Сёгун и карантин

Солнце медленно садилось за горизонт, окрашивая редкие тучки в лазоревые цвета весеннего заката. Федор, не отрываясь, смотрел на то, как менялся цвет прошлогодней травы, превращаясь под косыми лучами заходящего солнца из пепельного в золотистый. Кусты и одиноко стоящие деревья на поле перед оврагом отбрасывали тени, а за ним обширный густой лес скрывал городское кладбище. На казавшийся вымершим город опускались сумерки. Иногда во двор забредала бродячая собака со стройки и, не увидев во дворе ни души, испуганно озираясь удалялась.

Сплотившее поначалу всех чувство угрозы от чудовищного вируса, грозящего смертью всему миру, а особенно больным и старикам, постепенно сменилось замешательством и паническими атаками. Многие из беззаботных туристов и «зимовщиков», сдававших в аренду свои московские квартиры и по полгода живших где-нибудь в Таиланде или на Гоа, уже были схвачены и самоизолированы, либо оказались в инфекционных отделениях больниц. Чихнувший в лифте сосед или просто человек без маски вызывали опасение и желание отойти на безопасное расстояние. Само это расстояние было предметом бурных споров, сменяющих друг друга в эфире яйцеголовых профессоров и политологов, ставших вирусологами.

По прихоти неизвестного бюрократа домашняя собака неожиданно стала средством передвижения. В советские времена был анекдот, что «еврейская жена – это средство передвижения». Тогда при помощи жены можно было попасть за кордон, в мир дико привлекательного капитализма, а собака в условиях установленного правительством режима «самоизоляции» позволяет совершать прогулки в радиусе пятисот метров вокруг дома. Этим и планировал воспользоваться Федор, арендовав у соседа добродушного, с вечно улыбающейся мордой Акито-ино по кличке Сёгун. С соседом Константином у них сложились хорошие отношения, и он иногда доверял кормить и выгуливать пса, когда ему приходилось уезжать на несколько дней. 

От задумчивого созерцания заката его оторвал тренькнувший смартфон. Машинально открыв экран, Федор увидел переписку в чате дома:
«Мопс из квартиры № 47 сделал лужу в лифте. Немедленно уберите за собой!» Риточка-милашка.
«Ничего подобного, это кто-то напудил из вашей малышни. Следите за детьми!» Сергей из 47-й.
«А кто это, по-вашему?» (дальше следовало видео снятое на видеокамеру, недавно установленную управляющей компанией в лифте, на котором была отчетливо видна сморщенная виноватая морда мопса и предательская струйка из-под его задранной ноги). Риточка-милашка.
«Вы что, за всеми так следите? На каком основании?» Сергей из 47-й
«О чем вы спорите? Тут вчера один с положительной реакцией на вирус съездил в центр, на рынок. Так его вчера увезли в инфекционку» Марат из 89-й.
«А как он вообще смог выйти из подъезда?» Риточка-милашка
«По QR коду соседа. Теперь ему тоже штраф!» Марат из 89-й.
«А как же тогда вычислили?» Риточка-милашка
«По геолокации. Взял с собой смартфон. Дурак!» Доцент из 15-й 
Федор вышел из чата и подумал: «Смартфон, пожалуй, оставлю дома. На кой он мне в собственном микрорайоне?»

Рекламу фирмы видеонаблюдения и охраны «Паноптикон», нанятой управляющей компанией, он видел на каждом торце каждого дома в квартале, там же были установлены их видеокамеры. Их углы обзора перекрывали все пространство внутри и вокруг двора так, что «мертвых» зон практически не осталось. Поэтому любой ребенок (или взрослый), сломавший куст, или собака, нагадившая на газон, или неудачно припарковавшийся сосед, поцарапавший крыло другого соседа, были отслежены и задокументированы, что служило неопровержимым доказательством в любом разбирательстве. Делалось все это ради собственной безопасности жильцов, но лишало их жизнь приватности и интимности. Молодые влюбленные парочки уже не могли безнаказанно целоваться и нежно тискать друг друга на лавочках. Сосед, вышедший вынести мусор, не мог задержаться на пять минут с друганом из соседнего подъезда и распить с ним за углом чекушку водки вдали от глаз бдительной супруги. Было известно, кто и когда уехал и приехал, на какой машине и с кем. Житель микрорайона превращался в жука под микроскопом, и неизвестный энтомолог из «Паноптикона» мог рассмотреть любую ворсинку на его лапке. 

