Потерянные на войне

Там на летающих островах меня спросили об одной группе людей на войне вернее девочек. Подробно расписали и уложили приказы и доступы в одно задание. Мне нужно было все подробно выяснить про их группировку и за что воевали они. Я не знаю зачем за мной отправился Кристоф, но видимо его задание было связанно с моим какими-то отдельными темами. Мы не говорили на счет заданий, но решение со старейшиной им понравилось.
Знать новое хочется даже больше чем вспоминать старое. В моей голове так и крутились обрывки старых войн и ни как не укладывались в одну картину. Новые задания по-своему не обычные. Как старейшина может знать о соседях – которые то ли помогали воинам, то ли стояли на их пути. Моим заданием были девчонки которые ввязались в войну, то ли за власть, то ли за богатства.
- Не хочешь узнать почему, я за тобой пошел?
- Тебе тоже нужно узнать что-то у старейшины.
- Мне кажется наши задания в чем то связанны. Война никого не оставляет равнодушным.
Мы практически дошли к небольшому поселению близ полу пресного - полу соленого озера. Нового в начале учебного года мало, только хорошо забытое старое. И нужно было искать дом где проживает нужный нам человек, мы рассредоточились. Кристоф пошел со мной.
Вот так обитель понимания и знаний, постепенно распахивая створки окон, закрывала двери. Все невесомые частицы приобретенного или заново открытого понятия царили в пустоте между уроками. Перебираясь, из одного класса в другой тащили за собой тетрадки, книжки с полными сочинениями о летних мечтах.
Когда я дома мечтала о дальнейшей учебе, я явно думала не об этой академии. Здесь учили серьезным вещам, связанными с политикой и военной структурой. Мне же хотелось быть просто искусствоведом и не ввязываться во все эти воины и переговоры. Когда меня брали в академию мне сказали, что я способна хорошо изучать языки. Мама так здорово улыбалась, когда слышала похвалу. А бабушка наверно даже больше. Время красиво шло. Но на этом они не остановились, они что то говорили об опасных ситуациях, о военной силе. Я не понимала, к чему все это ведет. Я думала что я просто буду изучать красивые вещи, пусть и немного разрушенные или древние. А оказалось не совсем так, вещи и предметы в моем обучение конечно присутствовали, но они все оказались во власти императора, а к нему подобраться можно только через воинов.
Прелестницы, обманщики там были не в цене. Ведь все, кто отучился на летающих островах в последствии поступали на имперскую службу, каждый по своему профилю, но что бы ее закончить, нужно хорошо разбираться в своих проблемах – что бы быть готовым ко всему. Клевета и уязвимость так же не проходили не по каким параметрам. Может поэтому Кристоф и старался что бы я лучше занималась физкультурой, ведь она мне плохо давалась. Материальные проблемы, долги и неуверенность в прочности своего положения вовсе отсутствовали в академии, здесь каждый был на своем месте.
Просто интересно вспомнить и то здание в котором проходило крещение.  А может не просто, может это как-то связанно с неуверенностью. И сегодня, приближаясь к творению архитектуры церкви, мы испытываем сильные чувства. Церковь величественно вздымает свои огромные главы, и так же не хитро опускает людей с небес на землю. Проходя ее здесь на другой планете, понимаешь, что она ничем не отличается от земной, разве что служением и вопросами.
- Странно я думал здесь мусульманская земля.
Говорил Кристоф.
Эта позиция  церквей, больше чем какая-либо другая является источником внутренней силы. Хотя Вы и не будете отдавать отчет в своих подсознательных мотивах, но все же будете верить ей как самой себе. Что по сути может быть и опасно для личности человека. Император всегда показывал силу, выстраивая вот такие дома и природные зоны, словно говоря, что этим он един со всеми.
Мягко суетясь по пути с ними, замечая природные брызги осенних дождиков. В то время было как-то ветрено. Я пыталась все разглядывать и тонко наблюдать. Эти наблюдения могли рассказать о характере хозяев домов.
Тем временем мы подобрались к дому арахниды. Она была самой старинной из симбиозников и говорила соответственно на их языке. Так как мне с легкостью удавались все наречия, на каждом я могла сказать пару слов, но понимала больше. Я могла понять, что она нам скажет. И вот эта женщина с телом до пояса человека ниже паука, вышла к нам. Ее высота была под два метра и звонким паучьим шепотом спросила, что нам нужно. Мы ответили о своих намерениях.
- Далеко и давно где-то в горах, кто-то начал рассуждать о том - откуда берутся божественные силы. И казалось из обыденных рассказов, вылились красивые стихи - в них каждому были отведены места. Они были созданы из букв алфавита. От первой до последней были хорошие. Иногда совершенные подвиги, заставляли человечество верить в свои силы. Говорила она долго и витиевато, но проблемы решались как на корню.
Стало понятно и то что многие за ту ситуацию с войной обвиняют в смертных грехах участников, кто-то нагло пользуется ситуацией и выводит ажиотаж за феминизм на мировой уровень. И лишь некоторые страдают по ним как по родным. А в итоге они просто стали героинями войны своих стран, не знаю давали ли им посмертные медали. Но то что обида у великих людей не прошла явно до сих пор и мне дали это задание, что бы я что то поняла для себя.
