Север не шутит

Глава первая.

  Не спалось... Стояла перед глазами Настя...  Пять лет прошло, а как вчера было... Вынесла  очистки на ют, как всегда и всё... Три дня бороздили Карское море, даже самолёт  плавал низко, над волнами. Так бывает ... 

Дмитрий тихонько поднялся, обул валенки, тёплые штаны , да короткий полушубок и, взял лыжи и пешню, Тайга сидела, у поворота, к озеру, ждала.  Мороз стоял, под тридцать - добрая, любимая с детства погода. Шли недолго. Первая жерлица принесла удачу - щука, под семь кило. "мать будет довольна", а когда рыбы набралось пуда полтора - покрутил башкой, снял снасти, взвалил улов на плечо и пожалел, что не взял волокушку.... И вернулись затемно.
- Здравствуй, мать, рыбу подвесил в коридоре, до лета хватит...
- Здоров будь, сынок, чего раненько поднялся, поспал бы...
-  Пора, мама, тянет туда, как бы чего, не случилось... Мишка приедет, пусть сети посмотрит, безобразник, весь фильдикос на смарку, придётся вшивать пласты.
Мать заюлила  меж печью и столом...
- Что тебе в дорогу, сын? 
-  Как обычно, мама, юколу и сухари.
- Пирожки да сметанку?
- Ладно, не то обидишься, поди...
Дмитрий собрал рюкзак, ноша получилась объёмна, но не тянула плечи. Проверил нож, топорик, пилку, ружьё, маузер, патроны - всё наточено, всё на месте. Коротко попрощался с матерью, вышел на крыльцо, а Тайга, под ноги - рада дальней дороге...
- Нет, милая, будешь маму охранять, она стара уже, поняла?
Конечно поняла - мама это святое.     Нахоженая, за века тропа, подбитая первым снегом, чуть поскрипывала, буксируемые лыжи, чуть шуршали сзади, где-то делилась сплетнями сорока, полошливо отзывалась сойка, с орешника, всходило солнце... Мороз должен бы поддать, а он отпускал понемногу...
"Беда, для длинной дороги пурга, а тем более  буча..." Но она подобралась, не на шутку, ближе к вечеру. Задуло сразу, понесло позёмку, посыпало сверху...
- Придётся, Митька, сугроб катать, лучше переждать, в снегу, чем зря ноги бить...
Скоро его стеночку перекрыла позёмка, ему оставалось,  только поправлять нарастающий свод. Наконец стало тихо и уютно. Владимир ткнул ручкой топорика в купол, влетел свежий воздух, он слепил снежок и заткнул дыру. Владимир задремал, а когда почувствовал, что продрог, убрал снежок, прислушался, глянул в дырку - увидел звездочки. "Знать морозчик, успокоилась. Тогда он взялся за лыжи и свод опал, часть за шею.
- Пора, брат! По такой погоде только и путешествовать.                .
Короб тропы, заваленный снегом, был виден, при звёздах отлично и
Дмитрий, одев лыжи, ходко двинулся вперёд. Голод почувствовал, уже поздним вечером, гудели ноги. Он набил котелочек снегом, достал спитовку, положил таблетку спирта и вскипятил воду, погрел юколу, разодрал пополам, от хвоста, перекусил, с сухарём и тут услышал далёкий вой стаи.
"Ишь ты, учуяли поживу, не вам в честь... "Дмитрий сошёл с тропы, подошёл к скале, чтоб, не было нападения сверху, разгрёб снег, мешаюший свободным движениям, топорик в руке, Маузер, за пазухой.  "Поглядим...чья..." И тут раздался лай!
- Тайга - Молчание, но умолк и волчий вой.
- Интересненько... Чертовщина?
Но нет, из-за угла вымахнула собака, прыгнула к нему и уселась...
Ты кто? Конечно, дурацкий вопрос, тем более собаке...
- Тайга?
Тот встал, потёрся, о ногу и глянул преданными глазами.
- Так ты её знаешь, может сын? Но, что друг - это точно.. До утра они грелись друг о друга, а утром побежали дальше... Шум водопада, Владимир услышал, к вечеру, на четвёртый день пути. Спускаться в каньон ночью было опасно, они разгребли снег, у невзрачной пещеры, заползли и устроились на приготовленном лапнике, когда Дмитрий шёл домой. Переночевав , они  спустились и ещё пол дня  добирались до места...

