Унесенное прошлым. часть 3. глава 9. повторение

Я сидел и ругал Тину последними словами. Я понимал и видел тогда, что жизнь на острове была ее мечтой, она не жила, а летала там. Конечно, меня не было очень долго, и Тина решила, что хоть без меня, но будет жить там, куда тянется душа.
Но с другой стороны, я невольно восхищался ей.  Я не видел больше никогда такой девушки, с таким самоотверженным характером. У Тины никогда не было особого желания вернуться в племя, где она родилась, это была моя затея, и я привел ее сюда, но в крайне экстремальных условиях, перед родами.
Видимо, она меня долго ждала, но однажды разуверилась, что я вернусь. И хоть в этом племени к ней хорошо относились, - сердце ее рвалось на остров, где мы оба когда-то были счастливы. Пусть это длилось несколько дней или недель, но в голову ей запало сильно.  Может, она выходила с территории племени и спускалась к морю, а там, на берегу, лежал наш плот, который напоминал о том времени.
И однажды она решилась. Я знал, что о птицах она не подозревала, но вот что она собиралась там есть и чем кормить малышку,  я даже не мог себе представить.
Я еще раз вспомнил всех своих подруг, оттуда, с той стороны гор, и отсюда, и не мог найти ни одной похожей на эту Тину. С таким бесстрашием, решительностью, иногда доходящих до сумасшествия.
Я вспомнил племя Кора, куда я сначала попал. Да, она жила в племени, но только за спиной своего отца. У них была как бы семья. У нее всегда отсутствовал начисто стадный рефлекс, она была чисто семейный человек. Мы могли с ней остаться в любом племени, но она этого явно не хотела. На мой взгляд, она была счастлива только в двух местах: вначале – когда мы жили на дереве, и потом - на острове. Конечно, остров был гораздо удобнее и красивее: много места, вода, песок, земля, деревья, горы. И сейчас она там, по крайней мере, я так надеялся.
Птицы жили на той стороне острова. Они знали, что поживиться на самом острове было нечем, там были разные звери, но такая мелкота их не устраивала, и они всегда летали на материк. Я бы не удивился, если бы узнал, что та птица, которая меня перенесла, держала путь на этот самый остров. У меня даже возникла просто фантазия, что, если выследить, какая именно птица приносит свиней, - можно было бы как-то зацепиться за ее лапы  и перелететь на ту сторону гор, спрыгнул в знакомую свиную лужу. Может быть, когда-то именно так прадед Маи и вернулся обратно? Кто его знает?
- Ладно, - подумал я, отвлекаясь от всех потусторонних мыслей. – Надо делать еще один плот, хочешь ты этого или нет. Несомненно, можно сделать его поуже, ведь плыть буду я один. Шесть стволов вполне достаточно.
Я и не заметил, что за моей спиной продолжали стоять люди из племени, даже старая женщина не ушла обратно.  Обернувшись, я увидел, что не один, и жестами попытался объяснить женщине-вождю, что мне нужна помощь мужчин для строительства плота. То есть сделать то, что столько времени здесь лежало. Она поняла это прекрасно, что-то сказал одному из мужчин и тот побежал за подмогой. Скоро человек семь были готовы выполнять то, что я им скажу. Не надо было долго объяснять, как делать плот. Тот, прошлый,  лежал здесь много месяцев, и рыбаки  изучили его вдоль и поперек, по крайней мере, просто ради любопытства.
Подошли еще мужчины, и я жестами изобразил стволы деревьев и лианы, и они, наконец, поняли. Все направились в лес, а я остался с женщиной-вождем. У нее был виноватый взгляд, но я пытался показать ей, что ее вины здесь нет. Контролировать и руководить Тиной в этом мире мог только я. Я показал ей жестами, что людоедов больше нет, ни одного, и они могут жить спокойно. Потом я изобразил огромных обезьян и показал, что их тоже нет. На лице женщины я видел безграничную благодарность. Она взяла меня за руки и пыталась мне что-то сказать. Потом перешла на жесты, и, наконец, я понял ее: она говорила, что мы всегда можем вернуться в племя и жить там всю жизнь. Я сомневался, что Тина захочет этого, но поблагодарил ее.
Тем временем из леса тащили стволы. Некоторые были тонковаты, и я отбраковывал их. В конце концов, когда рядом друг с другом лежало шесть толстых стволов, – я показал, что этого хватит. Мужчины отправились за лианами, и притащили их огромное количество. Первую вязку делал я. Остальные две – они.
Я осмотрел мой «корабль» и остался доволен. Не хватало весла, но его я должен был подобрать сам. Я зашел в лес, походил и быстро нашел то, что надо.
Посмотрев на солнце, я определил, что оно только что перешло зенит. Значит, если плыть быстро, тем более одному, то я должен прибыть еще засветло. Это меня вполне устраивало бы. А если плыть надо дальше?
Я повернулся и сделал поклон всем, в знак благодарности за помощь. Женщина остановила меня, и через минуту показался молодой парень, несший в руках огромный пакет, завернутый в большую шкуру.
