Комиссар Валье. Джек-Потрошитель

Комиссар Жорж Валье сидел в задумчивости в своем кабинете и постукивал карандашом по столу. Думать нужно было о многом. Пять минут назад сообщили, что в центральном парке нашли еще одну изнасилованную девушку с перерезанным горлом. Это была уже четвертая за последние десять дней. Преступник, судя по хронике событий, выходил на охоту раз в два дня.
- Совсем обнаглел, - подумал комиссар, - ничего не боится. Маньяк чертов.
Все преступления были похожи друг на друга, и то, что это был один человек, не вызывало никаких сомнений. Все происходило в центральном большом парке города, расположенном недалеко от центра. Там было множество тропинок, но и темные углы и заросли встречались не реже. Парк был любимым местом для бегунов, которые делились на спортсменов и тех, кто просто хотел сбросить лишний вес, велосипедистов, да и просто одиноких людей, пришедших подышать лесным воздухов. Приходили и компании, чтобы выпить и повеселиться. Короче, это был свой мир, даже своего рода городок. Он был обнесен высоким металлическим забором с воротами, которые не закрывались даже на ночь.
Почерк преступника был однообразен. Он бил сзади жертву по голове каким-то тяжелым тупым предметом, может даже битой, волок ее в кусты или чащу, там жестоко насиловал ее, и под конец перерезал ей горло. По мнению экспертов, все занимало пятнадцать-двадцать минут, и у жертвы не было никаких шансов даже крикнуть, чтобы позвать на помощь. Странно, но он никого не грабил, и ничего не забирал на память. По предварительному описанию, это был мужчина в возрасте около тридцати лет, сильный и среднего или высокого роста. Его ДНК и отпечатки пальцев на теле жертвы уже пробили по базе данных, но ничего не нашли, значит раньше он нигде не засветился.
- Да уж, - пробормотал комиссар, - немного. Надо выставить в парке патрули. Особенно в вечернее время, ведь все преступления были совершены или поздно вечером, или в сумерках. А что это даст? Территория парка огромна, не пошлешь же весь состав какого-либо отделения полиции. Да и то, перекроют лишь пять процентов территории. Но что-то ведь надо делать? Раз он маньяк, то уже не остановится. Жюль! – крикнул он, и в открывшуюся дверь просунулась голова одного из любимчиков Жоржа, инспектора. – Пусть каждое отделение полиции выделит по одному-два человека на вечер. Создайте группы, которые будут прогуливаться по парку. Только не по центральной алее, я их знаю, а что б заходили в самые отдаленные островки массива.
- Будет сделано, - отрапортовал тот и исчез.
Комиссар оделся, и поехал в судебно-медицинскую экспертизу отделения полиции, к которой принадлежал парк.
- Что скажешь, Рене? – спросил он войдя в большой зал с кучей инструментов и большим столом по средине. Он знал мед эксперта уже много лет.
- А, это ты, - повернулся тот. – Заходи. Ничего нового не скажу. Преступник похож на дикого зверя, он просто рвал и одежду, и белье, а потом жестоко насиловал жертву. На ее теле остались синяки, он просто сжимал ей груди, и к тому же, бил по лицу.
- А она приходила в себя?
- Возможно, но всего на пару секунд, он кулаком посылал ее в нокдаун и продолжал свое дело. Потом он резал ей глотку скорее всего острым ножом, хорошо заточенным, следы пореза ровные.
- А где он оставлял отпечатки?
- Да, на всем теле. О них он меньше всего беспокоился.
- Что-нибудь еще?
- В остальном, все одинаково. Тот же стиль, те же раны и синяки.
В зал вошла молодая симпатичная девушка в белом халате и уставилась на комиссара.
- Вот, Лиза, познакомься со знаменитым Валье, если ты еще не слышала, то еще услышишь о нем. Он занимается этим делом.
- Ну, насчет знаменитости, - потупил глаза комиссар, - ты уже перегнул палку.
- Не слышала, - каким-то особенным вкрадчивым голосом сказала девушка. – Вот вы бы поругали моего шефа, все всегда сам делает, мне дает только смотреть. Чему же я так научусь?
- Молодая еще, - буркнул Рене, обмывая руки. – Дойдет дело и до тебя.
- Ладно, - усмехнулся комиссар, - пойду. А ты учи Лизу настоящей работе, так она никогда ничему не научится.
- Уже наябедничала, - улыбнулся тот и посмотрел на девушку.
Прошло два дня, и комиссар ждал нового происшествия. Он свершилось, только на этот раз абсолютно новым трагическим способом. Нет, в парке никто убит не был, но сев в машину, комиссар уже летел по одному адресу. Он опоздал, репортёры уже прибыли, и протиснувшись сквозь толпу, он вошел в обычный жилой дом, который примыкал к парку. То, что он увидел, вызвало у него тошноту. Вовсю работали эксперты, и Жорж только заглядывал за их спины. В ванной лежало скорее всего женское выпотрошенное тело без головы. Она была изуродована, даже груди отрезаны. Голова лежала в мойке, и на нее капали капли воды, которую никто не закрыл. Тело было каким-то синим, обескровленным. Но пройдя на кухню, комиссар оцепенел. Везде, включая естественно и стол, лежали и висели на веревке для сушки белья, скорее всего органы пострадавшей девушки, даже кишки были намотаны на веревку. Он увидел почки, печень, сердце, и отвел глаза. Пройдя назад в коридор, он вышел на улицу и глубоко вздохнул. Да, не дай бог кому-нибудь увидеть такое! Комиссар увидел подъехавшего Жюля и пошел к нему.
