Студент

После окончания средней школы я решил поступать в местный университет, на математический факультет. Со мной увязался мой школьный товарищ Славка Голубев, но так как особых математических способностей у него не было, он решил поступать на инженера-технолога.
- В общаге всё равно вместе жить будем! - весело сообщил он.
Я был не против. Всё же университет располагался в ближайшем от нашего городка областном центре, и иметь рядом кого-то из знакомых мне не помешало бы.
- Ты только вступительные экзамены сдай хорошо! - посоветовал я ему.
- Ерунда делов! - отмахнулся он.
Мы с ним записались на подготовительные курсы, но Славик посетил всего пару лекций.
- Скукотища! - объяснил он своё поведение. - И в общаге такие классные девчонки…
Однако когда подошла пора экзаменов, выяснилось, что знаний ему явно не хватало. Получилось так, что на последнем экзамене по математике он должен был получить только пять...
- Иначе у меня не будет проходного балла! - ныл он, словно я был виноват в его проблемах.
- Заниматься нужно было лучше…
- Поздно уже, - не унимался Голубев, - помоги мне, пожалуйста!
- Как?
- Ты же в математике здорово рубишь, свой экзамен легко сдал на «отлично».
- Ну и что?
- У меня есть план… - таинственно прошептал он.
У меня проблем с математикой действительно никогда не было, поэтому нами была разработана следующая операция. В день экзамена я прихожу с ним в институт, замешиваюсь в толпу абитуриентов, прохожу в мужской туалет и дожидаюсь его в условленной кабинке.
- Я в аудитории получаю задание, - вещал Славик, - записываю его на руке и прошусь выйти в туалет.
- Зачем?
- Ты мне в кабинке прямо на руке всё решаешь, я возвращаюсь обратно и переписываю всё на чистовик.
Я согласился на этот план, не терять же друга. Настал день экзамена. Нервную толпу абитуриентов загнали в обширный холл центрального корпуса университета.
- Теснотища - яблоку негде упасть... - желчно пожаловался я.
- Это нам только на руку! - заметил он.
Все ждали, когда начнут пускать в аудитории, сильно нервничали. Мой друг заметил в толпе свою девушку, знакомую по подготовительным курсам. Мы бодро протиснулись к ней, но разговор никак не клеится. Славик решил оживить беседу, а заодно и похвастаться другом перед девушкой:
- Познакомься, это Шурик - человек-компьютер, считает в уме
синусы-косинусы, решает с ходу математические задачи любой сложности,
вечерами развлекается тем, что находит ошибки в расчётах Альберта
Эйнштейна…
- Неужели?! - заинтересовалась она.
Толпа абитуриентов тоже притихла и стала заинтересованно посматривать в нашу сторону. Половина из них уже считала, что они провалили математику, а тут человек-компьютер.
- Тише ты! - зашипел я на него. - Люди вокруг смотрят…
- Нам нечего стыдиться!
Заинтересованные взгляды не останавливали Славика, и он в порыве хвастовства громко и чётко изложил наш гениальный план. Мои попытки одёрнуть его успеха не имели, но тут появились преподаватели, всех развели по аудиториям, а я пробрался к заветному стульчаку и стал ждать.
- Больше никогда в жизни не соглашусь на его авантюры! - накручивал я себя.
Ждать пришлось недолго. Ко мне постучали и извиняющимся голосом сказали:
- Попалась очень сложная задача, не могли бы Вы хотя бы подсказать пути решения…
В виде исключения я помог незнакомому парню, но через какое-то
время подвалил ещё один… Моя школьная привычка помогать всем сыграла со мной злую шутку. Достаточно сказать, что когда мой друг подошёл к туалету, туда уже стояла приличная очередь.
- Я без очереди! - заявил он.
- А по шее получить не хочешь? - грозно спросил крупный парень.
- Он записался ко мне раньше… - объяснил я пикантную ситуацию.
Но настоящий шок я испытал, когда в мужской туалет пошли девушки, а мои робкие возражения, связанные с определённой ориентацией моего временного кабинета, мне дружно ответили:
- Нам тоже нужно!
