Оставшиеся в живых

По грязи раннею весною,
Когда ещё на пашне снег лежал,
Солдат танкиста за собою
Вёл молча, тот едва дышал.

Что говорить, когда уж на пределе
И нервы, силы и душа,
Когда лишь чудом уцелели,
А все лежать остались навсегда.

…Тот бой начался рано утром,
Десяток танков шли на нас,
За ними шли фашисты гуртом,
Меся своими сапогами грязь.

А мы уже готовы были к бою
И самосад, в рукав куря,
Тихонько обсуждали меж собою,
Что мало спали мы вчера.

Что рыть окопы нам пришлось
Почти полночи в мёрзлом грунте,
Что время раньше не нашлось,
 Письмо черкнуть жене, подруге.

Мы понимали, будет нелегко,
Что надо задержать фашистов,
И что другого не дано,
А в помощь дали нам танкистов.

Всего три танка, но и то
Мы были рады подкрепленью,
Замаскировали их пока былО темно,
Чтоб нЕ были б они мишенью.

Мы немцев, подпустив поближе,
Открыли шквалистый огонь,
Они не дрогнули, а только ближе
Стал запах крови, гари вонь.

И в бой вступили наши танки,
Мы ж в рукопашную пошли,
И всё смешалось в смерти танца:
Гранаты взрывы, пули и штыки.

Им надо было выйти к переправе,
А нам нельзя их было пропустить,
Никто там не стремился к славе,
Нам просто всем хотелось жить.

Был злым и яростным  тот бой,
В котором наши победили,
Но страшно непомерною ценой
Мы всё ж врага не пропустили.

…И вот идут, вдвоём оставшись,
И трупы, трупы по пути,
А под ногами каски павших,
Теперь они им не нужны.

А покореженные танки
Ещё горят в огне войны,
Уж не зловещи их останки,
И экипажи их мертвы.

Куда идут, не знают сами,
Подальше от войны, беды,
Ещё не зная, что четыре года
До окончания войны.

Алексей Балуев (13.04.2020)