Камелия

     ЖАЖДА
     Глядя из долины на округлые вершины гор с плавными линиями склонов, сплошь покрытыми сочной зеленью, Иван с нетерпением ждал дня, когда сможет оказаться там, один на один с этим волшебным, радостным миром душевной тишины. И вот он идёт вверх по склону, утопая в мягкой траве. Множество цветов прячутся в ней, и только мальвы с крупными белыми цветками смело вздымаются над этим зелёным ковром. Вот в одном из цветков сидит пчела, резко выделяясь на фоне лепестков. Но что это? Пчела как будто не шевелится. «Да, она мертва!» - догадался Иван. А вот ещё одна пчела в белом цветке, и тоже неживая. И ещё, и ещё. Он наклонился над цветком и тогда когда внимательно вгляделся, понял всё. В глубине цветка прятался совершенно белый паук, почти не различимый  на фоне лепестков и тычинок, и своими прозрачными цепкими лапками обнимал пчелу.
     Настроение у Ивана сразу упало: «И в этом, с виду, радостном мире тоже гибнут невинные труженики. И самое неприятное, что это осуществляется такими аморальными приёмами». Он стал заглядывать во все цветки мальвы, попадающиеся ему на пути, и обнаружил ещё пчёл, застывших в объятиях безжалостных хищников. Пчёл Ивану было искренне жаль, но осуждать пауков глупо. Для них морально всё, что позволяет им жить и приносить потомство – вот таких же белых «аморальных» паучков. Немного успокоившись, Иван подумал, что эти пауки, в сущности, не виноваты в том, что родились такими, как есть. И они ничуть не аморальнее кошек, этих милых созданий, подстерегающих у норок мышей. «Видимо, эти пауки тоже для чего-то необходимы в нашем мире, раз они такими созданы», - на этой примирительной мысли Иван и решил больше не отвлекаться на неожиданно обнаруженную загадку природы.
     Между тем, он поднимался всё выше и выше, и мальв на склоне уже не было, они остались там, внизу. Пока он шёл, солнце поднялось достаточно высоко, и стало припекать заметно сильнее. Ему становилось всё более жарко, а слабый ветерок не успевал осушать его повлажневшее тело. Ему захотелось пить. Воды с собой он не взял, да её и не в чем было бы нести. Ни ходить же, в самом деле, по горам с бутылкой в руках!?
     Пройдя ещё немного, Иван  уже стал думать, ни вернуться ли ему назад. И всё-таки решал сначала дойти до вершины горы, по которой шёл. «Если я этого не сделаю, то прогулка окажется незавершённой». Но вершина оказалась намного дальше, чем он предполагал, и, наконец, оказавшись там, он был уже весь охвачен жаждой, и желание скорее утолить её притупляло впечатление от открывшегося ему грандиозного вида уходящих за горизонт бесконечных горных вершин.
     Через две-три минуты Иван  уже спускался. Сначала, вблизи вершины, бегом, но потом склон оказался слишком крутым для такого способа спуска, и он сменил его на прыжки, местами переходящие в «съезжание на пятках», по терминологии альпинистов: «глиссировать». Жажда подгоняла его спускаться как можно быстрее. В памяти всплыла чайхана «Чинар» на границе посёлка с крутыми скалами. Чайхана разместилась в тени огромной чинары, на небольшой забетонированной площадке, по которой извивался небольшой горный ручеёк с ледяной водой. Иван вспомнил то ощущение тишины и спокойствия, которое переживал, сидя под этим чинаром и прихлёбывая горячий зелёный чай, который время от времени подливал из стоящего тут же заварного чайника. Лучшего спасания от дневного зноя и жажды придумать нельзя.
     Вскоре его ноги стали наливаться тяжестью, но он продолжал скакать, съезжать, бежать, подбадривая себя песенкой альпинистов:
          Спускаться было трудновато,
          Хотя мы были не слабы.
          И ноги были, словно вата,
          И не туды, и не сюды.
     Слева Иван увидел ущелье, по дну которого протекала речушка. Он резко изменил направление, чтобы как можно быстрее добраться до воды. Склон становился всё круче, и вот уже Иван сползает вниз, упираясь в склон и пятками и руками. «Нет, так дальше не пойдёт, надо искать более пологое место», - подумал он и стал смещаться вправо. Но тут он увидел, что впереди вертикальный сброс. Тогда он стал двигаться по-над этим сбросом. Обойдя опасное место, Иван  понял, что он вышел к узкому распадку с очень крутыми боками. Повернувшись лицом к склону и всем телом прижимаясь к траве, он со всей осторожностью стал сползать вниз, пока его ноги ни оказались в маленьком ручейке, протекающего по каменистому руслу.