- Вот здесь, Друг, мы и будем, с тобой обитать. Как тебе? Конура, как конура, тепло, почти светло - извини, север. Перекусим? Держи, а это мне - вынул он рыбину. На, погрызи сухарик, пока будет вода закипать.
- Дмитрий Савельич, вернулись?
- Да вернулся. Это свой, Друг. Заходите, Ильич, не пугайтесь - это Друг. У нас и угостить пока нечем... Юколу ведь не станете?
- Ещё как стану! Веточек, не захватил?
- Как же, Друг и волок в рюкзаке. Угощайтесь - подал Дмитрий юколу и ветки сосны, от цинги - всё путём, Юрий Ильич?
- Пока, слава богу.. Завтра "Сияние" поджидаем.
- Не балуют иноземцы?
- Не можем поймать...хитры, ловки, как слизняки...
Корвет "Сияние", в связи с лёгкой зимой, привез зимовщикам, дополнительное обеспечение и Предписание Дмитрию.
"Явиться в порт Архангельск, для проведения мероприятий".

Пока судно выгружалось, Дмитрий Сизов, поднял из спячки команды шхун и вышел в море, и сразу же обнаружили браконьеров, а у самих, кроме Наганов, ничего больше. Вернулись в порт, уговорили шкипера корвета, помочь им в поимке браконьеров.
- А что вы, батенька, думаете, поможем! Обнаглели!
И вот три судна показались в миле от  негодяев, а тем и горя мало, обычно обходилось, русские добряки.. А русские взяли воров в клещи, корвет расчехлил пушку  носовую и две бортовые, когда поняли, что дело запахло жаренным - было поздно, пары не подняты, а паруса, поставлены, не для боя... Было вывалили с винчестерами, но ядро из пушки образумило - сдаться. Конфисковали судно, по международному договору, команде продолжили добираться своим ходом или на корвет и в тюрьму. Подействовало, когда всё успокоилось, составили реестр и акты, подписали и отбыли в Архангельск.
- А перед этим, Дмитрий приказал Другу, чтоб ожидал и слушал Юрия Ильича.

Глава вторая.

           Когда-то, за времена раскольника Никона, русские рода, не согласные, с его политикой, уходили подальше от новшеств, попадали в гонения, в поруба навечно, в немилость царскую и церковную.
Так случилось и с боярами Сизыми, ведущими свой род от Игоревичей.. Предок, земля ему пухом, был суров и в религии, и в жизни. Не  признавал компромисов, ушёл дальше всех, пожалуй. Место выбрал сам. С ним были брат-калека и три женатых сына. До старинного селения было два дня пути.
Облюбовал предок место скитское, под взлобком, с севера. Курень поставили на скорую руку и чуть не поплатились родом, за эту оплошность. Север ошибок, не прощает... Правда поле разработали вволю и рожь уродила, дай бог. Зиму сидели в холоде, но сытые, пока смышлённый калека, не придумал подовое отопление, которое спасало их, потом, не раз.
Двор рубили всё лето, исключая на посев, уборку и обмолот.. Рубили не избу, а дом. Перебрались на зиму в чёрную половину, а зимой достраивали. Брёвна рубили, подальше от дома, на сухой земле, делали, не спеша и на век...  Пять лет ушло на обустройство. Пять лет продавали зерно местному купцу, вставили слюдяные окна. Огорчала вода, за которой ходить было далеко. но и тут выручил калека. Нашёл заброшенный ключ, меж камней, испил воду, оказалась мягкой и вкусной. Тогда сказал, чтоб сточали большую липовую бочку, поставил рядом с домом, связали жёлоб и вот тебе - протяни руку и пей!