- Советую даже не смотреть, - остановил он того. – Хотя… Я многое видел в ходе своей работы, может тебе будет даже полезно посмотреть. Только возьми сразу с собой пакет, вот увидишь, вытошнит.
Жюль обогнул комиссара и уже протискивался среди репортеров. Он появился минут через десять, и вытирал рукавом рот.
- Жесть какая-то! – вымолвил он, подойдя к комиссару. – Вырвало в коридоре. Какой Джек-Потрошитель мог такое сделать? Это не человек, а зверь какой-то.
- Вот уж зверь такого бы никогда не сделал, - заметил комиссар. – А нам работы прибавилось. Кстати, наш маньяк пока не появился, слава богу. В такой ситуации только его не хватало. Поехали в управление, нам здесь делать пока нечего. Пусть работают эксперты, фотографы, потом все повезут в судмедэкспертизу, а Рене мы навестим под вечер, тогда что-то складное он нам расскажет.
Потом оба долго устанавливали личность погибшей и всю информацию с ней связанную. Ее звали Лианой Деланье, работала она простым фотографом в одном фотоателье. Была замкнутой, близких подруг не было. Было несколько романов с мужчинами, но последний закончился два года назад. Жила одна в доме, который приобрела в кредит, роскошно жить не удавалось, наоборот, экономила где могла. Увлекалась чтением книг.
День прошел быстро, а под вечер оба отправились к Рене. На столе лежало скорее всего тело погибшей, а над ним склонились две головы: Рене и Лизы. Но орудовал руками только он.
- Не помешаем? – спросил комиссар.
- Мы уже заканчиваем. Знаешь, Жорж, мне в жизни приходилось вытаскивать все из трупа, но вот складывать все назад – такое происходит впервые. Сразу скажу, поработал специалист, хорошо знакомый с хирургией. Органы отрезаны грамотно, и вообще, видна рука медика. Представляешь, даже половые органы срезал, но я нашел-таки в них сперму, так что твою девушку сначала изнасиловали, ну а уж потом сделали из нее какой-то подопытный объект. Зачем вырезать все органы, до последнего, и раскладывать их так аккуратно, будто любуясь каждым? Каких только нет на этом свете.
- Значит она была изнасилована? Выходит, поработал мужчина.
- Железная логика, - усмехнулся тот. – Ну, вот и все, девушку собрали. – Он оглядел творение своих рук. – Можно звать фотографов и экспертов. Извини, Жорж, большего я тебе сейчас не скажу, ищи медика, только он такое мог сделать. На этом все.
Он вышел, и зал наполнился людьми с чемоданчиками и фотоаппаратами. Они с Жюлем вышли.
- На всякий случай проверь ее бывших женихов, не был кто-либо из них медиком, - сказал комиссар. – И опроси еще раз соседей. Если убийца неслучайный, они могли хоть раз, но видеть его. Короче, давай.
Назавтра утром, комиссар, читая результаты медэкспертизы, чуть не подпрыгнул на стуле. Результаты ДНК, а так же отпечатков пальцев, полностью совпадали с маньяком, который насиловал и убивал девушек в парке.
- Черт побери! – выругался он. – Это же надо такое придумать? Наш маньяк переквалифицировался! Нет, вернее, он так же изнасиловал эту Лиану, но что ему взбрело в голову потом? Такого, даже похожего, с девушками в парке он не делал. Что же с ним случилось за прошедшие два дня?
Вошел Жюль.
- Комиссар, никто из ухажеров погибшей не имел никаких дел с медициной. А соседи вообще никого не видели, кто бы к ней заходил. Она жила сама по себе.
- Значит ничего? – комиссар нахмурился. – Ты уже знаешь, что вчерашний Потрошитель и наш маньяк из парка одно и тоже лицо?
- Даже газеты знают, - кивнул Жюль. – Его сразу же так и прозвали: Джек-Потрошитель.
- Черти! Любят они давать убийцам клички. Где-то же они заполучили эту информацию? И что теперь? Нам ждать изнасилований в парке или акты нового амплуа нашего героя? Кстати, дверь не была взломана, задняя дверь была закрыта, окна тоже. Значит, она открыла ему сама? А из этого следует, что она его знала, хотя бы издалека. Может кто с ее работы? Там нет бывших хирургов?
- Это я забыл. Выясню. Но по какой линии сейчас работать?
- По кривой, - передразнил его комиссар, - у меня спрашиваешь. Надо искать хирурга, недавно уволенного, или ушедшего с работы. Знаю, больниц куча, но пока это единственный выход. Около тридцати лет, здоровый, скорее выше среднего роста. Не думаю, что он с окраин, скорее всего живет в этой зоне. Наверное холост, хотя… Действует только в вечернее время, значит где-нибудь работает днем.
- А почему уволенный или ушедший? Может он действующий? Работает в какой-то больнице, а вечером выходит на охоту. – Вставил Жюль.
- А ты прав, не исключено. Тогда таких наберется тысяча. Но с чего это вдруг он взялся за изнасилования и убийства? Видимо, что-то произошло в его жизни. Ну, там, ушла жена, или разругался с подругой, кто-то ему изменял и он узнал… Похоже на какую-то месть. Учти и этот фактор. А может, как я сказал ранее, уволили с работы… Что-то случилось у него недели две назад, примерно. Не просто так же он взялся за эту чертовщину.
- Я понял. Поеду сейчас в фотоателье. – Он развернулся и вышел.
Комиссар перечитал результаты медэкспертизы.
