Одна дума в дорогу не годится. Глава 12

           12

Тонкой струйкой выплеснулись во внутренний двор хостела весёлые ребята и приглашённые на экскурсию взрослые. Пряжкина и Денкина вместе с девятью родителями задержались в гостинице, чтобы договориться о размещении группы вечером. Вместе с ними остались и две десятиклассницы.

Пока все складывали вещи в номере, доставая из сумок то, что пригодится в городе, водители поставили автобус во дворе и тоже зашли в здание. У нас было минут двадцать, чтобы оглядеться.

Сердце сладко замирало, оттого что июльская душная ночь в автобусе закончилась. Солнце нежилось в небе, словно в огромной прозрачной колыбели. Сверху смотрело оно сонными, полуоткрытыми глазами, пока не обжигая, а даря приятное тепло пламенного тела. Нас окружало буйство естественных красок, как будто ярославская красота была создана художником с богатой фантазией и широкой душой. Скрываясь в пышных кронах редко посаженных лип, птицы робко подавали голос, приветствуя начало дня.

- Смотрите, это же парк, – сказала бойкая «англичанка», – давайте пройдёмся. Только не рассыпайтесь в разные стороны, – напомнила она ученикам, – держитесь рядом с нами.

Девочки из 9 «Б» тут же разделились на две группки.

- Мы к карусели пойдем сфоткаться, – заявили пять стройных девятиклассниц.

- А нам куда? – оглядываясь, задумались вначале высокие тонконогие Полина и Даша.
– С морячком посидим, – через минуту определились они с выбором.

- Куда вы собрались? – заволновалась учительница английского языка. Посмотрела по сторонам: – И где вы тут морячка увидели?

Две подружки залились тонким смехом:

- Ольга Ивановна, это качели называются «Морячок». Смотрите, над дощечкой с названием стоит морячок. Вон там, – перебивали они друг друга, протягивая руки в правую сторону. – Видите?

В пятидесяти метрах от нас стояли широкие качели. На верхних перекладинах был закреплён гипсовый мальчик, в бескозырке, матроске и брюках клёш. Посмотрев на обескураженную «англичанку», взрослые тоже засмеялись.

- Ну, пожалуйста, отпустите, – загалдели Полина с Дашей, обступив добрую учительницу.

- Ладно, идите. На одном месте и пяти минут постоять не можете. Все мальчики спокойно стоят, а вы… – напустив строгость, укоризненно произнесла Гнедова.

Она обернулась: девятеро проворных парней из 9 «Б», как воробьи на проводе, расселись на спинках ближайших скамеек, опустив ноги на сиденье.
 
- Можно мы только до беседки дойдём и обратно? – заулыбались стоявшие полукругом семеро десятиклассников, гипнотизируя Гнедову просящими глазами.

Даша с Полиной захохотали:

- Спокойные, да? Притворяться умеют.

- А вам чего не стоится на месте? – поразилась Ольга Ивановна умоляющему взгляду десятиклассников. – Мне завуч за вас секир-башка сделает.

- Мы быстро. Пять сек туда и обратно, – сдержанно заверили парни. – Только не говорите Вере Николаевне.

- Вы курить идёте? – криво усмехнувшись, спросил Геннадий Ермаков, держа руки в карманах широких длинных шортов. Расставив ноги, обутые в сандалии советского фасона, он смешно смотрелся рядом с некоторыми десятиклассниками, одетыми по моде. 

Парни переглянулись.

- Отпустите. Они курят уже несколько лет. Нет толку их сдерживать, – посоветовала библиотекарь. – Вера Николаевна с ними два года бьётся. А воз и ныне там. К чему тогда притворяться паиньками? – строго обратилась она к парням, и её продолговатое лицо ещё больше вытянулось. – Нравится, когда вас в пример другим ставят? Не думали, что это лицемерие?

- Андрей, и ты куришь? – спросила Ольга Ивановна кудрявого отличника в белой футболке с надписью «DP SHMOT».

- Он – нет. Просто с нами за компанию, – вступился за Андрея его худощавый одноклассник.

- За компанию? Ну-ну, – закивала библиотекарь. – Нам тоже нужно лицемерить? Сделать вид, что поверили вам?

- Извините, – громко сказал Андрей, опустил голову, будто извинялся за всех ребят.

- И не слушай эту группу, – посоветовала Гнедова. – Там сплошной мат. Искусства – ноль.

- Какую группу? – Андрей скорчил гримасу удивления.

- Ту, которая у тебя на футболке написана. Думаешь, я не в курсе музыкальных групп? Ладно, идите, а то не успеете, – вздохнула «англичанка». – Вера Николаевна всё равно по запаху поймёт, что вы курили.

- Не, – лукаво прищурил глаз коренастый парень. – У нас жвачка с собой.

- Подумайте, стоит ли притворяться. Лучше уж признаться, – предложила Ольга Ивановна. – А ещё лучше бросить курить. По-настоящему бросить.

Парни, отмеряя площадку широкими шагами, быстро пошли к беседке.

Я молчала, потому что не преподавала в 10 «А». К «своим» учителям старшие подростки прислушиваются больше. И с библиотекарем они часто встречаются.
 
Рядом с качелями источал лёгкий аромат можжевельник. Несмотря на устоявшуюся жаркую погоду, повсюду росла сочная трава, и воздух пропитался запахом разнообразной зелени. Это был первый подарок волжской природы после нашей изнурительной ночи в автобусе.
 
Я почувствовала прилив счастья и восторга, встретившись с землёй предков. Эта земля обняла меня, наполнив лёгкие необъяснимым духом свободолюбия. Учёные говорят, что воздух везде одинаков: смесь газов, в основном кислорода и азота. Однако представляется иногда, что в каждой местности есть некая примесь в воздухе, что формирует в людях определённые черты характера. Теперь я понимала, почему отец в молодости постоянно рвался сюда. По его рассказам, в начале шестидесятых годов прошлого века, когда он оставил родину, волжане были крепкими хозяевами. Отец долго не мог прижиться в другом краю: в провинциальном городке средней полосы России. Там несчастные люди, переселенцы из деревень, день за днём несли за плечами торбу нищеты. Жили в жалких домишках, принимались даже за непосильную работу, обречённо передавали детям рабское отношение к жизни. Даже природа была другой в чужом краю: безответные берёзы, сгибающиеся под напором ветра, и пугливые осины. «Терпи и молчи» – такой общинный закон сформировал суровых и вороватых людей. Существовать среди них человеку, выросшему на волжском приволье, земляку разинских и пугачёвских бунтарей, было тяжело. Будто он находился в колодках: дышал, но чувствовал себя пленником…

«Англичанка» о чём-то рассказывала Ермаковым. Те что-то спрашивали. Я стояла рядом, молчала и думала о своём. 



Светлана Грачёва
Воскресенск