BDSM. Часть 2. Глава 7

Нет! Всё-таки спать было невозможно! Особенно ещё и под какафонию Throbbing Gristle, прилетавшую неизвестно откуда. От этого бреда начинались боли в позвоночнике. А позвоночник у Дона Цел-окантуса был главным органом мышления. Короче, Дон ц-Ц проснулся и обнаружил, что лежит он на лежанке в какой-то незнакомой хате. Паприка и Липа храпели на печи. В хате было тепло. Пахло соломой, квашеной капустой и свежими пирогами. «Не понял!» - ДонЦл подхватился, обозрел себя. Он был в одних семейных трусах. «А где мои доспехи?» - только успел подумать, как другая мысль налезла на первую: «А где Роздолбант?» И в это мгновение в голове у него кто-то заговорил, а перед глазами пошёл (не спрашивая у Дона разрешения) текст:

                «Конструкция конской уздечки 
         
                Погоди, тебя заставлю
                Я смириться подо мной:
                В мерный круг твой бег направлю
                Укороченной уздой.
                А.С. Пушкин

Одно из наиболее древних сведений об уздечках относится к среднеассирийским текстам. Самые ранние их детали обнаружены в арехеологических комплексах III тысячелетия до н.э., а многочисленные изображения появляются начиная со II тысячелетия до н.э. Если мы обратимся к истории управления упряжными и верховыми животными, то увидим и простой недоуздок (для осла, верблюда), и кольцо в носу (для быков, эквидов, верблюдов). Для коней же была характерна уздечка, снабжённая металлическими (а ранее из сыромятных ремней) удилами. Чем объясняется особенность взнуздания коня?»

«Да, действительно, чем?» - не выдержал Дон Цкл и впендюрился в текст своим комментарием-вопросом.
Текст на это ничего не ответил.
Однако ответила дверь. Она открылась, и в комнату просунулась довольная жующая морда Роздолбанта.

Рыцарь наш влюблённого образа бросился его обнимать.
На Раздолбанте была новая уздечка (кожа, вольфрамно-никилиевый сплав, бархат, производство Дамаск), новое седло (производство Кордова) и новая попона (производство Флоренция), на котором громоздились старые доспехи Дона.
«Как? Откуда? Где?» - мелькало в голове у наидоннейшего Дона целоКантуса. На что из радиоточки был дан ответ: «говорит, (но не показывает) Село-1». Радио рассказало Дону (ну) все новости, познакомив его с грядущими апокалипсисами и ныне проходящими армагеддонами. Рыцарь наш несмышлёного образа ничего не понял, сожрал пироги с капустой и был таков верхом на Роздолбанте. А Паприка с Липомузой занялись тем, чем Дон Целокантус вовек не занимался.
Собственно на этом… Нет, погоди, а Село-2? Именно там произошла историческая встреча: 1) Дона Ц. с ОЦЭ; 2) Дона Ц. с П.С. и Л. (воссоединение, встреча на Эльбе, обретение второго триумвирата).

Дон Целокантус въезжал в Село-2 как триумфатор на белом (помог отбеливатель «Белизна», производство СССр и пищевая сода [картонная упаковка 400г ГОСТ 132752-81]) Раздолбанте и в сверкающих доспехах [крупный наждак, мелкий наждак, шлифовочный наждак, паста ГОИ, бархатная тряпочка и 25 555 ккал]. Навстречу бежали детишки и размахивали палками. Какая-то бабуся выглянула в щель приоткрытых ворот, охнула, вякнула, крякнула и пропала. Все жители были на заработках в странах ближнего и дальнего зарубежья. Прошествовав к главной площади с постаментом без памятника, Дон (Рыцарь Помпейного Образа) остановился и хотел было что-то сказать, но тут ему на нос упало то, что обычно в подобных случаях падает с небес и что уже неоднократно падало Дону нашему пернатобойцу с высоты вороньего полёта. Вопрос орнитоцида был главным на повестке дня.

Преследование ненавистных особей семейства врановых и воробьиных не увенчалось успехом, зато Дон (он) столкнулся с целым отрядом всадников, медленно продвигавшихся по главной улице с обозом луккуловой роскоши. Одеты они были аляповатотрудновоспроизводимо. На голове странные головные уборы. Настроены они были совершенно не враждебно, даже напротив, апатично-сонно, лениво и флегматично.

- Що цэ? – зевнув, указал на Дона предводитель отряда, мужичок с усами чуть ли не до земли, туловищем грузно-дебелого склада и возрастом за вторую половину.
- Дон Ц., - сказал Дон Ц. – А вы?
- А мы ОЦЭ.
- ?!?!?!
- Отряд целенаправленной эффективности, - прошептал кто-то сзади в ухо Дону Ц. Это был Паприка. Довольный как 3574 слона.
- Ты откуда?! – подпрыгнул Дон Ц.
- Если скажу от верблюда, не поверите.
- Не поверю.
- Поэтому не скажу.
- Я ата;ман, - сказал, жуя ус, гдс-мужичок.
- А он атама;н, - показал пальцем на Дона Ц. Паприка.
- А где Липомуза? – спросил Дон Ц. в надежде, что она где-то в открытом космосе.
- В местном бутике лифчики покупает, - весело зажмурился Паприка.
- У-у-у-у-м-м… - сочувственно так, меланхолично протянул Дон Цыц.
- Семён Семёнович Халтура – великий грандиозарь вафлолитовой зари, - представил  ата;мана его (видимо) адъютант – долговязый, длинношеий, вислоусый (тоже по земле усы тянулись в густой жирной пыли) парняга с красным носом и припухшими глазёнками.

