Восточные сказки. Зухра и Бахтияр

О маленькой Зухре

Мастера рифм, знатоки жемчужин мыслей, соловьи сада знания рассказывают, что в одной стране жил падишах по имени Сулейман, мудрый и справедливый. Славился он своей учёностью и хотел, чтобы его дети превзошли его в славе и почестях. А было у него от первой любимой жены Джанан три сына и одна дочь - Зухра.

Девочка родилась, когда её братья стали уже взрослыми, поэтому и падишах не мог на неё нарадоваться, и все братья её нежили и баловали. Но судьба иногда бывает неласковой. Когда Зухре исполнилось пять лет, Джанан умерла, а хозяйкой в доме стала Салима - младшая жена падишаха. К Зухре же приставили воспитательницей Шахин – старшую сестру её матери.

Невзлюбила Салима хорошенькую, но капризную и своевольную девочку, ругала её за каждую мелкую провинность, не наряжала, не вела с ней беседы, сла-достей не давала. Но в присутствии Сулеймана делала вид, что обожает его дочь.
Шахин старалась скрасить жизнь девочки, обучала её разным рукоделиям и рассказывала сказки, и Зухра называла её няней. А когда няня отлучалась по делам, и Зухре было скучно, она подходила к золочёной клетке, в которой сидел её друг – говорящий попугай по имени Кир. Зухра изливала ему свои детские жалобы, а Кир отвечал ей как умел.

Здесь надо рассказать историю этого попугая.

История попугая Кира

Однажды падишах Сулейман был приглашен к шаху Йемена на свадьбу одного из его сыновей. Оба властителя любили вести разговоры на высокие темы, и однажды они поспорили о том, как был сотворён мир. Сулейман утверждал, что по слову Творца, а шах Йемена – что он создан из материи светил. И тут они услышали голос попугая: 

Спросил ты: как узор земли и звёзд рождён?
Мир древен. Многолик. Как море, протяжён…
Такой узор порой покажется из моря,
А вскоре в глубину опять уходит он.

Удивился Сулейман: как могла птица сказать рубаи, так подходящее по смыслу к их беседе. Но шах Йемена объяснил, что эта птица долгое время жила у поэта, мудреца и астронома Гияс-ад-Дин Абу-ль-Фатх Омара ибн Ибрахим Хайям Нишапури и выучила много четверостиший.

Когда у Хайяма настали плохие времена, и он вынужден был удалиться в изгнание, то продал говорящую птицу. А вообще этому попугаю не одна сотня лет, и где он жил раньше, никто в точности не знает. Не сдержавшись, Сулейман воскликнул:
- Как бы я хотел иметь такую птицу!

И шах Йемена по обычаю этой страны подарил Кира своему другу.

Привез Сулейман попугая во дворец, велел сделать ему большую клетку из золота, приставил слуг для того, чтобы Кир ни в чём не знал нужды, и часто развлекал своих гостей стихами, которые произносил попугай.

Очень полюбила попугая маленькая Зухра, и когда  падишах уезжал из дворца, клетку переносили в её покои. А еще у девочки была любимая игрушка – слоник Ганеша из какого-то неведомого материала, подаренный её отцу индийским раджой. Слоник мог становиться то очень твердым, как камень, то мягким, как необожжённая глина, то шершавым, как верблюжья шерсть, то гладким, как шёлк. И казалось девочке, что слоник понимает её настроение.

Как няня учила принцессу Зухру

Однажды, когда Зухра капризничала и не хотела учиться чтению и письму, Шахин прочитала ей стихи великого поэта:   

Под присмотром всегда держи свои владенья,
Ибо владенье ждёт забот и наблюденья.

Два уха у тебя, два глаза у тебя —
Вот для твоих ворот надёжнейшие звенья.

Учись и познавай! В превратностях судьбы
Познания твои — одно твоё спасенье.

Кто знания щитом себя вооружил,
Тот в шуме бытия не знает треволненья.

Ещё один совет: ты послухам не верь!
Молва всегда молва: шумит! Но тем не менее

Услышанным словам, услышанным вестям
С увиденным тобой — не может быть сравненья.

Поэтому слушков, как зайцев, не лови:
Всему, что услыхала, требуй подтвержденья.

