Гримасы рыночной любви. Блины в нагрузку

«Блины» в нагрузку
Моя бабушка Таня по материнской линии называла всех соседок своего возраста сёстрами. Самозваные сёстры любили собираться вместе, посидеть, посплетничать, а иногда и «раздавить» бутылочку самогоночки. А что им ещё было делать? «Точки» были чуть ли не в каждом третьем доме, кроме того, добрые люди всегда давали в долг до пенсии. Одна бабушкина «сестра» мне особенно хорошо запомнилась. Она жила на одной улице с нами через несколько домов. У неё были сын и дочка. Сын женился поздно, у него было четверо детей. Дочка этой соседки Людмила тоже долго, как и я, не могла толком устроить свою личную жизнь. Варвара Петровна родила её поздно – после сорока. Я был старше Людмилы лет на десять. Хорошо помнил, как старший брат катал её в коляске. Часто приходя к нам в гости, Варвара Петровна почему-то стала иметь виды на меня, как на зятя, хотя я не подавал никакого повода. Любительница выпить, она начинала свою тираду приблизительно так:
– Моя Людмила, блин, тебя так любит, блин. Вы бы вот так жили, блин.
Правда, это слово «блин» в её устах звучало несколько иначе, в виде нецензурной добавки. Произнесённое «блин» чуть ли не после каждого слова и полупьяный лепет меня просто убивали. Я толком не знал, что ответить, но Варвара Петровна не успокаивалась. Она доставала меня лет десять. Кроме того, я не мог себе представить, как такая куча родственников во главе с вечно пьяной тёщей придёт ко мне в гости на какой-нибудь праздник. Но упрямая сваха даже давала советы:
– Да что ты не можешь её где-то поймать, блин? Чего ты ждёшь, блин?
Я всё отнекивался, говоря, что слишком старый для такой юной невесты. Меня, мол, посадят за изнасилование. Между тем Людмила не теряла времени даром. Пока я раздумывал, она очень быстро сумела выйти замуж, немного поработав продавщицей в каком-то магазине. Мужем оказался бравый прапорщик. Вскоре Людмила родила от него сына, и Варвара Петровна на время притихла. По неизвестным для меня причинам брак очень быстро распался, и прапорщик укатил в Россию. Возможно, не захотел принимать украинскую присягу, или пылкая любовь банально разбилась о быт. Соседка снова возобновила свои атаки на меня, а Людмила продолжала выходить замуж и всегда, почему-то, неудачно. Её второй муж поехал на рыбалку и утонул. С третьим жизнь тоже как-то не сложилась: Людмила от него просто сбежала.
Варвара Петровна не успокаивалась. Едва завидев меня, она повторяла, как мантру:
– Моя Людмила, блин, тебя так любит, блин. Чего ты ждёшь, блин?
После отдыха в Запорожье, я снова туда поехал, чтобы прикупить вещей, которые у нас к тому времени стали дефицитом. Узнав об этом, Варвара Петровна очень сокрушалась, мол, почему я не взял с собой Людочку? Она бы с удовольствием поехала. Так бы и ближе познакомились, и она купила бы себе что-нибудь из вещей.
Однажды, когда я был на Абрикосовой, бесконечное сватовство внезапно закончилось. К нам в очередной раз пришла Варвара Петровна. Чувствовалось, что она в этот раз настроена решительно и была трезвой.
– Ну, что, не хочешь мою Людочку, блин? Ну, смотри, блин! Она выходит замуж, блин, а ты пожалеешь, блин!
Произнося ультиматум, соседка явно хотела мне досадить, чтобы я хотя бы со временем пожалел, что потерял её рыжую красавицу. Я не пылал, как и раньше, горячим желанием соединять свою жизнь с жизнью Людочки, тем более что я как бы жил с Викой. Я только промолчал, не желая распалять заботливую мамочку. Людмила же в очередной раз выскочила замуж за мужчину, который был примерно моего возраста, но носил очки. Через некоторое время она родила ему девочку. Может быть, и хорошо, что я не влез в её жизнь. Вряд ли, она со мной была бы счастлива, ведь мне по-настоящему никогда не нравилась, а с возрастом ещё и хорошо располнела, перегнав матушку. Зачем же себя насиловать, чтобы кому-то угодить?