Не, ну не понятно. Что он хотел этим сказать, почему он вообще ничего не говорил. Зачем улыбался, когда я грустила. Может быть, этот момент требовал повторения. Звонок сестренки растормошил все мои прошлые мысли. Вечер собирался из отдельных или же разносторонних частей города. Вспоминалось, что может, быть где-то на другой стороне еще не зашло солнце. И эта сторона была по принадлежности к месту назначения нашей. Где-то только что прошел дождик. Где-то тени обходили места все еще осветленные. Но вечер брал все в свои возможности. Может быть, гулять, оставим на завтра. Что бы по обсуждать милая моя сестра. В этот раз слово остается за тобой.
- Мне хотелось знать все так же в твоей школе, пойдешь ли на золотую медаль?  «Рано с вопросами» - словно слушая мои мысли, сказала она ангельским голосочком.  Подруги и друзья не заставили себя ждать, а улыбнулись сразу, как только поняли, о чем думается вечерами. Смотря новые выпушенные фильмы, беря их на прокат. Я наверно кого-то по пути встречала. Давно в детстве так разговаривала со мной сестра, которую в военное время я потеряла. И сейчас в академии я безусловно скучала по ней, но никак не могла найти.
А отстранялась я от Кристофа именно поэтому, раньше когда-то волей императора единый народ, сейчас превращался в разобщенные нации. Спустя столетие после его смерти люди воевали за первенство и власть в его доме, и только после его рождения все успокоились. Никто и никогда не знал где он умрет и где родиться, но все рассчитывали на его силу и заступничество. Он объединял в себе все нации что были в мире, поэтому и становился правящим всеми, потому что мог понять и простить всех.
Порой приходит понимание семейных отношений. Потом все эти чувства, конечно, преобразовываются и закрепляются с воспитанием домашних животных или симбиозников. Видя и замечая, как они пытаются, поднять и вкладывать достаточное количество сил и эмоций в свое маленькое существо очень хочется им помочь и сделать то же самое с рыбками или русалками. Так же сегодняшним днем встречая на улицах города людей с детьми. Иногда ты умиляешься материнской заботе, иногда откровенно радуешься – за то, как один из новоявленной нации пытается подняться на ноги у мамы на коленках. И в моей жизни наступило общительное настроение. Пришла крестная. Мы болтали пили чай. Мама рассказывала про то, как папа навострился в рассказах. Ну и правильно ему же было трудно. Разговаривать на нескольких языках. На своем родном и на нашем русском. Но он довольно быстро влился в обстановку. И стал чем-то вроде башни. Вроде и не особенно был нужен, а вроде и смотрелся хорошо.  Некоторые гуляли с колясками и возили своих хороших ползунковых еще малышей. Встречая и замечая и просто лица прохожих, радующихся солнечному дню.
Подвиги, совершенные во благо эволюции горели во всех кто был близок героям. Родные переживших войну слагали легенды о своих любимых людях. Многие в пострадавших от терроризма странах не понимали как так можно было шагнуть на войну – женщинам. Но видеть как братский народ дерется и вот вот ступит и в твой дом, они просто спокойно не могли. Обычные девочки, испугавшиеся за судьбу своих стран, преданные порицанию и уничижению со стороны не переживших войну на своих плечах. Была ли там моя сестра, теперь расскажут только сестры милосердия, но то что после войны я потеряла с ней связь было явно.
«Дедушка рисовал какие-то узоры на листиках бумаги. И показывал мне. С тем объяснением, которое я получила раньше. Выучить эти значки оказалось еще проще чем предполагалось. Деда вкладывал столько усилий на рисунок буквы. Что я начала думать буд-то он обладает умением рисовать в стиле граффити. Сначала мне нужно было выучить шифрование.
- Что нужно, что бы уметь разговаривать со смыслом. Все кто шифруется, кажется говорят со смыслом.
-Ты когда ни будь меня услышишь.
Говорил Кристоф, когда видел, что я в своих мыслях блуждаю.
- Когда в разговоре присутствует какая-то тайна, всегда становится интересней разговаривать.
На руки нам попался древний манускрипт о происхождение рек на Марсе. И даже там все начиналось с приговоренных к смерти людей. Древним языкам я обучалась еще на земле и понимала, что сейчас вокруг этих разрушений что-то будет твориться, то ли откроется дверь в новые времена, то ли эволюция возьмет свое место и время.
-  Как это понимать?
Мы втроем сидели над изучением книг.


И не каждый может его понимать. Интересно же знать, как они раньше говорили. Тогда мы с дедушкой начали учить. Нет, нет, вовсе не Алфавит. «Б»: дедушка хотел спросить, что тут без него происходило. И стоит ли обдумывать ответы. Если я на него вопросительно посмотрела. И спросила, как они понимают, когда надо брать меня на руки. Ведь, я много что еще хотела узнать. Ну, вот опять. На этот раз бабуся. Лана, я пошла, то есть поползла.