- Оченно расприятно, - воспел Паприка, - а это Дон Целокантус, рыцарь сверхобраза, трансциклопического порядка и внезапного удара, кавалер всех орденов, медалей и значков ГТО, почётный член (ну не подумайте ничего плохого) всех членов и т.д. и т.п. и ЕСКД и ЕСТП всяческих ПП.
- А что это у него за висюлина на шлеме? – прошептал Дон Паприке.
- А хрен разберёшь этих гаймадаков или майдагаков, это у них называется шлем с гаком, - также тихо ответил Паприка.

В отряде ОЦЭ тоже о чём-то пошептались, ну на том и расстались. Дон Ц. им был совершенно не интересен – алкогольных напитков он не употреблял в больших количествах (да даже и в малых), баб не топтал (всё это они поняли по его лицу и экстерьеру) и напоминал какого-то библиотечного червя. Дон Ц. к ОЦЭ тоже не испытал никаких чувств – ему не понравились их шлемы и длинные усы при отсутствии остреньких идальгических бородок.

Тем временем Амамлюк (о нём-то мы и забыли), вернувшись на побывку из Рая, плыл на корабле Синдбада-морехода, переделанным французскими корабелами под гибрид вертолётоносца и танкера, так вот наш Ам. (но не Вон) плыл в Сказочную Аравию за сказочно дешёвой нефтью. Но не доплыл. По причине проглочения судна (или судна;) левиафановоподобной рыбиной 1-го класса (по классификации барона Мюнхгаузена).

На радостях Дон Целокантус и Паприка Сальса, а также присоединившаяся к ним Липомуза (после удачного шоппинга – контейнер с нижним бельём был отправлен по ж/д по точно указанному адресу: Город-1) устроили пир горой (Джомолунгмой).
Несколько пудов алкоголя (это-то для непьющего-то Дона) и поза 69, в которой он узрел Паприку и Липу, окончательно добили нашего архиинтеллигентного рыцаря антиобразного образа. Ему оченььь поплохешало. Он слёг. Вызвали «Скорую». Дали в «лапу». Отправили на рентген. Просветили.

- Доххтур, ну что там в моих кишках? – жалобно-жало;бно и ещё жалобней профонил Дон (Дончик).
- Если бы я был не рентгенологом, а уфологом, то сказал бы, что у вас в утробе поселились инопланетяне, смотрите, - и он указал на экран.
На экране был текст непонятного содержания.
- Неужели эти буквы в моём животе? – умирающим (или уже умершим) голосом спросил наш возносящийся в ангельские эмпиреи рыцарь.
- Ну не в моём же! – воскликнул врач, - читайте! может это ваше завещание!



                BDSM (Боровчик, Ди Филиппо, Стайн [Гертруда], Миллер [Генри])
                «Символисты бояться, что публика не поймёт
                их, футуристы напротив,радуются этому»
                В.Марков

«Радость – высшая награда!» - как сказал Артюр Рембо. Ура! Ура! Мы победили! Разбили на фиг классицизм! Малыми силами своими этот давно прокисший –изм. И утвердили свой безлимитно-антиизм. Празднуем наши Гавгамелы! Классика в саркофаге! В роскошном, красивом. Помпезном. Хорошая классика – мёртвая классика. Всякие -измы- несут в себе искусство (порой даже антиискусство). В них есть некая структура, порой очень строгая. В них есть адекватность (чему? неважно, но есть). И вообще в них много чего есть. Особенно в классицизме. А вот в сюрреализме всего этого нет. Сюрреализм – это ДАДА в эпицентре парада полураспада воображения и хаосоверчения. Сюрреализм – последний  -изм- из всех -измов, потому что даже после него целые списки  -измов всё равно так или иначе представляли из себя так или иначе оформленные здания каких-то идей, мыслей, смыслов, символов… Но у сюрреализма всего это нет. Это просто свалка грёз, сновидений, галлюцинаций, деформаций, мастурбаций, эякулиций, Эрекций, релаксаций, копуляций, флагелляций, мистификаций, фелляций, .трансформаций, фрагментаций, Делириев, аффектаций парапсихолактаций, параделириумов, биззарромутаций, порномахинаций, либидодевиаций, паранойетартаризаций, шизофантоидных концентраций, тиаматизаций садоэротических аппликаций, коррозийнодекубических инволюций, неадекватных трансплантаций, монстрокалькуляций, космических ликвидаций и хаотических сверхкреаций. Это дадаиспражнения, навозные кучи ар-брюта, антидадагипердада спирализаций и дефекаций по вертикали, горизонтали и диагонали, фонтанирование эстремальнодадалунофрактаций, это выгребные ямы дадаических зазеркалий и ДаДаКубических комбинаций. Сюрреализм – это Гималаи непотреба, на которых растут удивительные и невообразимые растения с дадафантастическими сююррцветами. Сюрреализм – это панк- триллионами блестяще-синих и ярко-сверкающе-бриллиантово-зелёных мух и мириадами их бледных личинок – серых звёзд в космосе гниения. Сюрреализм – это автоматизм исторгания из бездны всего того, из чего состоит бездна – из бесконечности вложенных в друг друга бездн. Сюрреализм – это океаны помоев и океаны ладана, океаны фекалий и океаны мирры, это фекалойя-паранойя и амбранектарийяофира. Это омерзительные фракции и наиблагоуханнейшие букеты роз. Это брутальные ляпы и наикрасивейшие коллажи. Сюрреализм – это (сон во сне); (или в степени икс);. И вообще изм в сюрреализме отпадает как атавистический орган и сюрреализм превращается в сюрр (в ипостаси дада). Сюрреал (сюррирреал) (;;;;;;;); Необратимый Неохватный Неиссякаемый