Митя этого, не мог знать - рассказывали, бабка Устинья и мамка-приживалка. Он появился на свет в конце декабря 1889-го, на два года позже Михаила. Отец Савелий встретил по дороге, с базара, мниха Афанасия и запросил домой, для просвещения отпрысков. Так Дмитрий почерпнул, что мог.

- Савелий Ильич, надо бы ему дальше грамоте учиться.
- Куда пошлёшь...везде щепоть проклятая.
- Есть у меня  товарищ в Архангельске. Надёжен и верен.
- Тогда вот тебе, хватит?
Афанасий взвесил на ладони пакуночек.
- Хватит. Я отчёты буду вам посылать. Думаю, что Миши хватит ума, чтоб почитать...
- Так плохо?
- Мужик он крепкий, проживёт, а с Митьки толк выйдет, не опозорит род.

Два года пролетели, как миг, но сколько Митька познал, за это время. Ум был цепкий, у парня, схватывал на лету, тем более, что примеры были везде - только любопытсвуй и занимайся, чего у него было сверх крыши.
Окончил школу с благодарностью и царской печаткой "Шкипер, его Величества" и прочее, и прочее.
Возвращался окрылённый мечтами и надеждами, да жизнь распорядилась иначе. Умер, в здоровых летах отец, Мишка одурел, ушёл в посёлок, старшим, куда пошлют. А до баб был зело охоч...
Пришлось впрягаться в домашние дела, как раз начиналась вспашка паров, под просо и огородину. Спал по два-три часа, остальное - ручки плуга, перекусить, поменять лошадей... Справился. Для ржи купил в Архангельске лущильник, не хитрое приспособление, сократившее вспашку наполовину.. Так как времени было в обрез, он приспособил на возе колеса, куда бросал навоз и тот разлетался в разные стороны, особенно хорош был перегной.. Урожай удивил, не только Митрия, но и купца, который предложил почти пол цены, против прошлогодней.
- Простите, любезный, но больше в вашей услуге, не нуждаюсь. И сам испугался своей смелости... Но решение пришло мгновенно.
У них, к тому времени было уже восемь рабочих лошалей, да два стригуна
- Мама, нужно, из парусины сшить десять мешков, сможете?
- Конечно, сынок, только нитки слабоваты - старые.
- Где Мишка?
- Тут крутился...
- Верунь, поищи Мишку.
- Ага, он же, кобель, норовит в кусты затащить...
- Шутишь?
Поглядел на мать... Та кивнула и вздохнула...
- Ладно, сам поищу.
- Ты там, не очень, Мить, брат же...
Нашёл в ближнем лесу, тот забрался на сосну и пытался разорить борть, только установленную, ещё не зароенную.
- Миня, слезай. надо, братишка, в посёлок смотаться.
- Чего тебе?
- Ниток срочно купить, для парусины, запомнишь?
- Иди ты и грязно выругался...
Тогда Митя выпростал руку и треснул того по башке... раз и второй,
- Думаю хуже, не станет, всё равно дальше некуда.
Подействовало. Он боялся боли, хотя сам мог издеваться, над любим, часами.
- Так ты понял, что нужно купить? Деньги есть или дать?
- Н-е-е, я мигом!
И точно, к вечеру вернулся, со шпулей ниток, почти шпагата.
- Ты вот что, брат, никуда не уходи, нам предстоит длинный путь и тяжкий.
- Это мне нравится, когда тяжкий, хорошо.
Собирались три дня, всё предусмотрели, вышли  до рассвета, чтоб солнце в глаза, не светило. Впереди шёл Дмитрий, потом Вера, после неё две лошади тянули волокушу, замыкал обоз Мишка, который соорудил из прута флейту и свистел, отпугивая зверьё.
Дмитрий слышал ещё в Архангельске, о этой тропе, битой шарыжками да ворьём любых мастей и печатей...
Они, особо, не торопились, пробовали вьюки, заменяли жерди на волокуше, лучше всего стояла крушина чёрная. Тут и нашли, перед спуском, за порог, пещеру незаметную, но сухую, с ответвлениями и запасным выходами, не одним.. На место пришли, не уставшие и привезли   дюжину мешков отборной ржи, не торговались за предложенную цену и вернулись домой с подарками и кучей денег... Потом десять лет исправно выполняли заключённый договор и для северян были гарантией, от всех стихий.... Пока не грянула война 1914-го года. Тут объявилось столько дезертиров и разбойников, ничто, не могло устоять против этого наплыва швали. Мобилизация их пока обходила стороной, а когда всё же добрались, то оказалось три призывника - Мишка, Вера - грамотная и Дмитрий.
Пока суть да дело - расстояния в России, дай боже, фронт покинул траншеи и по домам. Михаила и  Веру отпустили домой, а Дмитрия - специалиста, увезли в Питер, и определили на корвет, помощником капитана, присвоив звание унтер-офицера. Корвет был старый, наверно Петровстких времён. Дмитрий обследовал такелаж и вынес своё мнение, в кают-компании, за вечерним чаем.
- Много вы, батенька, понимаете...
- Простите, имею свидетельство с похвальной грамотой.
- Прошу, господа внимательно выслушать Дмитрия Савельича, потом каждый доложит, по своим отсекам. Отдыхайте.
Но отдыхать, не пришлось - Швабы пожаловали на соискание боем...
Дмитрий был, через минуту, на мостике.. Появился капитан,из старых швабов Екатерининским.
- Ваши приказания, господин кают-капитан?
- Сами сказали, что всё шваль, какие приказания - и спустился в каюту.
- Дежурный!
- Есть дежурный.
- Поставьте пост, из двух матросов, у каюты капитана.
- Шутить изволите, господин утнтер?
- При приближении противника - этим не шутят, а принимают бой! Запомните. Всех свистать по расчётам, поднять паруса, оставить кормовой, под ветер и право на борт!
Корвет тяжело развернулся...
- Отдать кормовой! Боже, помоги нам. Почему не расчехлёно носовое орудие?
- Так лейтенант сам шваб.
- Арестовать и в бункер! Боцман, хорошего пушкаря, к орудию!
- Есть вашродие! И через минуту - Готово!
По правофлаговому, по мостику... Пли!
Ядро взорвало подкрылок, вместе с офицером.
- Молодца, теперь по орудию - Пли! Расчёт разбросало, но ядро, не снаряд, как, не уворачивался Дмитрий Савельич, от наседающего шлюпа противника, вдруг резко развернулся, поймал в парус ветер и влез форштевнем на немецкое судёнышко, так и утонули близко причала и тут проснулась береговая артиллерия.

