37 Виза в Страну Песен

В далеком чужом краю.

В той стране до сих пор обитали драконы. А еще чародеи, оборотни, благородные короли, варвары. В эту страну возвращались из дальних походов воины, и их ждали верные девы. Тут, в этой далекой стране свершалось волшебство. Тут было место для настоящих чувств. Любви, ненависти, мести. Как же прекрасен был тот дальний край. Самое средневековье. Самые махровые Темные Века. С бесконечной резней и пожарами. Но все же, жить в той стране было куда приятнее, чем в Моем Городе. Жители той страны знали о Вавилоне. И называли его Византием. А свою страну они не называли никак. Заветное имя той страны никто и никогда не произносил вслух. Это была одна из тех тайн, которыми занавешивается волшебство от посторонних глаз. Туда не продавали билетов, и не было стрелок на картах, ведущих к ней. Да и карт не было никаких. Не было у той земли границ. Ни географической, ни хронологической привязки к реальности. Поэтому в той стране было совсем другая сила тяжести. Там можно было летать.

«Нигде» и «никогда» существовало то пространство. Однако оно оставило о себе столько воспоминаний, песен, легенд. И то, что все эти легенды были придуманы за пару последних десятилетий, ничуть не убавляло им древности и реальности его существования. В тех дальних илистых омутах коллективного бессознательного, куда ссыпаются обломки хрустальных замков из детских грез, рождались они, вымышленные, но такие реальные, воспоминания о прекрасной стране. Стране «Нигде» и «Никогда»

И она существует и поныне. Где-то там, где каменные башни высятся над сырыми утесами гор, где благородные люди рубят друг дружку мечами. Где драконы, ведьмы, короли, шаманы, волшебство, благородство, настоящая любовь, правда, единороги, верность, достоинство, оборотни, и прочие настоящие вещи, все еще существуют. Там, где клокочут сердца от настоящих страстей. Кристальное Добро и аптекарской чистоты Зло сходятся в поединке…

Эта страна существовала только в песнях Хелависы. И этого безграничного пространства было достаточно для существования материков, морей и нескольких королевств. И все жители этих королевств были сейчас в этом зале. Во всяком случае, те, кого весна застала в моем Городе, и те, кто смогли наскрести мелочь на входной билет. Халлависа пела не за дорого.

Видимо, бесконечные войны добра со злом обошлись Королевству Песен слишком большими потерями. С точки зрения демографии, дела их были плохи. Населяли королевство в основном девушки. А вот сильный пол здорово поредел. Даже без медосмотра было ясно, что редкие в этой толпе длинноволосые парни, ограниченно годны. Видимо все остальные полегли в междоусобицах и турнирах, в дальних походах и в неисчислимых подвигах. Все наличное мужское население того королевства Лука мог отмудохать и в одиночку. Вместе с охраной их занюханного клуба, в котором тогда выступала Хелависа.

С нас даже не попытались взять деньги за вход. Местное секьюрити, расслабленное тщедушными романтиками – завсегдатаями этого малюсенького клуба на задворках университетского городка просто сделало вид, что чародеи наложили на нас с Лукой заклятие невидимости. И шмонать не стали. А зря. Лука, хоть он и сам по себе самоходное оружие массового положения, помня наш с ним предыдущий визит в чужой клуб, запасся телескопической дубинкой, складным ножом и «ТТ». Причем, учитывая печальный опыт безвременно ушедшего Койота, запасных обойм было аж 4. А пятую обойму он вогнал в пистолет с уже полным зарядником.  Итого 41 патрон. Это еще хорошо, что я уговорил его оставить в джипе пару гранат. К тому времени в джипе скопился приличный арсенал. Два пистолета в дверных панелях, дробовик «фокстерьер» в спинке пассажирского сидения, «укорот» с десятком магазинов под водительским креслом и десяток гранат. И все это, «на всякий случай».

