Комиссар Валье. Поезда

Комиссар Жорж Валье собирался в очередной отпуск. На этот раз он предпочел поезд самолёту или автобусу, поезд шел до Валенсии, а оттуда кораблем комиссар должен был плыть до Майорки. Все было собрано, и в назначенное время он уже прибыл на вокзал. У него было третье купе, и с ним ехал какой-то высокий худой парень с большим рюкзаком. Он был курчав, с редкой рыженькой бородкой, и замкнут, они лишь поздоровались.
- Тем лучше, - подумал комиссар, - меньше разговоров.
Поезд уже отправился, и проводник проверял билеты. Он был в железнодорожной форме, лысоват и неуклюж. Потом, где-то через час им принесли чай. Его попутчик не вымолвил ни слова.
После чая, комиссар прилег, но так, как был вечер и он очень устал со сборами, он так крепко заснул, что проснулся только утром. Он проспал, даже не раздевшись. Его попутчик спал крепким сном. Оказалось, что они уже давно миновали границу и находились уже в Испании. Этим языком комиссар владел в совершенстве. Вскоре им принесли еще чай, и комиссар, глядя в окно, отпивал из стакана горячий напиток. Его напарник куда-то вышел, и комиссар достал уже вчерашнюю газету и принялся читать. Постепенно поезд притормаживал, это была какая-то станция, и комиссар не ошибся, они остановились в небольшом городке. Несколько человек сели в поезд, но никто не выходил. Комиссару был виден весь перрон. Прошло еще полчаса и заглянул проводник.
- Это последняя станция до Валенсии, - предупредил он.
- Проспав почти двенадцать часов дорога получилась короткой, - подумал он, и опять взялся за газету.
Но через час, когда его попутчик опять куда-то вышел, комиссар услышал крик проводника: - Полиция! – Тот бежал в другой вагон, видимо к начальнику поезда. Комиссар подскочил и вышел из купе. Возле седьмого купе уже выстроилась толпа, дверь проводник оставил открытой. Комиссар протиснулся к этому купе, и смог заглянуть вовнутрь. Двое ехавших, мужчина и женщина сидели в неестественных позах. Будто они просто повалились в разные стороны. В голове у мужчины он увидел пулевое отверстие, лица женщины не было видно.
- Разойдитесь, - громко сказал комиссар публике, доставая свое удостоверение, - я – комиссар полиции.
В это время показался проводник, он бежал с каким-то мужчиной тоже в железнодорожной форме.
- Я – комиссар полиции Парижского управления, - показал комиссар обоим свое удостоверение. – Насколько я понимаю, эти двое были убиты из пистолета с глушителем, а судя по их разбросанным вещам, преступник икал в них что-то ценное, самих пострадавших он явно ощупал. Давайте проверим, есть ли у них кошельки. Давайте зайдем втроем, или вдвоем, и проверим их карманы. Закром дверь, чтобы нам не мешали зеваки.
- Я – начальник поезда, - представился еще молодой мужчина лет сорока пяти. – Зовите меня Вальтер.
- Прекрасно, Вальтер, пусть проводник займется текущими делами, мы сами все осмотрим.
В пиджаке убитого мужчины они нашли только документы на имя Мигеля Гомеса, в сумочке убитой – тоже паспорт на имя Марсели Гомес.
- Скорее всего, это муж и жена. Кроме документов в карманах и сумочке нет ни монеты, преступник явно забрал все. – Заявил комиссар ощупав мужчину и осмотрев сумочку женщины. – К тому же, наверняка пропало что-либо из вещей, ведь чемодан и сумка в таком виде, будто в них наспех рылись. Ничего трогать нельзя, до прибытия экспертов, должны остаться отпечатки пальцев. Сделайте мне милость, пусть проводник перепишет все, кто ехал в этом вагоне. Кстати, кто-нибудь сел в наш вагон на прошедшей станции?
- Сейчас я узнаю у Рене, это проводник, и вышел, закрыв за собой в дверь. – Только один мужчина, - сказал он, вернувшись, - он сел в первое купе, там было одно место. Я уже сказал, и Рене переписывает пассажиров.
- Благодарю, - кивнул комиссар. – Вряд ли это мог сделать кто-нибудь из другого вагона, хотя, не исключено.
Он встал и вышел из купе, весь проход был заполнен людьми.
- Кто-нибудь видел, как в это купе кто-то заходил? – громко спросил он. Но никто не откликнулся, люди просто шептались друг с другом. – Кто последним видел эту супружескую пару?
- Наверное я, - выступил вперед молодой парень. – Я шел в туалет, мое купе рядом, шестое, и их дверь была приоткрыта. Я просто бросил взгляд, и видел, как они мирно пили чай, сидя друг напротив друга.