Солнце, наконец, закатилось за горизонт, прикрывшись темным веком тучи. «Пора,- подумал Федор, - еще полчасика, и пора!» Ему позарез нужно было попасть в большой торговый центр, расположенный примерно в пятистах метрах от его дома. С балкона одиннадцатого этажа он видел его громадину с ярко освещенными витринами, подсвеченными неоном названиями бутиков, булочных, кафе и аптеки. Людям, которым посчастливилось жить на противоположной стороне квартала, через дорогу от ТЦ, поход в этот островок роскоши и вседозволенности был плевым делом. Но для него, живущего в пятистах с лишним метрах, это место было, как мифическое Эльдорадо для испанских конкистадоров. В соседнем с Федора доме, в пристройке был, так называемый, «магазин шаговой доступности», в который ему, как и всем другим жильцам дома, вменялось теперь ходить. До введения карантина посещал он эту торговую точку крайне редко. Ассортимент и свежесть продукции, а, главное, отсутствие скидок, как в крупных сетях, делало ее малопривлекательной. К тому же там не было аптеки и продажи спиртного. Единственно, зачем он заходил туда, так это купить кошачий корм у продавщиц, привечавших бездомных котов, выкинутых бессердечными людьми сразу после вселения в их новые квартиры (район был новый). Он специально просил их раздать корм котейкам, бродившим вокруг.

Федору нужно было попасть в Торговом центре в два места: в аптеку, чтобы купить антивирусный препарат, так как с самого утра у него подозрительно першило горло и нужно было срочно принимать меры, и в винный отдел супермаркета, в котором он хотел приобрести пол-литра водки для профилактических нужд и бутылку крымского Южнобережного муската – для души. И, если улыбнется удача, пару лимонов, ставших в последнее время наряду с чесноком и имбирем страшным дефицитом. Помочь ему в этом рискованном предприятии должен был Сёгун, служивший оправданием его отдаления от места дислокации на запрещенное властями расстояние.

Сёгун, как и всякий пес породы Акито-ино, был веселым, своенравным и неуправляемым. И хотя Федор с ним прекрасно ладил, с поводка спускать его было опасно, так как без него пес не слушался даже хозяина и мог рвануть, куда его собачья душа пожелает. Получив от Константина инструкции о правилах выгула Сёгуна и клятвенно пообещав вернуть его в целости и сохранности, Федор вышел из квартиры и на лифте спустился на первый этаж. С недавних пор, чтобы выйти из дома обыкновенного магнитного ключа было мало. Компанией «Паноптикон» на двери было установлено специальное считывающее устройство QR кода, который получил каждый из прописанных в доме жильцов. В нем были зашифрованы не только паспортные, но и биометрические данные его обладателя с фотографией в фас и профиль. Если жилец имел положительный тест на вирус, то выйти из подъезда он мог только в сопровождении бригады медиков и только в одном направлении – в инфекционное отделение ближайшей больницы.

Федор, накинув на голову капюшон, открыл входную дверь подъезда, и влажный воздух апрельского вечера наполнил его легкие. Легкие в благодарность за это сделали несколько глубоких вздохов, от которых закружилась голова. Сёгун сильно натянул поводок и потащил Федора к стоящим рядом кустам. Методично обнюхав каждый куст, пес так же методично, задирая лапу, оставил на них свою фирменную роспись. Федор виновато оглядывался, ища и находя окуляры видеокамер, направленные на него. Но правилами выгула собак метить кусты кобелям не воспрещалось, поэтому он утешал себя тем, что ничего страшного пока еще не произошло. На случай страшного у него имелся специальный пластиковый мешок и совок, предусмотрительно выданные ему соседом. Но собака пока не проявляла признаков большой нужды, поэтому Федор решил не тратить время даром и двинул по диагонали через спортивную площадку к выходу из двора. Окуляры видеокамер фиксировали каждый его шаг и, возможно, кто-то невидимый уже включал zoom, чтобы лучше разглядеть и идентифицировать его личность.

Выйдя на тротуар, Федор зашагал параллельно дороге к ближайшему пешеходному переходу. На его счастье было включено экономное вечернее освещение, и работал только каждый второй светильник. «Хорошо, - подумал он, - есть шанс лишний раз не засветить свое лицо». Установленные нормы освещенности позволяли в вечернее и ночное время не только безопасно передвигаться пешеходам и машинам, но и вести за ними эффективное видеонаблюдение. С дерзкой усмешкой, глядя в глазок видеокамеры, Федор по переходу перешел на другую сторону улицы. «Хрен вам! Имею право!» - ликовал он в душе. Подойдя к входу в Торговый центр, привязал Сёгуна к стойке навеса для парковки тележек. Пес одарил его своей фирменной улыбкой. Глянув в глаза Сёгуну, Федор насторожился, еще раз проверил, насколько крепко привязан поводок, и пошел по направлению к входу, несколько раз оглянувшись на собаку. Сёгун смирно сидел и, как ни в чем не бывало, улыбался редким посетителям, идущим в магазин. 