     Иван лёг прямо в ручей и стал жадно хватать губами ледяную воду. Утолив первую жажду, он остановился, чтобы отогреть замёрзшие зубы, и опять прильнул к воде. Он ещё не утолил свою  жажду, но лежать в ручейке дальше  уже не мог – от холода его тело совсем окоченело. Тогда он выполз из ручейка, сел и огляделся.

     ПЕЩЕРА
Этот крохотный ручеёк вытекал из низкого сильно разросшегося куста в основании сброса. Иван  порадовался, что вовремя заметил опасность, в которую чуть было ни угодил. А опасность была очень велика: сам сброс метров в шесть, да ещё этот куст внизу.
     Иван сидел на солнцепёке, пока внутри ни растаял весь холод, и зной опять ни стал наполнять его организм. Тогда он подошёл к кусту. Это был кизил, усеянный ещё совсем зелёными ягодами. Иван вспомнил, как несколько лет назад он в составе группы из трёх человек искал место стоянки экспедиции в Сулакском каньоне. Они то спускались в каньон, то опять поднимались на плато, и так в течение нескольких часов. Голод всё больше и больше давал о себе знать. Хрустящие хлебцы, которые они взяли, чтобы перекусить, отказались их хотя бы слегка насытить. И тут они набрели на куст такого же совсем зелёного кизила. Надкусив и выплюнув одну ягоду, Иван только теперь понял, насколько они были тогда голодны. Зелёный кизил совершенно не годился в пищу, а ведь тогда они его ели горстями! Иван почувствовал, что и сейчас ему не мешало бы перекусить. Но, конечно не кизилом – в кармане лежал мешочек с изюмом и сушёным черносливом.  Надо было только найти тень. Иван, осторожно раздвинув ветки куста. За ними чернело какое-то углубление. «Вот тут-то я и отдохну от жары», - подумал он и шагнул в эту черноту. Ветки сомкнулись у него за спиной, и Иван оказался в почти полной темноте. Он пошарил рукой по стене, пощупал ногой, нет ли камешков, и сел, привалившись спиной к стене и вытянув уставшие ноги. Иван достал мешочек и стал не спеша жевать ягоды. Косточки от чернослива он складывал опять в мешочек, как это принято у спелеологов. Так он просидел с закрытыми глазами некоторое время, пока тело ни ощутило прохладу.
     Открыв глаза, Иван ясно разглядел и свои ноги и стены и свод, и тьму уходящего вглубь горы прохода. Это была пещера. С некоторым усилием поднявшись на занемевшие ноги, он медленно двинулся вперёд по проходу. Он ожидал, что в глубине его ждёт непроглядная тьма, но с удивлением обнаружил, что ошибся. В пещере был полумрак, а откуда-то из глубины сочился свет. Он шёл по проходу, пока ни упёрся в какую-то невидимую, но непреодолимую преграду. Чем сильнее он давил на неё, тем упорнее она сопротивлялась. Тогда Иван отошел назад и с ходу врезался в неё. В результате он был с силой отброшен назад, получив при этом ссадины на локтях. Поняв, что силой эту преграду не преодолеть, Иван стал думать, как же ему поступить. Уж больно не хотелось уходить отсюда ни с чем. Он внимательно осмотрел и ощупал стены, нет ли там потайной педали. Под ногами тоже не оказалось ничего похожего. Тогда Иван упёрся руками в преграду и стал выкрикивать разные слова, но очень быстро понял всю бесцельность попыток вот так, наобум, найти ключ. Отчаявшись, он выкрикнул известное всем заклинание из сказок «Тысячи и одной ночи», будучи абсолютно уверенным, что уж это заклинание никак не поможет, поскольку оно из другого времени и другого места.
     -СЕЗАМ, ОТКРОЙСЯ!!! – и упал вперёд, поранив колени – преграды не было!  «То-то же, - с удовлетворением подумал он, - нашёлся и на тебя ключик!»
     Иван ликовал!
     Пройдя несколько шагов, он за поворотом увидел большой зал. Свет вспыхнул ярче, и Иван услышал музыку и увидел трёх музыкантов, сидящих на корточках возле стены. Один с бубном задавал ритм, а двое на струнных инструментах с длинными грифами  вели мелодию. Негромкая бесконечная восточная мелодия наполняла зал, создавая удивительный чарующий колорит всей обстановке. Иван подошёл к музыкантам. Они играли с полузакрытыми глазами, целиком уйдя в творимую ими музыку. Иван шагнул к одному из них, бегло пощипывающему  две струны своего инструмента, и хотел коснуться его плеча, но рука провалилась в пустоту. Это был фантом музыканта. «Голограмма», - догадался он.
