Унесенное прошлым. часть 2. глава 3. неожиданный у

Дни протекали абсолютно однообразно. Мая окончательно достала меня своим обучением, но я терпеливо и мужественно держался. Получил уже поцелуй в щеку, как премию за обучение. Что последует дальше? Если сказать честно – она мне чем-то нравилась. Она вела себя так, как будто ничего не боялась. И у нее всегда было свое личное мнение, независящее ни от кого, даже вождя. Я уважал эти качества. По характеру она была полная противоположность Тине со своими положительными и отрицательными качествами. Но если бы надо было выбирать – я без сомнения выбрал бы двух своих девчонок. – Почему? – неоднократно спрашивал я себя. – Потому что Тина и Тинка – одна семья на всю жизнь, а Мая создана для любви и дружбы, на какой-то момент или период.
Охота шла хорошо, всегда все были сыты. Я не заметил, чтобы в племени были бы какие-то пары. Это было очень странно, и я не понимал, как молодые девчонки и парни могли не заниматься любовью. А может, и были, да просто я не замечал. Я опять ходил в лес и ножом заколол двух зверей. Я уже набил руку и глаз, и охота без стрельбы мне нравилась. Без добычи я не возвращался уже никогда.
Благодаря Мае, я начал улавливать некоторые слова, потом все больше и больше. Однако говорить я стеснялся и только один раз с Маей попробовал завести разговор на ее языке. Конечно, она мне много подсказывала, но разговор, в конце концов, получился, и это было достижение. За это я получил поцелуй в губы.
Но я замечал и еще одно: вождь часто посматривал на Маю, а когда она сидела со мной, – лицо у него немного хмурилось. Не надо было большого ума, чтобы понять, что она ему нравилась. Такой расклад меня не очень устраивал, но не я выбрал Маю, а она меня, и все занятия были чисто ее инициативой.
В один день ко мне неожиданно подошла другая молодая девчонка, тоже очень симпатичная, но может не так как Мая. Села рядом, показала на себя и сказала: Сильва (почти наше имя) и стала спрашивать, откуда я, и всякие подробности. Я разговаривал с ней, как мог. Когда же мы вернулись с охоты в этот день, я заметил, что та девчонка лежит на шкуре и плачет, а лицо у Маи было необычно красным. Я все понял – женские разборки. Значит, и у них есть ревность, а значит, и любовь тоже.
В одну ночь я открыл, наконец, секрет. Я проснулся за полночь и вдруг увидел две тени. Осторожно наблюдая, я заметил, что они шли вглубь пещеры. Через полчаса  они вернулись, и я узнал и парня, и девушку.
Теперь все было ясно и все нормально. Я подумал, что все знают об этом, только делают вид, что ничего не происходит.
Один день я спросил у Маи, почему в их племени нет стариков и детей. Она сказала, что это – длинная история, но коротко рассказала. Они жили раньше очень далеко отсюда в большой и удобной пещере, похожей на эту, но гораздо лучше. У каждого была своя личная комната. Комнат хватало на всех, и на стариков, и на детей. Но в одну ночь в пещеру ворвалось племя обезьян и они убили всех стариков и детей, потому что они не могли работать. А тех, кто остался, заставляли работать и били палками каждый день. Пока один из них, он сейчас вождь, не разработал план побега и в один прекрасный день они все сбежали. Они долго шли, пока не наткнулись на эту пещеру, где они и остановились.
- Тебе здесь нравиться?
- Здесь спокойно, всегда есть еда и вода.
- А если придут обезьяны, от которых ты меня спасла?
- Тогда не знаю, - замолчала она.
- Тебе нравилось то место, где вы жили раньше?
- Очень! Это место нашего племени и всегда им было, там убили моих родителей и их родителей. Я ненавижу этих обезьян.
- А откуда они взялись? Целое племя.
- До сих пор не пойму.
Я обнял ее за плечо, и она склонила голову. Оказалось, что я затронул очень больную тему для всех, кто здесь живет.
Прошло недели три, и настал день, который люди племени, да и я в том числе, не забудут никогда.
