Прозвища-клички

               

В детстве редко кто из нас не имел прозвища. У меня, например, было сразу два. Необыкновенное музыкальное "ти-ли-ля" и более прозаичное "кулина". В первом случае, рассказывают, я, маленькая, годика в три-четыре сидела на лавочке у хаты и, помахивая ножками, напевала: ти-ли-ля, ти-ли-ля...
"Ей богу, бабы, девка у мине артисткой будить!" - улыбалась мать. В своём предположении, надо сказать, она оказалась частично права: после школы я дерзнула покорить столичный музыкальный "Олимп", но успокоилась всего лишь одной попыткой. Второе же моё прозвище объясняется тем, что на вопрос "как тебя зовут" я неизменно отвечала: "Кулина!" Что за Кулина? Кто такая Кулина? Никто не мог догадаться! Бабки мои по отцу-матери звались Марией да Фёклой - никакой Акулины и в помине не было. Более того, когда меня спрашивали: " А на кого же ты, девочка, похожа?", я, всякий раз меняя варианты, отвечала: "А на поросёнка в закутке!", "А на нашу корову Зорькю!", " Я похожа во-он на ту гусыню"...  Окружавшие меня соседи смеялись и поддерживали мамку: " И правда, Вер, девку твою надо или у тиятр или у цирк отдавать!"
У всех нас, деревенских детей изменены были не только имена, но и фамилии. Лишь в школе к нам обращались по настоящей законной (по метрике!) фамилии, а на улице назывались мы прозвищами отцов-матерей. Их клички тоже шли с детства. Моего отца, например, все село звало Гамой.  Васька-Гама. Своё прозвище он получил совсем маленьким и ... голодным. Отец родился в беднейшей крестьянской семье. Бабка Фёкла, мать его, рассказывала: "Васенька еле ножками ходил и у всех выпрашивал: гам, гам, гам... то есть, кушать хочу! А кругом голодуха! Суну ему бурак варёнай, вот ён яго и мусолить... С етых пор и пошло: Гама ды Гама!"
Я, конечно, ещё ничего не знала о великом путешественнике и исследователе Васко де Гаме как не знало о нём и моё родное село. Это уж потом, учась в школе, я даже гордилась таким прозвищем отца: Гама! Да ещё и Васко, то есть, Вася... А мой "Васька да Гама" по бедности своей был совершенно неграмотным и, конечно, слыхом не слыхивал о своём знаменитом "тёзке".
На улице я была не Мишина (настоящая фамилия) и даже не Васькина (по имени отца), а именно Гамина. Любка Гамина. Это в порядке вещей. Моя подружка Нюрка - Курдакова. По прозвищу своего отца Митьки Курдака. На самом же деле, их фамилия Федурины. Соседка старшеклассница Надька Леонова по-уличному звалась Надькой Цуриной. Шурик-Цура - прозвище отца Надьки. И так в каждой хате, в каждой семье.
Интересные, всё ж, были у нас клички-прозвища! Ну, ладно там "Жук"! Светловолосый и светлоглазый, почти без бровей, Петька Григорьев. Альбинос! Какую кличку могли ему дать? Ясное дело, Жук! Чёрный жук. Полная противоположность истинному образу Петьки.  А вот уж и вовсе странные клички: Кыдя, Пырся, Сюсяка... Как объяснить их происхождение? Только детством! Самым ранним детством, когда ребёнок не может выговорить какое-то слово и невольно коверкает его. Вот тут-то кликуха к нему и пристанет! И пойдёт с ним гулять по жизни!
Мой дружок по детству Санька Яричев - исключение! К нему прозвище прилипло лишь в подростковом возрасте. Вдруг почему-то все стали звать его Купалой. Санька-Купала. Мне казалось, я нашла объяснение. В начале каждого лета мы большой гурьбой ребят и девок уходили далеко за село в "Три чащи" - небольшие три островка, заросшие березняком, рябиной-калиной, где на выбранной полянке устраивали разные игрища, водили "карагоды". Таким образом мы отмечали старославянский праздник Ивана Купалы, перешедший к нам от бабок и дедов. Но почему именно Санька удостоился этого высокого прозвища, если не являлся лучшим и удачным в наших играх, конкурсах-соревнованиях, в разгадывании загадок?! (Кстати, загадки к каждому празднованию Ивана Купалы готовила я, но подсказок друг мой Санька никогда не получал!) С чьей же лёгкой руки стал он Купалой?!