     Иван оглядел зал. Он был пуст, только вдоль стен были выставлены раскрытые мешки, сундуки с откинутыми крышками, ковры, вазы с цветами. Внезапно в центре зала возникла высокая поджарая мужская фигура в длинном халате и тюбетейке. «Ещё одна голограмма»,  - подумал Иван.
     -Салам аллейкам, - сказал Иван.
     -Не трудитесь, юноша. Можете говорить по-русски, тем более что кроме приветствия вы ничего из тюркских языков не знаете.
     -Неправда, я ещё знаю «Рахмет», «аксакал», «каракуль», ну и ещё несколько слов.
     -Ну, что ж, тогда, может быть, перейдём на наш язык?
     -Нет, я, пожалуй, соглашусь с вашим первым предложением.
     Иван внимательно вглядывался в мужчину и мучительно вспоминал, где он уже его видел. Наконец, его осенило:
     -А я Вас знаю. Вы Хоттабыч, то есть, Хасан Абдурахман ибн Хаттаб», джин из Восточных сказок.
     Собеседник смущённо улыбнулся:
     -Да, это я, и это про меня народы Востока рассказывают много разных историй. Но это совсем не сказки, а рассказы об истинных событиях, произошедших со мной в давние времена. Только они такие необычные, что сейчас воспринимаются, как сказки, против чего я нисколько не возражаю. Так, что ты здесь делаешь, Иван?
     -А откуда Вы знаете моё имя? Хотя, я догадываюсь. Ведь Вы читаете мои мысли, не так ли?
     -Нет, не так. В своих мыслях ты себя по имени не называешь, а, значит, я его там прочитать не мог.
     -Да, верно. Так, тогда откуда?
     -Знаю, и всё. А вот откуда знаю, я не знаю. Но ты не уводи меня в сторону, отвечай на вопрос.
     -Я тут в командировке, пошёл погулять в горы, да жажда одолела. Спустился к ручью, зашёл в тень, а тут пещера.
     -Да, это правда. Так, что же тебе здесь нужно?
     -Да, ничего не нужно. Просто зашёл в тень, а тут пещера. Любопытно, всё же! Вот заинтересовался музыкантами, их инструментами. Бубен я узнал, а вот как называются эти струнные инструменты, не знаю.
     -Бубен называется «дойра», вот этот с двумя струнами «дутар», а с тремя – «танбур». Что ещё тебя интересует?
     -Да, тут всё интересно. Я ещё не бывал в пещере сокровищ. Это, случайно, ни пещера Али Бабы?
     -Не смей больше никогда произносить имя этого подлого разбойника и вора. Он хитростью заманил меня в бутылку и обчистил одну из моих пещер. Несколько веков я томился в плену, пока меня ни освободил мой последний повелитель Валька. И хотя Аллах покарал этого негодяя Али…, тьфу, не могу произносить это подлое имя, я сам его ещё не простил.
     -Что я слышу? Так это Вы и есть тот самый Хасан…
     -Можешь называть меня просто Хоттабычем, как называл и Волька, которого я вспоминаю с тёплым чувством.
     -Да-а-а, мир тесен! Уважаемый Хоттабыч, можно теперь я посмотрю на Ваши сокровища?

     БЕСЦЕННЫЙ  ПОДАРОК
     Иван шёл вдоль стен и, как посетитель музея, разглядывал выставленные экспонаты. Мешки с золотыми монетами, расшитая золотом дорогая одежда, золотая и серебряная посуда, украшенная с драгоценными камнями не вызывали у него особого восторга. А вот сундуки с огранёнными драгоценными камнями надолго приковали к себе его внимание. Он был горным инженером и немного разбирался в минералогии, даже имел собственную небольшую коллекцию минералов. Поэтому среди россыпи прекрасных образцов многие узнавал. Иван брал в руки то один, то другой камень, называл его и с удовольствием разглядывал.
      Особенно понравился ему один изумруд размером с голубиное яйцо. Камень был чистой воды,  имел густую окраску и безукоризненную полную бриллиантовую огранку. Изумруд имел ажурную золотую  с серебром оправу и кольцевую золотую цепь.
     -Этот изумруд надо надевать на голову так, чтобы он был на месте третьего глаза, - пояснил Хоттабыч, - тогда человек обретал особую мудрость. Можешь попробовать.