Однажды утром, когда охотники пока еще не ушли, и все племя было в сборе, – прямо напротив пещеры за кустами послышался странный шорох, сопровождаемый  звуками похожими на хрюканье. Все насторожились и замолкли. По ту сторону явно стоял зверь, а какие там звери – я уже рассказывал. Обычно они никогда не пересекали черту кустарника, а может я ошибался? Все ждали, что он сейчас уйдет, да не тут-то было. Он начал медленно и целеустремленно продираться сквозь кусты. Я понял сразу, что это – ЧП.
Охотники взяли свое нехитрое оружие, а я достал АК и вставил новый рожок. Потом положил рядом снайпера.
Зверь не спешил, он постоял и сделал еще шаг. Я взял снайпера и посмотрел в кусты. То, что я увидел, меня испугало: явно хищник, с рогом, огромной пастью. Где-то величиной с лошадь. Остальные детали видны еще не были, так как зверь еще не вышел из кустов с нашей стороны, и лучше бы не выходил.
Я описал зверя вождю. Он покраснел, потом побледнел, было видно, что он знает или хотя бы догадывается, кто это,  на что способен и что от него можно ожидать. Он приказал всем уходить подальше от входа в самый конец пещеры.
- Это конец, - прошептал вождь. – Его невозможно убить.
Уже показался рог, а вот и все чудище. Оно явно напоминало мне носорога, только, конечно, не такого огромного. Оно стояло и спокойно смотрело на нас, как на добычу, потом сделало еще шаг и откинуло громадную челюсть.  Жуткое зрелище, надо сказать. Пол головы его уже находилось  в пещере. Время сбежать, уже было потеряно.
Я бы не сказал, что в племени началась паника. Наоборот, все были скованы, как будто окаменели все в один момент. Каждый прижимался к другому, и глазами полными ужаса смотрел на зверя. Все тихо ждали своей участи.
Я один не пошел в тыл и чувствовал, что в этот момент все до единого считали меня сумасшедшим или попросту больным.
Я уже не раз бывал в таких ситуациях, поэтому, не дожидаясь, открыл огонь, целясь в глаза, рот, лоб. Эхо стрельбы в пещере оглушило всех. Зверь покачнулся, но не упал. Видимо он был не на шутку здоровым и опасным. Я продолжил и, наконец, туша закачалась и рухнула, заслонив весь вход в пещеру.
Все молчали от такого грохота, и только Мая бросилась мне не шею. Остальные смотрели на автомат. Я сказал вождю, что надо срочно заткнуть плешь в кустах, которую сделал зверь, иначе и другие звери могут повадиться.
Мы вышли с ним вместе и начали выпрямлять кусты, сужать щели, но было поздно. Издали к нам двигалась парочка точно таких же монстров. Или они услышали грохот автомата, или видели, куда вошел первый зверь, но они направлялись прямо к нам.
Люди в пещере снова начали забиваться в самые дальние углы. Всем удалось заметить через щель в кустах, что в этот раз к нам приближается уже не один монстр, а целых два. И теперь уже никто точно не верил в какое-либо спасение.
 Мы побежали в пещеру, и я перезарядил автомат. Из сумки достал гранату, вернулся к кустам и стал смотреть, как эти двое приближаются к единственной плеши в кустах: мы только начали закрывать ее.
Все стояли в пещере и смотрели. У некоторых уже выступили слезы. Я стоял в кустах и ждал. Я рассчитал все правильно, оставалось метров двадцать, я выдернул чеку и кинул гранату, а сам лег на землю, закрыв уши.
Эхо взрыва было такое, что все племя, находившееся в пещере, просто упало на землю. Даже не просто упало, а рухнуло. Я поднял голову и увидел два трупа монстров. – Молодец, - похвалил я себя, - все рассчитал правильно.
Подбежал вождь и еще несколько мужчин, и мы быстро восстановили кусты. Наконец все кончилось.
Люди молчали, только Мая стояла рядом со мной.
- Молодец, Виктор. Ты сегодня спас все наше племя. Не знаю, как тебе это удалось, но результат на лицо: все живы и здоровы.
