать.
— До вечера.— Эдуард кольнул взглядом Свету и пошел со второго этажа вниз по лестнице.
— Света, ты почему такая злая? — удивилась Лена.
— Слепень укусил.
— Здесь?
— На улице.— Света зло похлестала по руке, словно это была не ее рука, а физиономия Эдуарда.
Около дома Света быстро шепнула мне:
— Через пять минут позвони. Скажи — не можешь решить задачу.
Я позвонил. Через минуту примчалась Света.
— Что будем делать? — крикнула она с порога.
— Напрасно ты страдала.— На меня почему-то напал смех. Света возмущенно посмотрела на меня, но тут же рассмеялась сама:
— А какие были жертвы?!
Мы сидели на диване, смотрели друг на друга и хохотали.
В комнату вошел Вовка и озадаченно уставился на нас.
— Вы что — переучились?
— Не обращай внимания.— Света обняла меня за плечи и уткнулась лицом в мою грудь.— Юра, ущипни меня. Как он бежал от медведя-людоеда!
Я ущипнул Свету за бок. Она ойкнула:
— Я же образно попросила!
— Вы чего ржете? Где видели медведя-людоеда?
— Медведь тоже образный,— ответил я и вытер слезинки с глаз.
— Точно, чокнулись,— поставил нам диагноз Вовка.
Мы со Светой переглянулись.
— Володя, я сейчас расскажу тебе об одном длинноволосом типе,— сказала Света.
Она кратко рассказала об Эдуарде, но почему-то пропустила самый смешной эпизод про «холодную лягушку». Рассказала только про грязную лужу и про медведя-людоеда. Вовкины черные глаза почернели еще больше, кулаки крепко сжались.
— Сегодня в универмаге Эдуард узнал, что я Ленина сестра. Он догадался, что я играла с ним.
— А про какие более близкие отношения он говорил?
— Да так, ерунда. Он полез ко мне целоваться, а я сказала, что более близкие отношения у нас будут на следующей дискотеке. Я хотела разоблачить его перед Леной. Он бы меня поцеловал на глазах у Лены. Для Лены, моей влюбчивой сестренки, был бы хороший урок, а я бы стерпела его слюнявые губы.
Вовка хитро улыбнулся:
— Не знал, что поцелуи надо терпеть. И откуда ты знаешь, что у него слюнявые губы, а?
Света запустила в Вовку моей подушкой. Вовка поймал подушку и кинул ее в Свету. Света успела спрятаться за мою спину.
— Я вас выгоню,— грозно предупредил я.— Прошлый раз вы порвали подушку и смылись, а я два часа убирал перья.
Света изобразила примерную девочку, положив руки на колени, Вовка сделал вид, что не помнит такого безобразия.
— Что мы ломаем мозги! — воскликнул Вовка.— Давайте поколотим его, и все проблемы!
— У вас, мальчишек, только один вариант решения — поколотить, и все,— возразила Света.— Надо Лену убедить в его ничтожестве.
— Тогда сделаем так,— не сдавался Вовка.— Света, представь, что ты влюблена. (Света хмыкнула.) Из-за чего бы ты разочаровалась в любимом?
— Я бы сразу увидела, что он негодяй,— без тени сомнения ответила Света.
— Я же говорю — ты в него влюблена!
— Я в такого типа никогда не влюблюсь!
— Нет, с тобой каши не сваришь! — возмутился Вовка.
— Нельзя прощать предательства,— сказал я.— Света, ты говорила, что он строит из себя чемпиона по самбо...
— И Лене он о своем чемпионстве рассказывал,— перебила меня Света.
— Если он испугается в парке хулиганов и бросит Лену одну...
— Это будет предательством! Юра, дай я тебя расцелую!
— А как же насчет противности поцелуев? — Вовка хитро подмигнул Свете и приготовился, чтобы успеть увернуться от подушки.
— Я символически расцелую,— засмеялась Света. Она была очень рада, что мы придумали, как помочь Лене.— Юрочкин, или тебя расцеловать по-настоящему?
Света озорными глазами посмотрела на меня и, вытянув губы, стала приближаться ко мне. Я на всякий случай вскочил с дивана. Света непредсказуема и может  поцеловать меня.
— Света, возьмешь на дискотеку старые колготки,— поспешно сказал я,— и уговори Лену надеть золотую цепочку.
— Зачем?
— Мы с Володей будем грабителями, а чтобы нас не узнали, натянем на голову капроновые чулки.
— А вдруг Лена узнает вас по голосу. Вы еще по улице идете, а я вас уже узнаю по звуку шагов.
— Изменим голос.
— А вдруг он, правда, чемпион по самбо? — тревожно спросила Света и посмотрела на меня и Вовку, словно мы уже лежим в больничной палате.
— Чемпионы не хвастаются,— успокоил ее Вовка.— Но на всякий случай я возьму заряженный конденсатор. Шарахнет током — все приемы забудет.
— А если он не трус? — предположила Света.— Мы тогда окажемся в дурацком положении.
— От медведя-людоеда он же убежал,— напомнил я,— и про тебя забыл.
— Но это же медведь.
На дискотеке нам было не до танцев. Мы следили за Леной и Эдуардом. Вернее, мы со Светой танцевали, но обязательно рядом с ними. Эдуард вызывающе смотрел на Свету. Света кипела от негодования. После четвертого танца Вовка куда-то исчез, но быстро вернулся, его глаза блестели охотничьим азартом.
Незадолго до конца дискотеки Эдуард демонстративно взял Лену за руку и повел в глубину березовой рощи.
— Они пошли на ту лавочку,— шепнула мне Света.— Он специально повел.
— Давай чулки. Как только мы напугаем его и погонимся за ним, ты сразу подойди к Лене. Поняла?
— Поняла,— Света подала мне новые колготки в упаковке.— Старых у меня нет.
— А с порванной коленкой?
— Я их выбросила.
— Куда пропал Вовка? — возмущенно прошептал я.— Вечно он опаздывает. Договорились же встретиться по дороге.
Мы со Светой дошли почти до самой лавочки в зарослях сирени, а Вовки все не было. Света затревожилась. Вдруг в зарослях сирени послышался страшный хруст веток, и дикий, ужасный, нечеловеческий вопль Эдуарда перепугал нас со Светой. Из кустов выпрыгнул Эдуард и со всех ног пробежал мимо нас. Еще быстрее мы побежали в заросли сирени. На лавочке сидела бледная Лена, а из-под медвежьей шкуры вылезал довольный Вовка. Голова медвежьей шкуры была с оскаленной пастью, а клыки вымазаны красной помадой.
— Ты что, очумел! — набросился я на Вовку.— Он же подумал, что это — медведь-людоед!
— Что же он, герой, убежал. Бросил девушку на растерзание. Трусливый предатель! — Вовка вложил в два последних слова все свое отвращение. Эти слова были предназначены для того, чтобы Лена поняла предательство Эдуарда.
Лена встала со скамейки. Посмотрела на Вовку, на меня, на Свету. Наверное, всё поняла. Расплакалась и убежала.
— Вот и пойми,— растерялся Вовка.— Он ее предал, а виноват я.
Часов в двенадцать ночи, когда Вовка собрался идти домой, в окно моей комнаты постучались. Я открыл створки и впустил Свету.
— Лена уснула,— прошептала она.— Володя, ты переборщил. Мы же хотели напугать его хулиганами!
— Медведем лучше.
— Почему нам не сказал?
— Великие идеи приходят неожиданно. Как Лена?
— Терпимо. Мне пришлось рассказать ей, как Эдуард соблазнял меня.
— Про наш план ты ничего не сказала? — настороженно спросил Вовка.
— Я что — дура?!
— Вам, девчонкам, нельзя доверять тайны,— сказал Вовка, словно все его тайны были разболтаны девчонками.
Света схватилась за подушку с одной стороны, я с другой — моя подушка не летательный аппарат. Вовка в одно мгновение исчез за дверью. Но подушка не выдержала своей жестокой судьбы, и с треском разлетелась пополам. Мы со Светой сидели на моей кровати, с ног до головы усыпанные перьями. В дверях появился сердитый дед:
— Володя, кыш домой, а ты быстро спать...
Тут дед под грудой перьев узнал Свету и остался стоять с открытым ртом.
— Добрый вечер, Афанасий Капитонович,— поздоровалась Света.
— Добрый вечер,— ответил дед и заулыбался в усы.— Поздно уже. Пойду спать.
Света почему-то покраснела и набросилась на меня:
— Неси веник и ведро, будем убираться.
— Да я сам уберусь.
— Надо было за подушку не хвататься. Топай быстрее.— Света вдруг рассмеялась и запустила в меня охапкой перьев.— Афанасий Капитонович, наверное, подумал, что это я треснула тебя подушкой.
— За что бы ты меня треснула? — я не понимал, на что намекает Света.
— Чтобы целоваться не лез.— Света показала мне розовый язычок.— Хороший у нас вид: мы все в перьях с головы до ног!

Глава 9

Неделя пролетела незаметно. Вечерами мы делали ремонт в Клубе юных техников. Лена косо смотрела на Вовку, не хотела с ним разговаривать. Но Вовка от этого не страдал, наоборот, он был горд своим поступком. Шутил, смеялся, был разговорчив.
Очень много с ремонтом помогал мой дед. Вел он, правда, себя как начальник большой стройки, и нам частенько от него доставалось за брак. Семен Семенович находил где-то нужные для ремонта материалы. И когда мы выгружали их из машины, стоял рядом с гордый видом волшебника, который может все.
Ивкин Олег приходил каждый день и успевал за вечер сделать больше всех. Семенова Таня уехала на краевые соревнования по легкой атлетике. Гетьман Люда, Рябов Колька, Аникина Вера приходили, когда не было школьных вечеров или других праздников, которые плодотворно придумывал Кудашов. Кустарев Андрей появлялся изредка и то больше фотографировал, чем работал. Две подруги, Ира Сергиенко и Алла Васильева, первые недели работали с интересом, но потом стали пропускать дни ремонта все чаще и чаще, пока Ира не сказала, что они занимаются в студии современного бального танца и на ремонт у них не хватает времени. Света и Лена тоже занимаются в студии, но времени на ремонт у них хватает. Правда, если честно признаться, то Света иногда пропускает занятия в студии, а Лена пропускает часто, потому что заниматься танцами ее уговорила Света, а самой Лене больше нравится придумывать новые кулинарные блюда и лечить дворовых ребятишек: бинтовать раны, мазать мазью ушибы, синяки, царапины. Все дети нашей улицы спешат к ней за помощью. Нам с Вовкой тоже часто достается от «доктора Айболита».
Радостным было то, что ремонт подходил к концу. Уже сделали отопление, вставили новые рамы, покрасили полы. На стене висел большой чертеж мастерской. На нем все рассчитано до мелочей: где будут стоять верстаки, где токарный станок по металлу, где фрезерный, где сверлильный, где заточный станок и многое другое, то, что должно быть в мастерской, оборудованной по последнему слову техники,— на меньшее мы не согласны!
— Делать, так делать настоящую мастерскую,— сказал Вовка.
Мой дед с ним согласился:
— Нам нужна не детская комната, а профессионально оборудованная мастерская!
— В которой можно сделать даже самолет! — добавил я тихо. Сделать мини-самолет мы с Вовкой мечтали с первого класса.
Я, Вовка, Лена и Света сидели в мастерской Клуба юных техников. Мой дед вчера заболел и не смог пойти с нами. Олег Ивкин помогал отцу ремонтировать крышу. Мы втроем сидели на табуретах, а Света забралась на высокий конструкторский стол, свое любимое место, и сидела на нем, болтая в воздухе ногами. В большом окне мастерской мы видели школу. В ее актовом зале переливались разноцветные огни, громко звучала музыка.
— Сегодня Аркадий проводит музыкальный вечер,— сказала Света.— Так что никто не придет. Давайте делать шкафы для инструментов.
У Вовки вдруг загорелись глаза, и он хитро улыбнулся:
— Давайте вырубим свет в актовом зале? Во картина будет! Представляю кислую мину Аркаши.
— Дурацкая идея,— ответил я.— Это Кудашов воюет с нами, делает подлости. А мы воевать с ним не будем! Ребята сами поймут и разберутся. Хватит сидеть. Давайте делать шкафы. Вовка, где чертежи?
— Юра, ты гений! — вдруг неожиданно закричала Света, спрыгнула со стола и бросилась обнимать меня. Я не выдержал бурного натиска, и мы со Светой повалились на пол. Я лежал на спине и хлопал глазами. Света сидела на мне верхом и радостно улыбалась. Вовка и Лена застыли с открытыми ртами. Мы, конечно, привыкли к неожиданным Светкиным выходкам, ее сюрпризам, но еще не всегда были к ним готовы. Вот как сейчас.
— Ура! — воскликнул пришедший в себя Вовка.— Юрка стал диваном! Лена, садись скорее, я место занял!
Вовка схватил Лену за руку и потащил за собой. Лена ойкнула и повалилась на Свету. Получилась веселая куча мала.
— Юра, мы тебя не раздавили? — спохватилась Света.
— Поздно, сэр,— диван расплющен,— ответил я тоненьким голоском.
— Знаете, что я придумала?! — самодовольно сказала Света, когда мы снова спокойно сидели на табуретах.— Юра правильно сказал — мы не будем воевать с Аркадием! И сегодня мы идем на его вечер! Он умный парень и поймет свою ошибку. Вот увидите, он придет к нам.
Света посмотрела на меня и улыбнулась ямочками щек:
— Юрочкин, в субботу на дискотеке ты был неотразим в своем костюме с белым галстуком. У девчонок глаза выпали.
Света посмотрела на Вовку и задумчиво наморщила свой носик с семью золотыми веснушками:
— Володя, идеально гладишь свои темно-синие брюки, нет, я тебе сама поглажу, у тебя вечно две стрелки. Чистишь до блеска ботинки и летишь ко мне домой. Я сама выберу тебе рубашку и галстук, у папки их полный шкаф. Все словно сговорились и дарят ему на день рождения только рубашки и галстуки.

