Дух башень...

Как в нем сочеталась гибкость и суровость во взглядах, описать может только его облачение. Возможно, этой суровости мне и не хватало. Хотеть чего-то большего от общения было бы ошибкой, но принимать промерзлое эхо чувств, было бы еще большей. Вроде бы его ничего не тревожило, но в то же время он не мог понять, что его так умиротворяет. Ведь страх счастья временами бывает немного даже сильнее чем страх отрицательных чувств. Такое ощущения было и у меня.
Мне трудно было как принять его, так и отвергнуть, но золотой середины не существовало. По этому я стала жить не задумываясь. В начале дня я раскачивалась эмоционально, что бы быть более живой. Потом собралась и пошла на выставку. Эмоций моих она особо не затронула, но была достаточно яркой и смелой. Видеть этнически иную культуру было приятно взгляду. Разнообразный выбор предметов впечатлял. От вещей и до косметики, от колец до поясов, все было другое. Пройдя до конца рядов, можно было наткнуться на самый популярный бутичек. Неизвестно почему популярный. Но именно здесь летали вещи в разнообразие. Множество улыбающихся и ждущих людей. Примерочные устраивались уже даже самодельно, так как было лето это никого не смущало. Я купила традиционные индийские штанишки синего как вечернее небо цвета. Даже с рисунком из золотистых звездочек. Они были такие широкие и лишь по краям низа ободком к ступням соединялись. Получалась полноценная длинная юбочка, было даже не заметно, что это штанишки. Дело было в центре, возле всеми любимого «ЦУМа». Подходя к остановки, неуловимо летел запах новоиспеченной пиццы. Все как бы то ни было обращали на него внимание, и неуловимо сглатывали слюнки. Вот так же и на моего возлюбленного, вроде и ничего особенного, но хочется себе такого же и с аппетитом, Что усиливало мое волнение о конкуренции. Хотя и соперничать было не за что, потому что более чем простого знака внимания ничего не было. Бороться даже не за что было, а как хотелось. Он старался достичь взаимопонимания, проявлял настойчивость достойную лучшего применения, что уже говорило о его решимости. С ним можно было по три часа обсуждать где лучше поужинать. И это его проявление было от большой любви. Как в гороскопе. И чем сильнее чувства, тем более часты и продолжительны, становятся ваши дискуссии. А если дело вообще доходит до философских вопросов и есть вероятность договориться, то это уже путь под венец.
Со мной же по пути странствовал дух, не чистый и всеведающий. А дух древний и не совсем приятный. Людей испытывающих такие чувства называли плакальщицами в древние времена и средневековье. Если чувства можно называть божественными, то моими первыми были банши. Боги или богини вынужденные спустится в глубь земли, дабы уйти от тяжести своих страданий. Получается, что совсем доисторические времена плакать было нормально. Но не так как это получалось с исходом времен. Когда проблемы становились все тяжелее, а решения все прискорбней. Временами доходило до того что плач и неистовый вой страдания вырывался наружу. Но не просто плачем или звуком. А целым звуком природы. Это не когда просто ты плачешь, а когда в округе слышится вой. Это наверно банши плакали вместе со мной. Согласно некоторым поверьям этот надрывный вой-плач явно слышный по ночам, предвещал смерть. В моем же случае он сопровождал смерть к ее завершению, месту. Смерти случались в моей истории и не одна. Но такого плача природы не слышно было со времен средневековья. Значило ли это что ушли невероятно хорошие и добрые люди не знаю, но что страдания по этому поводу у меня были сильные это явно. Почему этот плачущий звук прорывался из глубины недр земли, да потому что со мной вместе плакала природа, и никто из ныне живущих, не смог или не пожелал помочь утереть слезу. По чему из ныне живущих, да потому что кумиру существуют вне времени, а если они еще родны и дороги, то чувства проявляются втройне. В нашем мире такие явления мистичны, но от того не менее явны. Можно ли с этим доказательством верить в богов или я нет, я не знаю. Я вообще верила в них всегда, и всегда знала, что они проявятся. Еще они любят принимать облик облака, тени, дымки. Но в моем случае не было даже предупреждения. Что пугало меня, и делало еще не выносимей страдания. Но может это своеобразный оберег, от еще больших страданий.
Надо отвлечься. Просто жить полной жизнью, дышать полной грудью. Не знаю истинно ли то что я так много думала или нет. Но роящееся стадо идей и идейечек развлекали меня, и я чувствовала себя хорошо.  Думала обо всем и сразу. Об образовании, бизнесе и творчестве.  Это не зависело от того, что видела или слышала из массовых СМИ. И постепенно как мазайка из маленьких и больших крупиночек складывался мой собственный мир.