- Значит, она сама открыла ему дверь… - медленно пробормотал он. – Значит, она как минимум знала его голос. Но откуда? Где и когда они встречались? Кому бы я сразу бы открыл дверь, живя один? Соседу, хотя с соседями она не общалась, но голоса слышала. Почтальону. Кстати, надо проверить. Полиции. Это точно. А может, она вовсе не была пугливой, и открыла дверь первому встречному? Хотя нет, замкнутые люди не любят, когда их беспокоят. Кому же еще? – пока больше мыслей в голову не лезло.
Через час раздался телефонный звонок, это был Жюль.
- Шеф! – захлебывался он, - я уже еду, просто хотел сказать, что один из фотографов в ее бывшей конторе, уволенный хирург из клиники Святой Анны, уволили за алкоголь, слишком часто употреблял. А две недели назад от него ушла жена. Все совпадает!
- Так уж он тебе все рассказал? – усомнился комиссар.
- Да, нет, я разговаривал с хозяином, а тот о каждом всю подноготную знает.
- И что, он в фотомастерской пить перестал?
- Иногда бывает, но только после работы. Видимо жизнь научила. Короче, я еду.
Комиссар довольно опустил трубку. Вот и первый, а может и последний подозреваемый. Если это он, то это удача. Интересно, Жюль сообразил взять у него отпечатки пальцев?
Жюль сообразил, и первым делом отдал материал в лабораторию.
- Пока будем ждать результатов, - сказал комиссар, когда тот уже сидел в его кабинете. – Как-то не верится, что так сразу… Хотя, чем черт не шутит. Ты сказал, что срочно?
- И сказал, и попросил вдобавок. Сказали, что через час будет.
Час прошел быстро, и результат лежал уже на столе комиссара, но это был пролет, никакого совпадения.
- А жаль, - вздохнул комиссар, - как хорошо вписывался. – Жюль был расстроен. – Что ж, надо действовать дальше, только куда соваться? Возьми хотя бы больницы, которые близки к тому району. Много разговаривать не надо, в отделе кадров узнаешь, был ли кто-то уволен, а так же действующих хирургов, если подходят под описание, берешь добровольно пальчики. Так мы сэкономим кучу времени. Подключи и остальных инспекторов.
- Ясно, - встал Жюль, - я пошел.
Прошло два дня, и утром комиссара застало опять удручающее известие: их Джек-Потрошитель опять поработал, и в том же районе. Приехав на место, кроме мебели, он не увидел ничего нового. Та же ванна, голова в умывальнике и органы, разложенные на кухне. Он долго не задержался, но вечером заехал к Рене.
- Тот же самый случай, и даю гарантию, что тот же самый тип, почерк одинаков. – Сразу же сказал тот. Лиза только качнула головой.
На следующий день это же подтвердила и экспертиза.
На этот раз пострадавшей тоже была одиноко живущая девушка, она была чем-то похожа на Лиану, первую жертву, жила обособленно и коротала время в одиночестве. Один раз была замужем, но безуспешно. Жюль проверил мужа, но отпечатки не совпадали, к тому же, тот был намного старше нее. Шеф не звонил и на ковер не вызывал, но комиссар нутром чуял, что скоро это произойдет.
- Жюль, - вызвал он инспектора, - что там у тебя, вернее, у вас?
- Проверяем, одну больницу закончили, дорабатываем другую. Но совпадений нет. – Он опустил голову.
- Продолжайте, и не расслабляйтесь, где-то он должен высветиться. Кстати, заодно узнайте, не работал ли хирургом почтальон и участковый с того района.
Но уже через два дня повторился уже третий случай. Все было как в штамповке, одинокая девушка, и разложенные внутренние органы на кухне. Комиссар стоял на ковре перед шефом.
- Вы что, хотите запугать весь район? – разгоряченно отчитывал его тот. – Три случая, и никакой зацепки. Все есть, ДНК, отпечатки пальцев, общая картина… Где же ваша голова, Жорж?
- Делаем все возможное, - ответил комиссар заученной за годы фразой.
- Он уже убил семь девушек! Четыре в парке и три на дому. Неслыханно!
- Скоро поймаем, - сказал наобум комиссар, хотя абсолютно не был в этом уверен. Но что-то говорить начальству было надо.
- Когда это скоро? Через месяц, год?
- Скоро, - повторил комиссар.
- Идите, и чтоб максимум через неделю преступник сидел за решеткой. – Он даже погрозил пальцем.
Комиссар вышел. Положение было тупиковое. Мелькнула слабая надежда на Жюля, но сразу же погасла. Он вернулся в кабинет и полез в шкаф. Оттуда он достал дело первой изнасилованной и убитой в парке девушки. Усевшись в кресло, он стал внимательно его читать. Неожиданно для себя он уперся в коротенькую фразу. *У потерпевшей были срезаны с подушечек пальцев участки кожи, скорее всего лезвием для бритвы или скальпелем*. Он откинулся на стуле и достал второе дело, но такой записи он не нашел. В остальных делах, включая и домашних, это тоже не было упомянуто.
- Зачем ему кожа с пальцев, если только не сделать из нее липовые отпечатки, - сразу же пришло ему в голову. – Жюль! – закричал он, и когда тот появился, приказал: - Найди отпечатки пальцев у первой жертвы в парке, и сравни их со всеми другими отпечатками преступника.
- Будет сделано, - сказал тот и скрылся.
Результат поступил только вечером, но ошеломил комиссара: все отпечатки маньяка, а так же Джека-Потрошителя принадлежали первой жертве.
- Ты где взял отпечатки? – спросил он Жюля.