- Оставьте ваши координаты, пожалуйста. – Попросил комиссар. – Может так случиться, что местная полиция задержит всех из этого вагона на некоторое время. Произошло преступления, два человека убиты.
В проходе послышался недовольный шёпот. Люди начали расходиться по своим купе, собирая вещи, ведь скоро поезд должен был пробыть в Валенсию, оставалось около часа.
Час прошел быстро, комиссар еще раз оглядел купе, и вышел, поезд прибывал. Видимо, Вальтер передал по связи о случившемся, к их вагону уже подходили трое полицейских.
Когда вошел первый, комиссар приблизился и достал свое удостоверения.
- Сам комиссар Главного управления? – удивился тот. – Нам крупно повезло. Вы ведь тоже ехали в этом вагоне, придется задержаться всем. Вас мы попросим на помощь. Что случилось?
- Между последней станцией и конечным пунктом кто-то вошел в купе, закрыл за собой дверь, убил двух пассажиров, забрал их кошельки и деньги, если они лежали отдельно, а так же обыскал их вещи. Не знаю, забрал он что-то из них или нет. Стреляли явно из пистолета с глушителем.
- И что, никто не слышал и ничего не видел?
- Получается, что так. Один парень видел их живыми за полчаса до убийства. Я записал его данные.
- Что ж, начнем с первого купе. И будем постепенно освобождать людей, - сказал инспектор полиции Валенсии.
- Я попросил, чтобы составили список всех, ехавших в нашем вагоне пассажиров.
- Умно сделано, вы сэкономили нам время. Кстати, скажу вам одно, это уже пятое похожее преступление за последний месяц, но никаких следов, ни отпечатков пальцев. Поэтому ваше присутствие очень уместно в данном случае.
- Спасибо за доверие, но вообще-то, я еду в отпуск. – Усмехнулся комиссар.
- Эти двое тоже, наверное, ехали в отпуск, но не добрались. Давайте начнем, пожалуйста.
- Кстати, в первом купе есть мужчина, который сел на последней перед концом станции. Может начнем с него? Странно, что преступление было совершено именно на этом отрезке пути.
- Вы правы.
Они направились по коридору, и инспектор сказал, чтобы предъявили вещи для осмотра, тогда всех будут отпускать.
- Это что, обыск? – разгневался один пассажир.
- Это добровольное предъявление вещей. Кто откажется, будет задержан для выяснения личности. Так что, смотрите сами.
Они прошли к первому купе, и сразу же начали с севшего на прошлой станции пассажира. Того звали Николас Филине. У него с собой была лишь одна сумка, но на ее дне полиция начла связку ключей с подвешенной воровской отмычкой, Филине арестовали. Других результатов обыск не принес, пистолета с собой у него не было. Полицейские тщательно обыскали и купе. Второй пассажир был чист, и его отпустили, а Филине вывели из поезда и сдали под охрану железнодорожной полиции. Обыск продолжался. Дошли и до купе комиссара.
- Прошу вас тоже осмотреть мои вещи, - настаивал тот, но инспектор только усмехнулся, чемодан комиссара он не тронул. А вот в вещах его попутчика нашли новенькую видеокамеру и фотоаппарат.
- У вас есть документы на покупку этих вещей? – спросили того. – Кстати, разрешите посмотреть деньги, которые вы везете. – Тот выложил портмоне. В нем оказалось более десяти тысяч евро, хотя на вид парень был самый обычный.
- Куда едите?
- В отпуск, на Майорку. А что, нельзя? Какие документы на вещи? Я купил их в Париже, думаете, я буду возить с собой квитанцию? Вы что, меня подозреваете?
- Нет, но пройдемте в железнодорожное отделение полиции, вас долго не задержат.
- Кстати, - вмешался комиссар, - вы выходили из купе минут на пятнадцать, и это было перед убийством.
- Козел ты старый, - огрызнулся тот, - за собою бы следил. Выходил в туалет, пришлось стоять в очереди. Вот и все. Ну и напарник попался. – Он с явным неудовольствием последовал за полицейским.
Проверка продолжалась, но дойдя до последнего купе они больше ничего не обнаружили и никого не задержали.
- Проверьте и мое купе, - влез проводник Рене, может мне что-нибудь подсунули?
Обыскали и его купе, но ничего не нашли.
Все, пойдемте разберемся с теми двумя. – Предложил испанский инспектор, и комиссар пошел за ним.
Тем временем, железнодорожная полиция не дремала, она выяснила, что у Николаса Филине было уже две судимости за кражу, но свои сроки он отбыл полностью.
- А зачем отмычку носишь? – спросил того комиссар.
