К 75-ти летию Великой Победы. Последний бой

  И если любовь к Родине хранится у нас в сердцах
  И будет храниться до тех пор, пока эти сердца бьются,
  То ненависть к врагам всегда мы носим на кончиках штыков.
                Михаил Шолохов

 
  9 мая 1945 года. Победа! Все мы о ней уже знали и бой шёл именно в этот день, когда казалось нет никаких ни сил, ни повода воевать с подписавшим капитуляцию врагом. Тем не менее в Праге, столице Чехословакии, вспыхнуло восстание и германские фашистские части СС пытались потопить его в крови. В истории войны этого не пишут, но первыми в бой против эсэсовцев в Праге вступили бойцы РОА, а затем в Прагу вошли войска сразу трёх фронтов и участь фашистов была предрешена.
И вот Прага, идут уличные бои. По моим воспоминаниям, этот бой шёл так долго, что казалось он никогда не закончится. Они и мы всё стреляли, шли вперёд, уходили на перезарядку оружия и снова шли в бой, стреляли, кидали гранаты, перевязывали раненных, и отдыхали только когда ели. Это был очень жестокий бой, гитлеровцы сопротивлялись с отчаянием обречённых, да и в плен их уже не брали, это были уже даже не войсковые соединения, а бандиты-фанатики, игнорирующие приказ собственных генералов.
Как попал на ту улочку, я не помню... Дома в Праге стоят очень близко, обычно так, что можно еле-еле разойтись встречным пешеходам. А эта улочка была настолько узкой, что даже двум человекам не разойтись, к тому же шла она с небольшим поворотом, из-за которого не было видно её другого выхода. Я нырнул в неё и ещё долго, из-за стены, обстреливал фасад дома на другой стороне улицы, пока наконец и в нем не было подавлено сопротивление.
И тут я решил разведать этот проход - куда он ведёт. У меня было оружие - автомат Судаева (ППС), оставалась ещё лимонка и три полных магазина к автомату. Шёл я не быстро, можно сказать что скорее протискивался между домами, когда почувствовал, что нахожусь в этом проходе не один. Трудно сказать, но каким-то шестым чувством, мне показалось, что впереди враг. Я замедлил шаг и стал двигаться очень осторожно, понимая, что стрелять в таком узком проходе можно почти не целясь, так как все выпущенные пули будут рикошетить и сразу попадут в цель. Был полумрак, всё кругом грохотало, поэтому не было слышно ни шагов, ни движений. Вдруг, впереди, звук выстрела и пламя, прямо передо мною! Сразу искры и рикошет пули, затем ещё - вторая пуля просвистела уже около головы. Я дал в ответ очередь из автомата и видел, как пули роем неслись по этому коридору, высекая искры из стен и камней. На какой-то момент стрелять в меня перестали, но через мгновение снова прозвучали два выстрела. Я уже определил, что противник вооружён пистолетом, что это скорее всего офицер, причём опытный и это заставило меня инстинктивно присесть на одно колено и дать ответную очередь на уровне метра от земли. Мой автомат затрясся и вдруг лязг... патроны закончились. Решение пришло мгновенно, я сразу повалился на спину, одновременно разряжая и вставляя новый магазин в автомат! Сотни раз я проделывал это на войне, но в тот миг мне показалось, что я даже не заметил, как перезарядил оружие, настолько быстро и ловко всё получилось, от отсоединения рожка до взведения затвора прошло не более секунды. И тут передо мной показался мой противник, видимо ему уже надоело играть в орлянку и он предпринял отчаянную попытку прорыва. Его чёрный эсэсовский мундир, светло-русые волосы (он был без каски), его вытянутый в мою сторону парабеллум (Р-08), полностью сконцентрированный на мне взгляд, всё это говорило о том, что он шёл меня убивать нагло и цинично, словно презирая и добивая упавшего противника. Наведённый на него мною ППС его даже не смутил, нас разделяло не более пяти метров, он опередил меня с выстрелом на какую-то долю секунды, но он сделал это в движении, целясь вниз, поэтому пуля так и просвистела поверх моей головы и тут в него влетела вся моя очередь, когда я инстинктивно, почти не целясь, нажал на курок. Сначала его отбросило назад, затем он, словно не понимая что случилось, сделал два шага в мою сторону и сразу обмяк, перед его глазами на вытянутой руке был его парабеллум с предательски задранной вверх кулисой, и крик отчаяния огласил окружающие стены - в последний свой миг он осознал, что всё окончено. Затем он свалился вперёд, не понимая, что уже никогда не встанет, пытался вновь подняться, но это было уже бесполезно, сознание его покинуло и он замер на левом боку, так до конца и не осознав, что уже убит.
Я поднялся. На мне не было ни царапинки. Я не был в шоке, мне столько раз доводилось за эту войну смотреть смерти в лицо, что я ничему не удивлялся и всё воспринимал как естественное и должное состояние. По виду нанесённых эсэсовцу ран я знал, что все они смертельны, все семь пуль, выпущенные мною за секунду, разворотили ему грудь и живот. Я стоял и смотрел на него. Это был красивый белокурый парень, очевидно мой ровесник, на вид не более 22-х лет, в звании офицера СС, в парадном мундире, с крестом и другими знаками, говорившими, о его фашистских подвигах перед Рейхом. И именно в эту минуту я понял, что это всё! Конец войне! Войне конец! Эта страшная, изнуряющая, долгая война закончена!!! Неужели это я победил этот ненавистный всеми фашизм? Вот передо мной лежит его детище и не может уже пошевелится! Я, русский солдат! Солдат - победитель!
Я взял на память его пистолет, который привёз потом на Родину. Я не стал его сдавать, а оставил себе, как трофей и символ Победы! Моей и общей Победы! Я его долго хранил, но потом, как-то под большой стакан, разболтал своему приятелю и на следующий день мне поступило предложение от КГБ сдать его в 24 часа, что я и сделал. И это было справедливо, потому, что этот пистолет уже точно не сделает никогда ни одного выстрела.