- В доме убитой, - невинно ответил тот.
- Жюль, ты представляешь, что я обнаружил? Это моя вина, что я невнимательно читаю результаты экспертиз. Даже на первой жертве были найдены ее же отпечатки. Значит, оттянув ее в лес, первым делом он срезал ей кожу с пальцев и наклеил на свои. Сейчас есть такие клеи, что прилипают и отлипают без усилий. У него было все задумано и рассчитано. Только потом он ее насиловал, не боясь оставлять отпечатки. Как это никому и в голову не пришло? – он поднял трубку и позвонил Рене.
- Привет дорогой, - мягко сказал он, - ты помнишь первый случай убийства в парке. По моему ее звали Мелани. Ты делал экспертизу. Это ты заметил, что ее пальцы повреждены?
- Да, помню, была срезана кожа с подушечек, но я вставил это в рапорт.
- Именно. Тебя это не насторожило?
- Жорж, я делаю свое дело, составляю отчет экспертизы, но анализируешь его ты. Зачем ты тогда меня спрашиваешь?
- Ты прав, Рене. Спасибо и пока. – Он повесил трубку. – Жюль, - повернулся он к тому, - дело становится запутаннее и труднее. Может через тебя и прошел уже настоящий убийца из какой-нибудь клиники, но отпечатки пальцев настоящего убийцы совсем другие, чем нами установленные. Ты сделал напрасную работу, и все по моей вине.
- Не вините себя, шеф, такое с любым могло случится, столько писанины… Я бы и половину не заметил того, что откладывается в вашей голове. Ну, а как же сперма? Тоже подставная?
- Уже не сомневаюсь, только где ее можно достать? В Банке сдачи спермы? Возможно, но ты светишься. Значит, где-то в другом месте.
- Мало ли пацанов мастурбируют? Да и взрослые тоже.
- И что, ты подойдешь к такому и попросишь его сперму? Бред какой-то!
- Может в использованных презервативах? Их выкидывают, а он подбирает.
- Тогда он живет с какой-то любовной, а может и женатой парой, и подбирает за ними презервативы. Или просто отслеживает такую, а потом копается в мусорке. Скорее всего первое. И эта пара, никто из нее, ему не родственник, иначе сперма совпадала бы в большом процентном соотношении. Может снимает комнату в квартире или в доме? Я почему-то уверен, что он – одиночка. А такие легко находят жилье для съема. Но суть другая, можно сейчас все засунуть кобыле под хвост и начинать расследование сначала. Шеф убьет меня, узнав эту новость. Кстати, ты не интересовался почтальоном и участковым?
- Уже навел справки, только отпечатки не снимал. Участковый уже в годах, а почтальон подходит, только что толку.
- Подходит в чем?
- Он устроился на работу недавно, прежний ушел на пенсию. И у него есть, так сказать, личная травма, его возлюбленная недавно бросила его. Только с медициной его ничто не связывает.
- Как ты это узнал?
- Просто поговорив с ним по душам. Он подходит и по возрасту, и по комплекции.
- Это еще ничего не значит, постарайся наведаться к нему домой, ну, подружись. Возьми бутылочку…
- А он, кстати, нормальный парень. Постараюсь, шеф.
- Ведь почтальону любой откроет, стоит произнести магическое слово: *Вам телеграмма*.
- Я бы сразу открыл, без раздумий.
- Вот видишь? Давай, займись.
Жюль появился через день и был озабочен.
- Комиссар, у него дома вообще такое! Короче, его невеста привела домой любовника, и оставила его жить, собираются пожениться. Квартира двухкомнатная, вот она и забавляется с новым хахалем в одной комнате, а Андре, почтальон, живет в другой, и все слышит. Это целая трагедия, ведь он ее до сих пор любит. В такой ситуации он запросто может иметь доступ к использованным презервативам.
- Тогда что ты резину тянешь? Достань ДНК этого ее нового хахаля и все станет ясно.
- Я и прихватил выброшенный им окурок от сигареты, когда мы с Андре распивали. Уже в лаборатории.
- А ты – молодец. Когда будут результаты?
- К вечеру. А если совпадет?
- Значит твой Андре и есть Джек-Потрошитель, если, конечно, это не возлюбленный его бывшей невесты.
- Да, нет, того я видел, он старше и хилый такой. Интеллигент. Я с Андре и вправду подружился, он меня в любой день к себе звал. Жалко, если это окажется он.
- До вечера недолго, экспертиза покажет.
Потом комиссар в одиночестве перечитывал внимательно все дела, вникая в каждое предложение, но ничего нового для себя не нашел. Наконец вошел Жюль и положил листок бумаги на стол.
- Это он, экспертиза подтверждает на сто процентов.
- Вот так дела! – Развел руками комиссар. – Сожалею о твоем новом друге, но истина дороже. Берем его в обработку. Постоянная слежка, и отряд захвата на всякий случай. Он должен постучаться в дверь очередной жертвы. Тогда ворвется и группа захвата. Ведь, как я понимаю, вручая телеграмму или срочное письмо, он сразу же отправляет жертву в нокаут, а этого уже достаточно. Нельзя допустить, что бы он ее еще хоть раз пальцем тронул. Организуй все прямо сейчас, вечером, ведь это его любимое время для проделок. Давай, беги.
Жюль ушел, а комиссар потер руки. Он включил рацию и следил за действиями по ней. Наконец, Жюль доложил, что он уже выехал, а группа захвата осталась в полном сборе и ждет внизу управления.