- По привычке. Но я со своим прошлым завязал, можете мне поверить. Черт ее побери, эту отмычку.
- А у тебя откуда так много с собой денег? – спросил комиссар худого парня. Парижанин? Вышлите на него запрос в Париж, добавьте, что лично от Жоржа Валье.
- Я сам студент, - сказал тот, - а на отпуск родители подкинули.
- Когда покупал камеру и фотоаппарат и где?
- За день до отъезда, в одном шопинге.
- Ладно, разберемся. Ответ должен прийти быстро.
Действительно, уже через полчаса пришел ответ на Мишеля Катуни, судимостей не имел, но стоял на учете за употребление наркотиков.
- Наркотой балуешься? – спросил комиссар.
- Это раньше было. Вы же у меня ничего не нашли.
- Что с ними будем делать? – спросил старший полицейской группы.
- А у вас есть списки пассажиров по последним похожим четырем делам?
- Точно, я и не подумал. Жак, дуй в отделение за списками. – Один полицейский выбежал. Пришлось ждать еще полчаса, когда тот вернулся. Все проверяли списки, и на удивление обнаружили, что в каждом был Николас Филине.
- Вот так дела, Николас! – воскликнул комиссар, - тебя мы задержим, а ты – езжай в отпуск. – Второго, Мишеля, отпустили.
Комиссара уговорили, и он поехал в отделение полиции вместе со всеми. Его чемодан нес один из полицейских. Прибыв на место, его познакомили с комиссаром местной полиции и выделили один маленький кабинет.
- Я уже звонил в ваше управление, добился, что вам продлят отпуск на то время, которое вы пробудете здесь. – Сказал тот. – Взаимопомощь. – Добавил он.
- Тогда несите последних четыре дела. – Комиссар не был в восторге, ему хотелось на пляж, в море.
Вскоре перед ним лежали четыре дела на убийства, причем в одном убили четверых в двух разных купе почти в одно и тоже время. Комиссар позвал инспектора, ведущего это дело.
- Состав чей, ваш или из Парижа?
- Наш, из Валенсии. Прямой поезд Валенсия-Париж, туда и обратно.
- Что еще можете добавить?
- По этому, Николасу Филине, слишком много совпадений. Каждый раз он садился на предпоследней станции и именно в восьмой вагон. Сейчас уже не время отпусков, хотя погода стоит чудесная, вот поезд и не заполнен, места есть во всех вагонах.
- Тогда давайте не тянуть резину. Вызовите этого Николаса на допрос, и проведите меня к нему.
Через пять минут он уже сидел в комнате для допросов. Напротив сидел мужчина, он был еще молод.
- Но две ходки уже сделал, - подумал комиссар. – Так зачем же вы ездите в Валенсию? – прервал он тишину.
- Я там работаю, в одной автомастерской, приезжаю в двенадцать, а ухожу в восемь-девять вечера. Обратно добираюсь попутным поездом.
- И вас устраивают такие дальние поездки? Неужели в вашем городке вам не нашлось места?
- С работой туго, вот и езжу.
- А почему всегда садитесь в один вагон, в восьмой?
- А какая разница, в каком вагоне ехать, просто привычка.
- Дайте мне адрес этой автомастерской, я проверю.
Тот продиктовал адрес и сидел с невинным лицом. Комиссар задумался: а что еще спрашивать? Откровенного разговора не получалось, да и тот знал, что у них на него ничего нету, только одни совпадения.
- Ладно, - сказал комиссар, - на сегодня хватит. Посмотрим, что скажет экспертиза. Он встал и вышел.
В своем кабинете комиссар задумался. Дело зашло в тупик, и он встал, и поехал по адресу этой автомастерской.
Таковая действительно существовала, и Николаса признали, что он в ней работает. Комиссар разговаривал с владельцем мастерской. Справа от нее он заметил какой-то магазинчик, и улучшив минутку, заглянул в него. Здесь продавались какие-угодно вещи, новые и бывшие в употреблении, а на улице висела табличка: Покупаю.
- А чей это магазин? – вернулся к хозяину мастерской комиссар.
- Тоже мой. Если не идет одно дело, то идет второе. Вот я и открыл его, и не жалею.
- Кстати, Николас не сдавал, вернее, не продавал вам какие-либо вещи?
- Было дело, а что тут такого?
- И что именно?
- Ноутбуки, планшеты, видео и фотокамеры, сотовые телефоны… не помню, что еще. Часы тоже.
- А вы не спрашивали, откуда он их брал?
- А мне какое дело? Дешево отдавал. Я и цену меньше ставил, сразу же все и уходило.
- Вспомните, пожалуйста, за последний месяц, какие это были числа?