После боя Дмитрию, за утопление немецкого адмирала и судна, присвоили очередное звание и вручили   офицерский крест. Вызвали в Адмиралтейство и назначили консультантом гарнизона, по восстановлению судов, на верфях Питера.

Глава третья
                Время так спешило, что Дмитрий, не успел опомниться, как его вновь пригласили в Правительство.
- Присаживайтесь, Дмитрий Савельевич. Из документов следует, что вы хорошо знакомы с обстановкой, в лимане Енисея и близлежащих акваториях..
- Так точно, служил там в морском ведомстве.
- Пришла депеша, о пиратских действиях англичан.
- И не только, ваше благородие, там разной швали полно, слишком доступны и дороги русские сокровища..
- Временное правительство приняло решение, послать туда два корабля - Следящий и Касатку , предлагаю принять командование, кораблями. Знаю ваши возражения, потому Вам присваивается звание малого адмирала. Три дня на сборы и держите тесную связь, удачи вам!
Вот так судьба вильнула хвостом... Думать было некогда. Получив предписание и удостоверение полномочий, в канцелярии, он направился в порт. Дмитрий помнил описание Касатки. Водоизмещение  девятьсот тонн, но отличные мореходные качества, финской постройки, две мачты, вспомогательный двигатель.
Следящий - старик миноносец, дизельная установка, вспомогательные паруса.. Суда стояли рядом. Поднял снабженцев, которые пытались выражать неудовольство, но разглядев силу и дух нового адмирала, беспрекословно подняли команду на авральные работы. А на причал въезжал обоз фур гружёных добром и дрянью. Только ушёл обоз, как показался следующий. с вооружением и боезапасом. На Касатке устанавливали два лёгких орудия и зенитку, на юте...
Привезли снабжение. Дмитрий успел, вскрыл первый окорок и обнаружил опарыши. Приказал вернуть всё, что привезли.
- Батенька...без ножа режете...
- Вы сами себя похоронили - это вы в дорогу трёхсот человек? Вредитель. Арестовать!
- Как бы и что бы...но вышли в ночь, как и планировали. Пока шли - выполнили пару боевых тревог. Получалось сносно.