     Иван осторожно поместил изумруд на лоб, как сказал Хоттабыч, и стал ждать появления в своей голове мудрых мыслей. Но они почему-то не приходили. Единственно, о чём он подумал, так это то, что страстное стремление к накоплению богатств – это порок, который, как и все другие пороки, до добра не доводит. В жизни есть много других интересных дел, поэтому камни и золото лучше оставить в покое.
      Тут Иван  вспомнил, как однажды попал на гастрольное выступление гипнотизёра. Надо сказать, что он оказался неплохим специалистом, но не всегда корректно обходился со своими подопечными. Он сначала выбрал в зале двенадцать наиболее внушаемых зрителей и стал проделывать с ними всякие номера. Вот он «привёл» их во дворец и обратил их внимание на удивительные гобелены на стенах, на расписной потолок, на необыкновенный паркет. А двенадцать загипнотизированных, сидя на стульях и не открывая глаз, поворачивали головы направо и налево, как бы разглядывая гобелены, задирали их, как бы разглядывая потолок, «смотрели» под ноги. Потом «маэстро» сказал: «А вот вам подарки. Здесь золото, драгоценные камни, велосипеды, мотоциклы, самолёты, деньги, цветы. Выбирайте, что хотите». Один юноша взял мотоцикл (он расставил руки так, как будто они держали руль), девочка выбрала себе велосипед, но, в основном, люди взяли цветы!!! Не золото, не камни, не деньги, а цветы. Это было для Ивана удивительно. Ну, ещё можно было понять, почему не взяли деньги - наверное, они «видели» кучки мятых бумажек, но почему не взяли золото и камни?  А вот теперь Иван, кажется, их понял. И он сказал:
     -Что-то я не вижу здесь цветов.
     -А какие тебе нужны?
     -По цветочному гороскопу мой цветок камелия. Но я его видел только на фотографиях. У Вас он есть?
     -У меня есть все цветы Вселенной.
     Хоттабыч хлопнул в ладоши, и посреди зала появилось небольшое деревце в деревянной кадке. Деревце было так густо покрыто белыми крупными цветами, что листьев почти не было видно. Иван подошёл поближе.
     -Какие красивые цветы! Вроде ничего особенного: удлинённые округлые лепестки и небольшие жёлтые сердцевинки, а глаз не оторвать. Какая-то в них притягательная сила, так и хочется поближе разглядеть прожилки, которые как-бы утонули в полупрозрачных лепестках. Хоттабыч, можно я возьму один цветок?
     -Можно, сорви. И знай, что у этого цветка есть тайна. Это цветок волшебный. Он может выручить тебя в трудной ситуации, но для этого он должен тебя полюбить. Добиться этого очень трудно, но у тебя есть шанс – это твой цветок по гороскопу, значит, у вас уже есть какое-то сродство душ.
     -А что я должен делать, чтобы он меня полюбил?
     -Ничего специально для этого делать не надо. Надо просто жить, общаться с людьми, решать какие-то повседневные вопросы, а уж он будет при всём этом присутствовать и решать, достоин ли ты его любви или нет.
     -Так значит, я должен всё время носить этот цветок?
     -Да, это обязательно.
     -Но ведь он скоро завянет! – воскликнул Иван.
     -Положи мне его на ладонь.
     Иван осторожно положил камелию, опасаясь, что она провалится сквозь ладонь джина, ведь он был голограммой. Но цветок просто исчез, а вместо него на ладони лежал перстень из белого металла с камелией в виде инкрустации.
     -Перстень сделан из железа, - пояснил Хоттабыч.
     -Но ведь он заржавеет!  - опять воскликнул Иван.
     -Это особенное железо, и оно не заржавеет, пока будет на твоём пальце. Но, если ты его снимешь, оно начнёт ржаветь, а через месяц исчезнет совсем. Если же камелия к тебе не расположится, то через месяц перстень тоже исчезнет. Поэтому,  носи его, не снимая, и постарайся расположить к себе камелию.
     Иван взял перстень и стал примерять его на пальцы. Он в точности подошёл ему на средний палец правой руки.
     -Ну, а теперь пора прощаться. Когда ты выйдешь из пещеры, её вход закроется, так что вернуться сюда ты уже не сможешь, если я этого не пожелаю. Прощай.



     ПЕРВЫЙ  СИГНАЛ
     Командировка в Узбекистан закончилась, Иван вернулся в Москву. Прошло три дня, Иван сдал отчёт и получил новое задание на оловянный рудник Хрустальный в Приморье. Камелия никак не проявляла себя.