Тот нахмурился, и загибая пальцы, назвал числа. Комиссар сразу же отметил, что они не совпадали с днями убийств в поездах. Поблагодарив хозяина, он представился, и попросил подтвердить все, только на бумаге.
- А что, ворованные были? Не ожидал я от него.
- Пока неизвестно, - неопределенно сказал комиссар. – И давно он так начал сдавать?
- Да, сколько я его знаю, года два, не меньше.
Тот все написал, и комиссар поехал в отделение. Там, сидя в кабинете, он понял, что вещи Николас сдавал краденые, но из поезда, или домушничал? В этом был главный вопрос. Он опять вызвал Николаса на допрос.
- Наговорил на меня мой хозяин. Да, сдавал я ему вещи, только свои, моими руками нажитые.
- По несколько штук за месяц? – усмехнулся комиссар.
- А что, я не могу купить вещь, и если она мне не понравится, сдать ее и купить другую?
- Заврался ты в конец. Скажи мне только одно, вещи были из поезда, или квартиры чистил?
- Ни то, и не другое.
Комиссар позвал инспектора.
- У вас много домашних краж?
- Как и всегда. Только есть один дом, из которого все время крадут. Пятнадцать краж за последние месяцы. Хозяева отлучаются, или уезжают в отпуск, а их квартиры чистят, забирают самое ценное.
- А что за дом?
- Недалеко отсюда. В районе, где одни дома, вдруг выстроили двенадцатиэтажный дом, с четырьмя подъездами, вот оттуда крадут чуть ли не каждую неделю. Мы уже и засады там делали, но будто нас засекали, в эти дни никто не воровал. Мы уже устали с этим домом бороться.
- И что, никто ничего не видел?
- Крали в основном поздно вечером, с темнотой.
- Твоя работа, Николас? Ты ведь поздно кончал работать в мастерской, а потом этот дом шерстил.
- Начальник, вы меня уже совсем окружили. Сначала поезд, а потом эта многоэтажка. Я же вам сказал, что завязал.
- Но отмычку носишь, - вставил комиссар.
- Есть лишь одна примета, - вставил инспектор, - крадут из квартир, окна которых выходят наружу. Будто следит он за домом, когда уедут, или свет потухнет.
- Оставим пока Николаса подумать, давайте съездим и посмотрим на этот дом. Может что и выгорит.
Они с инспектором через пять минут уже были у дома. Комиссар вышел из машины и осмотрелся. Вдоль дома через дорогу, ровной линией стояли частные жилые дома. У подъездов играли дети и сидели на лавочках старушки. 
- Не может быть, чтобы никто никогда не столкнулся с ним. Мы забыли взять его фотографию. – Комиссар посмотрел на инспектора. – Пока все ясно, дом большой, квартир уйма. Поедем обратно, а вы во-первых сделайте фотографию Николаса, а потом пройдите по всем квартирам, и поговорите не только с сидящими у подъездов, но и с детьми.
- Будет сделано, комиссар. - Они вернулись обратно, а инспектор взялся за дело. Комиссар тем временем зашел в отдел экспертиз.
- Нет, - сказал ему заведующий, - его пальчиков в купе не нашли.
Комиссар поблагодарил и вышел. Не зная почему, он склонялся к тому, что именно Николас воровал из квартир этого дома, откуда они приехали. Но к делу об убийстве в поезде это никак не подходило, здесь было отдельное преступление, а именно воровство. Кто же все-таки был убийцей, неужели Николас взял его на себя? Что-то было не похоже. То, что он вор, было видно и почти доказано сданными вещами в магазинчик. Оставалось совсем мало, и его возьмут за руку, - рассчитывал он.
Инспектор, ездивший с ним к многоэтажке, вернулся лишь поздно вечером, но он улыбался.
- Из двух подъездов опознали его, - с порога сказал он. – У вас прямо чутье, комиссар.
- Молодцы, теперь мы точно знаем, что это он. Но как он все это делал, как выслеживал именно пустые от хозяев квартиры? Это – загадка, и он нам не поможет открыть ее. Я бы на его месте следил поодаль, но там жилые дома. Сегодня уже поздно, а завтра съездим вместе, поговорим с жильцами тех частных домов, узнаем, кто там живет. Всего семь-восемь домов.
Комиссар заселился в один недорогой, но приличный отель, посмотрел телевизор и пошел спать.
Назавтра они были уже на месте с испанским инспектором. Первые дома не вызывали никакого подозрения, в них жили старики, или семьи. А вот в четвертом доме двери открыл парень, лет за тридцать и спросил, что надо.
- Инспекция, - сказал комиссар и показал свое удостоверения, - разрешите пройти. И отодвинув парня немного в сторону, вошел в дом. Инспектор последовал за ним. – Бинокль есть? – тотчас же спросил он у ошеломлённого парня. – Давай, выкладывай.