Я тоже был при ноже и при кожаном мешочке, полном мелочи. И как же глупо мы себя почувствовали в этом пространстве, населённом благородными рыцарями, не ведающими вкуса своей собственной крови и чародеями, таскающих книги с заклинаниями в студенческих рюкзаках. Да, в этот клуб пускали с рюкзаками. Настолько охрана была уверенна в безвредности своих постоянных клиентов. Будь они хоть самые забубенные чернокнижники и душегубы, они не создавали проблем.
 
А мы, мы настоящие, злые, страшные, измазанные своей и чужой кровью, грязью, болью, ненавистью, отчаянием Вавилона, были тут лишними, чужими. Мы устарели. Наше Время стремительно уходило в песок. В Новом Времени, которое уже закрывало собой горизонт нам не оставалось места. Будущее было за рукотворными мирами, которые создавались по тому же принципу, что и Страна Песен Халависы. Нам невозможно было жить в таких странах. После войны перестаешь верить в любые сказки. На голую сказку нас больше не возьмешь. Мы и сами видели не раз как из звука и света творят Ди-джеи любые миры, и как из трех пальм в кадках, кусков ткани и баллончиков с краской расцветают в фойе Нашего Клуба пышные тропики.

Но Новое Время, век информационных технологий, требовало совсем других героев, и тем более, других негодяев. Мы были негодяями устаревшей конструкции. А эти задумчивые патлатые дрищи с куриными костями и нежной кожей на кадыках были героями уже нового поколения. Эволюция выбрала их. Хотя и им можно было дышать только в вымышленных мирах. Это их резервация. Все остальные щели и форточки плотно забила Стабильность.
 
Впрочем, эволюция не пощадила и Большие Черные Джипы. Теперь по улицам катаются все еще черные, и большие, но уже совсем не джипы. Снаружи они похожи, но внутри уже нет ни понижающего ряда передач, ни межосевого дифференциала, и даже полный привод подключается лишь иногда и по воле компьютера. Да и раму сменил несущий кузов. Так проще и экологичнее. И на этих новых якобы джипах лучше не съезжать с асфальта в лес, чтобы закопать труп.

Клуб был, мягко говоря, бедный. Пластиковая одноразовая посуда. Два вида водки и два вида пива, вот и все меню. Столы и табуреты из покрашенных кабельных бухт. Из всего декора, только круглые как тележные колеса лампы над столами. Кое - где по стенам были развешаны мечи, щиты, латы, но даже в полутьме и на расстоянии было понятно, что это дешевая бутафория. Бюджет у этого клуба «Гарцующий Пони» был, скажем прямо, никакой. Но, смотреть на эту самодеятельность свысока было сложно.  То, что делает клуб клубом, тут присутствовало. Они, те неизвестные нам коллеги-конкуренты, тоже делали свое дело. Они тоже делали праздник для своих посетителей. Так же, как и наши, они превращали огороженное стенами пространство в центре индустриального города в сказку. Так же, как и наши, творили свое сложное тонкое непонятное, но очевидное волшебство. И кеговое пиво в пластиковом стакане казалось эльфийским напитком. И дюралевый меч на стене, сам просился в руку, чтобы вволю напиться густой волшебной крови вымышленных животных и химер.

Мы с Лукой сами не раз и не два видели, как, из чего рождается мир праздника. Это был не наш мир. И не наш праздник. Даже не знаю, за кого нас принимали остальные посетители. Нас словно не было тут. Они не просто не смотрели на нас. Они смотрели сквозь. Наверное, в их сказке такие порядки заведены. И заклятие невидимости действует не только на охрану и билетную кассу.

Ну и хрен с вами, и с вашей сказкой. Не за этим пришли. В кои-то веки выпал нам фарт пить не на чужих похоронах. И мы сразу взяли отличный ритм. Пиво, это для девочек. Мы взрослые мужчины. Сразу заказали две бутылки водки, блюдечко вяленых колец кальмаров и блюдечко орешков. Это было все, чем могла нас порадовать кухня. В сказке не разожрешься. Не создала Хелависа скатерти самобранки. И в песнях её не особо чего есть пожрать. Вот выпить, хоть залейся. Видимо демиург сидел на диете из вина и грез, и рожденный им мир обречен был на существование впроголодь.