     Однажды Иван шёл к метро, обдумывая предстоящие дела. Резкая боль в правой руке заставила его остановиться на пешеходном переходе, прижав к груди заболевшую кисть. И в этот момент мимо него на огромной скорости пронеслась машина.  Иван проводил её взглядом и только тут осознал, что он подвергся смертельной опасности. Боль стала утихать, и теперь сконцентрировалась только в среднем пальце, под перстнем. Несомненно, это был сигнал от камелии. Значит, Иван уже заслужил её доверия.
     Иван свернул в скверик и присел на скамеечку собраться с мыслями. Несомненно, это был сигнал от камелии. Это означает, что теперь можно надеяться, что он находится под её защитой, и она для него теперь не просто цветок камелия, а мыслящее существо с именем Камелия.

     СЛУЧАЙ  В  КАВАЛЕРОВО
     Оловянный рудник Хрустальный находится внутри горного отрога, в самом сердце горы.  Добытая руда доставляется на обогатительную фабрику по длинной канатной дороге, перекинутую через глубокое и широкое ущелье. Добытая руда на небольшой площадке перегружается из железнодорожных вагонеток в вагонетки канатной дороги.
     Как-то из любопытства Иван сходил на эту площадку. Открывшийся ему вид на ущелье произвёл на него сильное впечатление своим суровым величием. До противоположной стены ущелья в том месте не меньше километра, а до его дна метров двести.
     На площадке между вагонетками сновали какие-то мальчишки. Иван с удивлением спросил спутника:
     -Что, и мальчишки здесь работают?
     -Какое там работают! Проникают сюда из Кавалерово, только и следи за ними, как бы чего ни натворили.
     -А как же они сюда проникают? Через главную штольню?
     -Нет, через штольню они не проскочат, там охрана. А вот забраться в порожнюю вагонетку на обогатительной фабрике умудряются.
     Тем временем мальчишки по одному стали запрыгивать в гружёные вагонетки канатной дороги и тут же улетали на них в небо. Последний мальчишка чуть замешкался и в вагонетку не попал, а повис на руках на её борту. Иван и его спутник замерли в испуге, но тут боль в среднем пальце вывела Ивана из ступора, и он закричал:
     -Остановите канатную дорогу! Остановите канатную дорогу!
     Вагонетки дёрнулись и закачались на месте. Но мальчишка уже висел над пропастью.
     -Беги в машинное отделение, надо вернуть вагонетку! – крикнул Иван своему спутнику, а сам побежал к мальчишке.
     Через некоторое время вагонетки опять дёрнулись и медленно поплыли назад. Когда бледный мальчишка поравнялся с Иваном, тот попытался снять его, но не тут-то было! Руки мальчишки свело, и они не отпускали вагонетку. Медленно, чтобы не причинить вреда,  разгибая палец за пальцем, Иван отцепил сначала одну руку, а потом и другую. Мальчишка не мог сам стоять на ногах, пришлось его отнести в машинное отделение и отдать на попечение машинистке.
     Возвращаясь назад, Иван выяснил у спутника, что, когда он стал кричать, машина выключилась сама собой. «Это Камелия, - понял он, - спасибо тебе, ты спасла ребёнка!».

     ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ  МЕЧТЫ
     После ясного подтверждения намерений Камелии помогать Ивану в трудных и опасных ситуациях, у него появилась уверенность в том, что теперь - то он сможет осуществить давнюю свою мечту – совершить с сыновьями пеший поход в одно из интереснейших мест России. Раньше, когда дети были маленькими, он мог только мечтать об этом. Но теперь Максиму двенадцать, а Васе десять лет. Конечно, не ахти как много, но поддержка Камелии может существенно снизить риск такого предприятия. Теперь осталось только выбрать маршрут похода. Но это надо делать вместе с мальчишками.
     Поход прошёл спокойно, без неприятных неожиданностей. Но было несколько случаев, когда Камелия напоминала, что где-то недалеко опасность. Однажды путешественники даже увидели её. Они спускались по гребню горного отрога, поросшего травой и кустарником. Внезапно Камелия подала знак, Иван остановился, и стал внимательно осматриваться.   Но ничего подозрительного не обнаружили. Двинулись дальше, и тут впереди из орешника вылетело какое-то бурое и лохматое тело и, с треском ломая кусты, помчалось вниз по склону. Кто это был, никто толком не разглядел, но всем стало как-то не по себе от близкого присутствия огромного дикого зверя. Кто бы это ни был, медведь или кабан, опасность была вполне реальной. «Скорее всего, это Камелия отпугнула зверя» - подумал Иван и облегчённо вздохнул.