Чудесные садовники

  Однажды через согретую солнцем поверхность земли пробилось крохотное растение. Оно уже достаточно пожило в темноте и теперь хотело познакомиться со светом.
  Первое время росток держался неуверенно, чуть изгибался, следуя за движением полюбившегося ему солнца, и скучал по нему каждую ночь, боясь, что свет ушел навсегда, но снова и снова ласковые лучи возвращались, даря ему радость и легкость.
  Но вот росток охватило неизвестное ему раньше гнетущее чувство, бросившее тень на радость жизни. А дело было в том, что под пылкими лучами высохла земля, и корню стало нечего пить. Тут ещё налетел сильный ветер, и стебель затрепетал, но неподвижным остался корень, ведь жил он дольше и не смущался обычным явлениям, а был способен удержать своё продолжение от катастрофы. Огромные тучи скрыли солнце, сделав мир подобным настроению ростка. Не понимая, дразнят его или сочувствуют ему, он напрягся и приготовился встретить неизвестность. Вскоре она пришла ласковым теплым дождем и познакомилась с ростком, а когда они расстались, вновь вернулось солнце.
  С тех пор так и повелось в жизни ростка: день сменялся ночью, а хорошая погода - ненастьем, и наоборот. Только ветер доставлял ему хлопот, хотя приводил он и тучи, а потому росток, не желая быть сломанным им или обидеть его, просто стал крепче и прочнее, сделался крохотным деревцем, прямо смотрящим в плывущее над ним небо.
  Так и росло с тех пор это дерево, набираясь сил и каждый год прибавляя к своему стволу одно кольцо на память, и казалось ему, что продлится идиллия вечно. Но вот однажды дерево раскололось. Нет, не молния поразила его, а просто юное устремление взяло и поползло в сторону от единственного до этой поры ствола, сделав его тем самым основным. "Куда же ты?!", - огорчался ствол. - "Ведь со мной тебе будет лучше! Твоё упрямство бессмысленно, пока ты получаешь силу от меня!". Но росток остался безразличен ко всем увещеваниям; с каждым днем он всё дальше и дальше уносил свою крону. Как смогла зеленая юность увидеть то, что было скрыто под толщей земли, видела ли она это на самом деле, понимала ли - неизвестно, вот только подражала она с искажением, как происходит это в зеркале. "Всё же не уходи далеко, иначе ты сломаешься!", - шептал ствол, и наконец его тревога была услышана: мятежная ветка испугалась и поползла вверх, параллельно родительскому стволу. "На таком отдалении я смогу обрести свободу!", - радовалась она.
  Последствия раскола не заставили себя долго ждать, явившись парой: хорошая часть заключалась в том, что выросшие на ответвлении листья включились в работу по сбору и передаче сока по сосудам, а плохая выразилась искривлением потерявшего равновесие дерева и грозила окончательным падением с последующей гибелью корня. Ствол распух от важности и страха. "Теперь всё зависит от того, смогу ли я опережать маленькую безобразницу в крепости и мудрости". Начавшееся соревнование совершенно лишило дерево покоя, сделав его несчастным; остались в далеком, будто чужом, прошлом безмятежные дни, наполненные ощущениями мира и лаской солнца, ветер будто бы стал злее и сильнее, и всё нутро утопало в сладком соке и невольной жадности, его порождавшей.
  Клин вышибают клином, и на помощь выбивающемуся из сил стволу пришла вторая мятежная ветка, появившаяся против первой. Новая жизнь уверенно взяла необходимые ей соки и вскоре почти поравнялась со старшей сестрой. Уравновешенный ствол получил обратно свои покой и ощущения. "Помните только, что изначальный обман ограничивает вас в росте", - предупредил он их. - "Никто из вас не сможет стать деревом, ведь оно начинается с прямого ствола". Поначалу боковые ветви были согласны с этим ограничением, однако время шло, они всё ближе подбирались к своему пределу, и с каждым днем крепло в них желание перешагнуть барьер - кривые ноги, авось, выдержат.
  Наглядное предупреждение об опасности явилось в виде маленькой шустрой белочки, которая смешно взобралась по стволу, затем обшарила сначала верхушку первой большой ветки, а после и второй, и, не обнаружив ничего интересного для себя, спустилась вниз и умчалась прочь. "Караул!", - запричитала первая ветка. - "Моё основание хрустит даже под весом крохотного существа!". "На помощь!", - вторила сестре противоположная ветка. - "Ещё хоть один новый листок, и я рухну вниз!". Ствол удержался от колких замечаний, - уж очень было жаль ему своих неразумных потомков, не понимающих даже, что один только напористый порыв ветра легко подведет черту под их историями.
  Беда не приходит одна, и вскоре явилась надежда. Недалеко от дерева через высокую траву пробирались Мужчина и Женщина; они искали свою дорогу и не обращали внимания на скрывавшиеся под их ногами коварные ямы и кочки; они были молоды и сильны, и злой ветер не доставлял им хлопот. Случайно Женщина взглянула на несчастное дерево, и сердце её наполнилось состраданием. Она легонько дернула спутника за руку, он остановился, проследил за её взглядом и тоже увидел дерево, но не жалостью к нему, а любовью к милосердию Женщины наполнилось его сердце. Вместе они поспешили на помощь.
  Пока Женщина осматривала огромное растение и восхищалась его зеленой жизнерадостностью, почти скрывшей под собой весь черствый скелет, Мужчина рассматривал жизнерадостность как гордость и пытался понять, к добру ли она. Хоть и не мог он признаться себе в этом, он смотрел сейчас на собственную гордость и пытался понять собственную судьбу.
  Наконец Женщина придумала, как помочь дереву; она развязала ленту, собиравшую её волосы вместе, и собралась было залезть на одну из веток, да в последний момент остановилась, увидев, что та и без неё вот-вот готова рухнуть. Мужчина понял замысел; он подошел ближе, присел, подсадил спутницу на плечи и затем поднялся на ноги, а она - ловкая и гибкая - тоже изловчилась выпрямиться во весь рост и поравнялась с верхними веточками дерева. Женщина сняла с пояса кинжал и срезала им по небольшому кусочку коры с каждой из веток, после осторожно свела ветки вместе, соединив их раны, и крепко перевязала их своей лентой. Через минуту помощники стояли друг рядом с другом у основания ствола и любовались проделанной работой: Женщина смотрела с непреклонной надеждой, а Мужчина хмурил брови, потому что прочность ленты для волос в таком деле его не устраивала. Наконец он подошел к стволу, вынул свой меч и глубоко воткнул его в землю, а гардой рукояти подпер кривое основание второй ветви, так что меч не позволил бы упасть ей, а она - ему.
  Довольные тем что смогли помочь, люди ушли прочь в поисках своей дороги, а благодарные ветви дерева хотели было помахать им вслед, да лента и раны не позволили, и только зеленые листья мягко зашуршали вслед принявшим участие в их судьбе.

  Вот так Мужчина и Женщина противопоставили трепет раны безразличию гордости, связали две противоположности крепкими, но нежными узами и благословили дело надеждой души. Действовали ли они по наитию или же знали всё о себе? Думаю, ответ на этот вопрос попросту не нужен, ведь если человек несчастен, то никакое знание ему не поможет, а по-настоящему счастливые люди больше не испытывают потребности расширять мир; наверное, у них даже не остается времени писать книги, и это объясняет, почему искусство до сих пор несчастно. Это приключение научило Женщину упирать руки в бока, превращая четыре противопоставленных друг другу неправды в свою женскую правду, а Мужчина привык помогать просто и прямо (иногда даже слишком прямо).