- Я позвонил ему, правда трубку взяла его бывшая, но передала Андре. Тот сказал, что скоро пойдет прогуляться, даже меня пригласил, но я отказался. Перехвачу его у дома. – Руководил операцией Жюль. – Еще он сказал, что не застал одного клиента дома, а ему пришла телеграмма. Все складывается. Слышно, шеф?
- Слышу. Давайте, действуйте.
Через пятнадцать минут разговор возобновился.
- Вижу его, следуем по его пятам, но на приличном расстоянии. Идет по вентральной улице района, поглядывает на номера домов. Стоп! Остановился у одного дома, вошел в незапертую калитку и направляется к двери. Группа захвата, подъезжайте! Вальтера, сорок семь. Дверь открывает какая-то девушка, мы пододвинулись поближе, он заходит вовнутрь и дверь закрывается. Вижу группу захвата, начинайте сейчас же!
- Есть начинать сейчас же. Подошли, одним ударом выбили дверь.
- Я уже бегу туда, - это был голос Жюля. – Черт, что такое, оба ошарашенные стоят в прихожей и разговаривают. Он ей ничего не сделал. Вот она показывает мне телеграмму. Что делать, шеф?
Комиссар заткнулся, ситуация была неожиданной. Что делать? Да ничего.
- Уходите, извинитесь за дверь.
- Уходим, Андре тоже вышел, спрашивает, что случилось. Что мне ему сказать, ведь мы же как никак друзья?
- Соври что-нибудь, сегодня не наш день. Мы попросту спугнули его, наверное, вошли раньше времени, тот еще не успел ударить девушку. Теперь он будет очень осторожен. Черт! Надо же такому случиться! Жюль, уезжай, но пусть оперативники не спускают с него глаз двадцать четыре часа в сутки. Дай распоряжение, когда ты уедешь, оставшиеся пусть тщательно его обыщут. Ищите высохшие лоскутки кожи с пальцев и может какой-то нож и презерватив с остатками спермы.
- Вас понял, уже инструктирую.
- Доложишь мне результаты обыска. – Комиссар вытер пот со лба.
Прошло полчаса, когда Жюль вернулся.
- Вы все слышали, - сказал он, угрюмо сев перед комиссаром на стул.
- Докладывает Альфа. При обыске интересующих вещей не обнаружено. Повторяю…
- Ну, вот тебе и все. Видимо Андре не выбрал сегодняшний день для своих дел, а странно. Девушка одна в доме, телеграмма настоящая… Что же его спугнуло?
- Не что, а кто, - поморщился Жюль, - я же сказал ему, что работаю в полиции. Вот он уши-то и навострил. Просто провел нас как детей.
- Я вот что думаю. А стоит ли играть с ним дальше? Может возьмем ордер на обыск и нагрянем к нему домой? Если мы найдем кусочки кожи, значит просто арестуем его, и есть за что. Он срезал их у убитой девушки.
- А если нет?
- Но новое совпадение ДНК – это же улика. Правда не против него напрямую. Нужна кожа. Тогда просто извинимся. – Комиссар вопросительно посмотрел на Жюля.
- Вам виднее, только можно я перед ним пока больше светится не буду? Друзья все же…
- Хорошо. Я еду к судье за ордером, обыск сделаем этой ночью, нельзя, чтобы он уничтожил улики. Ты будешь сидеть внизу и командовать по рации. Приготовься, через полчаса буду. И я сам приму участие в обыске. Подготовься. 
Уже через час они были на квартире Андре, тот был дома и очень удивился обыску. Около часа обыскивали его единственную комнату, к бывшей невесте не заходили, потом кухню и туалет. Все было напрасно, ничего такого найдено не было.
- А что хоть вы ищите? – жалобно спросил Андре комиссара.
- Очень уж ты подходишь под одну ориентировку. Вот скажи, ты же можешь достать из мусорки использованный презерватив твоей бывшей невесты?
- Могу, - подумав сказал он, - только зачем? Клод тоже может это сделать, ведь пакет стоит на лестничной клетке пока его не заберут.
- А это кто?
- Парень, что живет напротив. Медик он, и примерно моего возраста. Только он семейный.
- Ну-ка, расскажи о нем поподробнее. – Комиссар подвинулся поближе.
- Да вы сами спросите. Квартира напротив. Там глазок есть, они увидят полицейского и откроют.
- Когда он возвращается с работы?
- А, черт его знает. Иногда в шесть, иногда поздно вечером, он же врач.
- Хирург?
- Нет, травматолог. Он мне ногу лечил, когда я ее сломал. Ну, и операции, наверное, тоже делает. А что?
- Ты сегодня его видел?
- Нет, да и не слышал, чтобы дверь хлопнула. Его жена с маленьким ребенком никуда не выходит. Кстати, разве вы не слышите, что дверь хлопнула? Наверняка он вернулся с дежурства.
- Быстро к нему! – скомандовал комиссар, и все вывалили на лестничную площадку. Комиссар позвонил в дверь, в глазок кто-то посмотрел и раздался голос.
- Что нужно от меня полиции в такое время? У вас есть ордер?
- Лучше откройте сейчас, мы просто поговорим, чем когда мы приедем с ордером. – Комиссар позвонил еще раз.
Наконец, дверь открылась. На пороге стоял коренастый парень лет тридцати, который еще не успел снять куртку.
- Извините, но мы войдем, - нагло сказал комиссар и сделал шаг в квартиру. Все последовали за ним. Кроме хозяина, их встретила девушка со слезами на глазах.
- Клод, что ты еще натворил? – жалобно спросила она.
