BDSM. Часть 2. Глава 8

После прочтения Дон Целокантус загрустил.
- Доххтур, - проблеял он, - я буду жить?
- Вы хотите, чтоб я вам ответил как в том анекдоте?
- Нет, скажите правду.
- Придётся цитировать анекдот.
- А своими словами?
- У меня нет слов…

И тут Дон Цело-с увидел на столе рентгенолога трёхлитровую бутыль с наклейкой из белого пластыря, на которой шариковой ручкой (синяя паста) было коряво написано: Самогонно- отгонно-октогонное варево.

Дона Целокантуса стошнило, скрутило, передёрнуло, сфинктры расслабились и он понёсся (слово однокоренное с другим словом, редко употребляемым в приличном обществе) по голубому тоннелю лёгкой пушинкой.

Он летел, а тоннель? Наверное изгибался, нырял вниз, взмывал вверх, скручивался спиралью сжимался в узкую трубочку капилляра, расширялся до размеров океана (предположительно Тихого); скорость замедлялась при ускорении, ускорялась при замедлении и ощущение массы тела и массы мозга, антимассы подсознания стремилось стремительно к нулю, к минус нулю и ещё чуть-чуть дальше. И вот тоннель наконец-то (а может и к сожалению) закончился, и перед Доном-Армагедддоном открылась белая просторная площадка. К нему навстречу шли люди в белых ангоровых шенелях с красными повязками на головах. Они взяли его под белы ручки и повели в белое воздушное, похожее на взбитые сливки, здание. В огромном зале под высоким куполом летали какие-то белые то ли птицы, то ли мягкие геометрические фигуры с крыльями (от МИГа-21) или от стерхов, дроф, кондоров, летучих лисиц, колибри, саранчи или первых бипланов начала ХХ века.
Рыцарь наш галлюцинаторного образа увидел перед собой три двери. На белом полотне первой было написано (масляная краска, густой индиго):



                BDSM (Баркер [Клайв], Дьюи, Сати, Мезанс)

                «Сердобольный старик из Аосты
                Закупил девятсот девяносто
                Два мешка баклажан,
                Чтоб швырять в горожан
                На широких просторах Аосты»
                Эдвард Лир

Дом, который внизкрышей построил Джек из дадаглиптотек. А вот корова, которая летает вверхногами вместе с Джэком и Марком Шагалом и вверхвыменем, из которого Малевич и Пикассо добывают массу квадратного молока. Которую (корову) доит в полёте планирующем Джек-строитель, потому Джэк-поэт живёт в Планерском, а если бы он жил в Коктебеле, он бы коктебелил свою корову вверхногами и вверхвыменем и калапуцал из квадратного молока коктейли а ля Кирико-Кандинский_Кокошка ( и ещё немножко Клее). И поэтому у него корова не может влететь со скоростью планера в восходящих потоках и с минимальным ускорением после электрошоковой терапии (дадашоккк) в ворота Вавилоского Парацельса и вот тогда наступает момент когда всё стадо издаёт экстренный пук-сигнал к старту и взводит хвосты в боевую стойку и мык (и пук) раздаётся по всеё необъятной форме и ферме и навозная жижа превращается стекая по облакам в гляциоидную поверхность катка Медео, и коровы скользят с сёдлами на спинах и коньками на копытах и их пытаются оседлать фигуристки парного катания и призёры всех зимних олимпиад (особенно Олимпийских игр в Саппоро) и конькобежки в забегах на 1000м и на 3000м с препятствиями и пятиборки и пловчихи в стиле баттерфляй и шахматистки грузинской шахматной школы и призёры спартакиад в ходьбе на 20 километров по порямой и пересечённой местности и профессиональные боксёры-тяжеловесы (в частности Кассуис с Клеем (канцелярским, а также ПВА)) и ещё много чего построил Джэк-Джек, но об этом вам расскажет Ларс фон в своём (ну да ладно, потом…)