- Это Нико меня сдал? – вдруг поник тот.  – Вместе же работали, думал, что он на слово крепок. Я вам сам все расскажу.
- Давайте сядем, и послушаем твой рассказ. Кстати, как тебя зовут?
- Диего. Короче, было это года два назад, я еще работал в мастерской, пока не уволили. Сам виноват. Мы с Нико в паре были, вот я ему и рассказал, что напротив моего дома многоэтажку сдали. Заинтересовало это его, начал меня расспрашивать. А потом предложил следить за жильцами, кто когда надолго уезжает и из какой квартиры. А мне видна лишь одна сторона дома, но тот сказал, что хватит и этого. Я даже планчик составил, вечером наблюдал. Вижу, мужик идет домой, я его описал себе же, а потом на восьмом этаже зажегся свет, это значит тридцать вторая квартира, я так и помечал. Месяц потренировался, и потом одна семья с третьего подъезда уезжала в отпуск. Машина стояла, на нее грузили. Они уже были у меня в списке, сто восьмая квартира. Сдал я Нико эту информацию, а он мне потом отстегнул тысячу евро. Это немало, за то, чтобы просто смотреть в бинокль. Так и пошло. Если человек выходил с вещами, значит он куда-то далеко ехал, я передавал Нико его координаты.
- А ты знал, для чего это ему? – вмешался комиссар.
- Конечно догадывался, но точно не знал. Не участвовал. Видимо шерстил он эти квартиры, а может просто. В точности не скажу. А когда полиция два раза устраивала засады, я же их видел, и предупреждал Нико. Что мне теперь будет? Я же ничего крамольного не сделал.
- Соучастие в кражах. А там суд решит. Хорошо, что сам все рассказал, скинут тебе. Давай свой планчик, и отметь, какие квартиры ты сдавал Нико.
- Да их много, за два года ведь. – Он встал и зашел в одну из комнат, инспектор пошел следом. Но тот достал лист бумаги и вернулся.
- Квартиры, которые я сдал обведены кружочком.
- Молодец, поедешь с нами. – Инспектор надел на того наручники.
В отделении им сделали очную ставку, и как Николас не выкручивался, под конец все же сдался.
- Видно третий срок тянуть мне, - угрюмо сказал он комиссару. Тот встал и вышел.
- Вот спасибо, - пожал ему в коридоре руку комиссар отделения, - вы нам по ходу такую серию краж раскрыли. Мы уже запарились с ними.
- Не за что. Просто нюх привел к тому дому. Теперь вам его оформить надо и дело передать в суд, свидетели есть, хоть и косвенные, никто же за руку его не поймал. Но судя уже по двум отсидкам, дадут ему сполна. Только придержите его в отделении, мне надо знать, участвовал ли он в убийстве в поезде. Я же за этим у вас остался?
- Да, да, вы правы. Пока он будет сидеть в следственном изоляторе.
Комиссар зашел в свой кабинет. – Вот так, по ходу в чем-то помог, уже хорошо. Только от этого дело по поезду не сдвинулось. – Стало грустно, но в голову ничего не лезло. Он еще раз перебрал все детали убийства, но ни к чему не пришел. Николас обязательно бы оставил хоть пару отпечатков, значит, его там не было. А может, он всегда стоял на стреме? Тогда кто же убивал, ведь все пять случаев, везде присутствовало одно оружие, экспертиза это установила по пулям.
- Стоп! – вдруг пришло ему в голову. – Почему убийства всегда в восьмом вагоне? И кто всегда присутствовал в этих поездках? Ну, Николас, это раз, но второй человек, это же проводник вагона. Насколько он знал, за каждым проводником был закреплен свой вагон. А мы так слабенько обыскали купе Рене. Да у него же там целое хозяйство. И бак для горячей воды отдельно, да и вообще, если знаешь, в туалете в вентиляционном люке можно многое спрятать, а мы туда не заглядывали. – Он уже винил себя. Но, что можно было сделать? Поезд уже давно вернулся в Париж. Скорее всего схема была проста. Николас стоял на стреме, и, если что, подавал знак проводнику. Тот заходил в выбранное купе, увивал пассажиров, забирал деньги, а для Николаса искал что-нибудь ценное в их вещах. Прятал в укромном месте, а когда полиция уходила, отдавал вещи соучастнику. Там же он держал и пистолет, ведь его не нашли. Кто лучше проводника знает потайные места? Значит, Николас причастен и к убийствам. Интересно, как они познакомились и спелись? – Он уже собирался дать телеграмму в Париж, чтобы задержали Рене, но одумался. – Что у нас есть против него? Ничего. В лучшем случае, если найдут в укромном месте пистолет. Но он же не убивает каждый раз, может и не возить с собой оружие. Рене, ах ты ж сукин сын! – комиссар откинулся в кресле. – Что же сейчас делать? Ждать следующего раза? Но ведь Николаса уже не будет, он уже не сядет в восьмой вагон, а кто-то должен стоять на стреме. Значит, делу конец? Это было печально, но без нового напарника Рене никогда не пойдет на новое дело, теперь его уже почти невозможно прижать. Почти. А если…
Он позвал инспектора, ведущего это дело.
