Из самоходки по самолётам

Что такое самоходное орудие СУ 152 времён Великой Отечественной  войны знают даже дети. Оно было незаменимо на поле боя.  Орудие отличалось особой пробивной силой. Использовалось против танков, долговременных укрытий и при прорыве первой обороны противника. Но чтобы их использовали, как зенитные орудия, такого мне читать не приходилось.

 Эту историю я услышал от своего земляка-сибиряка Ивана Веденева в начале пятидесятых. В дервню после войны вернулись солдаты, многие после длительного лечения в госпиталях. Да и вернулись только единицы, большая часть земляков навсегда  остались на поле боя. Вечная им память. Агафонов Алексей-моряк тихоокеанского флота, любимец деревенской детворы не прожил и года, после возвращения с фронта. Мемориальная доска на памятнике погибшим воинам у деревенского клуба наглядное тому подтверждение.

 Иван Веденеев был одним из тех счастливчиков, кому удалось вернуться  живым с рукамии и ногами. Вдовы с завистью смотрели на Марию, которая встретила своего мужа живым. Иван устроился трактористом на трактор С-80. Это самый мощный трактор, который в период войны тянул могучие гаубиицы. На кадрах хроники военных лет иногда можно увидеть С-80, без кабины, где тракторист открыто сидел на сидении, ничем не защищённый от дождя и ветра. Одной из особенностей зтого трактора был запуск его двигателя.

 Я не знаю, на каком горючем работал его мотор, но что не на дизельном это точно. На тракторе отсутствовал пускач, который обычно используется при запуске дизельного мотора. На кожаном  сидении могли поместиться два человека. Прямо под ногами водителя вращаось тяжёлое моховое колесо с отверстиями. Мотор заводился с помощью лома, который вставлялся в отверстие мохового колеса и проворачивал моховик. Нужна была особая сноровка, чтобы после поворота моховика успеть выдернуть лом. Не успевший  это сделать тракторист, мог получить удар этим самым ломов по собственному телу.

Иван справлялся со своей задачей. Его могучий тракто, с тяжёлыми санями из круглых брёвен сосны. часто можно было увидеть в деревне. Зимой он возил сено, солому, а иногда был единственным транспортом до райцентра зимой. Поскольку другой вид транспорта преодолеть снежные заносы на дорге в двадцать пять километров это сделать не мог. Автомашин в деревне не было. Была одна полуторка, но всю зиму она без кабины стояла под снегом на улице, и только весной  Николай Овчинников начинал на ней обкатку.

 Вечерами Иван иногда приходил к моему дяди Андрею -участнику войны и они подолгу беседовали. Мы мальчишки, разинув рты, слушали их рассказы о войне. А рассказать им было что. В боях Иван участвовал на своём СУ-152. Невысокого роста, плотного телосложения, он обладал той хваткой сибиряка, которая в тяжелый сорок первый год нанесла мощный удар фашистам под Москвой, отбросив их на сотню километров. Он быстро освоил особенности управления тяжёлой машиной и прошёл на ней всю войну.

Меня поразил  его рассказ об одном эпизоде, который произошёл с ним и его СУ-152. Не многие знают, что эта самоходная установка имела, самое мощное, по тем временам орудие. Могла пробить лобовую броню большинства немецких танков. Могла вести огонь, как прямой наводкой, так и навесной. Об этом хорошо знал экипаж.

 Немцы очень часто перед наступлением обрабатывали передний край обороны из орудий. Нередко для этой цели ипользовали массированный налёт авиацией.  В один из таких налётов, когда плотность самолётов, идущих на небольшой высоте,  была наиболее высокой, командир орудия дал команду встретить летевшие на позиции обороняющихся осколочными снарядами.  Противопехотные снаряды при взрыве создавали огромное количество осколков.

Каким-то образом снаряд, разорвавшийся перед летящими на позиции самолётами, поразил одного из них. Падение самолёта было встречено криком : -Ура, которое пронеслось по всем окопам. Никто из командиров вначале не поверил, что самолёт могла сбить самоходная установка. Но когда солдаты доложили взводному об удачном выстреле, это стало известно и командованию фронта.

Прибывший на позицию командир полка, лично поблагодарил весь экипаж за проявленную  храбрость и находчивость. Был ли Иван награждён за этот сбитый его самоходкой самолёт, я уже не помню. Обычно за такие подвиги солдаты всегда награждались.

После войны, Иван вернулся в родную деревню.  Он  почему-то всегда ходил в замасленном комбинизоне. Казалось, что и спать он в нём ложился. Работы в деревне после войны было много. Мужчин мало, чем нередко они пользовались. Женщины, потерявшие на войне мужей, непрочь были принять у себя гостей из числа вернувшихся  фронтовиков. Иван эту возможность не упускал. Знала и его Маруся об этом, но мирилась с его изменами, потому, что понимала, другого мужа ей уже не найти. 

Деревенские девчата в сибири всегда отличались весёлым характером и самодеятельными частушками. Они их пели на сенокосе, когда копнили сено, на току, когда лопатили зерно, и даже вечером, сидя на телегах, когда возвращались с работы  домой. Похождения Ивана не остались незамеченными и острые на язычок девчата, сочинили про него частушк. Я запомнил её слова. Да и как можно было забыть такой шедевр.

Полюбила тракториста,
И на тракторе дала.
Три недели сиськи мыла,
И соляркою с....ла.
 Эта частушка всегда вызывала смех у окружающих. Иван не сердился. Он никогда не упускал возможности ущипнуть кого-нибудь из девчат за мягкое место, за эту остроумную частушку.

Замечу, что частушки всегда были той отдушиной, через которую выплёскивалась усталость, и страстное желание  восстановить хозяйство совхоза. Где основной рабочей силой были женщины. Однажды я даже увидел книгу частушек, где высмеивался Гитлер и его окружение. Книга после войны пользовалась большим успехом, даже у нас пацанов. Доярки пели:
 Сидит Гитлер на берёзе
Просит литр молока,
А доярка отвечает,
Подою сейчас быка.
 К свовему сожалению, я больше ничего не запомнил из прочитанного. С удовольствием прочитал бы эти частушки сейчас, потому, что они помогали пережить тяжёлое  послевоенное время.