- Да ничего особенного, Мая. Для меня это было не труднее, чем тебе вытащить меня из той ямы, помнишь?
- Тут даже нечего сравнивать. Одно дело – яма, другое – три этих животных. Племя должно носить тебя на руках за это.
- Не надо меня носить никуда, - попросил я.
Весь день разговоры шли только об этом. Много говорил вождь, другие спорили. Уснули все под впечатлением этих событий.
Следующий день поразил меня с самого начала, как только я проснулся. Все племя было чем-то возбуждено. Примерно  через час  вождь собрал всех и сказал, если я все правильно понял, следующее:
- Этот человек,- он показал на меня,-  вчера убил трех Ману. Вы знаете, что Ману невозможно убить, но у него есть шаманские вещи, и он применил их. Может быть, он шаман, а может, и нет, но дело не в этом…
- Да, - неожиданно взяла слово Мая, -  но он спас нас. Если бы не он – мы все были бы в желудках Ману.
- Ты права,- продолжил вождь,- но после того, что он сделал вчера, многие из племени боятся его. Если он рассердится – он может применить свои штуки здесь и убить всех нас, как он сделал вчера с Ману.
Послышался шепот, каждый что-то говорил другому, а тот третьему. По всему племени слышались шепот и тихие голоса.
- Шестеро из племени попросили меня, его убрать, - продолжил вождь, - они боятся жить с ним вместе в одной пещере, поэтому я и вынес этот вопрос на собрание. Не потому, что я против или за.
- Люди, да вы что?! – вскочила Мая. - Человек вчера всех вас спас от смерти, а сегодня вы хотите его выгнать?!!!  Одумайтесь.  Кому-либо из вас он сделал что-то плохое? Почему вы такие неблагодарные?
Неожиданно взяла слово девушка, кажется Сильва, у которой была амурная разборка с Маей из-за меня.
- Не слушайте ее, она просто влюблена и только поэтому его защищает.
Взял слово и охотник:
- Я всю жизнь был охотником, видел много зверей, и я даю голову на отсечение, что человек не может убить Ману. Если бы даже мы все на него набросились, - он бы расправился с каждым и со всеми. То, что произошло вчера, – чистое шаманство. И мы хорошо не знаем этого шамана. Чтобы спать спокойно – я поддерживаю предложение исключить его из племени. Мы хорошо жили до него, и так же будем жить и без этого пришельца.
- Кто-нибудь еще? - спросил вождь. Молчание.
- Тогда давайте голосовать. Кто за то, чтобы его оставить – положит руку на шкуру. Кто против, - нет.
 Я сидел, смотрел и думал. Вроде бы люди, и симпатичные, и мозги есть, и белые, - а на самом деле – насколько  примитивный народ. Вчера я не совершил никакого подвига, я также не жег листья и не шептал над ними, не танцевал и не бил в бубен. Причем здесь шаман, если все, что я сделал, было у них на виду, от начала и до конца? Не было бы меня в тот день - не было бы и их, и племени. Я им упал как защита Господня. И вместо благодарности – сейчас решается вопрос о моем выселении. Кому расскажи – не поверят.
Я посмотрел и увидел: на шкуре лежала всего одна рука, Маи.
Ну что же, - подумал я, - опыт есть опыт. Интересно, что они будут делать, если, не дай Бог, еще какой–нибудь один Ману в один прекрасный день проломится через кустарник.  Хотелось бы мне на это посмотреть, только со стороны.
Честно говоря, я не был зол на них, я их просто не понимал. Мой мозг мог переварить все, что угодно, только не этот и смешной, и одновременно грустный случай, который можно было назвать одним словом: парадокс.  Вот только куда мне сейчас податься? – думал я. Пойду, как всегда по тропинке, другого пути нет.
Все разошлись. Ко мне подошел вождь и дал сверток из кожи, наверное, там была еда.
- Я сделал только то, что должен был сделать, - извиняющимся тоном сказал он. – Я собрал собрание, потому что некоторые члены племени меня попросили. Я ничего не имею против тебя лично.