- Когда прибывает поезд из Парижа? По-моему, это должно быть сегодня.
- Он уже прибыл, и его откатили на запасной путь. Вечером он уйдет на Париж.
- Никаких происшествий?
- Все как обычно.
- Проводники сидят в своих купе?
- Нет, обычно они разбегаются по городу за покупками.
- Тогда сделай вот что, возьми лучших сыщиков, и осмотрите владения проводника восьмого вагона, его зовут Рене. Даже если он будет на месте. Только проверить надо все, до самого скромного уголка, да еще и посмотреть в туалете и в тамбуре. Что ищем? Пистолет с глушителем.
- Понял, сейчас же этим и займусь. – Поднялся тот.
Дело было под вечер, кода инспектор вернулся к комиссару.
- Ничего не нашли, самого Рене не было, обыскали все, что могли. – Он как бы извинялся за свою беспомощность.
- Что ж, как говорят, отрицательный результат, это тоже результат, - подбодрил его комиссар. – Тогда может это не Рене? – подумал комиссар, когда инспектор ушел.  – Может из соседнего вагона? Кстати, там ехал начальник поезда, в седьмом вагоне. А девятый был вагон-ресторан. Только что вот теперь делать, на кого думать? Но почему-то все убийства были именно в восьмом вагоне, и это неспроста. И Николас садился всегда только в этот вагон, он что, медом намазан? Когда будет следующее преступление, и будет ли? Мне что весь отпуск тут сидеть? – он опять позвал инспектора.
- Выделите одного человека, пусть, когда поезд будет подъезжать из Парижа, садится на предпоследней станции только в восьмой вагон, и выглядывает из купе, только осторожно. Надо видеть, кто за этот промежуток к кому в купе заходит и закрывает за собой двери. Понимаю, задание непростое, и не факт, что что-нибудь случится, но месяц надо чтобы этот ваш человек каждый раз проделывал тот же самый маршрут. До следующего раза я еще у вас посижу, а потом в отпуск. Или вы меня в штаты возьмете? – усмехнулся он.
- Так и сделаем, подберем одного из инспекторов, - сказал тот.
Комиссару оставалось ждать до послезавтра, и он коротал время, гуляя по Валенсии, город был красивым.
Прошел день, а на следующий, утром прибывал поезд из Парижа, но еще до прибытия, позвонил инспектор, который сел на предпоследней станции и доложил, что есть два трупа. Комиссар с бригадой выехали к прибытию поезда, всех пассажиров заставили задержаться.
- Их можно отпускать, - вынырнул инспектор, который доложил о случившемся, - я все видел, только ничего не смог сделать. Когда мы отъехали от предпоследней станции, через полчаса прошел какой-то железнодорожник, и поздоровался с Рене. Тот сразу же вышел из своего купе, и стал у окна. Я сидел прямо наискосок, мне был виден весь проход. Этот мужчина, что прошел, пошел дальше, когда вдруг остановился, и нырнул в одно из купе, где-то на середине. Послышалось, как дверь закрылась на защелку. Его не было максимум пять минут, но потом он вышел, и пошел назад, к седьмому вагону. А вот тут, стоявший у окна Рене, вышел, прошел с большой сумкой, и тоже нырнул в это же купе, но его не было минут десять или четверть часа. Обратно он вернулся с отяжелевшей сумкой и начал что-то делать. Он заходил в туалет и выходил в тамбур. И вообще копошился. Только потом он поднял тревогу, когда разносил билеты по купе, и сразу же побежал к начальнику поезда. Но клянусь, я видел мельком того железнодорожника, но он очень смахивает на явившегося начальника поезда. Вот и все.
- Трое в купе начальника поезда, обыщите все до нитки, остальные со мной. Пассажиров отпускаем всех, только надо их переписать, на всякий случай.
Они дождались, пока выйдут пассажиры, и ринулись в купе Рене. Начался обыск. Но в купе ничего не было. Зато в вентиляционном проходе в туалете, закрытом пластиковой решеткой, они нашли почти новенький ноутбук, а в тамбуре, где был уголь, нашли новенькую видеокамеру и две пару часов, завернутые в тряпку. За баком с водой обнаружили сотовый телефон. Рене в это время сидел в купе, и ему туда же сносили найденные вещи, он, наверное, уже все понял, и просто смотрел в окно.