Солнце ярко светило в окно моей комнаты, хотя был уже вечер. Тюлевые шторы наполнялись ветром, как паруса бригантины. Я подошел к большой карте земных полушарий и представил себя капитаном, который прокладывает курс к неоткрытым островам. Мне слышался шум волн, крики чаек, и огромное желание открыть свой остров билось в груди.
Мама на кухне загремела кастрюлями. Я посмотрел на часы. Быстро оделся и выпрыгнул в окно.
На улице удивительно тепло. Желтых листьев мало, даже зацвела сирень у окна Светиной комнаты. Я хотел сломить ветку сирени и подарить Свете, но мне стало как-то неловко. Света мой друг, а не девчонка, с которой я дружу. Я невольно улыбнулся, потому что запутался в своих мыслях. А Света что — мальчишка?
Дверь дома была открыта. Я вошел в коридор и увидел Свету. Она вертелась перед зеркалом. В кресле изнывал Вовка. Его волосы были уложены в модную прическу. Темно-синий костюм идеально выглажен, на груди переливается галстук.
Я еще раз удивленно посмотрел на Вовку — может, это не он?
Света заметила мой взгляд и довольно спросила:
— Правда, интересный мужчина получился?
Вовка расплылся в улыбке от комплимента.
— Наконец-то заметили, что я интересный мужчина.
У Аркадия чуть не выпала из рук гитара, когда он увидел, кто пришел на его вечер! Такого поступка он от нас не ожидал. Зазвучала музыка медленного танца, и мы со Светой одновременно сделали шаг навстречу друг другу. Я много раз танцевал со Светой, но сегодня в первый раз я почему-то мечтал, чтобы танец не кончался. Света смотрела на меня, и в ее счастливых глазах я видел отражение своих счастливых глаз.
Кто-то толкнул меня в бок, я вздрогнул и оглянулся. Передо мной стоял Вовка и улыбался до ушей, как Буратино, которому обещали дерево, усыпанное золотыми монетами.
— Танец закончился минуту назад,— сказал он,— а вы как ненормальные продолжаете танцевать.
Света посмотрела вокруг и почему-то сильно смутилась, увидев, что одноклассники с любопытством смотрят на нее. Аркадий медлил играть музыку следующего танца, и пауза затянулась. Света гордо встряхнула золотисто-рыжими волосами и громко спросила у Кудашова:
— Аркадий, у тебя что, струны на гитаре порвались? Мы скоро умрем от скуки.
Школьный вечер закончился в десять часов. На улице было сумрачно, ночь только начиналась, но в поселке дремала тишина. Тихо. Безветренно. Быстро темнеет. И как-то очень хорошо после душного помещения, громкой музыки, мигания огней.
— Он специально так сделал,— вдруг сказала Света и надула пухленькие губы, но потом вдруг улыбнулась и весело призналась: — Глупо получилось — музыка закончилась, а мы танцуем, как глухие.
«Что в этом особенного? — подумал я.— Я, например, когда читаю интересную книгу, не замечаю ничего вокруг, хоть из пушки стреляй».
Мы шли вдоль уснувшей улицы. Фонари сонно светили прищуренными глазами. Лена и Вовка шли немного впереди меня и Светы. Мы шли медленно, спешить было некуда. И не знаю, почему так вышло, но Вовка и Лена уходили от нас все дальше и дальше. И когда мы остановились у калитки, они были дома. Света вздохнула и посмотрела на звезды:
— Как красиво! Млечный Путь похож на хрустальный мост.
Света стояла рядом со мной и смотрела на меня как-то необычно, не так, как всегда, словно долго не видела и теперь очень рада нашей встрече. Такими красивыми Светины глаза еще никогда не были. А может, я раньше не видел в них отражение звезд.
— Вот возьми, это ключ от дома,— тихо сказала Света.— Он твой.
Света быстро вложила ключ в мою ладонь и взбежала на крыльцо.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи,— ответил я.
Мне не хотелось идти домой, совсем не хотелось спать. Наоборот, было радостно, словно я только что проснулся, а за окном начинается новый прекрасный солнечный день!

Глава 10

На острове СНиТ царствовала осенняя тишина. Лиственницы еще ярко зеленели, березы в угоду осени покрылись желтыми пятнами. Три маленьких осинки сбились в кучку, стыдливо прижимаясь друг к другу белесыми тоненькими ниточками стволов. А рябина, сбросив красное платье листвы, кокетничала в алых сережках. Вода в заливе была темной, зеркально-зеленой. По ней плавали опавшие листья, они походили на эскадру желтых корабликов, которые собираются в долгое плаванье.
Звук мотора оборвал тишину. Наш катер «Искатель» лихо причалил к берегу. Вовка любит покрасоваться бесстрашным капитаном. Волна от берега ударила в борт катера, и брызги холодными, колючими капельками попали на девчонок. Лена поежилась, а Света возмутилась:
— Вовка, я тебя утоплю. Не можешь по-человечески причалить?!
— Да что ты говоришь? — театрально удивился Вовка.— Юрка, ты не помнишь — это случайно не Светка два раза врезалась в берег?
Мы взяли в каюте катера сумку, рюкзаки и пошли к большому шалашу. Шалаш походил на египетскую пирамиду, а его главный архитектор Вовка был в восторге от своего творения. Он в научном журнале прочитал статью ученого-физика об удивительных свойствах египетских пирамид, что они обладают способностью концентрировать положительную энергию, которая идет на Землю из космоса. И Вовка любит полежать в шалаше-пирамиде, заряжаясь этой энергией.
Над моей головой кто-то ухнул. Я замедлил шаги и посмотрел вверх. В кривом сплетении толстых сосновых веток сидел огромный филин. Филину снился плохой сон — птица дергала головой и топорщила перья. Я споткнулся и упал в траву, но успел заметить, что споткнулся о Светкину ногу, которую она подставила нарочно.
— Я оторву тебе уши! — возмутился я.
— Сначала догони,— засмеялась Света и показала мне розовый язычок.— Не будешь нос высоко задирать.
Я погнался за этой врединой, догнал и свалил в высокую траву. Кузнечики застрекотали и прыгнули от нас в разные стороны, грузный шмель грозно прожужжал и недовольно улетел. Смятая трава запахла сеном. Света отчаянно сопротивлялась, но я быстро прижал ее руки к земле и голосом победителя спросил:
— Сдаешься?!
Света хитро улыбнулась и миролюбиво попросила:
— Наклонись, я скажу на ухо.
Я наивно наклонился, и Света варварски укусила меня за мочку уха. От такой наглости я опешил. И, воспользовавшись этим, Света оттолкнула меня и вскочила на ноги. Я еще соображал, в чем дело, а Света уже сидела у меня на спине и крепко держала за шею.
— Сдавайся. Или я откушу тебе второе ухо!
— Юрка, лучше сдавайся,— хохотал Вовка.
— Сдаюсь, сдаюсь! — закричал я.
Света отпустила меня, но на всякий случай отбежала на три шага и оттуда смотрела на меня, как задиристый мальчишка.
Вовка рвался быстрее рыбачить, он всю неделю об этом мечтал, но девчонки решили сначала навести порядок в шалаше.
— Зачем убираться,— ворчал Вовка,— если мы не будем ночевать.
— После обеда первый завалишься заряжаться энергией,— насмешливо ответила Света, хотя сама дала Вовке почитать журнал о пирамидах.
— Много ты знаешь,— так же насмешливо ответил ей Вовка. Не веришь мне, прислушайся к советам мудрецов: «После вкусного обеда по закону Архимеда полагается поспать!»
— Что-что, а поспать ты любишь.— Света рассмеялась и запустила в Вовку сухой сосновой шишкой.— Иди шишек насобирай и самовар почисти.
— Я что, один пить чай буду?!
— Топай-топай, и без разговорчиков!
— Эксплуататор,— проворчал Вовка и поспешил на речку чистить самовар, потому что вслед ему летела вторая шишка. Я пошел хлопать одеяло — Света обожает раздавать приказы. Лена навела порядок в шалаше и поставила в трехлитровую банку с водой букет ромашек.
Рыбачили мы по-разному. Я с удовольствием рыбачу первые тридцать, сорок минут, но потом мне становится скучно, и я начинаю мечтать. Вот собирать грибы я могу хоть весь день. Свете не хватает терпения ждать, она постоянно дергает свое удилище и переходит с места на место. Лена рыбачит за компанию. Ей жалко рыбу. Если ловится маленькая, она отпускает ее в реку, а иногда тайком от Вовки и большую, если рыба поймалась за край губы и ничего себе не повредила. Еще Лена часто хитрит и рыбачит без червяка на крючке. Вот кто из нас настоящий рыбак — это Вовка. Он постоянно придумывает что-то новое, читает журнал «Рыболов». И вот сейчас он рыбачит торпедой с десятью крючками.
Торпеда на длинной леске мелькает почти на середине реки, а Вовка азартными глазами ловит малейший всплеск на воде.
Света опять перенесла удилище на другое место и воткнула его под крутой бережок со скользкими камнями.
— Поскользнешься и грохнешься,— предупредил я.
— Не гро...— Света поскользнулась и съехала в воду. Брызги долетели до меня и Лены. Вовка сделал страшные глаза, словно из-за Светы у него сорвалась огромная рыбина. Из воды торчала только Светкина голова с большими испуганными глазами. Я стоял по колено в воде и держал Свету за ворот спортивной куртки.
— Юрка, у тебя классная реакция,— рассмеялся Вовка.— Я не успел глазом моргнуть, а ты уже держишь Светку за шиворот.
— Ничего смешного я не вижу.— Света гордо вскинула голову и пошла к шалашу походкой голого короля из сказки Андерсена.
— Надо разжечь костер.— Я снял кроссовки и вылил из них холодную воду.— Нам со Светой не мешает посушиться.
— Я заварю чай с малиновым вареньем.— Лена быстро смотала свою удочку.
— Вот так всегда,— вздохнул Вовка.— Как рыбачить — так я, как есть уху — так все. Но я добрый, топайте отсюда, вы только рыбу пугаете.
— Не ворчи,— улыбнулась Лена.— Я поджарю тебе самую большую рыбу.
— В сметане и с луком. Леночка, почему я в тебя такой влюбленный?
Из заготовленных впрок сухих дров я быстро разжег костер. Натянул рядом с ним веревку. Из трубы самовара повалил дымок, пламя загудело, и через несколько минут самовар пыхал паром. Света вышла из шалаша, с головы до ног закутанная в теплое одеяло. Лена усадила ее около костра на раскладной стульчик. Дала кружку горячего чаю с малиновым вареньем. Вторую кружку Лена вручила мне, а затем повесила сушиться на веревку Светин спортивный костюм. Я сел на пень и протянул к огню босые ноги. Приятное тепло защекотало холодные ступни. Света тоже протянула к огню свои длинные розовые ноги и неожиданно спросила:
— Юра, я красивая девушка?
Я удивленно посмотрел на Свету. Ее голубые глаза с розовыми блестками от солнечных лучей загадочно улыбались из-под длинных ресниц. Света мой друг. И разве важно, красивый твой друг или нет, важнее, что он настоящий друг. Вовка таких вопросов мне никогда не задавал. Может, дружба с девчонками какая-то особенная, не такая, как у мальчишек? Если бы Света была мальчишкой, я бы не меньше радовался нашей дружбе. Хотя... Я почему-то вспомнил школьный вечер, как мы танцевали без музыки, вспомнил Светины глаза, когда она смотрела на меня, и в её глазах ярко светились счастливые огоньки.
— Красивая,— ответил я.
— А почему ты относишься ко мне, как к мальчишке?
Света, чуть склонив голову, смотрела мне в глаза задиристо, как бы спрашивая в шутку, но, спрашивая о чём-то важном. Розовые отблески костра румянили ей щеки, а, может быть, они чуть покраснели по другой причине.
— Нормально отношусь.
Я не понимал, зачем Света задает мне эти вопросы. Мне показалось, что Света огорчена моим ответом. Она опустила глаза и накинула край одеяла на свои голые ноги.
— Не обращай внимания, я просто так спросила.— Света подняла с земли сосновую шишку и бросила ее в костер. Через несколько секунд шишка превратилась в яркий огонек.



