Глава 9. Серьга

         Тогда мне казалось, что мое творчество, как и моя жизнь в целом, ничем не хуже наших звезд. Может так и надо себя воспринимать? Вот недавно Юрий Лоза заявил что он ничем не хуже Цеппелинов и Дип пёрпл, и весь народ стебется над ним теперь, а я как автор понимаю его. Когда ты творишь, именно когда пишешь песню, музыку и слова, то, кажется, что это будет лучшее произведение на планете, потом конечно эти эмоции проходят. Ну а как иначе? Это природный инстинкт, заложенный в нас. Если бы я заранее знал, что плоды моих рук, ничего толкового не принесут, то зачем мне этим заниматься? Это же инстинкт подсказывает нам, что можно работать лучше и идти дальше, когда мы смотрим на наше произведение. Вот тут я уже не понимаю Ю. Лозу. Даже если бы я был самим Полом Маккартни – все равно бы нашел недостатки в своих нетленках.

         Мы сделали «Группу крови» и разобрали «Все в наших руках». После репы Вадим, Татьяна и Роман куда-то быстренько ушли, а мы с Фролом остались на ступеньках общаги. На встречу попались Партизан и Дед из старшей группы – у них тоже репа сегодня, мы поздоровались за руку и двинулись в сторону второго микрорайона.

         – Димон, ты когда-нибудь мог подумать, что будешь играть на басу? – сказал Жека после определенной паузы.
         – Ну, а что тут такого! Все профессии важны, все профессии нужны! – цитировал я кого-то из классиков.
         – Ну, для меня просто как бы в группе самое крутое место, это место соло гитариста, а самое унылое место это басист.
         – Да я знаю Жека, но мое мнение, что это просто стереотип. Вот Пол МакКартни басист?
         – Ну да.
         – Ну а его перу принадлежит большая половина песен в Битлах! Да и после них он не перестает творить и по-прежнему играет на басу. И неудачником его назвать как-то не с руки.
         – Димыч, я не особый фанат Битлов, но спорить не буду.
         – А я не особый фанат вашего Кино, что вы все в нем нашли?
         – Ты что Димон! Цой – сила! Силища!
         – Для меня Битлы – сила, БГ сила, еще Макаревич, а остальное все жалкие потуги!
         – Давай расскажу тебе свежий анекдот! – Сказал он, выдержав паузу.
         – Валяй Жека! – я уже почувствовал назревающий конфликт интересов и был рад сменить тему.
         – Сидит группа перед концертом в гримерке, а басиста все нет и нет. Думали, думали –  что делать? Решили ритм гитариста поставить на бас т.к. без баса никак нельзя. Концерт отыграли невероятно хреново. Не хватало ритм гитары, вокалист на басу лажал. И сидят такие убитые, осталось только «напиться и забыться». И тут неожиданно заваливает в гримерку, пьяный в стельку басист, с телками в обнимку и говорит: «Чуваки! Я только что посмотрел на нас со стороны! Блин, такая лажа!»
         – Ха-ха-ха! Жека, где ты нашел такую шнягу?
         – Димон, я думал, ты обидишься…
         – Та ну на что мне обижаться? Где я и где басист? – сказал я, намекая на мои недооцененные возможности.
         – Ну да, ты не плохие соляки играл на тех песнях, что мы с тобой пели в ДК прошлым летом.
Мы подошли к магазину «Стекляшка» развилке, где нам надо было разойтись.
         – Слушай, а пошли ко мне, Димон?
         – Та я хавать хочу, Жек. Давай потом.
         – Что-то ты перестал звонить, перестал заходить ко мне совсем.
         – Жека, ты прости старик, сейчас просто времени в обрез, мы же готовились к записи с Питер пиллер, потом я познакомился с девушкой.
         – Правда? У тебя девушка есть?
         – Ну как девушка, у нее ребенок есть…
         – Ого, так она уже замужем была?
         – Нет, есть.
         – Что есть?
         – Она сейчас замужем!
         – Офигеть! Ну не ожидал от тебя!
         – Да мы не встречаемся с ней, так, дружим, гуляем вместе, болтаем.
         – Все равно ничего не понимаю… Ладно Димыч, запутал ты меня совсем, – он протянул руку, – пойду я, давай.
         – Пока Жека! – я пожал его ладонь в ответ и не стал рассказывать ему о том, как Софи меня поцеловала, это не похоже на дружбу, на что это было, мне самому не было понятно, и я предпочитал, не распространятся о том, в чем сам не сильно разбираюсь. Хотя очень хотелось похвастаться.

         Я направился к дому по заднему двору 12й школы.
Пока я шел не спешно домой, размышлял о тех словах Софии где она говорила о том что сверху кто-то есть. Я пришел к выводу, что мне надо как-то убедиться в этом, проверить и понять есть ли там все-таки кто-то или нет, а потом уже посмотрим, что с этим делать.

         – Бог, если ты есть сделай, что бы мы сыграли этот концерт так профессионально, как будто мы уже 10 лет вместе играем! – неожиданно вырвался тихий шепот из моих уст. Я был очень удивлен, что это говорю я, не то что бы отъявленный атеист, но уж точно человек, который всю свою жизнь считал, что Бог – это миф для бабушек и прочих блаженных, но никак не для молодых и трезвомыслящих людей.