Дмитрий выбрал гостевую каюту на Следящем. Вещи помещались в ранце, плюс Лейка и ночной бинокль.. Он не надоедал капитану, занимался своими делами. Знакомился с  делами офицеров, особо, с отпрысками немцев и англичан.. Вечером, после чая постучали в дверь.
- Заходите, открыто.
Зашли трое. Два машиниста и  унтер, из матросов.
- Мы судовой комитет. Пришли выразить протест.Почему нас, не поставили в известность, куда путь держим?
- А на каком основании вас должны извещать, о секретных делах флота?
- На основании акта номер один, соглашения, меж офицерами и командой...
- Мне о сём документе ничего не известно. 
- Командир должен был проинформировать.
- Так, господа
- Мы, не господа - товарищи!
- Хорошо, товарищи, время у вас есть? Не торопясь введите меня в курс дела.
Из беседы он вынес, какая это сила - Комитет на корабле.
- А почему, в комитете нет, ни одного офицера?
- Видимо считают ниже своего достоинства.
- Тогда запишите меня в комитет и постепенно введите в курс работы. А идём мы, товарищи, оборонять, от контры и пиратов, наши земли и промыслы, у Енисея.

Дмитрий долго думал, о Комитете и всё больше проникался уважением к русскому человеку. Конечно он и раньше слышал, что солдаты и матросы объединяются в комитетах, но как-то это его, не занимало...
 
- Как вы посмели, русский офицер, снизойти до того, чтобы яшкаться с чернью? Взвизгнул поручик Бельферд, зайдя в кают-компанию - я с вами за одним столом кушать не буду!
- Отставить - Дмитрий поднялся.
Ещё есть единомышленники этого хлыща? Капитан, почему вы молчите?
Тогда вот моё слово. Пошли вон на губу, на трое суток. Капитан, встаньте! Пользуюсь своими полномочиями, за равнодушие, к оскорблению, отстраняю вас, до конца компании, от руководства кораблём. Есть ещё недовольные - собирайте вещички, в первом порту прошу покинуть борт Следящего. Официальная часть закончена, приятного!
Его попросили в комитет и выразили восхищение.
- Подождите благодарить. Корабль живой организм, а когда образуются такие бреши, тоже болеет. Я понятно говорю?
- Конечно, Дмитрий Савельевич. Так можно?
- Валяйте. Тут вы должны мне помочь. Бельферд напыщенный дурак, но с корнями прародины и себе на уме. Но и мы, не лыком шиты. Следующий выпад - и своей рукой за борт выброшу. Так и передайте всему экипажу.

Появление русских военных кораблей, для врага было, как ковш ледяной воды. Привыкли брать без острастки. Сразу взяли три трёхмачтовых промысловика, арестовали команды. Через три дня, пополнив воду и уголь вышли на рассвете, увидели в дымке корабль, поднимающий пары, тот выбросил  германский флаг. Следящий тремя выстрелами пустил его, ко дну.

Наконец-то, Дмитрий добрался до своего житла. Как же был рад хозяину Друг. Зашёл в свое ведомство.
- Привет, Юрий Ильич.
- Наконец то... Принимай дела, Дмитрий Савельевич.
- Устал?
- Почему устал? Пришёл...
- Э-э, друже, у меня дел по уши, флотилией командую. Думаю тебя потревожить...  На Смотрящий командир нужен. Так-что оставляй дела помощнику и завтра, чтоб, при полной форме.