Глава 11

На большой перемене Аркадий не вышел в коридор, а остался сидеть за своей партой в классе. У нас был сдвоенный урок русского языка. Света дождалась, когда все выйдут, и подсела к Аркадию. Он удивленно посмотрел на нее. Света, глядя ему в глаза, решительно спросила:
— Аркадий, почему ты так враждебно настроен против Клуба юных техников? Вредишь нам. Я говорю о краске.
— А я здесь при чем? Ты же знаешь, что краску взял Дрягин, а Кустарев сказал участковому.
— Аркадий, ты же умный парень.
— Тогда не задавай глупых вопросов. А если ваш Клуб юных техников развалился, все ребята ушли, то я могу помочь.
— Если быть, то быть первым. Я права?
— Ты права. Я капитан, и никто не заставит меня быть матросом!
Аркадий резко встал и вышел из класса. К своему удивлению, Света поняла, что у нее нет злости на Кудашова, и более того — она понимает его желание быть первым. Она сама во многом стремится быть первой.
«Но если ты хочешь быть первым, то разве можно ради этого совершать подлые поступки? Ведь если ты сам нечестен, как можешь требовать честности от других? Можно ли совершать плохие поступки ради хорошей цели? И разве такая цель может быть хорошей?» — спрашивала себя Света. Ее задумчивые глаза смотрели в окно, где над вершинами гор сияло голубое-голубое небо.
Кустарев Андрей сидел на подоконнике и отрешенно от всех листал журналы «Фотография». Света подошла к Андрею и спросила:
— Интересные журналы?
— Я давно о них мечтал! В них собрано все лучшее! С их помощью я смогу стать настоящим фотохудожником!
— Можно посмотреть? — Света взяла один из журналов.— Из Москвы привезли?
— Да. У Аркадия брат живет в Москве. Он купил для меня. Я просил Аркадия написать письмо брату. Он обещал, и — вот, видишь! Аркадий — настоящий друг. Я для него все сделаю!
— И скажешь участковому, что ворованная краска спрятана на катере «Искатель»,— сказала Света.
Андрей вдруг весь сжался. Он как будто испугался, что его ударят, его глаза метнулись в сторону, на Свету, вниз и прилипли к полу.
— Но это же была правда! — сдавленным голосом крикнул он.
— Ты видел, что это Юра и Володя прятали краску?
— Нет. Был вечер. Было темно. Было плохо видно. Мы с Аркадием шли мимо пристани. Шли к нему домой за журналами. Мы видели парня. Он принес на катер банки с краской. Я думал, это Юра. Парень такой же высокий...
— Ты думал?
— Аркадий сказал, что похож на Юру. Что у завхоза украли краску. А мой дядя работает участковым милиционером. Аркадий сказал, что честно будет все ему рассказать.
— Юра и Володя не брали краску.— Света посмотрела на Андрея, на его сгорбленную фигуру.— Краску взял Дрягин из десятого класса, а Кудашов велел отнести ее на катер.
Света полистала журнал, посмотрела фотографии:
— Красивый журнал, только почему-то омерзительно пахнет. Ты не чувствуешь?
Света кинула журнал на подоконник, развернулась и ушла. Прозвенел звонок. Андрей вздрогнул. Журналы из его рук выпали. Но он быстро изогнулся, изловчился и поймал их на лету. Сдул с них пылинки и прижал к груди.
— Я сказал правду.
Андрей сжал побелевшие губы и пошел в класс.

Вечером Света и Лена ушли в школу заниматься в студии современного бального танца. Вовка уехал с отцом в соседнюю деревню покупать живность для хозяйства. Я пошел в Клуб юных техников доделывать последний шкаф для инструментов. Шкаф я сделал быстро. Разложил в нем все инструменты, которые у нас были, и хотел идти домой, но увидел на конструкторском столе разбросанные Вовкой чертежи мини-самолета.
Из мастерской я вышел ранней ночью, когда вечер уже закончился, а ночь только начиналась. Серые разводы облаков таяли на чернеющем небе, и через них начинали проглядывать первые неяркие звезды. Я решил идти домой напрямик. По улице далеко, надо огибать гору, а через березовую рощу рукой подать. Это когда дождь или грязь, тогда лучше топать по асфальтированной дороге, чем по раскисшей тропинке. Но вот уже неделю было сухо, тепло, днем ярко светило солнце, и мы ходили в школу без верхней одежды.
Впереди я услышал злой мужской крик, срывающийся голос девушки и невнятный, испуганный лепет парня. Я ускорил шаги, может, какие-то пьяные пристали к влюбленной парочке.
Я увидел Иру Сергиенко, она стояла с красным лицом, вытянувшись в струнку. Ее блестящие глаза сверкали, как у загнанной в угол кошки. Напротив Иры, нависая над ней своим высоким телом и наступая на нее широкой грудью, зло кричал отец девушки, за спиной Иры жался к кустам сирени Сергей Дрягин — парень из десятого класса.
— Я запретил тебе ходить в эту развратную рощу! — срываясь на крик, говорил, кричал, рычал Арнольд Демидович.
Когда я увидел его на родительском собрании, он показался мне очень представительным, красивым мужчиной. Я шепнул об этом Свете. Но Света недоброжелательно взглянула на Ириного отца и шепнула в ответ: «Он похож на красивый букет в дорогой вазе, только вода в этой вазе протухла».
— Я запретил тебе встречаться с этим... Его отец работает у меня сантехником! — голос Арнольда Демидовича зарокотал, но вдруг сорвался и взвизгнул.
Ира и ее отец стояли под фонарным столбом. Тусклый желтый свет жался вокруг них петлей. Ноги отца топтали тень дочери.
— Я запретил тебе вечерами выходить из дома! — Арнольд Демидович хищно, рывком развернулся и впился глазами в Сергея.— Если я еще раз увижу тебя с моей дочерью, то вызову к себе твоих родителей, и вам всем будет очень плохо. А если завтра врач-гинеколог скажет мне, что ты успел напакостить, я посажу тебя в тюрьму за изнасилование. Пошел вон!
— Ты как на меня смотришь! — Отец надвинулся на дочь и вдруг как-то согнулся, переломился, сжался. Его белая рука вскинулась, метнулась и ударила дочь по лицу. Ира пошатнулась, но не вздрогнула, не заплакала, не отпрыгнула, только ее глаза заблестели еще сильнее, еще ярче, еще разгневаннее. Отец замахнулся второй раз, но я с громким треском сломал ветку и вышел на поляну. Арнольд Демидович вдруг весь переменился, выправился, возвысился. Его злое, раздраженное лицо засияло улыбкой:
— Доченька, ты почему так поздно гуляешь? Мы с мамой беспокоимся. Пошли домой.
Ира быстро, мельком взглянула на меня и сразу стала похожа на улыбчивого отца, только в ее глазах продолжали гореть огни, но уже не яркие, а как затухающие угли растоптанного костра.
Ира и ее отец быстро ушли. Мое до этой встречи веселое настроение словно споткнулось и упало в грязную яму.
Я ничего не стал рассказывать ни Вовке, ни Свете, ни Лене. В школе, на уроках, Ира настороженно смотрела на меня.

