Ржавчина

Сергею не везло с самого утра. То, что он проспал (совсем немного, не фатально), можно было бы не принимать во внимание и быстро-быстро собраться, но кроссовки, промокшие вчера, почему-то не изволили высохнуть. Сунув в них электросушилку (нет бы с вечера!), он полетел на кухню. Здесь обнаружилось отсутствие кофе. Этот восхитительный горько-гадостный непременно-утренний наркотически-пробуждающий напиток был непременной (а порой единственной) частью его завтрака. И вот облом!

Осталась надежда на киоск возле метро. Там кофе так себе, но лучше, чем ничего… Кроссовки согрелись, но не более, а ждать было некогда.

Вылетая из подъезда и по неимоверной траектории заворачивая за угол, он зацепился рукавом за старую водосточную трубу. Сергей подозревал, что этот бесценный раритет хранился ДЭЗом, как дорогое наследство советского ЖЭКа. Рукав остался цел, но широкая полоса ржавчины украсила светлую ткань от локтя до плеча.

В маршрутке от него шарахнулась какая-то дамочка в белом пальто, а пожилая тетка с большущим пакетом осуждающе покачала головой.

На работе, зафиксировав свое появление, Сергей попытался отчистить ржавчину в туалете. Но от воды она расплылась еще больше. Светочка, занимавшая стол напротив, жестко изрекла: «Только химчистка!»

Куртку было жалко, и обед пришлось потратить на ее спасение.

В химчистке с дурацким названием «Чистильон» молоденькая девочка осторожно потрогала пятно длинным расписным ногтем и настороженно спросила:
- Это кровь?
- «Чернила, - ответил он…» - невольно пробормотал Сергей.
- Чего? – удивленно переспросила та. О существовании песен Галича она, похоже, даже не подозревала.
- Ржавчина.
- Мария Семеновна, мы ржавчину берем? – крикнула приемщица куда-то в подсобку.
- Нет, кислота закончилась, - донесся ответ.

Сергей снова выбрался под серое ноябрьское небо, опасливо покосился на нависающие тучи, и решил все-таки потратить последние обеденные двадцать минут по назначению. Заскочив в попутное кафе, присел на свободное место напротив симпатичной девушки. И почему-то смутился, заметив ее внимательный взгляд на злополучное пятно. Подняв на него глаза (карие, с густыми чуть подкрашенными ресницами) она спросила:
- Простите, это ржавчина? Я про пятно. На куртке.
- Да, - несколько удивленно ответил Сергей. И поспешно добавил: - Вот ходил в химчистку, не берут.
- А Вы хотели убрать это пятно? – в голосе незнакомки прозвучал какай-то непонятный интерес.

…Конечно, они познакомились. Настя работала в химической лаборатории, и вопрос о ржавчине не был случайным. Она разработала новое средство для удаления пятен, в том числе и от ржавчины. И пообещала отчистить куртку. Встречу назначили завтра,  в пятницу, после рабочего дня. И Сергею было безразлично, справится ли с ржавчиной Настино средство.

Весь оставшийся день он то и дело вспоминал новую знакомую. И тихо радовался, что испачкался так удачно. А, возвращаясь домой, от полноты чувств хлопнул ладонью по той самой водосточной трубе. Да так, что сидящий на ней верхом маленький смуглый мальчишка подпрыгнул и чуть не свалился в лужу. Трепыхнулись небольшие крылышки, и задралась совершенно неподходящая для ноября легкомысленная футболочка. Два пестрых перышка, кружась, опустились на мокрый асфальт.

Хорошо, что он был невидим…