Две оглашенные Ленки, или тетя Лида

Две оглашенные Ленки, или тётя Лида. Пишем с дочкой.
Старший брат Витя по кличке Батя вырос как-то очень быстро и ушёл в армию, точнее - во флот, и 3 года семья с волнением читала его письма- то из Африки, то с Красного моря. Ленка очень тосковала, но с её неудержимо буйным и весёлым нравом трудно было усидеть на месте. А тут ещё каким-то шальным ветром принесло в их класс вторую такую же неугомонную Ленку, и даже жили они в одном подъезде и были, что называется, не разлей вода.
Чего только не вытворяли эти Ленки! Бабулечки у подъезда только успевали кричать им вслед:
- Да куда ж вы, оглашенные, понеслись опять?! Шапки наденьте! Простудитесь!
Но куда там! Девчонок манили приключения и дальние дали, а играли они исключительно в мушкетёров, пиратов, или индейцев, а кто такие «оглашенные» – для них оставалось тайной, так как спрашивать бабушек они не решались. Ленки ходили в походы, иногда играли  в казаков-разбойников с мальчишками на стройках, благо, молодой посёлок строился, и стройки эти никто не охранял. Там же находили карбид и с упоением запускали его в лужи.
Кусочки белого карбида с шипением бегали по поверхности  на-гревшейся воды. Любоваться этим зрелищем можно было бесконечно! Мамы с утра до вечера были на работе, а Ленки успевали и уроки сделать, и чего-нибудь начудесить! Было дело, и в болото то по колено, а то и повыше проваливались, и тонуть в море приходилось, но из всех переделок всегда старались мамам принести или букетик подснежников, или серебристую мохнатенькую вербочку, или полевые цветы, или огненные осенние ветки.
А однажды в конце февраля забрели Ленки на речку, которая вытекала из судоремонтного завода. Не было в ней ничего особенного – глубокая речка была лишь наполовину покрыта льдом, потому что от завода вытекали тёплые технические воды. Никому не приходило в голову кататься тут: в поселке заливали катки и озерцо было в самом центре, но лёд там был уже плохой в феврале. А тут лёд был отличный! Ленки разбегались и скользили по нему без всяких коньков. И солнышко играло ярко на  прозрачном ровненьком зеркале речки. Под мостом лёд был еще крепкий, а по мосту с обеда на завод шли рабочие и кричали:
- Девчонки, уходите со льда! Опасно! Посмотрите – вон вода близко!
И правда, в метрах двадцати от них лёд начинал истончаться и таять настолько, что уже был сверху покрыт водой. И именно туда понеслась Ленка. Она, конечно, не собиралась катиться до этой воды, но ровный речной лед стал настолько скользким, что Ленка летела туда, сидя на попе, и ничего не могла сделать. Все было, как во сне, из которого не можешь проснуться. Она долетела до края льда и ,сидя уже в луже, зачерпнула своими ботинками воду прямо из начавшейся речки… Ленка с ужасом поняла, какая глубина сейчас под ней и какой толщины может быть тот лед, на котором она восседает…
-А вода-то совсем не холодная, вон, какая весёлая рябь на поверхности, - пронеслось у нее в голове, и стало совсем страшно. Надо было удирать отсюда как можно скорее, но не делая резких движений. И тут лёд под Ленкой медленно затрещал… Он должен был уже давно провалиться, но лёд трещал и все держал глупую испуганную девчонку.
Как будто чья-то добрая ладонь держала эту ненадёжную тоненькую льдину.
- Скорее! – решила Ленка и стала потихоньку отползать от опасного края все дальше и дальше. А сердце колотилось, словно собиралось выпрыгнуть и бежать впереди такой неповоротливой Ленки.
И вот ее уже обнимает плачущая Ленка, и они бегут с ней к ближайшим домам. И ноги от холода стали уже какими-то не настоящими.
- Скорее! К тете Лиде! – кричит, всхлипывая, Ленка.
 И вот они в тёплой квартире, а тетя Лида, всплеснув руками, стягивает с дрожащей Ленки мокрую одежду, кутает ее в тёплое шерстяное одеяло и начинает растирать ледышки-ноги. Бессменный друг – вторая оглашенная Ленка - поит ее тёплым чаем с мёдом, и потихоньку уходит холод и страх.
- Тебе еще повезло, – говорит тетя Лида. – Ты в обуви бежала… а вот я в 1945-ом бежала босиком…
- Расскажите, тетя Лида, – просят хором ахнувшие девчонки.
- Ну, слушайте, воробушки мои!
 
Всю войну мы с мамой жили в Кировской области. Папа погиб на фронте, а нас у мамы из девяти осталось четверо, остальные умерли – голод, холод, война проклятая. 
В 1945 году уже было морально легче, уже ясно было, что победа будет за нами. В школу мы каждый день ходили в соседний посёлок из нашей деревушки.
Ходили через реку. Мост был, конечно, но до него было далеко идти, и мы зимой прямо по льду бегали. Вот и бежали мы как-то по льду, да вдруг прямо под нами река треснула, вздыбилась и начался ледоход. Хорошо, что мы были уже близко к берегу. Я провалилась, но не глубоко, вытащили меня, а вот валенки мои в речке так и остались… Теперь даже смешно вспоминать, а тогда не до смеха было – босиком до школы бежать пришлось…
Девчонки, как воробышки, прижались к тете Лиде:
- А я по своей же собственной глупости!И предупреждали же взрослые! Так разве ж мы их слушаем?!
Тетя Лида улыбнулась и потрепала «воробышков» по буйным головушкам.
Разве же им расскажешь, как не дожив до Победы над фашистами умерла их мама, как мир, только что заигравший весенними красками, вдруг разбился и стал стал серо-черным, и было пусто и холодно дальше жить на свете без нее. Их четверо осталось в Кирове - Леша, Зоя,Леня и Лида... А старший 25-летний брат Коля, пройдя всю войну, в августе 1945 года попал на Дальний Восток на войну с Японией, и как они боялись, что он не вернется оттуда живым!  Но не зря говорят, что многое может молитва сиротская! Старший брат не только вернулся героем с боевыми наградами, но еще  и их забрал с собой из  голодного Кирова, всех этих четверых воробушков сюда,на новую родину, на благословенную дальневосточную землю. Билетов на поезд на всех детей не хватило,и Лиде приходилось прятаться от контролеров на третью полку, или под нижнее сиденье в ящик - хорошо, что проводники в поезде добрые попались и предупреждали о рейдах контроля.
Когда эта голодная команда высадилась в Спасске-Дальнем, Коля продал свой солдатский ремень и принес детям ведро борща... Почти как в сказке получилось - солдатская каша из топора...