Семь нот

Талантливых надо жалеть.Людей с абсолютным слухом,дирижеров.
Обычный человек защищен,он не больно-то разбирается в музыке,поет себе,да поет...
   Дело было на рынке Вернисаж,это в Ереване. Нон-стоп гоняли музыку,от которой плакать хотелось.Причин - никаких,но душа переворачивалась. Играл дудук. Долго его слушать невозможно,а то,как у Чехова, раскардаш получится: Не поймешь,чего хочется,выпить чаю или повеситься.А когда такие ситуации случаются,надо уступить чувствам,поэтому не только диск был взят,но и инструмент.Дудочка такая.Хитрая, что ли наука на дудке играть? Не откладывая в долгий ящик,тем же вечером,инструмент был подвергнут пытке.
     Дуть в мундштук не получалось.Щеки,округлившиеся до состояния припрятанных в них апельсинов,готовы были лопнуть,а дудения не слыхать.Странно,что не так-то?
В детстве отец из липы свистки делал,процесс изготовления Мамоля прекрасно видела,липовый вкус во рту ощущала,правда,мелодии свистка не запомнилось.Стручки акации,да,свистели только так,а из липы...Наверно,не свистели.
     С дудуком все проще оказалось,похоже,чтоб не рассохся мундштук,его заткнули.Разобравшись с конструкцией,решено было еще раз дунуть.Ну,что сказать?
Как говорит логопед:Вот,вот,вот,звук пошел.
Ну и все. Хранится дудук теперь в надежном месте.
     Когда мамолиному брату куплен был баян,потянуло ее со страшной силой к инструменту.Недавно картину увидела в инете:сидит дед,голову свесил,напротив внук скрипку терзает,и подпись сегодняшняя: Краски надо было покупать.
     Бедные домашние. Один уроки музыкальной школы учит,другая потом баян хвать - и сидит на голосах подбирает.Нот не знает,как это делается,понятия не имеет,а уж преодолеть барьер соединения басов с голосами пыталась-пыталась,да и бросила.
    Что ей в музыке осталось? Песня.
В трудовом лагере любимая песня с такими словами была:
-Я птица гордая,люблю цыгана я
 И за любовь свою приму я смерть.
 Откуда брался такой репертуар,кто ж ведает? Но смыслу-то сколько,воспитательного момента:Девушка должна быть гордой.
  Хотя с этим-то у Мамоли проблем не было,подруга ее,детство пополам,говаривала тогда: Чапай на боевом коне...
  Частушки в лагере пелись,считались хулиганскими:
 Я свою любимую из могилы вырою.
 Вырою,помою,и опять зарою.
И ведь не надоедало!Каждый вечер зарывали-выкапывали...
   Странно,что-то больше и не припоминается текстов.
В старших классах -последнем и предпоследнем,что-то с одноклассниками приключилось.На переменах,не успев выйти из класса,они оккупировали подоконники и пели под гитару те несколько минут,что предназначались для отдыха.Что это было?
Школьные годы,завершавшиеся этими спевками,остались самыми классными в воспоминаниях,даже страшно было уходить из школы,от любимого класса. Тем невероятнее было полное отчуждение сразу после школы,как отрезало - без слез и печали.
   Их выпускной попал на очередную реформу.
Каждый год будущие выпускники сверяли жизнь по тем,кто был перед ними:перенимали опыт.И вдруг объявили запрет на "столы".Это означало,что выпускникам поставят стол с лимонадом и пирожными в классе,а танцевать они пойдут в другое помещение.
   Ага,нашли дураков. Класс сорганизовался быстро,договорившись о "квартирнике",где все чин-чином - выпивка,закуска,после чего перебежками возвращались на танцы.
    Встречать рассвет тоже ходили,но,почему-то очень мелкими группами.
Мамолина группа состояла из нее и самого амбициозного одноклассника по прозвищу Профессор.И ради нее он полез раным-рано за розочкой в чужой сад. Самое удивительное - никаких симпатий друг к другу ни до,ни после у них не наблюдалось.Да,и профессором он-таки стал!