В шестнадцать часов Света и Лена с неохотой пошли на день рождения к дальней родственнице матери, а мы с Вовкой поспешили в Клуб юных техников, чтобы закончить чертежи мини-самолета СНиТ-1. И впереди у нас была одна большая проблема — как уговорить Свету сделать расчеты! Она в математике гений, занимает первые места на всех математических олимпиадах. Света не отказывается делать расчеты, но она соглашается их делать только вместе с нами. Нас с Вовкой это никак не устраивает. Математика не самый любимый наш предмет.
Я вытащил из стола готовальню и склонился над чертежами самолета. В мастерской было тихо. Вовка ушел домой за бутербродами.
— Когда я много думаю — я много ем,— объяснил он свое нетерпение срочно перекусить.
Кто-то закрыл мне глаза, я даже вздрогнул от неожиданности.
— Вовка, я оторву тебе уши! — грозно сказал я.
— Не угадал,— услышал я веселый Светкин голос.— За это выполнишь одно мое желание. Сегодня мы идем в кино! Показывают мексиканский фильм «Есения». Девчонки смотрели, говорят, потрясающий фильм о любви!
— Ты же была на дне рождения.
— А мы с Леной сбежали. Пошли, скоро начало.
— Я не могу,— решительно отказался я.
На конструкторском столе лежали почти законченные чертежи самолета, и сейчас я мог думать только о них. Тем более фильм о любви, вот если бы фантастика... Но вдруг я вспомнил о расчетах. И вспомнил очень вовремя!
— Но если ты выполнишь одну малюсенькую просьбу, то соглашусь.
— Малюсенькую? В прошлый раз ты тоже говорил «малюсенькую», а я два дня сидела над расчетами!
Света заподозрила хитрость с моей стороны, и я решил пойти на дипломатическую уступку:
— Давай так: ты выполняешь мою просьбу, не зная какую, а я выполняю еще одно твое желание, тоже не зная какое. Договорились?
Света улыбнулась ямочками щек и задумчиво наморщила свой носик с семью золотыми веснушками.
— Хорошо, я согласна.  Говори свое желание.
— После фильма.
— Юрочкин, тебе надо быть дипломатом. Ты обещаешь выполнить два моих желания за одно свое, но моя интуиция подсказывает, что одно твое желание в десять раз больше двух моих. Но я согласна, ты так искренне смотришь на меня глазами-смородинками.
В мастерскую вбежал запыхавшийся Вовка с кучей бутербродов и красным китайским термосом.
— Ты за бутербродами на Луну летал? — спросил я укоризненно.
— Мамка задержала, велела вскипятить чай и взять с собой, чтобы не есть всухомятку. А ты сказал Свете, чтобы она сделала...
Я показал Вовке кулак, и он вовремя захлопнул рот.
— Что я должна сделать? — заинтересовалась Света.
— Да так, пустяки,— нашелся Вовка, он парень смекалистый.— Я просил Юрку списать у тебя домашнее задание по математике. Задачи какие-то дурацкие, а у нас времени в обрез — до поздней ночи будем пыхтеть над чертежами самолета.
— Пыхтеть над чертежами самолета вы сегодня не будете, Юра пригласил меня в кино. Но после фильма нам хватит времени, чтобы решить твои дурацкие задачи, хотя я лично решила их за десять минут.
Вовка округленным глазами посмотрел на меня и покрутил пальцем у виска:
— Ты что, чокнулся?
— Так надо,— ответил я и быстро шепнул ему в ухо: — Иначе Света не сделает расчеты.
— Стратег,— улыбнулся Вовка.
— Я подозреваю, что зреет заговор,— рассмеялась Света и погрозила нам пальцем. Мы сделали невинные лица.
Я думал, что фильм «Есения» будет скучным, как и все фильмы о любви, но фильм оказался очень интересным. Лена вытирала платком бегущие по щекам слезы. В конце фильма Света закусила нижнюю губу, но в уголках ее глаз блестели маленькие слезинки. Вовка равнодушно вертелся в кресле, посматривая на часы, и когда фильм закончился, он облегченно вздохнул.
Мы подошли к дому девчонок и сели на лавочку. Вовка ерзал на месте.
— Ты что вертишься? — тихо спросил я.
— А ты забыл? Света обещала после фильма заставить нас решать задачи. Хоть бы она забыла. А завтра спишем у Лены.
— Что вы шепчетесь? — прислушалась Света.
— Я сказал Юрке, что у тебя очень красивое платье,— нашелся Вовка.— И вообще вы с Леной сегодня очень красивые.
— Мы всегда красивые,— улыбнулась Света,— но мне подозрителен твой подхалимаж.
— Поздно уже.— Вовка зевнул и потянулся.— Спать хочется. Я домой.
И Вовка поспешил скрыться, пока Света не вспомнила свое обещание. Мне не хотелось уходить домой, сидеть одному в своей комнате, когда на улице такой чудесный вечер! Я даже подумал напомнить Свете о задачах, но тут же обозвал себя болваном: задачи действительно очень трудные, я лучше спишу их завтра у Лены.
— После фильма ты хотел сказать свое желание,— напомнила мне любопытная Света.
— Вы опять поспорили на желание? — спросила Лена и рассмеялась изумрудными глазами.— Вы как первоклассники.
— Почти угадала,— ответила Света.— Мы поменялись желаниями. Помнишь, как в первом классе мы играли в менялки с закрытыми глазами?
— Конечно, помню! Весь наш класс стоял на ушах. Юра, давай и мы поменяемся желаниями?
— Давай,— согласился я.— Только загадывать желания будем завтра.
— Я согласна, пойду домой придумывать желание, тем более некоторые...— Лена наклонилась к сестре и очень тихо шепнула ей что-то на ухо. Света покраснела и погрозила Лене кулаком:
— Вредина.
— Да? Разве я не угадала твое желание? Юра, держи ее!
Лена взвизгнула и быстро убежала в дом, едва успев захлопнуть дверь перед самым носом Светы, которая погналась за сестрой. «Интересно,— подумал я,— что Лена шепнула Свете?»
— Пойдем на берег Енисея,— предложила Света.— А то старушки,— Света кивнула головою в сторону бабушек, которые сидели на лавочке около дома напротив,— скоро достанут бинокли. И завтра вся улица будет знать, что мы с тобой обнимались, целовались и вообще скоро поженимся, так как я на девятом месяце.
Света демонстративно взяла меня под руку, и мы пошли вдоль улицы к берегу Енисея.
— И за что ты так сердишься на бабушек? — спросил я Свету.
— В прошлом году наябедничали на меня маме.— Света вздохнула, и я догадался, что ей сильно досталось от матери.
В березовой роще было тихо, как всегда бывает тихо поздним вечером. Мы стояли на высоком берегу реки, вода черным зеркалом отражала горы, деревья, звезды, и луна огромным голубым шаром всплывала из ее глубины. Мы со Светой боялись пошевелиться, вздохнуть. Музыка тишины казалась нам такой нежной, хрупкой, пугливой.
— Юра, ты не сказал мне свое желание.— Света подошла ко мне близко-близко, положила руки на плечи и зажмурила глаза. Я видел, как подрагивают ее ресницы, видел каждую веснушку на ее лице, видел чуть приоткрывшиеся розовые губы.
Света открыла глаза и убрала руки с моих плеч.
— Хорошо постоять в тишине с закрытыми глазами,— сказала она, грустно улыбнувшись.— У меня было такое чувство, что я лечу. Пошли домой, завтра рано вставать.
Света взяла меня за руку. Мы тихо шли вдоль пустынной улицы, любопытных бабушек не было на скамейке. Серая поволока затягивала звездное небо, легкий ветер кружил вьюнами дорожную пыль у наших ног. Из-за гор повеяло сырой прохладой.
— Ночью будет дождь,— тихо сказала Света, когда мы подошли к ее дому.— Подожди, не уходи.
Света сбегала домой и принесла тетрадь по математике.
— Вот возьми, я обещала тебе помочь и забыла. Не получать же тебе двойку из-за меня.
Света улыбнулась и растрепала мне чуб:
— А свое желание ты мне так и не сказал. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи,— ответил я и побрел к своему дому. Мне почему-то сделались очень грустно, была какая-то неудовлетворенность, злость на себя, словно я не сделал что-то очень важное, что-то не понял и даже не мог догадаться, что именно.