- Еда, - понял я, - и очень кстати.
Я еще раз поблагодарил всех, расстелил на плоту шкуру, положил оружие, вещмешок и пакет с едой. Мне помогли спихнуть плот на воду, я запрыгнул и еще раз всем помахал. Потом удобно уселся и начал грести. Так как плот был уже, чем тот старый, делать гребки слева и справа было очень удобно. И я поплыл. Плот шел гораздо быстрее чем тот, и я не жалел рук, чтобы поддерживать этот темп. Задача была прибыть засветло.
Шли часы. Я обернулся и увидел, что берег остался очень далеко. Остров как бы приближался тоже, но не так быстро. Солнце неумолимо опускалось. Я продолжал грести, не жалея рук. Нервы были на пределе. – Хоть бы они были там, - думал я. – Хоть бы их не обнаружили эти чертовы птицы. Хоть бы они не умерли с голоду. – В голову лезла всякая чушь. И я продолжал нажимать на весла.
Прошли еще часы, и солнце приближалось к горизонту. – Осталось часа два, максимум три и солнце сядет. Еще час и будут сумерки, а потом опустится ночь. Но я уже видел остров, и если это не визуальный обман, то через два часа я буду там.
Я вел плот не к центру пляжа, не к шалашу, а немного левее, таким образом, течение помогало мне, и плот шел быстрее. Прошло больше часа и до берега мне оставалось рукой подать. Солнце только что коснулось нижним краем горизонта, и в запасе был еще один час, пока будет светло.
Я остановился и взял снайпер. То, что я увидел, привело меня в восторг, у меня затряслись даже руки. Напротив шалаша, кстати, он был покрыт новыми листьями, по колено в воде стояла Тина и держала в руке тонкую лиану, которая уходила в море. Сзади нее, в песке спокойно возилось маленькое голопузое чудо, с панамкой, сделанной из листьев.
Тина, - ты – чудо, - восхитился я. – Запомнила, как делать мою снасть и рыбачит довольно удачно. Вот откуда еда!
 Но тут надо мной прошла тень. Я посмотрел вверх и увидел птицу, которая возвращалась на остров. В зубах у нее ничего не было. Когда мы в тот раз плыли на плоту, точно такая же птица тоже пролетела над нами, но, или нас не заметила, или у нее был совершенно другой интерес. Неожиданно эта птица пошла на разворот, как самолет, и сделала большой круг надо мной, что мне крайне не понравилось. Только этого мне не хватало! Я взял в руки АК, на случай если она будет снижаться. Потом еще несколько кругов, все ниже и ниже. Она была еще высоко, но я был готов встретить ее.
Видимо она не знала, может ли вообще живая добыча плыть по воде, и добыча ли это, или какая-нибудь неизвестная  и несъедобная вещь. Раздумывая, она, не переставая, делала круги, а я сопровождал ее дулом АК.
Мне ничего не угрожало, но вот на одном заходе ее внимание привлекло что-то другое, и она, оставив меня в покое, начала подниматься, а потом направилась в сторону острова, только не вглубь, а ближе к берегу.
Я схватил снайпер и увидел, что Тина борется с какой-то рыбой, которую не может вытащить. Именно эти движения и привлекли птицу.
 –Боже! – подумал я, - только этого и не хватало! – Я следил за птицей. Это была действительно хитрая тварь. Она долетела до острова и полетела не над открытым пляжем, а над деревьями вдоль берега. Таким образом, она оставалась за спиной Тины, а тени уже не было. Делая круги, она медленно спускалась.
Я подумал, что Тинка ее не заинтересует, - сильно маленькая, а вот Тина была нормальной добычей. Я начал кричать изо всех сил, пока не охрип, но мои крики не долетали: расстояние еще не позволяло. Оставалось последнее и теперь все зависело только от меня: снайпер. Но и расстояние было неблизкое.
К счастью, волнения на море не было, наоборот, был абсолютный штиль, только подводное течение медленно сносило плот к берегу. Я лег на плот и взял птицу на прицел. Она была уже достаточно низко, почти касалась верхушек пальм. Сейчас она должна была приземлиться. Тина тем временем неожиданно вышла из воды, волоча огромную рыбину. Такое перемещение, видимо, немного сбило расчеты птицы. Но тут Тина присела, чтобы освободить крючок. Секунда – и птица приземлилась на лапы прямо за ней и раскрыла клюв. Я нажал на курок, потом еще раз, и еще. Птица, насколько я ее видел, лежала, не двигаясь, ее клюв уткнулся Тине в спину. Та обернулась, и, увидев эту громадину, упала, видимо, потеряв сознание. Тинка играла в песке, как ни в чем не бывало.
Я бросил оружие и со всех сил нажал на весло, вот, наконец,  и берег. Чтобы потом не тянуть все по земле, я направил плот вдоль берега, пока он не уткнулся прямо в то место, где лежали и птица, и Тина одновременно. Подойдя к Тине, я взял ее на руки, попробовал потрясти ее голову, но она действительно была без сознания.