- Но твоей руки не было на шкуре, только Маи. – Сказал я, тем самым моментально закрыв ему рот.
Я наполнил флягу и сложил все свои вещи. Люди старались не смотреть на меня, как будто они чувствовали себя виноватыми. Я направился к выходу, но вдруг остановился, подошел к Мае, обнял ее и крепко поцеловал в губы. Потом вышел из пещеры и повернул направо. Вечер был просто отменный.
 Я успел пройти, наверное, шагов тридцать, как услышал, что сзади кто-то бежит. Обернувшись, я не поверил глазам, но это была Мая, со свернутой шкурой в руках. Это означало, что она навсегда ушла из племени. Я поразился ей.
- Мая, милая, что ты делаешь? Это – твое племя, ты теряешь покой и безопасность. Подумай. Кто я тебе, чтобы из-за меня так рисковать?
- Я уже все обдумала, этого собрания было вполне достаточно, чтобы решить, что я не хочу больше жить с такими неблагодарными людьми. Пусть я пропаду, но туда я больше не вернусь.  Я буду с тобой, всегда.
Когда-то такое я уже слышал и не один раз.
- Виктор, признайся честно, ты – не шаман?
- А что? Значит и у тебя все-таки есть сомнения?
- У меня нет сомнений. Просто ответь, и я тебе поверю.
Я улыбнулся.- Может быть, мне бы и хотелось бы стать шаманом, да не дано. Я простой человек, такой же, как и ты.
- А что же это у тебя за шаманские штуки?
- Эти штуки не шаманские. Это просто оружие, которое вы пока ещё не знаете.  А мое племя их уже имеет. Вот и все.
- А где твое племя и как оно называется?
- Очень далеко, туда не дойти. А называется оно Вечер.
- Виктор, куда мы пойдем? Дорога опасна, много обезьян.
- Я не боюсь обезьян, - просто сказал я. – Я не испугался бы и тех обезьян, которые когда-то захватили ваш дом.
Мы присели и каждый стал думать. Видимо Мае ничего не приходило в голову, и она молчала. Я тоже обдумал все, но ничего путного придумать тоже не мог. У меня не было вообще никакой информации к размышлениям.  Я поднапрягся, ожидая, что моя голова мне что-нибудь выдаст. Не знаю, что происходит с ней в трудные моменты, но всегда появляется на редкость неожиданная мысль. Так произошло и сейчас.
- Мая, не спорь со мной. Мы пойдем в твой родной дом, где жили твои родители. Ты доведешь до него?
Мая подскочила на месте. – Ты с ума сошел, там ведь обезьяны.
- Я же тебе сказал, что я не боюсь обезьян.
- Ты хочешь сказать, что ты можешь их убить, как Ману?!
- Я думаю, что да.
- Но ведь ты даже не представляешь их количество. Их очень-очень много.
- Я вчера убил трех Ману, неужели ты думаешь, что двадцать или пятьдесят обезьян для меня будет проблема?
Мая задумалась. – Виктор, ты, наверное, играешь со мной. Каждую ночь я сплю и вижу этот дом в моих снах.
- Мая, поверь мне, ты вернешься в него, и очень скоро. Я тебе обещаю.
- Ты меня просто сводишь с ума своими обещаниями.
- Зато я всегда их выполняю.
- Ладно, пойдем. Я тебе верю, как никому никогда не верила. Но идти далеко, а уже вечер. Надо подумать о ночлеге.
Мы выбрали место, где тропинка была чуть-чуть пошире. Я расстелил свою шкуру и рядом разложил вещи. Мая развернула свою шкуру и неожиданно положила ее на мою, как ни в чем не бывало.
- Рядом теплее спать, ты не против?
- Ну, если ты приглашаешь. - Я уже был не против ничего.
Оказалось, что спать рядом, по крайней мере с Маей,  не просто теплее, а прямо таки жарко. Мая была настолько темпераментная девушка, которая отдавалась вся и без остатка, что я сначала просто растерялся. Два часа, если не больше, мы «согревались», пока не откинулись в полном изнеможении и сразу оба заснули.