         Находясь в каком-то внутреннем конфликте, между моим разумом и душой я решил, что если это произойдет, то я изменю, свое отношение к Богу. Нет, я не сказал, что стану верующим, меня трусило при одной только мысли о церкви, уж очень крепкая ассоциация была с кладбищами, покойниками и прочими неприятными ритуалами. Я не понимал тогда если я стану знающим то, что Он все-таки есть, то не смогу жить дальше, как прежде. В таком размышлении я пришел домой, выпил чаю, взял гитару и начал чего-то сочинять. Ничего, что мне нравилось, не писалось. Мысли были светлыми, но беспорядочными.
         И тут раздался звонок в дверь, еще было не очень поздно, но время для гостей уже прошло. Так что я задумался, кто бы это мог быть и что за сюрприз ждет меня за дверью.
         – Привет, я не надолго, ты готов? – на пороге стояла Соня, я открыл рот от удивления.
         – К чему?
         – Ну как к чему, не говори только, что ты уже забыл.
         – Ты проходи, проходи. – Она стояла в пороге, и я указал рукой в сторону моей комнаты.
         – Ты, когда в профилактории с тобой сегодня сидели, озвучил одну просьбу                – не помнишь?
         – Мы много о чем говорили.
         – Дим, ну не тупи! Неси спирт, вату и цыганскую иглу!
         – Что, сейчас? – я был в шоке. – Сонь, ну я еще морально не готов!
         – У тебя сережка есть не нужная?
         – Ладно, сейчас поищу.

         У мамы в шкафу, еще с самого моего раннего детства лежали на полке с краю, две пластиковые формочки зеленого цвета, размером чуть меньше хлеба типа «кирпич». К ним еще где-то были две белые крышечки, но ими не пользовались и они где-то на кладовочных просторах потерялись. В этих шкатулках у нее хранились иголки, нитки, маникюрные ножницы и всякая мелочевка типа пуговиц и т.д. 

         Когда я принес это в комнату, Соня уже поставила пластинку группы «Тамбурин» и звучала песня «Пора».

         Она нашла там иглу, а я ковырялся в мелочах и подыскал серьгу – какой-то цветочек, на булавке. Я снял цветок, осталась булавочка в форме английской буквы U. На конце у нее было миллиметровое ушко для цветка.

         Она растерла докрасна, нижнюю часть правого уха, протерла его спиртом и аккуратно проткнула мочку по центру. Промочила кровь ваткой и вставила туда серьгу. Вот и весь обряд. К его концу уже звучала песня.


         Этот растерянный странный мой мир
         Крепко сколоченных наспех квартир

         Я перевернул пластинку, оглянулся – ее уже не было. Она стояла в коридоре.

         – Ты уже уходишь?
         – Смотри не доставай серьгу, что бы не заросла дырка. – сказала он обуваясь.
         – Подожди – я тебя проведу!
         – Нет, не надо!
         – Ты уверена?
         – Отдыхай, тебе покой нужен!
 
         Она чмокнула меня в левую щеку и скрылась за дверью. Я пошел к зеркалу полюбовался на свое ухо, а в голове мелькнуло: «Мы – неформалы, формалы – не мы!» 

         После я отправился на кухню. Хотелось чего-то вкусненького, самое вкусное, что я нашел – это яблоки. Я вернулся в комнату. Когда заточил несколько штук, встал и пошел отнести тарелку на кухню. Проигрыватель играл последнюю песню Тамбурина:   

         «Ты пройди сто проспектов, иль постой у метро
         Отмечая знакомые лица.
         Все, пытаясь связать невозможность сбежать
         С не возможностью остановиться»

         – Как же повезло тем, кто живет в большом городе. – Думалось мне. – Я метро видел только по телевизору. А они уже устали от этой суеты мегаполиса. Страдая, сочиняют песни, про прекрасную суету, не зная своего счастья.

         В конце концов, я взял гитару и тоже пытался чего-то сочинять-музицировать. В итоге пару часов я потратил впустую и лег спать. Таким непростым был этот день.

         Мне снилась какая-то непонятная тусовка в одной из пятиэтажек старого образца первого микрорайона. Что-то эти люди делали, что вызывало чувство удивительного дискомфорта, душу просто сдавливало от этого общества и мне хотелось сбежать от них, вариант через дверь, по непонятной причине был невозможен. Тем более я в зале, рядом балкон. Я выхожу в надежде, что мы не высоко и можно спрыгнуть. Пятый этаж. Я в ступоре. Становлюсь на край перил, тем, кто внутри любо все равно, либо они хотят, что бы я прыгнул. Мне приходит в голову мысль, что можно не прыгать, а взлететь. Я сомневаюсь, а вдруг не полечу.
         
         Возможности проверить нет. Без риска никак. Но внутри такое чувство, что умею летать. Я делаю шаг, и… воздух становится густым как вода, я загребаю его руками как крыльями и постепенно набираю высоту.  Там в темных апартаментах остались темные личности, а я свободен как птица. Темным – темное, а чистым и возвышенным – чистое и высокое небо! Но почему-то высоко взлететь не могу. Все время вижу дома, деревья, верхушек которых, еле касаясь, пролетаю над городом, а он спокойный и тихий только кроны шуршат…