На этом дебаты закончились, и продолжилась моя напряжённая работа. В очереди у туалета стояли теперь вместе и парни и девушки. Неожиданно в туалет зашёл кто-то из преподавателей.
- Ваше заведение напротив! - опешил он при виде представительниц прекрасного пола.
- Там всё занято! - ответила одна девица.
- К тому же трубу прорвало… - вспомнила другая.
- И маньяк орудует, - закончила третья.
Пунцовый преподаватель выскочил из туалета, как джин из бутылки. Спас меня от неминуемой смерти от переутомления довольный Голубев. Он успешно переписал все решённые мною задания и сдал экзаменационный лист.
- Обеденный перерыв! - закричал он и потащил меня на улицу.
От напряжения и специфического запаха у меня кружилась голова, но как потом рассказывали поступившие, результаты экзамена были для
преподавателей ошеломляющими.
- В общаге будет веселуха! - сказал Славик, когда мы нашли свои фамилии в списках, поступивших на первый курс.
Однако мы едва вселились туда, как нас направили на традиционный сбор картошки. Ребята нашего курса в основном попали на картошку в первый раз, почти все были городские. Поселили нас в бараке с трёхъярусными нарами.
- Красота! - сразу определил Голубев. - Видел, какие девчонки рядом с нами живут?
- А они откуда? - поинтересовался я.
- Филфак, - пояснил товарищ, - у них с парнями напряг, вот мы и будем вместе с ними вкалывать.
В первый день мы, исполненные сельскохозяйственной романтики, заснули не сразу. Славик легко сагитировал всех желающих отметить начало новой жизни.
- Я тут захватил с собой бутылочку! - признался он тайком.
У других ребят тоже нашлось спиртное и закуска. После обильных возлияний мы стали рассказывать анекдоты, потом перешли на страшные истории.
- Каждый вечер я возвращался домой из вечерней школы через кладбище, - внезапно пробубнил едва знакомый мне парнишка, - и каждый вечер встречал какую-то благообразную старушку. Ну, со временем стали здороваться. А как-то она спрашивает у меня: «Молодой человек, а вы не боитесь так поздно через кладбище ходить?» А я возьми да и ляпни: «Пока жив был - боялся!» Старуху как ветром сдуло, и больше я её не видел. До сих пор совесть мучает - вдруг её инфаркт тогда хватил?
Все присутствующие в комнате нервно рассмеялись. Потом рассказали ещё несколько страшилок. Последней, и самой страшной, историей был рассказ о смерти Гоголя.
- Его похоронили в летаргическом сне, - поведал какой-то щуплый паренёк, - но Николай Васильевич нашёл силы перевернуться в гробу и умер в страшных мучениях, в бесполезной борьбе с дубовой гробовой доской и двумя метрами сырой, тяжёлой, всё помнящей и всё прощающей земли.
- Ерунда всё это! - отрезал Славик. - Давайте спать…
В шесть часов утра, задолго до подъёма, весь барак проснулся от
страшного, сдавленного крика. Казалось, что кричал не человек.
- Так может кричать лишь тот, кто понял, что его уже нет в живых... - со страхом подумал я.
Весь наш барак мгновенно вскочил на ноги. Проведённый «разбор полёта» показал. Голубев, как наиболее активный участник вчерашнего возлияния умудрился упасть с третьего яруса нар и, не проснувшись, закатиться под нижнюю полку. Его еле вытащили из-под койки, скрюченного и поседевшего. После чего он рассказал свою страшную историю:
- Утром просыпаюсь я от сушняка и удушья, и обнаруживая себя лежащим на животе на досчатом полу. Перевернувшись, и ещё ничего не понимаю, вдруг вижу в сорока сантиметрах над собой сплошные и гладко струганные дубовые доски... Я вспомнил про Гоголя и решил, что вы меня в шутку похоронили!
- Вот чем чреваты излишнее потребление алкоголя и пафосные ночные страшилки, - назидательно сказал я.
Перенесённые потрясения так сказались на Славике, что днём он наотрез отказался работать на уборке картофеля. Поскольку вместе с нами работал филфак, а этот факультет-то преимущественно женский, то и бригады формировали таким образом: десяток девиц и один парень - корзины там оттаскивать, мешки.