И наконец, ещё: слова не есть дела.
Деянье — это плоть! Слова же — только тени...

Ты можешь сотни лет о жемчуге твердить,
Но если не нырнёшь — он твой лишь в сновиденье.

- Ну и зачем надо уметь читать и писать? – недоумевала девочка, - если можно видеть и слышать. Запомнишь, что видела и слышала, – это и есть знание. И не надо нырять за жемчугом, его же приносят торговцы на базар.

- О нет, маленькая госпожа! Немного ты можешь увидеть, не покидая дворца, не много ты можешь услышать от людей вокруг тебя. Но очень много ты можешь узнать из книг, в которых собрана вся мудрость мира. Не покидая своего дома, ты постигнешь умения и мастерство разных народов, которых в жизни никогда и не увидишь. Ведь нельзя побывать во всех странах! Каждый народ чем-то славен и велик, и об этом написано в книгах.  Вот, послушай сказку о царевиче, которому умение читать и писать спасло жизнь и наградило богатством. 

Царевич Бахтияр и пери

Никто не знает, когда это случилось. У Кай-Кавуса, правителя южного Ирана, был сын по имени Бахтияр. Отец приставил к нему для обучения самых сведущих мудрецов своей страны. Он хотел, чтобы достиг Бахтияр высокой учёности, чтобы он понимал и скрытое содержание всех видимых тел и безусловную ценность вещей, чтобы умел слагать стихи и рисовать, знал бы толк в драгоценных камнях и целебных травах. Бахтияр преуспевал во многих науках, но иногда он своими вопросами озадачивал учителей. Он спрашивал:

Кто открыл, что Юпитер, и Марс, и Луна
У горящего Солнца заимствуют свет?
Что моря, и пустыни, и горы Земли
Держит воздух — иного фундамента нет?

Это схоже, мол, с тем, а не схоже с другим -
Почему? А вот это похоже на то...
Строй вселенной был в первое время какой?
И за гранью вселенной крутящейся что?

Затруднялись с ответом почтенные старцы, говорили только: «Изучай, познавай, не бойся преград. Познавшему трудное станет лёгким. Требуй доказательств правоты. Свою правоту доказывай аргументами».

Бахтияр отправляется в путь

Учитель царевича рассказывал ему о разных народах, которые превосходили других в каком-то знании или умении:

Знай, в поэзии лучших наездников нет,
Чем арабы, а Греции древней сыны
Медицину избрали ареной своей.
В чародействе индусские люди сильны.

Математика, музыка — римлян удел.
Власть Китая в искусстве рисунка тверда,
Но искусней художников свет не видал,
Чем багдадские мастера, никогда.

И тогда решил Бахтияр пойти странствовать по миру, познакомиться с мудрецами других стран, увидеть непревзойдённые дворцы и храмы, украшенные искусными мастерами. Кай-Кавус одобрил его намерения, снарядил караван со слугами и погонщиками верблюдов.

Отправился Бахтияр на север – к Кавказским горам, потому что слышал, что там, в одной из пещер находится колодец, из которого можно почерпнуть тайные знания. Шли они не спеша, разбивая шатры в зеленых оазисах для отдыха.

В один ненастный день встретился им одетый в рваную одежду дервиш, похожий на горного пророка. Его голые ноги едва прикрывала овчина, на плечи падали космы черных волос, дикие взгляды бросали его чёрные глаза. Он дрожал от холода, был крайне истощён.

Пригласил его Бахтияр в свой шатёр, накормил, позволил отдохнуть, а потом стал расспрашивать, кто он такой, откуда и куда идет, что видел на своем пути. И вот что рассказал ему дервиш.

Рассказ дервиша

- Родом я из далекой отсюда русской земли, зовут меня Велимир, но в этой стране, мой благодетель, называют меня «урус дервиш», «дикий священник цветов» и «Гуль-мулла». Шёл я от Энзели через Решт к Шахсевару, чтобы принести иранскому народу весть о грядущей новой вере. Мой наставник пророк Мирза Баб посвятил свою жизнь поискам справедливости и истины, которая восходит лишь к Богу и совести. Я же следую его заветам.