Разгадка прозвища свершилась через двадцать лет!
- Привет, Кулина!
- Привет, привет, Санёк Купала!
Мы обнялись.
- Сань, а почему ты, всё-таки, Купала? - решилась я спросить в нашей дальнейшей беседе, чтобы удостовериться в моём детском ещё предположении.
- Да ты что, не знаешь?! Не знала?! - удивился-изумился Санька. - Вся улица знала, а ты нет?
- И вправду не слыхала! Только, может, догадываюсь, что в честь Ивана Купалы.
- Да уж, велика бы была честь! - засмеялся мой дружок детства. - Эту честь мне собственная мамка удружила...
И рассказал историю. Было Саньке лет двенадцать, когда услышал он, как старшие сёстры Валька и Галька просят у матери, собирающейся в город, купить им купальники. Девки - почти невесты, уже негоже купаться в трусах и ситцевых лифчиках. Когда Антонида, мать Саньки осталась одна, он тихонько попросил: - Мам, купи и мине етот купальник!
- Ладно, сынок, если найду у магазине, усем вам привязу обнову! - обрадовала мать. И привезла! Валька с Галькой прыгали от радости, тут же облачившись в эластичные цветные купальники и, вдруг, замерли, увидев третий: - А етот кому?!
- Как кому? - не поняла Антонида, - Ить, окромя вас, глумных, есть и ещё ребёнок!
Валька с Галькой прямо в купальниках повалились на кровать. Хохот - на всю хату! На этот смех со двора зашли отец и Санька.
- Што у вас тута за веселье? - спросил Ван Ваныч.
- Во, хохочуть, как дурочки! - упрекнула Антонида дочек, - а чаго заливаютца, не пойму!
Девки-сёстры пуще прежнего зашлись в смехе.
- Прим-мерь, прим-мерь, братик! - сквозь слёзы заикалась Валька, указывая на разложенный на столе тёмно-синий купальник. Галька же, преодолев хохот, вскочила, и, схватив обновку, кинула на грудь Саньки. Некоторое время Санька стоял опешив, а потом истерически закричал, топча ногами упавший с груди купальник: "Ты што мине купила?! Ето жа дли девок! А мине нужно было дли мальчиков!"
Валька с Галькой, пожалев брата, наконец стали успокаиваться. Объясняли матери: - Плавки ему нужно было куплять! Специальные трусы такие для купания, понимаешь? Толькя для мужиков!"
- Ды какой-жа ён мужик? До мужиков ему ещё рость ды рость! Я ж специяльно ему такой купила. Синенькяй, без цвяточков! - расстроилась Антонида.
- Синенькяй, без цвяточков! - передразнил жену Ван Ваныч. - Ето ж пацан! Зачем ему сплошной купальник? У яго ж сиськи не вырастуть как у етых...
От последних слов отца девки сконфузились и, прыснув смехом, унеслись в другую комнату.
До самой ночи просидел Санька на сеновале. Переживал свой позор. Сохранившиеся в сухом сене цветочные ароматы лета сначала усугубляли обиду на мать, а потом, удивительно, успокоили Саньку: "Мамка всё-равно купить еты плавки! Хто ж знал, шту оны так называютца!"
Переживала за сына и Антонида. Своим переживанием в этот вечер она поделилась с соседкой Дунькой. Дунька решила своим девкам тоже к лету сделать подарок: купить купальники и, не удержавшись, поведала им, как Антонида не угодила любимому сыночку...
Уже на следующий день мой друг обрел другое "имя" - Купала. Местный люд самовольно произвел грамматическую работу - сократив слово "купальник"...
... Все наши прозвища из детства. Но детство уходит навсегда, а клички-прозвища остаются. Правда, в солидном возрасте мы уже не можем обратиться друг к другу напрямую, по тому детскому прозвищу-кличке, но, как говорится, "за глаза" - случается:
- Слушай, ты не знаешь, где сейчас Ти-ли-ля живет?
- Это, которая Кулина?
- Да-да, давно о ней не слыхал.
- По-моему, где-то на Урале. В Соликамске, что ли... Мне то ли Юлька Шарыка говорила, то ли Ванька Булычонок...