31 Час Койота

Час Койота

- Вы что, конченые дебилы? - Проорал Бивень.
 
Лука только начал набирать воздуха и разминать запекшуюся на губах кровь, для ответа, но "команданте" не стал слушать никаких возражений.

- Заткнись, сука, Лукашенко! Заткнись нахрен! Это был риторический вопрос. Вы дебилы. Все. Особенно ты, Койот. Какого хрена вы там стрельбу устроили? Двоих наглухо, и еще в больнице разбираются, там человек десять с огнестрелом. Рикошетами кучу народа зацепило. Ты же понимаешь, урод, что я тебя отмазывать не буду?

Все-таки офицерскую привычку орать на вооруженных и обезумевших от адреналина, страха и крови бойцов не отнять. Ни одна на свете штабная крыса себе такого не позволит. Только настоящий Команданте так уверен в своем бессмертии и правоте.

Пока мы ждали Саныча в моей съемной крысиной норе, Лука уже успел кое -как смыть кровавую корку вокруг глаз, носа, рта, но смыл плохо. Все равно его череп весь был покрыт подсыхающими струпьями крови. От этого он был похож на злого клоуна. Негативного клоуна, использовавшего вместо белил для лица бурую краску. Койот успел дважды попытаться вправить сместившийся нос при помощи двух карандашей. Оба раза неудачно. Оба раза с обильным кровотечением. Впрочем, грязнее он не стал. Куда уж больше? Все мы был залиты кровью. Я бы дважды подумал, стоит ли орать на таких ребят, особенно когда у них еще пляшет в глазах бешенство. А Саныч даже ухом не повел.

- Где ствол, дебил? - он ткнул пальцем в морду Койота.

Койот поспешно протянул его рукояткой вперед. Саныч торопливо окинул жилье взглядом, взял со спинки стула мою чистую майку, накинул ткань на рукоятку, взял пистолет и замотал его в ткань.

- Дебил, это же ТТ?! Ты сколько обойм там выпустил?

- Там одна обойма. Пустая.

- А вторая обойма где?

- Не было.

- Койот, ты в натуре дебил. Даже идиот.  Если ты шел на дело с пушкой, то какого хрена с одной обоймой?

- Нету у меня запасной обоймы. И не было. И патроны последние были.
- Вот ты, дятел. - Бивень запихал пистолет в папку, которую обычно носят полковники милиции, и продолжил допрос. - Машина где?

- Лысый машину угнал в гараж. Нас высадил и уехал. У него гараж тут недалеко. - Койот избавившись от "мокрого" ствола несколько оттаял и повеселел. - Мы ж не совсем дебилы, понимаем, что номер могли срисовать. Но не к ментам же они пойдут, жаловаться, что у них наркоту при налете отжали?! А мы целую сумку взяли. И деньги.

- Деньги? - Саныч заметно заинтересовался.
 
Койот, полный радостных предчувствий, снял сумку с головы нашего невольного спутника, оглядел мое скудное жилище, и высыпал содержимое сумки на диван. Рыхлые стопки купюр упали горкой, пластмассовые баночки с грохотом раскатились по дивану и полу.

Бивень сразу выхватил цепким взглядом и такой же рукой единственную пачку купюру с долларами, и отправил её в ту же папку, что и пистолет. Довольно толстая была пачка. Не влезла бы в карман. Потом он разворошил остальные пачки.

- И сколько тут? - спросил он.

Койот дернулся было ответить, но в рассеянности посмотрел на пачки денег и растерялся.

- Не знаю, Саныч. Много.
 
- Много. Что ты знаешь про, много, дебила кусок. - Саныч разозлился. - Тут слишком много, чтобы это сошло с рук, но слишком мало, чтобы оно того стоило. Да еще и вы, дебили, засветились. Особенно ты. В ментовку они не пойдут!? Они, туда не пойдут. Они там живут. Ты опера ОБНОНа подстрелил. Да еще и не на глухо. И, что самое поганое, ты офигительно похож на свой фоторобот. Они меньше чем за час фоторобот сделали!!! Я такого не видел никогда. Прямо в клуб пригнали передвижную лабораторию. Уже всех задержали и допрашивают. Весь обезьянник набили. И у себя, и в городской управе, и в областной. Руки на парафин катают у всех подряд.  И это еще у них пока твоих пальцев с гильз нету. Но будут очень скоро. Можешь не сомневаться. Они автобус каких - то очкариков в комбинезонах пригнали и те на корячках ползают по клубу.  Все через лупу и через фотоаппарат. Вспышки там только и мелькают. Как будто стрельба идет. Ты же, дебил, и думать не думал, что магазин надо в перчатках снаряжать. Вот, полюбуйся. - Саныч вынул из папки и швырнул в нас пачку белых листов. - Луку, хрен узнаешь, Лысого тоже, а ты, такой нарядный получился. Я сохраню фотку тебе на памятник. Хотя, какой нахрен памятник! Тебя на ленточки будут строгать. Как академик Павлов собаку. И ты через час все расскажешь. Чего знаешь, и чего не знаешь. Что скажут, то и скажешь, сука. И подпишешь. Куда ты денешься?