Когда закончили с Рене, пошли на помощь в соседний вагон. Вальтер, начальник поезда, тоже сидел в своем купе, на столике лежали три пачки денег и еще купюры, в сложности, это было больше тридцати тысяч евро. В данное время бригада, посланная туда, уже извлекла из кучи угля, завернутый в тряпку пистолет, он был с глушителем.
- Черт, - выругался про себя комиссар, - это я дал маху. Николас здесь был ни причем, на стреме стоял Рене, а не он, а убийства, и похищение денег совершал сам начальник поезда. После того, как он забирал деньги, то оставлял купе на разграбление Рене, это тот копался в сумках и чемоданах, и забирал самые ценные вещи, а потом, видимо, продавал в Валенсии в скупку. Все было отрепетировано.
- Я ничего не знаю про пистолет, - донеслось до его ушей. – Видно кто-то припрятал его, вот увидите, моих отпечатков там и быть не может.
- А деньги? – вмешался комиссар. – Вы что, собирались купить в Валенсии дорогую машину?
- Деньги мои, я их взял из Парижа, долг вернули, - буркнул тот. – В Испании все дешевле, хотел затариться товаром, чтобы перепродать его в Париже. Я ни в чем не виноват, и ни в какое купе не заходил, разве только после убийства.
- Ничего, экспертиза покажет. Если отпечатки пальцев на деньгах принадлежат убитым, посмотрим, как вы запоете тогда. А с пистолета вы могли стереть отпечатки. Кстати, есть даже один свидетель, который видел, как вы заходили в купе до убийства.
- Нет никаких свидетелей, - упрямо сказал тот.
- Вы поставили на стреме Рене, поэтому так говорите, но за вами следили. Надеюсь Рене будет более разговорчив. Забирайте все, - сказал он полицейским, - наденьте на него наручники, и в отделение. Только не оставляйте своих отпечатков, все кладите в целлофановые пакеты.
Он вернулся в восьмой вагон. В купе убитых он увидел богато одетую пару лет сорока, оба были убиты.
- Хорошая приманка, - подумал он, - видимо Рене ему и доложил. Кстати, вот почему все проходило в восьмом вагоне, Рене всегда стоял на стреме. – Сейчас в купе трудились эксперты, они снимали еще свежие отпечатки пальцев. – Забирайте найденные вещи, наденьте на проводника наручники, и в отделение. Только не оставляйте своих отпечатков, нам нужны отпечатки пальцев Рене. – Сказал он полицейским.
Потом на трех машинах они поехали в отделение.
- Не допрашивайте их, - сказал комиссар местному начальству, - пока не будут готовы результаты экспертизы. Пальчиков они должны были оставить будь здоров, с ними мы и прижмем их. А так они попросту будут упираться. Кстати, Николаса освободите от подозрений по поезду, не знаю, почему он садился именно в восьмой вагон. Скорее всего, простая случайность. На стреме стоял проводник, а не он. Николас – вор, тот дом – это дело его рук, в мокрое дело он вряд ли бы полез.
Результаты экспертизы были готовы после обеда, где-то ближе к вечеру. Комиссар внимательно изучал их. Потом он передал результаты местному комиссару.
- Можете вести их на допрос. Давайте начнем с Рене.
Он спустился в комнату для допросов, куда привели и Рене, теперь они сидели друг напротив друга.
- Ваши отпечатки найдены на всех изъятых спрятанных вещах, как и отпечатки убитых. Это уже доказательство. Что вы скажете? – начал комиссар.
- Что же мне сказать? Просто я зашел в купе, смотрю, там все убиты. Думаю, зачем им теперь нужны их вещи? Ну, дернул меня черт, полез я в их багаж, и забрал самое ценное.
- Так вы не стояли на стреме, когда совершалось убийство?
- Конечно, нет.
- А свидетель говорит, что когда Вальтер проходил по коридору, вы стояли у ближайшего окна.
- Ну, может быть просто вышел, но я не смотрел в ту сторону.
- Не смешите меня. Он сначала с вами поздоровался, и вы сразу же вышли. И куда же вы смотрели?
- Просто в окно.
- А как вы попали в купе к убитым? Вы же знали, какое это купе?
Тот замолк.
- Я просто слышал, как хлопнула дверь и пошел посмотреть, что там.
- После того, как рядом с вами прошел Вальтер. Рене, - комиссар вздохнул, - мы же не дети. Есть свидетель, он уже дал все показания. Почему вы упрямитесь? Если вы все расскажете честно, вам дадут меньший срок. Пока у вас еще есть такая возможность.