- Женщина, он ничего не сделал, просто это оперативная операция, идите к себе и дайте нам поговорить с вашим мужем. – Комиссар уговаривал ее. – Клод, мы должны обыскать пока только вас, а когда будет ордер, то и квартиру.
- Это на каком основании? – возмутился тот, но ему уже завернули руку, и двое шастали по его карманам.
- Вот, наверное, что вы ищите, - подал комиссару один полицейский, - во внутреннем кармане было.
Это были высохшие лоскутки кожи, и их было много.
- Кого вы убили на этот раз? – приподняв голову Клода, спросил комиссар. – Вы ведь вернулись не с дежурства?
- Ладно, отпустите, хватит, - сказал тот. – Радуйтесь, взяли. Я вам сам все расскажу.
Они прошли в большую комнату.
- Я не помню номер дома, но я признаюсь во всем, прошу это учесть в протоколе. Да, я только не давно изнасиловал и убил еще одну девушку, признаюсь.
- Поехали в управление, - сказал комиссар, и на Клода надели наручники. Таким составом все прибыли в Управление. Клода поместили в комнату для допросов.
- Вот вам бумага, пишите, начиная с вашей первой жертвы. Кстати, ради интереса, вы воровали использованные презервативы у соседей напротив?
- Я просто забирал выставленный ими утром пакет, искал презервативы, забирал их, а пакет оставлял на том же месте. А откуда вы знаете?
- Мы знаем больше, чем вы думаете. А теперь пишите. Все и подробно, я зайду через час.
Зазвонил телефон, это был шеф.
- Молодец, Жорж, оперативно, только не совсем легально, но ситуация требовала этого. Поздравляю.
- Спасибо мсье. – Оказывается, кто-то уже разбудил его шефа и все ему доложил. Но комиссару стало как-то приятно.
Час пролетел быстро, и комиссар уже опять входил в комнату для допросов. Клод, вспотев, что-то дописывал.
- Наверное, все, - откинувшись, сказал он. – Только я так, вкратце. Если все расписывать по часам, роман бы написал.
- А мы с вами просто поговорим, я диктофон включу, потом отпечатают и вы подпишитесь.
- Что, опять все сначала?
- Не нойте, соберитесь с духом. Давайте и вправду возьмем первый случай в парке, и первый – в доме. И вообще, с чего все началось?
- Уф, - вытер лоб платком Клод. – С простого любопытства. Один наш доктор рассказал историю, что его друг на старости лет решил сделать ДНК себе и своему сыну, ну, чтобы уже окончательно убедиться. И вышло, что сын к нему вообще никакого отношения не имеет. Такая заваруха была! Вот и мне втерлось в голову, пока я еще не стар, сделать анализ моему ребенку. Взял я у него слюней, свои приобщил, и отнес одной знакомой в лабораторию, даже заплатить пообещал. И что же вы думаете? Я думал, у меня будет инфаркт сердца, анализы не совпали. Я как та тень вернулся домой и зажал жену. Та сначала от всего отказывалась, а потом созналась, что ее изнасиловали три подростка, когда она возвращалась с работы, но она так испугалась, что и не заявила, и вообще никому не сказала ни слова. Может это просто отговорка, но я ей поверил. И что же мне оставалось делать, до конца своих дней вынашивать, вернее, воспитывать чужого сына, даже отца которого я не знал? Взяла меня горечь, только с той ночи мне стали сниться эротические сны, будто я пацан и насилую неизвестную мне девушку. Наверное, вы скажете, что я маньяк, отрицать не буду, но решение попробовать хоть кого-то изнасиловать назревало. И вот однажды, я купил в магазине детскую бейсбольную биту. Она как раз вмещалась во внутренний карман моей куртки и не была видна. Но весила она прилично. Естественно я пошел в парк, и там забрел на обычную тропинку, далеко от входа. Вскоре показалась симпатичная девушка, она бежала прямо в мою сторону. Поравнявшись, я спросил ее сколько времени, а когда она опустила глаза на часы, выхватил биту и сильно ударил ее по голове. Потом я оттянул ее в небольшой овраг и как жадный волк стал раздирать ее спортивный костюм, а потом и нижнее белье. Девушка очнулась, но я ударил ее кулаком в челюсть, и она опять стихла. Я – умный парень, и идя на такое дело, очень хорошо подготовился. Напротив меня живет один хороший парень, Андре, так вот, невеста бросила его и спит с другим, всегда в презервативах. Я случайно его заметил, выглядывающим из пакета. Потом я забрал пакет, достал использованные презервативы, а пакет поставил на место. Так вот, я изнасиловал со всей страстью ту девчонку, со мной у меня был скальпель, и испугавшись сделанного, я перерезал ей горло, она даже не вскрикнула. Потом я уже окончательно очнулся, и понял, что оставил на ее теле кучу отпечатков. Тем же скальпелем я срезал кожу с каждого ее пальца, тщательно обтер тело, и везде прикладывал срезанные кусочки пальцев. Я помню, что провозился тогда часа два, до полуночи. Потом я оглядел свою работу, достал соседский презерватив, ну и это… как сказать, короче ввел семя ей поглубже. Потом, забрав два презерватива, соседский и свой, я пошел к выходу и выбросил их в мусорку. Вот и все про начало. Потом я купил слабый клей, и перед изнасилованием приклеивал ее кожицу к своим пальцам, а потом легко их снимал. Дома я мыл руки, и остатки клея растворялись. Да вы и сами нашли мое творение.
- А на одежде?
- Да я не трогал ее пальцами, а просто разрывал руками, отпечатки могли быть, но только не пальцев, а просто рук.