- Вот так оно и лучше. У нас шаланда завалящая найдётся?
- Есть, Митрий, но она  воду не держит.
- А ничего, захотят жить, законопатят. Все офицерьё, со старыми корнями, своей бы рукой перетопил... Старый парус, воду, рыбы и пусть плывут, хоть к дьяволу на кулички...

Глава четвёртая

             Вера сидела в доме профсоюзов, почти на галёрке. Рядом примостился симпатичный солдат, винтовку поставил между ног, котомку повесил на колено. Собрание шумело, как улей, в летний день. На улице была Питерская зима.В  президиуме случилась подвижка. Председатель вышел на авансцену, поднял руку, ожидая тишины...
- Начнём, товарищи. Слово попросил представитель Архангельска,  Сергей Шлюпов. Дадим?
- Надо уважить.
- Пусть говорит!
- Сергей, пожалуйста.
Встал сосед, передал Вере винтовку и сидор, улыбнулся и поспешил на сцену.
- Приветствую вас, товарищи, от нашего портового профсоюза!
Захлопали самые нетерпеливые.
Наши снабженцы обнаружили на дальнем складе  купца Авоськина, Около сотни тонн юколы. Так как в Питере напряг с продуктами, ячейка постановила отправить рыбу вам, дорогие друзья, шнека уже в пути, встречайте. У меня всю.
Сергей сошёл с трибуны, подошёл к Вере, кивнул и та передала его винтовку и  сидор.
- Люблю, когда коротко и по делу. Спасибо наше Архангельцам, в долгу, не останемся. Вопрос такой - доизбрание в президиум и  в отдел снабжения.
- Так какой вопрос? Пусть Сергей и потрудится - послышалось из зала.
- Верно! Кадра нужная, не обуза!
- Товарищи, меня же там ждут...
- А ничего, люди правы, а в ячейку отошлём телеграмму с благодарностью и объяснением данной ситуации.
- Голосуй, председатель!
Сергей поглядел на Веру, тяжело сел, не думал видно, о таком повороте.
А в президиум лез,  в доску пьяный, благоверный. Вера вжалась и слёзы сами на ресницы...
Там был форменный бедлам, пока не явился патруль и не вывели из зала. Вера была на краю срыва.
- Знакомая личность?
- Так сказать - бывший...
- Срчуствую...
Сергей отлучился в президиум, переговорил там, вернулся.
- Разрешите составить вам компанию. Вьюга, темно, не на каждом углу костры жгут, мало ли...
- Спасибо, Сергей - меня Верой звать - и подала руку.
Пришли домой, за пол ночь. Она таки замёрзла, даже лопнувшее стекло, не смогла сразу снять с головки лампы. Печурка, не топлена, дров нет... Сергей взял всё в свои руки. Почистил бумагой стекло, зажег лампу. Вера сидела, грела ладони, улыбалась. Сергей ненадолго оторвался, принёс оберем дров и скоро загудела теплом печурка... Он, было, собрался уходить, как загремели в окно.
- Ждёшь кого?
- Нет, некого... Может тот дурак...
- Разберёмся.
Сергей открыл запор, а на него бывший с кулаками... Зря он так. Сергей был на голову подлиннее и не кулаки - кувалды, к рукам пришпандорены. Досталось  дебоширу и поделом. Из-за угла выплеснулся патруль матросский.
- Что за шум?
- Вовремя, братки, пришил бы...
- Серёга?
- Он самый, сделайте доброе дело, чтоб он тут, не появлялся.
- Сделаем , друже.
Сергей зашёл, выложил рыбину.
- Поешь потом.
- Серёжа, ты куда? Останься...
- Не пожалеешь?
- Не пожалею - ответила уверенно Вера.

Глава пятая.

- Вера, собирайся. Меня отправили в командировку, на Енисей, договориться на отлов рыбы для Питера.
- Может удастся и домой попасть?
- Там поглядим, будешь у меня писарчуком. Я в этом деле, не мастак... Эта парка и полушубок, для тебя, примерь.

