Гудаута

Когда меня в восемь лет привезли в гудауту, не помню какой был месяц и день, но выгрузились мы на перрон ранним утром.
Окружающее пространство ещё было окутано нежнейшей дымкой, сквозь которую едва пробивались очертания зданий и деревьев, а новые, чужие запахи словно затаились в ожидании света, чтоб наброситься на наши души с неистовой силой.
Когда мы вышли на привокзальную площадь, то уже чуть развиднелось и первое, что я увидела, была толпа свиней, пересекающая площадь спокойно и лениво.
Именно толпа, а не стадо, которое движется в определенном направлении, задаваемом окриками пастуха и привычностью повиновения.
Эти свиньи не были стадом, создавалось впечатление, что они чинно прогуливаются на площади, имея на то полное право.
Я пришла в восторг.
О, чудо, я попала а сказку.
А затем увидела пальмы.
Эти волосатые чудесные ноги.
Я бросилась к ним, чуть не со слезами на глазах, как на встрече однополчан.
Свиньи и пальмы в сочетании несли небывалое и незнакомое мне чувство дома, которого у меня никогда не было.
А затем начали появляться люди.
Высокие, черные, таинственные.