- Да уж, хитер, - поддакнул комиссар. – И потом не боясь уже через два дня пошли на другое дело?
- Нет, я боялся, я даже взял отгул на следующий день. И все время думал и думал… Только, как сказать, в кайф мне получилось то изнасилование. Наверное, если бы она сопротивлялась, было бы еще интересней, но она же могла закричать, позвать на помощь. Вам это трудно понять.
- Ладно, оставим это и перейдем к Линде.
- А кто это?
- А вы даже имен не спрашивали? Ваша первое домашнее изнасилование и экспозиция внутренних органов. Что случилось?
- Я просто давно живу в этом районе и знаю одиноких девушек, некоторые из них – мои пациентки. Вот я и решил попробовать у одной дома. Ах, да, ее звали Линда, я лечил ей когда-то коленный сустав. Я подошел к двери постучал, а на вопрос *КТО? * ответил, что доктор. Она мне сразу же открыла, но я пихнул дверь с такой силок, что она ударила хозяйку и просто вырубила ее. Потом я ей добавлял удары, но мне нравилось, что я давал ей шанс сопротивляться, а сам я был намного сильнее любой из них. Когда-то в институте я занимался боксом. Я наклеивал кожу с чужих пальцев и делал, что хотел, даже по нескольку раз. А потом я перерезал ей горло скальпелем.
- Извините, - перебил его комиссар, - вы не перерезали ей горло, а отрезали ей голову, затащив в ванную.
- Ах, да, я и забыл, увлекся. Я тащил ее в ванную с перерезанным горлом, а там по уже сделанному надрезу просто отрезал ей голову. Потом я потрошил ее и уходил.
- И все? – комиссар был разочарован. – Так подробно о первой жертве и так скудно о второй. Зачем же вы отрезали ей голову, да еще и потрошили с такой аккуратностью?
- Я просто вспоминал уроки в медицинском институте, когда нас водили к патологоанатому. Нас было много, а труп один, я лишь раз попробовал вырезать печень.
- Вам что, доставляло это удовольствие?
- В профессиональном смысле да. Наконец, после окончания института, я любовался каждым органом в отдельности, чего я не мог сделать в институте. Вам и это трудно понять.
- Нет, почему же. Вы наслаждались сексом для начала, а потом переходили к своей профессией, и наслаждались этим тоже.
- Вот именно.
- Все равно мне странно, что вы так скупо этот процесс описали. Может попытаемся еще раз?
Клод около пятнадцати минут рассказывал процедуру потрошения человеческого тела в подробностях, комиссар внимательно слушал.
- Вот теперь мне верится, - заявил он, когда тот окончил. – Кстати, а зачем вы начали делать надрезы на органах, начиная с третьего убийства?
- Надрезы? - Казалось, Клод был удивлен, но сразу взял себя в руки. – Просто мне уже захотелось увидеть, что там было внутри.
Комиссар случайно задал этот вопрос для проверки. Никаких надрезов зафиксировано не было, но Клод соглашался и с этим, а значит, он врал. Во всем, или в немногом но врал. Зачем ему это было нужно? Может он уже не помнил, что делал?
- Ну, ладно, - поднялся комиссар, - на сегодня хватит, скоро будет светать. Надеюсь, что мы с вами еще увидимся. Не прощаюсь. – Он пошел к выходу.
В этот день он проснулся после обеда, но никто не нарушил его затянувшийся сон. Ведь за прошедшую ночь он стал героем, наверное, газеты уже раззванивали о поимке Джека-Потрошителя.
Выйдя на работу вечером, он принимал поздравления, и, наконец, заперся у себя в кабинете. Он задумался. Да, Джек-Потрошитель был пойман, но что не давало комиссару полного удовлетворения? Наверное та часть, когда он потрошил людей, он даже рассказывал все это со скукой, в отличии от девушки в парке. Ну, пусть он попробует один раз, увидит все органы, может хватит? Нет, каждый раз он потрошил тела, и это было странно. Комиссар не был психологом, наверное, тот уже бы давно нашел разгадку. Поднявшись со стула, он поехал к Рене.
Тот был на месте, а на столе лежал труп последней убитой и расчлененной девушки, которую Клод убил в вечер его задержания и показал потом полиции дом, где все это произошло.
- Лиза, где специальный пинцет номер семь? – спросил он у девушки, которая тоже поздоровалась с комиссаром.
- Я забрала его вчера вечером домой и забыла, - виновато сказала та.
- Быстро за ним, он мне нужен, - потребовал тот грозным тоном. – Я же тебя предупреждал, не уносить инструменты из зала.
- Вы без машины? – спросил Лизу комиссар, - тогда давайте я вас подвезу.
- Да, что вы, - сконфузилась она.
- Мне это ничего не стоит.
- Езжай Лиза, Жорж – хороший малый. Только обязательно напои его кофе. – Усмехнулся Рене.
Они оба вышли, сели в машину и уже через пятнадцать минут были в Лизиной маленькой квартирке, которую та снимала, вместо того, чтобы жить в общежитии.
- Зайдите, я и правда напою вас кофе, - предложила она, когда вышла. Комиссар не отказался.
Квартира была уютно но тесно обставлена, и пока та готовила на кухне кофе, комиссар разглядывал фотографии, выставленные на полке. На маленькой последней он неожиданно остановил взгляд. Снимок был сделан в каком-то доме, это было селфи. Рядом с Лизой стоял не кто иной, как Клод в толстом свитере. Куча мыслей пронеслась в голове у комиссара, но Лиза застала его смотрящим на эту фотографию, когда вошла в комнату с подносом.