Конец июня. Шлюп, с двумя пулемётами, отвалил от причала Архангельска, на рассвете и по лёгкой дымке побежал к Гирлу. Потом отважно пробирался по промоинам вдоль берега, Повезло им крупно, застряли, миль пять не доходя до лимана. Пришлось по торосам, с малой лодкой добираться пешком.. Вера тут бывала с Дмитрием. Дошли до управления, а там находился новый управляющий, но когда она назвала брата, тот спросил:
- Малый адмирал Сизов?
- Сизов - точно..
Отдыхайте, сам читал декрет о добыче рыбы.
- Он должен подойти, да вот и он!
Вера глянула - точно, брат и бросилась навстречу.Радость... Знакомство с мужем, знакомство с Другом, хотя тот сам протянул лапу.

Когда первая ватага ушла на озёра и протоки, они собрались домой. Дмитрий передал командование, командиру "Смотрящего", взял пару охочих матросов, запаслись воблой и сухарями, и чуть свет вышли в дорогу...

У мамы были гости. Неожиданный приход детей обрадовал, не только старую. Она лжал в своём закутке. Доктор Былин, суетился рядом.
- Митя, останься сын, а ты куда, Коля? И о тебе разговор... Тут такое дело...
- Да я, по вашим физиономиям понял. Мать - это ваше дело и только ваше. и, как говорят, с богом! А родите братика или сестрёнку...
- А чего тут секретного и без меня - вошла в боковушу фурия,  Дмитрий онемел. Доктор хохотал!
Ну, племяшка, умеешь произвести впечатление на мужика!Знакомься, Митя, Розалия, прошу...
- Ладно, полюблю я сама!, взяла опешившего адмирала, за уши и влепила такой сладкий поцелуй, что мама отвернулась.
Дмитрий так и не опомнился, покорён был Розалией раз и навсегда.

Матрос, Николай, стоял на вахте, когда из  березнячка, выпорхнула, как куропатка, чернявая девушка, отряхнулась, зашагала, когда поравнялась с кустом - рука мгновенно обняла и тут же жёсткие губы Николая впились в неё. Она и ахнуть, не успела, а тот мало ему, так приложился к шее, у самой ямочки. Вместо слёз, девушка рассмеялась.
- А мне говорили, что это противно - сладко же!
- Ты откуда такая? А звать ка?
- Я из заимки, тут жила подружка Вера, может вести какие?
- Беги, она в доме
- Ай, брешешь поди...
А сама - только и видели... Николай покрутил головой, тако он ещё, не встречал. "Хороша, ох хороша!"

В гавани было тихо, прознали от эскадре, недруги, притихли.
Дмитрий поселил адмиральшу, на "Касатку" и сам перебрался
Зойка записалась в компаньёнки - нарушение субординации, но чего не сделаешь для любимой...Стояла вторая половина сентября, лежал первый снег, морозчик бодрил щёки. Дмитрий поднялся на трап. Его встретили комитетчики.
- Товарищ адмирал, просил поднять красный  флаг, в Питере пришли к власти Большевики, во главе с Лениным, Владимиром Ильичом.
- Почему я, не в курсе?
- Наверное дежурный знает?
- Спасибо, товарищи, распоряжусь.
Дежурный тоже был, не в курсе.
- Запросите канцелярию, радиста ко мне!
, прошу бланки телеграмм за сутки, журнал, унтер.
- Есть...
- Эта телеграмма почему, не вручена мне?
- Сейчас, тогда дежурил Иван Чванов.
Появился Чванов.
- Разрешите, товарищ адмирал?
- Заходи. Это вы получили_
- Так точно! Вас не было на борту, вручил, господину Бершельду, роспись... А нет росписи, надул, шельмец...
- Можеье быть свободны. Бершельда ко мне!
- Доложили через десять минут
- Так что вшблагородь, нет на корабле.
- Журнал увольнений.
- Записи нет.
- Срочно, патруль на берег, прочесать все щели, не иголка же...