Глава 12

— Юра, я приглашаю тебя и Володю к себе в гости,— сказала Лена, когда мы с ней вошли в школьную раздевалку и остались вдвоем в лабиринте вешалок.— Приходите к пяти часам. Я постараюсь выполнить твое желание, а ты увидишь — угадала я или нет.
— Договорились.
Мне было интересно знать, что придумала Лена. Она умеет угадывать желания, хотя я сам еще не знал своего.
— Тогда я тоже выполню твое желание,— предложил я,— а ты посмотришь, угадал я или нет.
— Я согласна!
— Где вы там пропали? — услышали мы нетерпеливый Вовкин голос.— В раздевалке заблудились, что ли?
Яркое солнце ослепило глаза, и я невольно зажмурился, в ресницах засверкали радужные огоньки. Ночью прошел дождь, и под лучами жаркого солнца земля парила. В большой луже на асфальте плыли облака, в них барахтались озорные воробьи, и казалось, что они купаются не в луже, а прыгают с ветки на ветку по цветущей яблоне. Воздух был пропитан запахом соснового леса, и дышалась легко, радостно, счастливо.
— По-моему, наступила весна! — воскликнула Света.
— Даже не верится, что сегодня первое октября,— согласился я.
— Ура, весна пришла! — закричал Вовка, и перепуганные воробьи вспорхнули из лужи.
— И мы немного сошли с ума,— рассмеялась Лена.
В своей комнате я сел на диван и задумался, что обрадует Лену больше всего.
«Пойду  в универмаг»,— решил я и пошел искать деда. Он сидел на веранде и читал книгу Чуйкова «От Сталинграда до Берлина».
— Дед, займи денег.
Дед посмотрел на меня поверх очков.
— Зачем?
— Хочу Лене подарок купить.
Дед заулыбался в усы и достал из кармана деньги:
— Держи на подарок. А вот на эти деньги купишь цветы.
— Зачем?
— Ну и олух же ты! — возмутился дед.— Любая девушка мечтает о цветах.
— Что я, жених какой-то...
— Обещай, что подаришь цветы. Или денег не дам.
— Ну хорошо,— нехотя согласился я.— Давай деньги.
На мое счастье, в книжном отделе универмага продавали трехтомник Александра Волкова «Волшебник Изумрудного города». Это любимые сказки Лены, и она давно мечтала их купить. Я завернул книги в подарочную бумагу. Мой взгляд скользнул по прилавку, и я увидел серебристо-розовый шарфик. Он смотрелся очень необычно и оригинально. Свете обязательно понравится, она любит все необычное и оригинальное. На оставшиеся деньги я купил огромный букет алых роз.
Дед, увидев меня, довольно улыбнулся в усы, словно это он, а не я, собрался идти в гости к девчонкам.
— У меня появилась надежда дожить до правнуков,— сказал он и загадочно подмигнул мне.
Я выпроводил деда из своей комнаты, уложил подарки в пакеты. Букет цветов я тоже аккуратно спрятал в целлофановый пакет, не попрусь же я с ними, как дурак, по всей улице. Достану около дома девчонок. Я надел свой праздничный костюм и посмотрел на часы — до пяти оставалось пятнадцать минут.
Пришел Вовка, и мы пошли к девчонкам. Я открыл дверь дома Светы и Лены своим ключом.
— Откуда у тебя ключ? — спросил Вовка.
— Света подарила.
Вовка посмотрел на меня как-то подозрительно, но ничего не сказал. Не знаю почему, но последнее время Вовка стал ревниво относиться к моей дружбе со Светой. Может быть, потому, что со Светой я провожу больше времени, чем с ним? Он даже недавно сказал мне с упреком: «Неужели тебе интереснее ходить со Светой в кино, чем делать со мной чертежи самолета? Мы дружим с тобой восемь лет, а Светку ты знаешь чуть больше месяца».
На столе, накрытом праздничной скатертью, стоял большой кувшин молока, покрытый холодными капельками, цветастые кружки, а в центре — огромный пирог с малиновым вареньем! Жаркий, горячий, только что вынутый из печи! Вовка облизнулся и с криком голодного неандертальца прыгнул к столу.
— Тихо! Не ори от радости,— остановил я его.
Я достал из пакета цветы, взял из серванта хрустальную вазу и поставил букет роз на стол. Рядом положил книги и шарфик. Вовка обалдело уставился на цветы.
— Теперь можешь кричать,— разрешил я.
— Девчонки, ау! Где вы?! — закричал Вовка.— Вас ждет большой сюрприз! Только не падайте в обморок от радости.
— Я здесь,— из кухни вышла Лена в синем платье, в одной руке она держала туесок с медом, в другой — тарелку с горячими булочками, обсыпанными маком. Я спешно закрыл спиной букет цветов и подарки:
— Лена, отдай Вовке булочки и мед, а сама закрой глаза. Закрыла? Не подглядывай. Я исполняю твое желание. Открывай глаза.
Лена увидела букет цветов и замерла, ее глаза вспыхнули счастьем. Она обняла меня и поцеловала в щеку:
— Спасибо!
Первый раз в жизни меня поцеловала девушка. Я растерялся и, наверное, покраснел, потому что Вовка расплылся в улыбке.
— Вот еще книги,— я протянул Лене пакет.
Она развернула подарочную бумагу и, увидев сказки Волкова, подпрыгнула от радости и поцеловала меня в другую щеку.
— Пока вы целуетесь, пирог остынет,— недовольно проворчал Вовка.
— Кто здесь целуется? — Из комнаты вышла Света в длинном светло-зеленом сарафане и замерла на пороге, увидев цветы.
— Цветы вам обеим, а тебе вот этот шарфик, ты же любишь все оригинальное.
— Юрочкин, спасибо! — Света поцеловала меня.— Я счастлива, первый раз в жизни мне дарят цветы.
Я тоже был счастлив. Молодец дед! Теперь всегда буду прислушиваться к его советам.
— Для меня второй сюрприз за сегодняшний вечер,— удивленно сказал Вовка, внимательно рассматривая Свету. Света быстро осмотрела себя — не надела ли она платье задом наперед или вообще вышла без платья, на меньшее Вовка не стал бы намекать.
— Светка — и в длинном платье! — рассмеялся Вовка, как знаменитый артист, выждав длинную паузу.
— Это она с мамой поругалась,— улыбнулась Лена.— И пришлось ей надевать мой сарафан...
Света сделала страшное лицо и показала сестре кулак, но Лена, спрятавшись за мою спину и показав Свете язычок, продолжила:
— Чтобы скрыть боевые раны.
— Ленка, еще одно слово, и я тебя убью!
— Молчу, молчу.
И сколько Вовка ни допытывался у Лены, она молчала, как партизан. Да и Света поспешила перевести разговор на другую тему:
— Мы скоро закончим ремонт мастерской, а у нас еще нет устава Клуба юных техников.
— Какой устав! — махнул рукой Вовка.— Из всего нашего класса осталось пять человек.
— Мы пригласим в Клуб ребят из пятых-седьмых классов,— сказала Света, словно это дело было давно решенным.
— Они молотка в руках не держали, у нас Клуб юных техников, а не детский сад,— решительно возразил Вовка.
— Научим. Юра, я права?
— Света права. Без мальчишек не обойтись,— сказал я Вовке.
— Вот ты и будешь их учить,— обиделся он, что я поддержал не его, а Свету.— И чем мы, интересно, будем работать? Инструментов нет, станков нет...
— Вот-вот,— вскипятилась Света,— придумали себе оправдание и сидим. Все от нас и разбежались.
— Семен Семенович обещал привезти...— сказал Вовка.
— А у нас что, рук нет? Семен Семенович привезет, Юрий Николаевич договорится. Давайте сходим на завод, расскажем о клубе...
— Дадут они, жди.
— Конечно, сидеть и ждать лучше. Завтра же идем на завод! — Света вскочила со стула, словно тотчас намеревалась бежать на завод.
— Завтра воскресенье,— подсказал я ей.
— Пойдем в понедельник. А пока я прочитаю вам устав Клуба юных техников.— И Света убежала в свою комнату. Я наклонился к самому уху Лены и тихо спросил:
— На какие боевые раны ты намекала?
Лена улыбнулась и, посмотрев украдкой на Вовку, чтобы он не услышал — Вовка был занят, он тайком стащил булочку и уплетал ее за обе щеки,— тихо шепнула мне:
— Утром Света поругалась с мамой и нагрубила ей. Мама сильно рассердилась и шлепнула Свету проводом от плойки. Вот Света и спрятала под длинным сарафаном две красные полоски чуть выше колен. Тихо. Идет!
Мы с Леной сделали вид, что разговариваем о пироге с малиновым вареньем.
— Какой аромат,— вдохнул я воздух.— Лена, ты волшебница. Откуда ты узнала, что это мой любимый пирог?
— Догадалась,— Лена отрезала большой кусок и положила его на мою тарелку.
— Стойте, сладкоежки! — возмутилась Света.— Сначала я прочитаю устав!
— Светочка, я умру! — взмолился Вовка и, не дожидаясь ответа, быстро налил себе кружку молока и отрезал кусок пирога раза в три больше моего. Вовка не страдал скромностью.
— На корабле бунт! — притворно возмутилась Света.— Эй, обжоры, оставьте мне кусочек!
— После вкусного обеда по закону Архимеда полагается поспать,— Вовка сладко потянулся и с большим сожалением посмотрел на стол. Там в тарелках лежали только маленькие крошки от пирога и булочек.
— Я тебе усну! — пригрозила Света.— Слушайте устав Клуба юных техников.
Света достала из папки отпечатанные на пишущей машинке листы бумаги и стала выразительно читать, словно читала не устав, а поэму:
— «Клуб юных техников «Искатель»! — Света обвела нас взглядом царицы — кто из нас добровольно желает подняться на эшафот? Мы единодушно промолчали — и название клуба единогласно прошло.— Клуб «Искатель» — коллектив увлеченных техническим творчеством людей. Наш девиз: «Жить просто нельзя — жить надо с увлечением».
Во главе клуба стоит капитан. Он выбирается тайным голосованием».
— Почему тайным? — перебил чтение Вовка.— У нас демократия, кого нам бояться?
— Хорошо, записываю «открытым». Володя, дальше про тебя. «Члены клуба сознательно придерживаются строгой дисциплины».
— Мы что, в армии?
— Тебе, Володя, дисциплина не помешает.
— Тогда запиши крупными буквами,— Вовка явно ринулся в атаку.— Всех, кто влюбится, исключать из клуба!
— Ты что, чокнулся?! — рассмеялась Света.
— Сама чокнутая. Любовь — это враг человечества. Из-за нее теряют голову, предают друзей.
Не знаю, серьезно это Вовка или нет, но мы от смеха свалились на диван.
— Не вижу ничего смешного,— невозмутимо продолжил Вовка свою пламенную речь о любви.— Читайте классиков.
— Ну и дурак.
— Я или классики?
— Молчи или я умру от смеха,— взмолилась Света.
Я почувствовал, что разговор о любви надо срочно заканчивать, а то Вовка страшно обидится или скажет Свете такое, что страшно обидится она.
— Вечером пойдем на танцы? — спросил я у девчонок.
— Пойдем,— ответила Лена.
— Я не могу,— сказала Света.
— Почему? — удивился я.
— Не могу, и все! — Света прикусила пухленькие губки и стала похожа на упрямую первоклассницу.
— Я тоже не пойду,— решительно отказался Вовка.— В отличие от некоторых, мне надо работать над чертежами самолета.
Явный намек в мой адрес. Вовка выразительно посмотрел на меня, словно я забыл что-то очень важное. Наверное, он все-таки зарядился в шалаше космической энергией и поэтому сумел передать мне свои мысли.
— Света, ты вечером сильно занята? — спросил я.
— Не занята. А что ты хочешь?
— Ты не забыла про мое желание?
— Не забыла. Только на танцы я не смогу пойти. Иди с Леной.
— Сделай, пожалуйста, расчеты самолета СНиТ-1.
— Ну, ты, Юрочкин, и хитрый гусь.— Света погрозила мне пальцем.— За это я загадаю тебе такое желание... Но не сейчас. Володя, неси чертежи, сделаем расчеты для этого эксплуататора. А вы топайте, наслаждайтесь танцами.
— Почему Света не пошла на танцы? — спросил я Лену, когда мы вышли из дома.
— Ей мама запретила сегодня выходить из дома.
— Понятно. Нина Сергеевна очень строгая. Ее вся школа боится.
— Нет, мама добрая, просто Света ее очень рассердила. Папуля говорит, что Свету иногда полезно лечить ремевитом.
— Чем?
— Папа так в шутку называет ремень.
Мы с Леной рассмеялись, и бабушки на лавочке подозрительно посмотрели в нашу сторону.
Когда мы с Леной пришли в наш поселковый парк на танцплощадку, дискотека была в самом разгаре, вернее, остывала от этого разгара — был объявлен перерыв.
Девчонки из восьмых классов сидели на отдельной лавочке, выставив вперед коленки. Девчонки сидели на низкой скамейке в коротких юбочках и, наверное, поэтому их ноги казались очень длинными.
— Лена, иди к нам! — закричала Васильева Алла.
— Привет,— поздоровался я.
— Привет,— девчонки состроили мне глазки.
— Где Светку потеряли? — спросила Ира Сергиенко.
— Они с Володей решают задачи.
Зазвучала музыка медленного танца. Девчонки вытянулись в струнку, я хотел пригласить Лену, но Ира опередила меня.
— Потанцуем? — предложила она.
— Пошли.
Ира положила длинные белые кисти рук на мои плечи. На ее пальце сверкнуло колечко с камнем. Ухоженные ногти были покрыты фиолетовым лаком с блестками. Я ожидал увидеть в глазах Иры кокетливую улыбку, но в синеве ее глаз горели огоньки настороженности, испуга, ожидания, надежды. Я поразился этому, отвел взгляд и посмотрел снова. Нет. Сейчас Ира была девчонкой, которая одновременно и боится, и сильно хочет узнать что-то очень важное для нее, и опасается, что я это знаю. Все это было так неожиданно, вдруг, что я сомневался в искренности  взгляда Иры.
— Юра, а ты хорошо танцуешь,— сказала Ира.
— С тобой мне не сравниться,— улыбнулся я.
— Я люблю танцевать. Особенно люблю танцевать на сцене.— В  глазах Иры вспыхнули счастливые огоньки, она, наверное, представила себя на сцене.— Когда я танцую, то мне кажется, что я летаю над сценой. И нет серых облаков, холодных капель дождя, голых деревьев, черных заборов. Я танцую. Я свободна!
Ира встряхнула головой, откинула за плечи свои пышные черные волосы, и в тот же миг ее глаза кокетливо улыбнулись.
— Юра, а когда мы с тобой встретились в березовой роще, откуда ты шел?
— Из мастерской. Увлекся работой.
— А папуля подумал, что ты провожал домой девушку.
Слово «папуля» прозвучало как-то натянуто, неестественно, неискренне. Может, мне так показалось, потому что я видел «папулю», который ударил свою дочь по лицу.
— Так поздно я не провожаю девушек домой.
— Жаль. Любая девушка согласилась бы с тобой подружить. А ты не слышал моего разговора с отцом? — спросила Ира как бы мимоходом.
— Не слышал,— соврал я.
Я понял, чего так боялась Ира. Она боялась, что я слышал и могу рассказать в школе.
— Мы с отцом немного поспорили. Ты же знаешь родителей, они всегда над нами трясутся, не разрешают поздно гулять. Я засиделась у подруги, а они уже бросились искать.— Ирины глаза вдруг опять изменились, смотрели на меня нежно, доверчиво.
Музыка стихла. Танец закончился. Мы пошли к лавочке. Увидев девчонок, Ира вдруг распрямила плечи и пошла, чуть покачивая бедрами. В ее синих глазах появились насмешливые холодные льдинки.
— Пока.— Ира снисходительно махнула мне рукой, словно танцевала со мной из одолжения, как высокородная леди с молодым пажом.
— Пока,— я не обиделся и не удивился. Ира меняла маски.
Ко мне подошли Аркадий Кудашов и Лена.
— Спасибо за танец.— Кудашов галантно поклонился, элегантно откинул назад длинные волосы и величественно удалился. Я разозлился на Кудашова:
— Ты зачем с ним танцевала?
— Но Аркадий меня пригласил,— растерянно ответила Лена.— Но если ты против... но я думала... Юра, он хороший человек.
— Я знаю, что он за человек, что он собой представляет, что он хочет!
Вспыхнули лампы на столбах. Ребята недовольно зашумели. Тени от черных деревьев метнулись танцующим под ноги.
— Пойдем домой.
— Пошли,— согласилась Лена.
И мы молча пошли по тропинке. Зеленая тропинка, обросшая густыми, раскидистыми березками, скатывалась вниз. Чем дальше мы уходили от танцплощадки, освещенной яркими, светлыми огнями, тем гуще, темнее становилась березовая роща. Трава шуршала под ногами, светлячками вспыхивали белые головки цветов. Луна светлела, делалась ярче, листики берез голубели, серебрились. Я посмотрел на Лену, улыбнулся, обнял за плечи:
— Извини.
Лена посмотрела на меня грустными глазами, улыбнулась, рассмеялась, в уголках ее глаз засияли радостные огоньки. Лена обняла меня за талию, и мы зашагали по тропинке, по мягкой, как ковёр, траве. Черные тени отставали от нас, пока не затерялись где-то позади. Ярче и ярче светила луна, в ее серебристом шлейфе все ярче и ярче сияли бриллиантовые звездочки.