- Не могу я сегодня носить тяжёлое! - оправдывался он. - Ноги не держат…
Голубев просто упал возле поля на пустые мешки и мирно спал, а девицы из группы, его жалеючи, корзины сами таскали и не будили страдальца. Но тут стала возмущаться одна тётка из совхозных работниц.
- Ты, - стала кричать она, - тут развалился, а девушки корячатся вон…
- Тише! - скривился Славик.
- А ты тут лежишь, как Ленин в мавзолее...
Он сначала попытался объяснить ей своё неприятное положение, но та не слушала.
- Как тебе не стыдно! - орала она.
- Ну, понесла, - скривился Славик и добавил флегматично: - Да пошла ты лесом!
Тут уж тётка вовсе побагровела, аж слюной брызгать стала:
- Такой-сякой, комсомолец, поди!.. студент грёбанный! А вот я всё
вашему начальству, комиссару вашему-то расскажу! Как твоя фамилия!?
Голубев спокойно ей отвечает:
- Пенис моя фамилия, иди, рассказывай!
Женщина оказалась простая и сразу же отправилась в штаб ССО. Там она нашла комиссара, и между ними происходит следующий диалог:
- Ты, комиссар?!
- Я.
- Сидишь тут, бумажки пишешь!.. А вот Пенис-то у тебя
не работает!
- Почему это у меня пенис не работает? - удивился он.
- Да вот так вот!.. Девушки и так, и сяк корячатся, а Пенис твой валяется, и хоть бы что ему!
- А откуда вы знаете?
- Да я вижу, своими глазами вижу! Да за такое из комсомола исключать надо!! Я в ваш деканат напишу!
- Нет уж, со своим пенисом я уж как-нибудь сам разберусь…
- Разберитесь, разберитесь! - горячилась тётка. - На собрании разберите, или там, в стенгазете нарисуйте! А то я ему голову оторву.
Комиссар сообразил, что дело нечисто и резво прибежал к нам на поле, но Славика никто не выдал. Правда эта история аукнулась ему через некоторое время и самым необычным образом.
- Нет наказания без вины! - понял я, когда Голубев, а вернее его детородный орган попал в беду.
Дело было так. Нас несколько человек, парней и девушек возвращались с какой-то вечеринки. Был декабрь, вечер, скорее даже ночь, мороз под -30. Вся компания была в разной степени подпития...
- Я вас догоню! - сказал он и чуть отстал, намекая, что хочет справить нужду.
Славик свернул в подворотню, а мы остановились неподалёку. Через некоторое время я заметил, что его нет дольше, чем положено природой.
- Не выходил, хотя пора бы... - забеспокоились мы.
Парни пошли его искать. Входим во двор и видим, стоит он в подворотне. Не шевелится. Подошли ближе и оказалось, что Голубев действительно попал впросак...
- Что случилось? - вскрикнул я, видя необычную картину.
- Понимаешь, - ответил он, - справляя малую нужду, я примёрз своим детородным органом к водосточной трубе.
Сквозь пробивающийся смех народ попытался во хмелю сообразить, как парню помочь.
- Резко дёрнуть - оторвётся… - заметил один наш товарищ.
- Подышать - не поймут, - засмеялся другой.
В итоге мы решили полить его тёплой водичкой и постучали в дверь маленького частного домика расположенного напротив. На стук в первом часу ночи вылезла бабуля - божий одуванчик.
- Нам бы тёплой воды в ковшике… - слёзно попросил я.
- А у меня на счастье чайник на плите! – засуетилась она и вынесла водички.
Её мы и плеснули на синее достоинство примерзшего... Сколько было потом мата!
- Вашу мать! - орал Славик.
Таких витиеватых оборотов я не слышал никогда. Народ сразу протрезвел, и только тут мы поняли, в чём дело.
- В ковшике оказался крутой кипяток... - сказал я, сунув туда указательный палец.
- Зря я тогда назвался Пенисом, - буквально плакал Голубев, - вот теперь и лишился своего…
Но всё обошлось благополучно, хотя врач в травмпункте долго ничего не мог понять... А виновник истории выжил, и вскоре удачно стал отцом. Однако с того дня он больше не шутил на такие щекотливые темы.