Список покупок был определен заранее, поэтому Федор, натянув на лицо медицинскую маску, двинулся сначала в аптеку. Перед ней выстроилась очередь человек восемь, так как работала одна касса и в помещение аптеки запускали по одному человеку. Люди не толпились, как, бывало, раньше, а строго выдерживали дистанцию, стараясь дышать в сторону. «Как в крематорий, - почему-то подумал он, — Вот также тихо стояли, не глядя друг на друга, не стараясь пролезть вперед. Стояли и ждали своего часа». Лиц под масками было не разглядеть, но они представлялись Федору мрачно сосредоточенными. На то, чтобы дойти к окошку и купить свое лекарство ему понадобилось двадцать минут. Потом он быстрым шагом двинул в «Алкомаркет», мысленно уговаривая Сёгуна потерпеть еще немножко. Между рядами витрин со спиртным бродило всего несколько посетителей. Они тоже были в масках. «Для анонимных алкоголиков это наверно неплохо, - усмехнулся про себя Федор, - Во-первых, не узнают, что ты в восемь вечера покупаешь бутылку водки или виски, а во-вторых, если ты сегодня уже хорошо поднабрался, то не будет видно твоей пьяной рожи и красного носа». Молодой сомелье, юношеские прыщи которого не могла скрыть даже маска, бросился на новенького и начал выдавать весь запас знаний о винах, водке и других напитках, полученный на тренингах. Федор из приличия пару минут послушал лекцию о пользе спиртного и резко перешел к конкретике: «У Вас есть трехлетний мускат «Южнобережный» производства Массандра? И водка «Ханская», 0,5 литра?». Продавец мгновенно прервал свою лекцию: «Хороший выбор, проходите, пожалуйста, к кассе, я сейчас принесу». Расплатившись за спиртное, Федор направился в супермаркет. При входе получилась заминка – он долго не мог найти свободный сейф в камере хранения. Точнее, они были, но почему-то все без ключей. Спиртное в открытом сейфе оставлять было рискованно, поэтому он дождался посетителя, забиравшего свои вещи, и тут же занял его место. Пробежавшись по фруктовым рядам и убедившись, что лимонов нет ни тонкокорых, ни толстокорых, ни за сто, ни за двести, ни за четыреста рублей, Федор громко выругался матом, а не было бы маски, так и плюнул бы с досады. Пройдя мимо охранника, просканировавшего его пристальным взглядом с ног до головы, Федор забрал лекарства и спиртное из сейфа и, наконец, вышел на улицу.

Отыскав взглядом место парковки тележек, он замер от ужаса. Сёгун исчез, растворился в вечерней полумгле, аннигилировался! «Господи! Да что же это такое?!» – завопил Федор, чем привлек внимание нескольких прохожих на площадке для парковки машин перед Торговым центром. Он метнулся к тележкам, слабо надеясь на то, что пес просто спрятался за ними от нечего делать или чтобы позлить его. Сердце отчаянно колотилось и выпрыгивало из груди. «А вдруг его украли, - лихорадочно соображал Федор, - Акито – ино – порода редкая и популярная. Ах, сволочи, мерзавцы, негодяи!». Ему казалось, что эти слова он кричит про себя, но на самом деле он орал их во весь голос. Люди испуганно оглядывались, а одна молодая пара даже подошла к нему, чтобы спросить, что случилось. «Собаку украли, - в отчаянии прохрипел он, - Вы случайно не видели? Такой пес, японский, собака-улыбака, кличка Сёгун?»  «Нет, - с сожалением ответила парочка, - Мы чем-то можем помочь?» «Да чем же? – в отчаянии выкрикнул Федор, - Сейчас даже по району не пробежишь, не поищешь. Карантин!». Он представил, как вернется домой без пса, как сосед разобьет ему об голову злосчастную бутылку муската, ради которой он потащил его любимого питомца в пустоту карантинной ночи. «Что делать?! Даже не пройдешь, не расклеишь объявления по району, не проскочишь по окрестностям на машине! Господи, да что же это твориться!» - Федор сидел на заборчике парковки, обхватив голову руками, и тихо выл.