Койот побледнел и замер. Саныч ледяными зрачками буравил его лицо. Лука тихо сидел на стуле. Внимательно разглядывал свой фоторобот. До фоторобота Лысого никому не было дела и лист с его мордой лежал на полу. А моего фоторобота не было. Конечно. Я же терся далеко от компании. Возможно, меня никто и не заметил.

Вот только на топоре обязательно будут мои отпечатки. Хотя это меньшая из проблем. Я давно живу по другому паспорту. Когда они найдут мою машину на стоянке у клуба, там тоже будет полно моих отпечатков. И это тоже ерунда. Я её не оформлял, так и ездил по написанной от руки прошлым владельцем генеральной доверенности. Так что это теперь его проблемы. Сейчас важно понять, какую линию защиты выберет наш Вождь.
 
Саныч все еще смотрел на Койота. но тот, похоже еще ничего не понимал. Такие вещи всегда доходят медленно. А чаще всего и слишком поздно.  Пока они все застыли, я поднял с пола один из тюбиков, вынул таблетку. Внимательно оглядел её. Потом взял таблетку из другого тюбика. И еще из одного. Все таблетки были одинаковые. Одного цвета. Серого. На них не было никакой маркировки, не было логотипов производителей. И вообще, они производили впечатление кустарного производства.
Потом я начал разглядывать нашего пленника. До него вовсе не было никому дела. Он тоже сидел тихо, не желая внимания. Сказать, что он был напуган, ничего не сказать. Да и что тут можно сказать? Хреновая у нас у всех ситуация, парень. Но твоя вовсе плохая.  Ты живой никому в этой квартире не нужен. И не только ты.

Я давно утратил надежду вспомнить не написанные декадентские стихи. И от жизни своей уже не только не ждал ничего, но и не хотел уже. Не видел причин и смыслов продолжать конвейер смены дня и ночи, зимы и лета. Не надеялся увидеть что-то теплое и хорошее где-то за пределами этой бесконечной серой бездны жизни.  Что там говорят: дом, дерево, сын. Все это хрень. Нет в жизни ни смысла, ни надежды, ни радости. Но, все-таки, я хотел жить. Или как минимум, не хотел умереть сейчас. Но сейчас в воздухе висит именно тот момент, когда кто - то обязательно должен умереть.
 
Дом поросенка должен быть крепостью. А я был из тертых, резаных, рваных злыми волками поросят. И всегда готов был дать последний бой миру на пороге своей съемной крепости. На вешалке в коридоре, среди зимнего хлама, висел у меня обрез, с аккуратно завернутым в мешковину и одеяло стволом. Когда я взял его в руки, мне показалось, что в этом есть какая -то ирония кармы. Потом подошел ко все еще стоящему в недоумении Койоту, резко вскинул руку и выстрелил в голову. В последний момент Саныч сообразил, что будет и прикрылся папкой.
Предусмотрительно, но зря. Красная каша хлестанула по серым обоям и не задела его. Койот переломился в пояснице и с деревянным стуком рухнул.

- Сука, Бабай, обязательно было стрелять?! - заорал Саныч. - Ножа в доме нет?

Он был взвинчен, но я понял, что он благодарен мне, за то, что я первый нашел, где выход из этого мрачного места. Видимо, убить Койота лично не принесло бы ему удовольствия. Странно. Мне казалось, он кровожаднее меня. Он быстро успокоился. А Лука кажется даже и не обратил на произошедшее внимания.

- Ну, и слава Богу, что вы сами за собой догадались подтереть. Я, Бабай, всегда знал, что ты умная сволочь. Теперь вытащите труп на улицу и ствол ему в руку вложите. Тип, суицид под тяжестью содеянного. Может мусорам этого хватит, и они угомоняться. - Саныч опять раскрыл папку, извлек из нее пистолет, все еще укутанный в мою футболку. Потом еще раз окинул комнату взглядом, взял с дивана пару пачек купюр потолще и запихал на освободившееся место в ту же папку.

- Ну, я пошел. Как труп выкинете, то сразу валите куда ни будь на окраины, снимите баню, снимите девок, и до вечера сидите тихо. Бухайте. И не отсвечивайте. Денег тут вам на все хватит. Вопросы?

- А таблетки?
- Что таблетки?! В унитаз таблетки. Или на помойку. Даже лучше отдельно таблетки в унитаз, а бутыльки на помойку.
- Понятно. А с этим что делать? - Я кивнул головой на пленного.
- Что теперь с ним сделаешь? Теперь он мне не нужен. Закопайте.
- Живого?
- Не расстраивай меня, Бабай. Мне пофиг. Главное, чтобы его никогда не откопали. - И, ушел………………………………………………………………………………………………………………………

Продолжение http://proza.ru/2020/04/14/1018