90 лет со дня гибели В. В. Маяковского

В подражание Маяковскому

Сильные люди ломаются? Очень громко!
И в злобе крошАт... золотые коронки.
В истерике бьются...
И вьются
Стеной у плюща.
А мы — понемногу. Как доноры.
Мы — в регулярной манере.
И так прошибаем закрытые двери.
И тушим пожары чужого гонора.
Мы — тихие люди. Крутого норова.

1978

- Я обожаю Маяковского!
- Быть не может. - Категорично возразила кузина. Она была старше меня на восемь лет, ела консервированную фасоль прямо из банки, игнорируя мейсенский фарфор, и знала толк в жизни. Наблюдая, как дымок болгарского табака оседает на побелке потолка, поглядывая на джинсы, столь твёрдые, что умели стоять в углу самостоятельно, чем пугали бабушку, изредка навещавшую внучку, она добавила:
- Не понимаю, зачем ты выдумываешь. Маяковский не нравится никому. Некоторые врут об этом, чтобы казаться умнее, а тебе -то это зачем?
- Я такая дура, что меня уже ничего не спасёт, или такая умная, что мне не надо это доказывать?
Сестра хитро улыбнулась и вышла из кухни. Вернулась с томиком Маяковского и протянула мне:
- На, читай.
- Какое?
- Всё равно. Я пойму.

Открыв книгу наугад, я принялась декламировать:
 «Я недаром вздрогнул.
Не загробный вздор.
В порт,
Горящий,
Как расплавленное лето
разворачивался
и входил
товарищ Теодор
Нетте»...

Сестра смотрела на меня и слушала молча, без привычной снисходительной улыбки, без неизбежной, в силу разницы в годах, отстранённости. Обождав, пока я закончу, она просто и с явным удовольствием произнесла:
- Да, ты правда его любишь. Кажется даже, что это твои стихи, твоя жизнь...
Она приняла из моих рук томик и унесла. Я с грустью глядела ей вслед, ибо у меня такого не было.

1998

Дочитав сыну на ночь «Крошка сын к отцу пришёл и спросила кроха, что такое хорошо, а что такое плохо», я с сожалением прикрыла за собой дверь, прислушиваясь, как спокойно спит наш малыш. Хотелось не отпускать его от себя, баюкать, как можно дольше... И тут раздался звонок:
- Ты дома?! - радостный голос друга Генки рвался наружу из телефонной трубки.
- Ну, а где ж мне быть-то? Ты на часы смотрел?
- А что?!
- Ребёнка спать укладываем, вот что!
- А... Слушай, приезжайте завтра ко мне на работу. Срочно.
- Устроился? Поздравляю! Куда же?
- Спасибо, но поздравлять не с чем, в библиотеку устроился, и со дня на день все книги уедут в макулатуру. Посему - берите сумку побольше и приезжайте, увезёте, сколько сможете.
У меня перехватило дыхание. Я  вспомнила широкий подоконник первой библиотеки, куда записала меня мама. Как приятно было приходить туда не в свой день и копаться в зачитанных до ветхости книгах, находить увядшие цветы меж листов, пометки, сделанные тонко отточенным карандашом.  Лиловая библиотечная печать, словно орденом отмечала каждый томик сразу в двух местах, кармашек карточки гляделся наградным гордым листом. И все мы, книгочеи, были причастны к этому.

- Эй! Ты там? - прокричал Генка.
- Да здесь я, здесь. Мы приедем, как только начнут ходить автобусы.

Рядами, как в очереди на казнь, стояли полкИ книг. В междурядье, ожидая известного часа, лежали приготовленные верёвки. Чтобы опутать по рукам и ногам сперва тома, в заодно уж и тех, кто не представлял своей жизни без них.
Я принялась укладывать в сумку кирпичи, некогда составлявшие крепкую стену здания рассыпающейся в прах страны: Тургенев, Толстой, Чехов, Островский, Короленко, Достоевский, Паустовский, Горький...
- Не бери всё собрание сочинений, заметят!
- И что тогда, Генка? Что они со мной сделают?! Тоже спишут в макулатуру?! Это... Это сродни убийству, понимаешь?!!
- Да понимаю я... - Генка махнул рукой,- делай, что хочешь.
Мне хотелось взять их всех. Обнять каждую, успокоить, найти удобное и правильное место, чтобы не ссорились по ночам в тишине. В какой-то момент я взвизгнула:
- Гашек!!! - И через мгновение - Маяковский!!!!!!!!!!!!!!!!
После того, как нашёлся томик «Избранное» любимого поэта, я складывала книги в сумки одной рукой, левой я прижимала к сердцу его.

...2019

- ... за вклад в развитие русской культуры и литературы награждается медалью «Владимир Маяковский 125 лет».

Рубиновая звезда крепко держится на шпильке Флоровской... Спасской башни. Неужели это всё, что осталось от моей великой страны...