Странным было то что, вспоминая о любимом человеке, я все больше понимала суть мироздания. Читала его мысли, о которых не знал даже он. В тот день я задумалась об одной философской мысли. Что есть одна большая идея которая объединяет целые народы. В его мировоззрение я видела одну идею, в своем другую. Моя была маленькая и не доработанная, а его как дракон уже разжигал свое бытие. В одном простом образе, мне вдруг довелось понять, что человек может в жизни и каков его путь. Это было из области ясновиденья и яснослышанья. Что я так долго отрицала и не принимала в себе. Если понять тотемное животное человека можно многое о нем узнать.
Правда или нет, но где-то в мифах существуют такие существа, которые абстрактно этногенические. Вроде и похожи на животных, а вроде и нет. Вроде и больше чем сознания сотни человек, а вроде и нет. Каким-то образом они олицетворяют человечество. Мой высший зверь был похож на крота, жабу, кабанчика и животного с длинным хвостом одновременно. Как крот он мог прорывать пространства, как жаба улавливать самое полезное, а как кабан находить важное и нужное. В одном простом образе, мне вдруг довелось понять, что человек может в жизни и каков его путь. В этих идеях читалось многое. Стоит только увидеть высшее животное человека. Мысли об этом были настолько не реальны, что грозились запутаться. Такие тотемы не редкость у европейцев. Где кроты рыли пещеры, пусть даже и люди, все равно кроты. Жабы реализовывали самые четкие достопримечательности. Ведь только жабьим умом можно поймать маленькую идейку и сделать ее питательной в виде эльфелевой или пизанской башни. А кроты всегда нароют себе желуди, ведь немалые усилия нужно предпринять, что бы прокормить себя. Конечно, история одного народа более глубока и осмысленна, нежели простой разговор о животных возможностях. Это то, что приметила я. А многое ли мы сравниваем и замечаем, когда увлечены чем-то обоснованным и важным. Нет.
В последствии когда мировое развитие достигнет своего апогея, различать народы можно будет только по возможностям. В наши же времена, это по прежнему слава, которая на слуху, и возможности, которые на виду. В наше время все записывается и зарисовывается, с неимоверной четкостью в данных. Четкость нужна для того, что бы понимать все дословно. Что бы не упустить малейшую деталь. Получается все что мы делаем в наше время, это архивируем собственные дела и умения и знания. Но с этого начинались науки. Если пифогорцы не записывали за своим учителем, была бы философия, если бы Архимед не чертил формулы, были бы эти формулы. Дальше больше. Появилась космонавтика, техника и прочее. А дальше дома будут переносные если не портативные. А еще дальше и домов не надо будет. Все будет в один миг в одном пространстве, и спать все будут на лекциях или после что бы лучше запоминать. Но если посмотреть повнимательнее, то все эти проявления существуют и сейчас. Значит, мы живем в едином мире, просто каждый по своим возможностям.
Но нас пересекли не тотемы. Нас что-то подталкивало быть вместе. Может это только с моей стороны. А с другой стороны, что бы я не думала о нем, постоянно все отзеркаливало, а если он думал обо мне, то почему-то всплывала семья. В основном братья. В общем, о чем бы я не думала, я засыпала и просыпалась с мыслью об одном и том же человеке. Ведь по пути дня, я трижды сравнивала его идеи свои и пыталась найти разницу или единогласие. Я даже пыталась думать о том, о чем он еще лет двадцать бы не вспомнил, но все равно итог или корень был каким-то образом связан с ним. Это чувство не было не натяжно не неприятно, это было, словно так как смотришь человеку в глаза. Но мы не были столь приближенны к друг другу, что бы каждое утро и вечер заглядывать друг другу в душу. А зачем тогда вся эта репетиция.
Нет у меня было кончено пару идей. Если бы мы дружили мы бы не сидели на месте и нам было бы чем заняться. Но этот земной олень думал, о чем своем, и идти на сближение уже лет как двадцать не хотел. Но почему-то западал в душу с упорным постоянством. Мне то в принципе как-то по боку на его западания, но и душа трепетала. Что мешало сосредоточиться на более важном. Я уже раза три пропустила образование,  раза два забивала на работу. И один раз уже чуть было не забыла о творчестве. А он все не исчезал с горизонта. Даже тогда когда подолгу не было, мысль о его присутствие не отпускала меня. И даже немного понималось, что ничем это не закончиться, даже гневаться на него я не могла.