- Это мой недавний друг, он врач, - сказала она как бы между прочим.
Не дав поставить ей поднос на столик, комиссар привычным движением достал наручники и застегнул их на запястье девушки.
- Это вы потрошили всех тех девушек, которых потом ваш шеф так скрупулёзно складывал, - заявил он и уселся на диван. – Что, восполняли то, что он не позволял вам делать? Поставьте поднос, сядьте рядом и расскажите, с чего все началось. Клод арестован и уже дал показания.
- Я тоже там? – побледнела она.
- В некотором смысле. Вы – недостающее звено, которого мне так не хватало. Так с чего все началось?
- Он подловил меня в парке, - на ее глазах появились слезы. – Изнасиловал, а когда хотел перерезать горло, я очнулась, и стала быстро говорить. Я сказала, что пойду к нему в сообщники, и вместо грязного леса он будет наслаждаться девушками в прекрасной домашней обстановке. И еще я пообещала ему, что каждый раз буду давать себя насиловать, но буду по настоящему сопротивляться, лучшей любовницы ему не найти. Мало по малу, но его рука со скальпелем соскользнула и не задела меня. Мы много разговаривали, и он интересовался, что мне нужно от всего этого. Тогда я ему и рассказала, что работаю ассистенткой патологоанатома, и тот не дает мне ничему научиться, никакой практики, лишь смотреть и запоминать. Я попросила его, чтобы мы с ним вместе выпотрошили первую девушку, а дальше, я это буду делать сама. Наверное, тот понял, что я тоже своего рода маньячка, но с профессиональным уклоном.  Он поверил мне и мы договорились встретиться вечером, он сказал, что пойдем на дело, он знает одну свою одинокую пациентку и у него есть адрес.
После работы мы встретились, и в месте пошли к ней. Она открыла доктору дверь, но он так сильно ударил по ней ногой, что та свалила девушку на пол. Мы закрыли дверь и потащили ее в спальню. Клод что-то наклеивал на пальцы, а потом бросился на нее как голодный волк. Он изнасиловал ее при мне, даже не замечая, что я нахожусь в комнате, и поверьте, мне опять захотелось тоже стать изнасилованной. Девушку связали и заткнули ей рот, просто сбросив с кровати на пол, а Клод взялся за меня. Я сопротивлялась как могла, но он взял меня, и большего блаженства я не чувствовала в жизни. Потом он хотел перерезать девушке горло, но я уговорила оттащить ее в ванную. Уже там я попросила его не касаться ее, а дать мне сделать все самой. Я отрезала ей голову и поставила ее в раковину. Потом сделала общий надрез. Клод помогал мне советами, а я потрошила ее, и относила органы на кухню, рассматривая каждый, предварительно смывая кровь с него в ванной. Это был экстаз профессионализма, я своими руками впервые почувствовала каждый орган, рассмотрела его, подержала в руках. Все это длилось часа два, но никто не спешил. Наконец все закончилось, и Клод опять меня изнасиловал к моему блаженству. Да, я срезала ей половые органы, и он достал какой-то использованный презерватив, и спустил его содержимое в них. Лишь потом усталые, но жутко довольные, мы ушли.
Со следующими было все как в первый раз, только Клод мне уже не составлял компанию в потрошении, он просто дремал на кровати, ожидая когда я закончу, чтобы взять меня еще раз и до ухода опустошить очередной презерватив в жертву. – Она уже не плакала, а просто поглядела на комиссара. – То же самое сказал и он?
- Почти, - соврал комиссар, - я записал все на диктофон, садитесь и пишите все, что вы мне рассказали, я расстегну наручники. Значит в домах жертву убивали вы, а не он?
- Да, я отрезала ей голову. Сейчас я возьму бумагу. – Она поднялась и подошла к шкафу. Достав несколько листов бумаги, она вернулась.
- Комиссар, - вдруг сказала она, - это мой последний шанс. Может вы сейчас изнасилуете меня? Я буду сопротивляться, но дам вам это сделать, поверьте. Другого шанса у меня, как я понимаю, уже не будет.
- Нет, Лиза, - комиссар отпрянул, - насилие – это мой враг, я никогда не наслаждался, а боролся с ним. Лучше пишите.
Девушка скорчила недовольную гримасу и села писать. Прошел час, прежде чем она закончила. Потом комиссар взял листки, сложил их и положил в карман, надев на Лизу наручники.
- Да, вы забыли пинцет с каким-то номером, он нужен Рене срочно. – вспомнил комиссар.
Лиза нагнулась к шкафчику, где у нее был свой набор инструментов, и одной рукой достала какой-то кривой пинцет. Они вышли и сели в машину. Подъехав к отделению патологоанатомов, он пристегнул ее к машине и оставил внутри ждать.
- Рене, мне жаль, но вот твой пинцет. А девушку я тебе не верну, и в этом есть доля твоей вины. Надо было давать и ей практиковать. Ну, да ладно, скажу парой слов, все, что ты сейчас собираешь, разбирала по частям она лично. Пока.
Тот остался стоять с открытым ртом.
В управлении Лизу посадили в камеру допросов, но с ней беседовал уже другой следователь. Комиссар только вызвал Жюля и дал почитать ему признание Лизы.
- Они работали парой?! – воскликнул тот, дочитав. – Кто бы мог такое подумать. Но как вам удалось…
- Не хватало нескольких винтиков, и мне помогла случайная фотография. Кстати, а она ведь была сделана в доме одной из убитых, не забудь приобщить ее к делу. Ну, все, я пошел на доклад к шефу, дело закрыто. – Он встал и направился этажом выше.