Пришли не зря. Сразу понятно было, что они другие. Те девушки, которые приходили в Наш Клуб, пылали страстью, и видимо поэтому, одежда их была только данью приличиям. Её задачей было не скрывать, а подчеркивать женское естество и открывать манящие пути к раскаленному телу. Они провоцировали на вожделение. Тут все было по - другому.
 
Какой девушке может прийти в голову, ходить во фланелевой клетчатой рубахе и бесформенном кожаном жилете? Или длинная свободная льняная рубаха, размеров на пять больше? Некоторые были даже в платьях в пол. Они все как – будто прятали свои тела. Тяжелые ботинки. Толстые джинсы. Кожаные широкие ремни. Сумки – торбы, с бахромой. И бесчисленные фенечки на запястьях. Все это должно было скрыть от любопытного взора округлость бедер и грудей, манящую белизну кожи начитанных затворниц. Все это, видимо, служило дополнительным препятствием, чтобы никто не вошел в их тело раньше, чем проникнет в их глубокий внутренний мир. А может быть, так они скрывали неуверенность в своей внешности и не умение вызывать мужскую похоть и повелевать мужчинами? Или, они просто начитались глупых книг о счастье и справедливости для всех и задарма, и считали сексуальность буржуазной химерой?
 
Сказать по правде, они даже косметикой толком пользоваться не научились. А уж такое сложное дело, как уход за волосами им и вовсе было не по плечу. Длинные волосы, иногда с парой косичек на висках, вот и все. Мне такие девушки были не интересны.

А вот Лука залип. Разглядывал их, как разглядывают сложные механизмы или как море. Постигая непостижимое. И, похоже, он авансом влюблялся во всех сразу. Что делает с мужчиной сложная химическая реакция гормонов? Как такой надежный и лихой сгусток тугих мышц и тестостерона потерять голову от пачки длинноволосых девиц, у которых, очень может быть, фигура далека от идеала? Что он в них нашел? Но, товарища надо было выручать. Ясное дело, без моей помощи он так и просидит с полураскрытым ртом и рассеянным взглядом на месте, пока не погасят свет и уборщица, сметающая осколки грез шваброй, не попросит его с этого праздника жизни.
 
Я нырнул в самую гущу танцпола. Тут была совсем другая музыка. Пол не вибрировал от басов. И ударники не вколачивали ритм в голову. Не было ни рева, ни грохота, ни рвущих душу рифов, ни воющих рейвов. Я сначала вообще не понял, что это за музыка, хотя концерт был в разгаре. Меня сначала вовсе не зацепило ни звуком, ни ритмом. А все вокруг уже были в танце, которого я не понимал. Размеренный плавный танец. Кружение шамана, круговорот, водоворот, раскачивание плеч и голов. Странный танец. Тихий. Но по сути, точно такой же, как и яростная конвульсия техно на подсвеченном танцполе Нашего Клуба. Тут все были на одной волне, в одной частоте колебаний. И как только я уловил эту странную тонкую колеблющуюся в воздухе мембрану, сразу провалился в голос.

Она пела. О! Как она пела! Будь я романтик… Будь я самый сопливый романтик… Я и тогда бы не нашел нужных слов. Она пела о том, что было где-то в глубине меня. Где-то там, под толстым слоем обломков надежд и верований, желаний и порывов. Там, оказывается, еще тлело и жгло изнутри что-то хорошее, что-то настоящее.
 
Я чуть не попросил политического убежища в Стране Песен. А что? Волосы у меня уже отросли, распущу дреды и стяну их в хвост, оденусь как лох и сойду за местного. Как же хорошо в том не настоящем краю. Куда лучше, чем на скользких от крови, боли, отчаяния, предательства, улицах Вавилона. Куда чище, чем на тех улицах, по которым катаются на Больших Черных Джипах негодяи устаревшей формации, истребляющие друг друга в угоду эволюции.