«Паноптикон! - вдруг он подскочил, как ужаленный, - У них камеры, у них наблюдение, у них записи!» Федор кинулся назад к Торговому центру, где на одной из витрин видел рекламу с координатами этой организации. ««Паноптикон», - как мантру твердил он это странное название, в котором была вся его надежда, - «Паноптикон»!» Наконец он нашел нужную рекламу и набрал номер круглосуточного колл-центра. Минуты три бездушный аппарат предлагал ему разные варианты услуг, специалистов, скидок и уникальных предложений, пока он не дождался ответа живого оператора. Срывающимся от волнения голосом Федор объяснил свою проблему. После недолгого молчания на другом конце ответили: «А чем, собственно, мы можем Вам помочь. Вся информация, поступающая с камер, находится на сервере, сервер находится далеко от Вашего города. Искать видео с Вашей собакой – это все равно, что искать иголку в стогу сена, да и искать ее, собственно, некому, нет у нас для этого специалистов». «Да как же так?! – задохнулся от негодования Федор, - Ведь если кто нагадит под кустом или поцарапает чужую машину, вы же даете информацию нашей управляющей компании!». «Да, даем, - ответили на другом конце провода, - но это по запросу официального лица и не в режиме он-лайн. Обратитесь завтра в Вашу управляющую компанию, она даст запрос, и мы в течение одного - двух дней найдем нужную Вам информацию. А вообще, наша организация занимается совершенно другими вещами». «Какими же?!» - прохрипел Федор, но на другом конце уже положили трубку. В ответ он услышал короткие гудки.

Федор кинулся к стоянке перед Торговым центром и начал беспорядочно метаться между немногочисленными в этот час машинами, периодически выкрикивая: «Сёгун! Ко мне, Сёгун!». Неожиданно за спиной он услышал: «Гражданин, предъявите Ваши документы!». Оглянувшись, он увидел перед собой рослого росгвардейца в полной экипировке. Свет фонаря отражался от его глянцевой каски, и она казалась окруженной сияющим нимбом. Он показался Федору архангелом, спустившимся откуда-то с неба, но звука вертолета или какого-либо другого летательного аппарата он не слышал, поэтому, видимо, тот появился просто из темноты, где скрывался, наблюдая за правопорядком во время карантина. Федор суетливо полез во внутренний карман куртки и достал паспорт. «Нарушаем режим», - внушительно сказал росгвардеец и внимательно глянул в глаза растерянного Федора. «Да я же в аптеку, - начал оправдываться Федор и, испугавшись допущенной ошибки, поспешно исправил показания, - Я же с собакой вышел, погулять, а заодно и в аптеку». Росгвардеец с усмешкой глянул на его пакет, в котором позвякивали две бутылки спиртного: «За микстурой, что ли?». Федор сделал вид, что не расслышал вопроса и умоляюще взглянул на стража порядка: «Вы здесь собаки случайно не видели? Акито-ино, улыбчивая такая?» «Вот тут двадцать минут назад только сидела», - указал он дрожащей рукой в сторону стоянки для тележек. Федор уловил во взгляде росгвардейца тень простого человеческого сочувствия. «Так это Ваша собачка?»- спросил тот. «Да-да, моя!»- радостно закричал Федор. «Тогда следуйте за мной», - приказал он и направился за угол Торгового центра. Там стояла патрульная машина «Патриот» и с ней рядом еще двое сотрудников, также в полной экипировке. В отсеке для правонарушителей сидел Сёгун, воткнув свою улыбающуюся морду в окно задней двери машины. «Ваша?»- строго спросил росгвардеец. «Моя! - радостно заорал Федор и бросился к машине, - Сёгун! Сёгун, паршивец! Зачем ты сбежал?!» Собака крутилась волчком и радостно повизгивала. Видя столь радостную встречу один из сотрудников, подошел к машине и открыл заднюю дверь. Сёгун бросился к Федору и, встав на задние лапы, передние положил ему на грудь и начал лизать лицо. Картина была трогательная, даже для суровых правоохранителей. Первый росгвардеец шагнул к ошалевшему Федору и сказал: «Собака – друг человека. Нельзя терять друзей». Взгляд его глаз уперся Федору прямо в лоб, и рука потянулась к небольшой кобуре, висевшей под мышкой. Быстрым движением страж порядка выхватил из кобуры предмет, похожий на пистолет, и приставил его ко лбу Федора. Тот вздрогнул и слегка присел. Росгвардеец усмехнулся и сказал: «Тридцать шесть и шесть. Вам повезло. Можете быть свободны». «Спасибо, - прошептал Федор и коснулся рукой вспотевшего лба, - Рядом, Сёгун, теперь только рядом». Медленно передвигая ставшими вдруг ватными ногами, он направился в сторону своего квартала. Десятки объективов видеокамер фиксировали каждый его шаг, а кто-то невидимый, включив zoom, пытался рассмотреть выражение его лица. И почему-то оно было совсем не радостным.