Глава 13

В понедельник мы сходили на завод и поговорили с директором, рассказали ему о Клубе юных техников, о наших планах, показали чертежи. Директор попросил нас принести из школы заявку на инструменты и материалы. И через два дня к школе подъехала машина с железными трубами, уголками, сварочным аппаратом, слесарным инструментом, фанерой, стеклотканью, эпоксидным клеем и другими материалами, инструментами, которые мы просили, и даже сверх того. Не успели мы разгрузить машину — приехал директор завода. Он внимательно осмотрел нашу мастерскую, что-то записал в блокнот.
— Молодцы,— сказал Сергей Николаевич.— Вижу, ребята вы толковые, сделали все грамотно, качественно. И мастерскую хотите сделать настоящей, профессиональной.
— Иначе нельзя,— подтвердил мой дед, довольный похвалой специалиста.— Мастерство, оно на пустом месте не появляется, ему голыми руками не научишься.
— Без станков тоже не научишься,— сказала Света, глядя на директора завода большими бесхитростными глазами. Сергей Николаевич улыбнулся:
— Станки будут.
Через три дня Юрий Николаевич — директор школы, завхоз Семен Семенович и трое рабочих на заводской машине уехали в город. Уехали рано утром, когда еще только светало. Об этом мне сказала Света. Сказала по секрету. Ее глаза сияли от радости, а счастье готово было выпрыгнуть из груди через ее большие голубые глаза.
Как мы учились в этот день, я не помню, радость ожидания переполняла нас. Света получила на всех уроках замечания, а я подумал, что к последнему уроку она провертит дырку в платье. Я толкнул Свету в бок и шепнул:
— Ставишь опыт?
— Какой опыт? — удивилась она.
— Хочешь с помощью трения, как первобытные люди, добыть огонь из стула?
— Юрочкин, за такие намеки я откушу тебе ухо.
Машина вернулась из города вечером. Юрий Николаевич вышел из кабины, и мы сразу догадались, что все получилось! А когда из кабины вышел Семен Семенович, то мы догадались, что получилось больше, чем мы хотели! И намного больше! Мы помогли рабочим разгрузить станки, верстаки, ящики с инструментами.
— А теперь сюрприз,— таинственно сказал Семен Семенович и взялся за угол брезента, под которым лежало что-то угловатое. Глаза завхоза радостно блестели, как у человека, который приготовил дорогой подарок. Под брезентом лежали пять мотоциклов со штрафплощадки! Мы запрыгали от радости — есть двигатели для снегоходов, аэросаней!
Работа закипела. На треск сварочного аппарата, шум станков стали заглядывать мальчишки. Из ребят седьмых, восьмых классов мы организовали две бригады, чтобы делать сразу снегоход и аэросани. В своих рассказах друзьям мальчишки вознесли Клуб юных техников на Олимп, и желающие повалили толпой.
Мой дед, который официально значился руководителем кружка «Техническое моделирование», так наш Клуб именовался в документах, довольно усмехался в усы:
— Какая гвардия подвалила, а вы плакались.
Шли даже первоклассники. Света права, стоит начать, и все получится. На собрании меня выбрали капитаном, Свету моим помощником. Вовка немного обиделся, но потом решил, что бригадиром быть гораздо лучше, чем помощником. Лена заведовала медицинской частью. Но так как работы у нее было мало, Лена стала помогать Вовке и мне в работе с чертежами. Мы делали наброски от руки, чертили быстро, не всегда соблюдая масштаб, чтобы не ускользнула интересная мысль. Лена превращала наши наброски в настоящие чертежи, сделанные по всем правилам на масштабно-координационной бумаге. Чертежи выходили не только точными, но и красивыми, словно это не технический чертеж, а полотно художника.
— Леночка, у тебя талант! — обрадовался Вовка.— Я же говорил — у каждого человека есть талант, но не каждый его в себе находит.
В открытую дверь мастерской заглянул Олег Ивкин. По его довольной физиономии мы поняли — ожидается сюрприз.
— Вот принес.— Олег положил на верстак четыре новых камеры от грузовой машины.
Такие камеры мы безрезультатно искали для колес снегохода.
— Молодец! — Вовка подпрыгнул от радости и бросился обнимать Олега.
— Где ты нашел камеры? — спросил я. Энергичная, вездесущая Светка перерыла весь поселок, но нашла только старые камеры, которые можно сразу выбросить. Ей, правда, предлагал один пьяный субъект продать две хорошие камеры за бутылку, но возмущенная Света отказалась, презрительно сказав мужику: «Нам ворованного не надо».
 Олег замялся, ему не хотелось говорить.
— Мы с батей в городе картошку продали. Он обещал мне велосипед купить. Вот на эти деньги я и купил камеры на авторынке.
Я знал, что Олег давно мечтает о велосипеде, копит деньги. Но я никогда не ожидал от него такого поступка. Возникла пауза удивления: ребята тоже не ожидали такого поступка. Но в эту минуту в мастерскую вошла целая делегация: директор школы Юрий Николаевич со свитой пятиклассников.
— Здравствуйте, ребята. Доброго здоровья, Афанасий Капитонович. Вот привел делегацию. Сердятся, что ваши орлы выгоняют их.
— Вот с ними, Юрий Николаевич, и разговаривай. Все дела у нас решают капитан и совет клуба. А я вроде старшины при них.
— Да некуда уже! — воскликнула Света.— Все рабочие места заняты. По технике безопасности не положено.
Света привела свой последний аргумент, глядя на отца честными глазами: она не против, но не положено. Юрий Николаевич понял намек дочери и улыбнулся.
— Это вечером. А днем клуб пустует,— возразил он.
— Мы же учимся до двух часов. А уроки готовить?
— Есть у меня предложение: с 14 до 17 часов, когда Клуб юных техников пустует, организовать кружки — авиамодельный и судомодельный.
— Дельная мысль,— согласился мой дед.— Только вот кто возьмется?
— И руководители кружков на примете есть.
— Кто?! — удивились мы. О любом моделисте в поселке мы бы давно узнали.
— Юра Чернигов. Он три года занимался в авиамодельном кружке, был чемпионом области.
— Да что ты, папка,— возмутилась Света.— Он же у нас главный конструктор, капитан!
— Давай мы его самого спросим.
Я растерялся от неожиданного предложения. Авиамодельный кружок! Какой радостью для нас с Вовкой было каждое занятие! А соревнования на озере Баланкуль! Палатки, костер...
— Вижу, загорелись глаза. Сделаем занятая кружка два раза в неделю.
— Я думаю, вдвоем мы лучше справимся,— сказал Вовка.
Он обиделся, что я от радости забыл про него.
— Я ждал этого.— Юрий Николаевич обнял меня и Вовку за плечи.— Друзья всегда вместе.
— Тогда и я хочу.— Света втерлась между мной и Вовкой.
— Ну уж нет! — воскликнул Вовка.— Она везде сует свой нос, командует, на Юру... это... того...
— Сами решайте,— отмахнулся Юрий Николаевич. Его слабость — дочери. И Света этим всегда пользуется.
— А кто судомоделист?
— Я,— ответил директор.— В детстве увлекался, мечтал стать капитаном, на флот пошел служить.
— Что же помешало? — спросил мой дед.
— Сразу и не ответишь, Афанасий Капитонович. Если бы каждый был там, где мечтал...
— Оно верно. Но никогда не поздно сделать первый шаг к мечте. Я в детстве мечтал о путешествиях. Хоть под старость, но мечту свою осуществляю. Плыли мы на катере по Енисею, ветер в лицо, шум воды в кильватере, крики чаек, и казалось мне, что море вокруг, а я капитан. Мечта, она жить помогает. Заболит у меня что, так я думаю — рано мне еще помирать, не все еще успел, мечту свою до конца не выполнил. Глядишь, и боль отступила, и радостно как-то на душе становится.
— Верно, Афанасий Капитонович. Решил я с ребятами заниматься судомоделизмом, и словно молодость ко мне вернулась. Так что, ребята, в среду первое занятие! Довольны? — обратился Юрий Николаевич к пятиклассникам.
— Ура!!! — было ответом.
Когда делегация пятиклассников — шумная и радостная — удалилась, Света отозвала меня в угол мастерской.
— Олег удивил меня,— шепнула она.
— Меня тоже. Он настоящий товарищ.
— Он молодец. У него через две недели день рождения.— Света смотрела на меня довольными глазами — она что-то придумала. В такие минуты ее голубые глаза переливаются изумрудными крапинками.— Вчера нам выдали деньги за работу в совхозе. Наш класс выкопал больше всех картофеля. Давайте сложимся — я, ты, Вовка, Лена — и купим Олегу велосипед. Я обрадовался Светиному предложению и крепко ее обнял.
— Ты что — мальчишки смотрят. Отпусти,— шепнула Света.
— Пусть смотрят. Ты лучше всех! Могу я обнять друга или нет?
— Можешь, но не так крепко.
Желающих записаться в авиамодельный кружок было очень много, но мы с Вовкой отобрали двенадцать толковых ребят, обещав остальным, что если все будет хорошо, принять их на следующий год. Юрий Николаевич помог нам составить план работы, посоветовал, как лучше проводить занятия, с чего начинать. Он съездил в Красноярск и привез микродвигатели для авиамоделей, наборы планеров, самолетов и даже двадцать наборов ракет! Эфир и касторовое масло мы купили в аптеке, керосин и авиационное масло привез нам летчик, знакомый Юрия Николаевича, из Абакана. И в мастерской весело загудели микродвигатели. В воскресенье мы с Вовкой провели показательные выступления. У нас были свои модели самолетов, мы ими очень дорожили, но Вовка со мной согласился, что лучшей рекламы нашему кружку не сделать. На запуски самолетов и двух ракет сбежались все мальчишки поселка. Пришли и взрослые. Получился целый праздник открытия Клуба юных техников. Света пригласила директора завода, Семена Семеновича, Юрия Николаевича, моего деда, усадила их на почетные места. Она даже хотела организовать мероприятие с красной ленточкой, которую должны были перерезать самые почётные гости, но я отговорил Свету. Вернее, она согласилась не делать этого в обмен на выступление студии современного танца.
— Ваше дело — самолеты, мое дело — все остальное,— категорично заявила Света. Мы с Вовкой сдались.
Вечером после праздника мы: я, Вовка, Света и Лена сидели в мастерской Клуба юных техников и были очень горды и счастливы тем, что сумели осуществить свою мечту!
— Правда, здорово! Я же говорила — у нас все получится! — Света сияла от радости. Она не могла усидеть на одном месте и бегала по мастерской. Я поймал Свету за руку и усадил рядом с собой.
— Я так счастлива! — воскликнула Света и бросилась обнимать меня.
— Помните — как мы хныкали, когда все разбежались? — напомнил нам Вовка.— Но я всегда был уверен в нашей победе!
— Хвастун! — рассмеялась Света и бросилась обнимать Вовку.
Дверь открылась, и в мастерскую вошел Аркадий Кудашов. Я бы меньше удивился, если бы в мастерскую вошел инопланетянин.
— Привет,— поздоровался Аркадий.— Зашел поздравить. Признаться, я вам не верил, считал вашу затею ребячеством. Но вы молодцы.
— Спасибо за поздравление,— ответила Света.
Я ждал, что она рассердится и встретит Кудашова в штыки, но Света приветливо улыбнулась. Как можно улыбаться человеку, который нам мешал, делал все, чтобы наша мечта разрушилась, не исполнилась?!
Вовка  был сердит на Кудашова и не скрывал этого.
— Поздравил и топай отсюда.— Вовка встал и угрожающе сжал кулаки.
— Володя, сядь,— сказал я.— Аркадий, у нас нет желания видеть тебя.
— Намек понял,— усмехнулся Кудашов, но мне показалось, что в его улыбке больше огорчения, чем насмешки. Аркадий подошел к двери и, обернувшись, сказал:
— Я думал, мы подружимся...
Дверь за ним медленно закрылась.
— Юра, зачем ты так? — Света была огорчена и не скрывала этого.— Ты не понимаешь, сколько сил стоило Аркадию перебороть свою гордыню и прийти к нам. А ты! Разве можно так? Я уверена — он предлагал нам свою дружбу, а мы снова расстались врагами.
— Да он пришел посмеяться над нами,— ответил я Свете.— Неужели ты не видела его наглую усмешку? Опять придумал какую-нибудь пакость. Вспомни краску. Сколько гадостей он нам сделал.
— Мы сами виноваты,— возразила Света.— У парня самолюбие выше головы. И все из-за этого глупого спора. Надо было сразу попросить у Аркадия помощи, и он бы помогал нам, а не вредил.
— Интересно получается,— удивился я Светиным словам.— Мы должны были приспосабливаться под Аркадия, под его самолюбие, выбрать его капитаном?
— Юра, ты не прав.— Света подошла, положила руки на мои плечи и посмотрела в глаза.— Я знаю, ты зол на Аркадия, ты ему не веришь. Но я прошу, давай пригласим его в Клуб? Ему надо помочь...
— Нет,— резко ответил я. Мне было непонятно и обидно, зачем Свете нужен этот надутый индюк, почему она заступается за него?
— Юра, ты не забыл, что должен мне желание? — спросила Света.
— Не забыл.
— Я приглашу Аркадия. Вот увидишь — он хороший парень.
Я сел на табурет, взял со стола чертежи самолета СНиТ-1 и стал их внимательно рассматривать. Вовка демонстративно сел рядом со мной.
— Расчеты показали, что надо усилить моторную раму,— сказал он.
— Поставим металлический угольник,— согласился я.
— Юра, я жду ответа. Ты — капитан Клуба юных техников, тебе решать.
— Света, ты права,— я был официально строг,— я капитан Клуба и говорю: нет!
— Ну и дурак!
— Сама дура,— огрызнулся Вовка.— Думаешь, мы не видим, что ты влюбилась в Кудашова? Так настоящие друзья не поступают. Беги за ним, пусть Аркаша тебя поцелует.
Света посмотрела на меня полными слез глазами, резко отвернулась, убежала.
— Вы действительно дураки! — тихо сказала Лена и убежала вслед за сестрой.
— Веселый получился праздник,— горько вздохнул Вовка.— Только у мужчин может быть настоящая дружба.
Из Клуба юных техников мы вернулись поздно. Вовка остался ночевать у меня. Он сел на диван и забренчал на гитаре — вот уже неделю у него было новое увлечение.
— Я новую песню выучил. Сыграть?
— Давай,— согласился я, мне было очень грустно.
Володька удобнее уселся, но как только он запел, в комнату вошла Лена.
— Поете, а Света из-за вас плачет.
— Сама виновата,— ответил Вовка.— Аркадий, Аркадий! Он хороший, мы плохие. Если влюбилась, то пусть помалкивает.
— Не в Аркадия она влюбилась.— Лена сама чуть не плакала.
— Любовь — она слепа,— не сдавался Вовка.
— Это вы слепые, особенно ты, Юра. Света ТЕБЯ любит.
Вовка замер с открытым ртом и стал похож на деревянного болвана, а я, видимо, на каменного.
— Что стоишь? Иди,— Лена подтолкнула меня в спину.
В комнате девчонок горела ночная лампа. Свете лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку.
— Света, я тебе верю,— искренне сказал я.— Ты знаешь Аркадия лучше меня: вы учитесь вместе восемь лет, а я только два месяца. Пригласи его в Клуб юных техников.
Света встала, смахнула с глаз слезинки и крепко сжала мою ладонь в своих руках:
— Мы же капитаны. А капитаны идут первыми не только на параде.