Чертова ведьма. Шаманка. Сирена. Она утопила меня в своем голосе, которому нельзя не верить. И вся эта их средневековая хрень, все эти драконы, все эти протошекспировские страсти, чуть было не стали для меня реальностью. Я захотел полностью раствориться в этой сказке. И вовсе забыл, зачем я был тут. Какой Лука? Какие знакомства? С одной бутылки водки меня так умотало!? Я падал в немыслимое черное небо. И это было полетом. Я не хотел, чтобы полет ничем не кончился. Мне надо было усилить ощущения. Нужно было еще немного, чтобы оторваться наконец от земли. Чтобы взлететь. Чтобы встать вровень с прочими гражданами Страны Песен. Чтобы оторваться от земли. Чтобы стряхнуть со своих ботинок бурую кровавую жижу Вавилона.

И тут, хотя я их и не люблю, здорово бы помогли таблетки. Я, лениво шевеля плавниками, двинулся по спирали сквозь этот темный водоем в поисках барыги. Ну, не бывает же клубов, где не продают таблетки. Тем более, теперь в этом Городе продают только таблетки Бивня, и можно не бояться налететь на кустарный контрафакт. Фирма, сотрудником которой был я, гарантировала качество.

Таблетка нашлась. И очень вовремя. Я боялся не успеть до конца концерта, ведь все хорошее длится недолго, закинуться и полностью пропасть в дебрях Страны Песен. Сгинуть без вести там, где живут настоящие драконы и такие же люди. И не отвечать на позывные Вавилона. Этого фальшивого, глупого, нарисованного на упаковочном картоне баллончиком Великого Вечного Вавилона, Города Крыс. Я не хотел туда возвращаться. Хотя бы до конца концерта.

И я даже не удивился, когда на том месте, где обычно неспешно пьет минеральную воду главный барыга любого клуба я увидел Аркашу. Ну, еще бы? Как же иначе? Он ведь тоже участвовал в похоронах Койота. И, соответственно, тоже совершил карьерный прыжок. Устроился на вторую работу. Траву в этом клубе он продавал мою. А таблетки Бивня? Ласковый телок двух маток сосет?
 
Аркаша был не дурак. Таблеток при себе не держал. По его знаку ко мне подбежала чернявая девчушка с пирсингом в брови и в носу, и на мою ладонь выпали из воздуха две таблетки. Весьма сомнительного качества и явно кустарные таблетки. Знакомого логотипа с дельфином не было. Я узнал таблетки из пластмассовых тюбиков, которые тогда раскатились по полу моей съемной крысиной дыры!!! Я знал от покойника, канувшего под тонкий лед, что за кустари их делали, и в каком подвале?  Я тут же их проглотил. И так же, жестом, поблагодарил Аркашу, и отправил его поздороваться с Лукой. Потенциального жениха не стоило оставлять надолго без присмотра. Денег у меня никто не просил. Да я бы и не дал. Нельзя купить билет в Страну Песен. Можно только добыть.
 
Она пела. Уже совсем другую песню. Шаманский бубен и волчий вой. Долгая песня пурги и дробный ритм копыт по бесконечной степной дороге. Все это было так далеко от меня. И все это было так близко тому далекому мне. Тому маленькому мальчику, который еще верил в страшные сказки. Который еще не жил в страшном Вавилоне и не был сам персонажем из очень страшной сказки, из бесконечного ночного кошмара. Я чувствовал, как по моему лицу катились слезы. Таблетки были отличного качества. Фирма – конкурент тоже гарантирует качество продукта.

И меня унесло так далеко, так высоко, так, что я уже и не понимал, где я, кто я, и что из того что я чувствую из реальности, а что из песен шаманки. И мне было хорошо. Я поселялся в Стране Песен на постоянное место жительства. И меня окружали жители этой дивной страны. И мы все танцевали тот странный медленный вращающийся танец………………………………………………………………

Продолжение http://proza.ru/2020/04/14/1512