- Ладно, - не выдержал тот, - на все у вас есть улики. Расскажу, как было. Где-то два месяца назад пришел ко мне Вальтер, мы с ним годами ездили вместе, и предложил эту схему, он забирает деньги, а я – вещи. Так было и на этот раз. Я высматривал богатых пассажиров, и потом докладывал ему. Если таковых не было, не было и никакого дела. В этот раз попались, я ему и рассказал, он сразу сказал действовать по плану. Признаюсь во всем, только запишите, что я добровольно помогал следствию. – Он замолк.
- Тогда вот вам ручка и бумага, садитесь и все пишите, за все ваши шесть убийств. Кстати, одно ведь было двойное?
- Да, один раз сели даже две богатые пары, ну, мы взяли их обе.
- Пишите с самого начала, как Вальтер вам предложил эту схему, и вспомните детали всех шести убийств. У вас неограниченное время, а я пойду. – Комиссар встал и вышел.
- Раскололся, - сказал он своему коллеге, - слабак он, быстро понял, что улики есть на все. С другим придется помучиться.
Рене закончил писать часа через два, его вывели, а на его место привели Вальтера.
- Ваш напарник уже дал правдивые показания, к тому же, результаты экспертизы не в вашу пользу, хотите почитать? – начал комиссар. – Хотя браво, вы даже стерли свои отпечатки с пистолета, предусмотрительно сделано. Но все равно вас засадят на косвенных, потому что свидетелей, как вы убивали пассажиров, естественно нет. Зато есть показание вашего сообщника, и отпечатки ваших пальцев на деньгах, как и отпечатки убитых, ведь это были их деньги. – Он внимательно посмотрел на Вальтера.
- Не получится у вас ничего. Когда я заходил в купе, те двое уже были убиты. Да, я обшаривал их карманы и забирал деньги, они им больше не пригодятся. Вот и все. Не знаю, кто из пассажиров вагона прятал пистолет в уголь, и кто убивал, это ваше дело расследовать. – Он держался уверенно. – К тому же, я требую адвоката.
- Будет вам адвокат, и срок будет. Если бы вы рассказали все честно, срок был бы меньше.
- Вы меня на такое не поймаете. – Усмехнулся тот. – Да, за воровство я получу, но только не за убийство. Так что давайте об этом не говорить, попросту теряем время, в краже денег я вам признался, и деньги вернул.
- А за прошлые убийства?
- К ним я не имею никакого отношения.
- Но ваш подручный написал все, за все шесть случаев, вы так же заходили в купе, и убивая людей, забирали у них деньги.
- Докажите – подался тот вперед.
- Докажем. Значит это все, что вы можете пока сказать? – спросил комиссар.
- Я вам рассказал даже больше, чем нужно.
Комиссар встал и вышел.
- Пролет, - сказал он своему коллеге, - строит версию, что когда он заходил в купе, люди были уже убиты. И пальчиков на пистолете нет. Хотя у меня есть одна идея. Проверьте его банковский счет, и дни, когда клались деньги. Он думал, что ему все с рук сойдет, и наверное, не боялся.
- Точно, - кивнул испанский комиссар. – Сейчас же этим займусь.
- Ну а я с вашего разрешения, покидаю вас. Дело полностью раскрыто. Не удивлюсь, когда буду возвращаться, что уже будет суд, хотелось бы узнать приговор. Я к вам заеду.
Тот долго благодарил его, и даже дал машину, чтобы комиссара отвезли в порт.
Отпуск прошел отменно. Погода стояла хорошая, и комиссар прекрасно отдохнул. На обратном пути он заехал в отделение, но ему сказали, что суд будет только через неделю.
- Вы были правы, - пожал ему руку комиссар отделения, - каждый раз после убийства, прямо в этот день на его счет поступали деньги, мы приложили это к делу.
- Он так и не сознался?
- Нет, только взял себе хорошего адвоката, деньги на его счету есть, и немалые.
- Что ж, желаю вам удачи на суде, но я вам все равно позвоню.
Комиссар попрощался, и патрульная машина подбросила его к вокзалу, а на следующий день он уже был у себя в Управлении.
- Ты, я слышал, распутал одно дело в Валенсии? Ко мне пришла на тебя благодарность. – Вызвал его шеф.
- Всего за одно? Да, второе о воровстве было обычное. Постарался.
- Молодчина, выпишу тебе премию в этом месяце.
А через неделю комиссар уже звонил в Валенсию.
- Суд признал Вальтера виновным в убийствах, - сказал ему его коллега. – Так что не зря старались. Еще раз огромное вам спасибо.
- Не за что, - сказал комиссар и повесил трубку.