Глава 14

В окно класса заглядывала береза. Ее зеленое лицо с желтыми веснушками смотрело удивленно и грустно. Но сквозь ее расплетенные осенью косы в класс влетали солнечные зайчики и прыгали по макушкам моих одноклассников. Мне вдруг захотелось выбежать из класса, жадно посмотреть на небо с белыми-белыми облаками и закружиться, подставив лицо жаркому солнцу.
— До конца урока осталось десять минут,— напомнила нам учительница литературы.
Сегодня мы писали сочинение, но я больше думал о словах Лены: «Света тебя любит». Света совсем не похожа на влюбленную девчонку. Ведь если кто-то влюблен, то его сразу видно. Вот Даша Орлова из параллельного класса влюблена в Рыбакова Кирилла. Они встречаются, вздыхают, краснеют, смотрят друг на друга влюбленными глазами. А мы со Светой друзья, нам хорошо вместе, у нас много интересных дел, у нас свой остров. Наверное, Лена придумала про любовь, чтобы мы не ссорились из-за Аркадия. Лена не выносит ссор, они для нее хуже зубной боли.
Я посмотрел на Свету. Она грызла кончик авторучки и задумчиво смотрела на портрет Шекспира. Ямочки на Светиных щеках улыбались. Интересно, о чем думает Света? Может, обо мне? Мое сердце почему-то вдруг радостно екнуло.
На большой перемене Вовка хотел ускользнуть в столовою, но я успел поймать его за руку:
— Надо поговорить.
— Давай потом. Сегодня в столовой пончики с повидлом.
— Дело огромной важности,— как можно таинственнее шепнул я. У Вовки вспыхнули глаза — он обожает тайны и секреты.— Без чего не может быть настоящий остров?
— Юрка, не темни!
— Без карты! — торжественно сказал я.— И завтра мы плывем на остров делать карту.
— Юрка, ты гений! Как я сам не догадался. Я уверен — у нашего острова есть тайна.
— Сокровища разбойников,— пошутил я, потому что глаза Вовки горели, как груда сокровищ в пиратских сундуках.
— А почему нет?! — удивился Вовка.— На острове могли жить разбойники и грабить купеческие суда, а золото прятать в пещере.
Вовкина фантазия, как спортивный самолет, полетела делать фигуры высшего пилотажа. Я слушал Вовку краем уха, а сам смотрел на Свету. Она вышла из класса и подошла к Аркадию Кудашову.
— Сегодня в три часа собрание в Клубе юных техников,— сказала Света.— Если хочешь — приходи в мастерскую.
— Я приду.— Аркадий обрадовался, но в уголках его глаз я заметил огоньки самодовольства. Но они меня не огорчили: я, как и Света, был уверен, что интересное дело увлечет Аркадия. Пусть не сразу изменится его характер, пройдет год, два, но обязательно случится то важное, переломное, что изменит жизнь Аркадия, сделает его настоящим другом. Света подбежала ко мне и радостно объявила:
— Он придет!
Вовка был явно недоволен, он надеялся, что Аркадий откажется.
— Володя, не делай страшное лицо,— рассмеялась Света.— Девчонок распугаешь, никто в тебя не влюбится.
— У вас одна любовь на уме,— проворчал Вовка.— Завтра сплаваем на остров или вы с Леной будете мечтать о любви?
— Одно другому не мешает. Володя, я по твоим глазам вижу — ты придумал нечто гениальное.
— Мы будем делать карту острова! Жаль, не я придумал, а Юрка.
— Вовочка, какая разница! — Глаза у Светы засияли радостью, она была готова плыть на остров хоть сейчас.— Мы же вместе!
— Разницы никакой.— Вовка пожал плечами.— Только на картах остаются имена первопроходцев, а не членов их экспедиции.
— Не плачь, я разрешу тебе дать одно название.— Света хитро улыбнулась и толкнула Вовку в плечо.
— Вот-вот, начинается.— Вовка театрально огорчился.
Мы весело рассмеялись и поспешили в класс. Прозвенел звонок, а химичка Ага Молекула очень не любит, когда опаздывают. Опоздавшим на урок ученикам она говорит: «Явились, опозданты», вызывает их к доске и начинает гонять по всем вопросам. Поэтому «опозданты» на уроках химии — редкое явление...

Вовке не терпелось стать картографом, и не успели мы причалить к берегу, как он умчался исследовать остров.
— Золотая лихорадка,— многозначительно сказала Света, зная о Вовкиной мечте найти сокровища.
Лена, как всегда, навела порядок в шалаше, я приготовил дрова для костра, принес воды из ручья. Света достала из большой сумки планшет, бумагу, карандаши, готовальню. Я улыбнулся: Света подготовилась основательно, словно мы отправляемся в кругосветное плаванье открывать новые земли.
— Вы идите, а я приготовлю обед,— сказала Лена.
— Ты не пойдешь с нами? — очень удивилась Света.— Мы же первопроходцы, это так интересно!
— Когда первопроходцы вернутся домой страшно голодные, они скажут мне спасибо за то, что я не пошла с ними.
— Как хочешь,— пожала плечами Света. Она не понимала сестру: как можно отказаться от приключений ради обеда. Лена положила в мой рюкзак пакет с едой и фляжку с чаем. Света решительно отказалась брать еду с собой.
— Я что ненормальная — тащить такую тяжесть? Вернемся через час и поедим.
Лена незаметно для Светы положила ее пакет в мой рюкзак.
Мы пошли вверх по склону горы, пошли открывать наш остров! Сердце радостно билось в груди. Света, наверное, испытывала те же чувства, что и я, потому что смотрела вперед глазами путешественника, открывшего после долгого пути остров, пусть маленький, но свой остров!
— Правда здорово! — воскликнула Света и поспешила к вершине горы.
Наш остров — это невысокая гора с двумя вершинами. С одной стороны гора отлогая, с песчаной отмелью, с другой крутая. Весь остров покрыт смешанным лесом, кустарником. Очень красивый остров, но главное — у него есть залив! И этот залив не виден с реки: вход в него с одной стороны скрывает большая раскидистая береза, склонившаяся набок над водой, а с другой стороны — огромный камень, похожий на голову пирата, курящего трубку. Вовка назвал его Головой капитана Флинта. Вовка любит читать книги о морских путешествиях, а книгу «Остров сокровищ» он перечитывает каждый год. А недавно он признался мне, что мечтает стать капитаном.
Мы со Светой перепрыгнули по валунам через ручей, который весело журчал между камнями. Вода в ручье удивительно вкусная. За валунами колючей стеной рос густой кустарник. Мы сделали две попытки штурма, но отступили с боевыми потерями: я порвал рукав штормовки, а Света оставила в кустах большой клок своих спортивных брюк.
— Мама меня убьет.— Света тяжело вздохнула, рассматривая порванные брюки и светящуюся через дырку коленку.
— Настоящие герои всегда идут в обход.— Я напомнил Свете слова Бармалея из фильма «Айболит-66». Идти напрямую к вершине горы была Светина инициатива.
— Зашью.— Света храбро махнула рукой.— У Лены есть нитка с иголкой.— Но брать приступом кустарник мы не стали и пошли в обход.
С вершины горы мы увидели весь остров. Света обрадовано запрыгала, как маленькая девчонка, и закричала:
— Ура! Ура! Ура!
Взяла меня за руки и закружилась вокруг. Я крепче сжал ее ладони, чтобы Света не упала спиной на камни, которые на вершине были рассыпаны, как горох по тарелке. На самом большом камне Вовкиным почерком было начертано: «Вершина подзорной трубы». Света тоже увидела надпись и возмутилась:
— Мы с Леной первые открыли остров, а этот нахал везде пишет свои названия!
Света наморщила свой задиристый носик с семью золотыми веснушками, думая, какое название дать вершине горы.
— Все названия будем писать на карте. Остров не классная доска,— поспешил сказать я. Вовка страшно обидится, если Света сотрет его надпись и напишет свое название. А названия придумаем вместе,— добавил я.
Света посмотрела на меня. В ее голубых глазах отражались плывущие по небу чистые облака. Я посмотрел на небо. Небо весело смотрело на меня. Рядом со мной стояла Света. Ее подбородок был гордо вскинут. Сейчас она походила на юнгу, который отправляется в свое первое плаванье. Я вспомнил слова Лены и улыбнулся. Света — мой друг и больше похожа характером на мальчишку, который мечтает о приключениях, чем на девчонку, которая думает о любви, ведет дневник и собирает фотографии артистов.
Осень частой гребенкой расчесала кроны деревьев, поэтому они не мешали нам рассматривать остров. Только середина острова между вершинами горы оставалась недоступной для нашего взгляда. Там росло много раскидистых сосен. Они зеленой стеной закрывали ущелье, между крутыми склонами которого часто росли, тянулись к солнцу молодые березки. Я догадался, почему Вовка не задержался на вершине горы, он поспешил в ущелье. Оно выглядело очень таинственным, загадочным и недоступным. Частоколом рос густой кустарник, а узкий вход перекрывали большие камни-валуны, словно кто-то нарочно сделал из них стену. Вовка, конечно, не сомневался, что это были разбойники и где-то в глубине ущелья скрывается пещера со сверкающей грудой сокровищ. Из-под камней выбивался ручей и голубой нитью тек к заливу. В заливе стоит наш катер, а рядом, на поляне, виднеется зеленая вершина шалаша-пирамиды. Издали поляна похожа на круглый коврик, который вопреки осени радостно светится зеленой травой. Едва заметной струйкой тянется в небо дым костра. Я представил, какой вкусный борщ готовит Лена, и в животе у меня забурчало.
Света развернула планшет, достала карандаши. Мы быстро нарисовали очертания острова, но когда я посмотрел на часы, то сильно удивился — прошло два часа!
— Давай обойдем остров вдоль берега,— сказала Света.— Уточним, сделаем исправления, а потом сразу в ущелье.
— Может, сначала пообедаем? — предложил я.
— Ты что?! — Света округлила и без того большие глаза, словно я сказал чепуху.— Какой обед!
Я видел, что Света жаждет скорее попасть в ущелье, хотя сама смеялась над Вовкиной золотой лихорадкой.
— Ущелье никуда не убежит...
Но Света уже спускалась вниз с вершины горы. Камешки выскакивали из-под ее ног и прыгали за ней вдогонку.
— Осторожно, там обрыв! — крикнул я.
— Знаю, знаю.
Я догнал Свету и поймал ее за воротник куртки. На всякий случай.
Южный берег острова походил на носовую часть большого корабля и заканчивался длинным плоским камнем. Мы со Светой осторожно поднялись на этот форштевень. Под нашими ногами была пустота обрыва. Вода внизу шумела, пенилась, как шумят, пенятся волны под килем плывущего корабля. Стоять на краю обрыва и видеть темно-зеленые воды Енисея, которые, переливаясь изумрудным блеском, плывут тебе навстречу зеркальной гладью моря, немного страшно, но очень здорово! Так здорово, что сердце замирает, вздрагивает, громко стучит и опять замирает, вздрагивает, громко бьется в груди. Мне захотелось скорее построить мини-самолет и ворваться на нем в высокое голубое небо. Огромное, бескрайнее небо с островами облаков.
Света взяла меня за руку.
— Пошли?
— Пошли.
Восточная сторона острова довольно крутая, чтобы по ней можно было ходить без опаски. Западная — отлогая, ровная, с песчаным берегом. Хорошо зная Свету, я не сомневался, по какой стороне острова она пойдет.
Я придерживал Свету за руку, а сам держался за деревья, которые росли на восточной стороне трудно проходимым лесом. Но Света, вопреки моей страховке, умудрилась поскользнуться, и мы съехали по мокрой траве метра два вниз. Съехали под пронзительный Светин визг. Я затормозил ногами — руками я крепко держал Свету — и рассмеялся. Уж очень у Светы был «красивый» вид. Мокрые листья облепили ее с головы до ног, волосы торчали в разные стороны — красная вязаная шапочка осталась висеть на ветке дерева.
— Маленькая Баба Яга,— смеясь, сказал я Свете.
— Тогда ты леший,— передразнила меня Света.
С такими маленькими приключениями мы вскоре добрались до северной оконечности острова и к великой радости наших ног вышли из леса на ровный песчаный берег. Он тянулся широкой полосой песка и гальки почти до самой Головы капитана Флинта — огромного камня у входа в залив. Дно реки ровным склоном уходило вглубь. Течения здесь почти не было, и Енисей напоминал большое озеро, дальний берег которого виден зеленой полоской тайги.
Света смахнула с себя паутину, листья, умыла лицо и с огромным удовольствием села на мягкий песок. Посмотрела на меня хитрыми глазами и вкрадчиво спросила:
— Юра, моя предусмотрительная сестренка положила в твой рюкзак булочки и фляжку с чаем, ты их не потерял?
— Не потерял,— улыбнулся я и сел на песок рядом со Светой.— А ты не помнишь, кто из нас не хотел брать еду?
Но Света ничего не ответила, потому что откусила сразу полбулочки и теперь с трудом ее пережевывала. Булочки были очень вкусными, только жаль, что их было так мало.
— Пойдем дальше или посидим? — спросил я Свету.
— Посидим.— Света легла на песок и подложила руки под голову.
В конце октября дни стояли теплые, совсем не осенние. Солнце светило ярко, словно ему было жалко расставаться с летом, и оно не хотело замечать прихода осени.
Света лежала с закрытыми глазами, ее длинные ресницы подрагивали. На щеках то появлялись, то исчезали ямочки. Наверное, Света думала о чем-то приятном. Я представил, что мы с ней на необитаемом острове. Наш корабль разбился о рифы... Нет, в нашем поселке, в школе, в Клубе юных техников гораздо интереснее, чем на необитаемом острове. Мне захотелось скорее увидеть Вовку, Лену, словно они могли вдруг исчезнуть с острова...

Лена сидела у костра и читала книгу «Алые паруса». Над затухающим огнем висел котелок, из которого шел дурманящий запах борща.
Вовки еще не было, что казалось невероятным, так как вкусный аромат борща, наверное, окутывал весь остров.
— Вовка не появлялся? — спросил я.
Лена вздрогнула и посмотрела на меня глазами Ассоль, словно я только что сошел с корабля под алыми парусами.
— Нет, Володя не приходил,— ответила Лена и спрятала книгу в сумку.
— Сейчас прибежит. На что спорим? — Света хитро улыбнулась, глядя мне в глаза.— Спорим на желание!
Света сняла крышку с котелка и принялась махать ладонями, как бы направляя аромат борща в ту сторону, где должен скрываться Вовка. Через несколько минут из леса послышался треск и появился Вовка. Света смеялась, вытирая слезы, я смеялся, как сумасшедший: такого мы не могли ожидать! Но Вовка не обратил никакого внимания на наш смех, более того, он не посмотрел в сторону котелка! Вид у Вовки был таинственный и взволнованный.
— Ты что, нашел сокровища? — спросила удивленная Света.
— Сокровища скоро будут! — загадочно воскликнул Вовка. На его лице краснели царапины, брюки выпачканы в грязи, но смотрел он гордо, как Колумб, открывший Америку.
Вовка что-то прятал за спиной, и я сразу догадался, что нас ждут сногсшибательные новости.
— Вот! — Вовка показал нам старое заржавленное ружье, ожидая, что мы упадем в обморок от радости.
— Подумаешь,— Света равнодушно пожала плечами, но в ее глазах вспыхнули огоньки: Свете очень хотелось самой найти на острове что-нибудь загадочное, таинственное.
— Ты посмотри на дату! 1870 год! Здесь скрывались разбойники и прятали награбленные сокровища в доме...
— В каком доме?!
— Я нашел дом! Большой дом! Построенный разбойниками лет двести назад. Сделаем ремонт — будет наша секретная база!
— Какая еще база?
— Да вы что? Это же гениально! Там подвал, три комнаты. В большой сделаем мастерскую, а в подвале должен быть подземный ход...
— Хватит фантазировать,— перебила Света Вовкин торопливый рассказ, в котором было непонятно, где правда, а где мечты.
— Пошли, посмотрим, что ты откопал.
Мы перебрались через валун и остановились перед густым кустарником как раз в том месте, где мы со Светой пытались взять его штурмом. Света укоризненно посмотрела на меня, словно это я виноват, что мы не пошли дальше и не нашли дом.
— Другой дороги нет,— сказал Вовка,— я проверял. Придется лезть на четвереньках, а потом проделаем тайную тропу.
— Может, сразу проделаем? — робко предложила Лена, посмотрев на свой спортивный костюм и на грязные брюки Вовки.
— Да ты что! Здесь часов на пять работы,— и Вовка ринулся в кустарник.
Света последовала за ним, не опасаясь за свой спортивный костюм: он был уже порван и выпачкан не меньше Вовкиного.
Я снял свою брезентовую штормовку и протянул ее Лене.
— Держи.
— Спасибо.
Метров через тридцать кустарник закончился и за стволами берез, в расщелине, мы увидели Вовкину находку.
— Потрясающе! — воскликнула Света и побежала к дому.
— Стой, Америго Веспуччи! — закричал Вовка, хватая Свету за руку.— Первооткрыватель Колумб должен идти первым.
Но разве Свету остановишь. Дом действительно был очень старым и построен в расщелине между гор. Его лиственничные бревна почернели, прямо из-под стен росли деревья и кустарник, они полностью скрывали дом, можно пройти рядом и не заметить. Окна закрыты ставнями, они от времени позеленели, ветер набил в щели земли, и в них росла трава. Трава росла и на деревянной крыше, и на крыльце. Толстая дверь заскрипела.
— Первый раз я чуть не надорвался, когда открывал,— пожаловался Вовка.
Таинственный мрак окружил нас, в нос ударило затхлым воздухом.
— Как в склепе,— мрачно сказала Света.
— Можно подумать — ты была в склепе,— усмехнулся Вовка.
Пол был настелен из широких лиственничных плах и совсем не сгнил, даже не скрипел, как в старых домах. В центре дома высилась большая русская печь, за ней с обеих сторон чернели проемы дверей в две маленькие комнаты.
— Давайте откроем ставни,— попросила Лена,— а то страшно.
— Что бы вы без меня делали! — горделиво сказал Вовка и вытащил заткнутый за ремень топор. Ставни долго не поддавались, цеплялись друг за друга. Но мы с Вовкой поднатужились, и в дом ворвался свежий ветер, яркий солнечный свет. Дом, как живой, улыбнулся.
После обеда, съев до последней капли вкусный борщ, мы сидели у костра и слушали Вовку. Он разговаривал без умолку — строил грандиозные планы на будущее.
Я подбросил дров в костер, смола вспыхнула, дерево разгоралось все жарче и жарче, тепло поднималось от ног к груди, щеки порозовели.
— Пока река не замерзла, будем плавать на остров на катере,— говорил Вовка.— А зимой на снегоходах или сделаем аэросани. Надо быстрее отремонтировать наш дом. Печку почистим, а не будет топиться — переложим. Лена напечет мои любимые булочки и пирог с малиновым вареньем. Варенье, молоко можно хранить в подвале, там холодно. К лету обязательно сделаем мини-самолет и обязательно испытаем его на острове. Слушай, Юрка, может, воздушный шар сделаем? По-моему, гениальная идея! А на вершине горы построим обсерваторию, я давно мечтаю открыть свою звезду. Я видел в городе большой телескоп. Стоит, конечно, дорого. Вот если бы найти сокровища... хотя бы не сундук, а маленькую шкатулочку...
Рядом со мной сидели мои друзья: Вовка, Света, Лена. Я обнял девчонок за плечи и крепко прижал к себе.
— Знаешь, Володя,— сказал я,— наша дружба лучше всех сокровищ на Земле.