- И каковы заветы твоего пророка? – спросил Бахтияр.
- Главное - любовь к природе. Мирза проповедовал в лесах и садах, и всё вокруг благословляло его, кроме тех, кто подчинен тёмной силе:

«Наш!» — сказали священники гор.
«Наш!» — запели цветы.
— Золотые чернила
На скатерть лугов
Весною неловкою пролиты.

«Наш!» — запели дубровы и рощи —
Золотой набат, весны колокольня,
Сотнями глаз в небе зелени
Зорких солнышек —
Ветвей благовест.

«Нет» — говорили ночей облака,
«Нет» — прохрипели вороны моря,
Оком зелёные, клювом железные,
Неводом строгим
К утренней тоне спеша на восток,
Месяц поймав
Сетки мотнёю.

Только «мой» не сказала
Дева Ирана,
Только «мой» не сказала она.

Людям я и нёс его завет. Шёл днём, ночью спал на земле. А, однажды проснувшись, увидел себя окружённым стаей огромных бело-зелёных лебедей. Протянул я руки к дивным птицам, но они подхватили меня на свои крылья и понесли, не знаю куда. Высоко летели мы над землей, закружилась у меня голова, и от страха упасть я так сильно схватил крыло лебедя, что оно сломалось, и лебедь скинул меня вниз.

Я с окровавленным мозгом упал к белым снегам, алым садам. О, горе мне, алые сады – это моя кровь, белые снега – лебяжий пух, перья раненого лебедя! Чёрный мрак окутал меня. Чудища видений ночей, чёрные призраки, чёрные львы окружили меня.

Вижу: плясунья, шалунья вскочила на дерево, стоит на носке, другую ногу, в колене согнув, занесла над головой, и согнута в локте рука, и кружев чёрен наряд. Сколько призраков! Звёзды смотрят в душу с чёрного неба. Зову на помощь, не слыша своего голоса. Нашли меня пастухи, накормили, дали ломоть сыра и отпустили, жалко смотря на меня. И вот я иду, а ночью укладываюсь на жёлтый песок.

- Какую же истину ты несешь людям?

О каких тайнах мира природы говорил дервиш*

- О многих тайнах мира природы! О том, что одна она вечна! О том, что железо подобно напоминающему братьям, что они братья, и останавливающему кровопролитную схватку. О том, что мы сжимаем руку, как если бы в ней был меч, и шепчем клятву: отстоять своё ценой жизни, ценой смерти, ценой всего. О том, что видел я в том саду:

Где верблюд, чей высокий горб лишён всадника, знает разгадку буддизма и таит хитрость Китая.

Где чёрный взор лебедя, который весь подобен зиме, а чёрно-желтый клюв — осенней рощице, немного осторожен и недоверчив для него самого.

Где у австралийских птиц хочется взять хвост и, ударяя по струнам, воспеть подвиги русских.

Где обезьяны разнообразно злятся и выказывают разнообразные концы туловища и, кроме печальных и кротких, вечно раздражены присутствием человека.

Где медведи проворно влезают вверх и смотрят вниз, ожидая приказания сторожа.

Где грудь сокола напоминает перистые тучи перед грозой.

Где низкая птица влачит за собой золотой закат со всеми углями его пожара.

Где в лице тигра, обрамленном белой бородой и с глазами пожилого мусульманина, мы чтим первого последователя пророка и читаем сущность ислама.

Где мы начинаем думать, что на свете потому так много зверей, что они умеют по-разному видеть Бога.

Сад, Сад, где взгляд зверя больше значит, чем груды прочтённых книг.

Сад, где орёл жалуется на что-то, как уставший жаловаться ребёнок.

Где лайка растрачивает сибирский пыл, исполняя старинный обряд родовой вражды при виде моющейся кошки.

Где орлы падают с высоких насестов, как кумиры во время землетрясения с храмов и крыш зданий.

Где олени неустанно стучат об решётку рогами и колотятся головой.

Где утки одной породы в сухой клетке подымают единодушный крик после короткого дождя, точно служа благодарственный — имеет ли оно ноги и клюв? — божеству молебен.

Где волки выражают готовность и преданность скошенными внимательно глазами.

Где носорог носит в бело-красных глазах неугасимую ярость низверженного царя и один из всех зверей не скрывает своего презрения к людям, как к восстанию рабов.
 
Где в золотистую чуприну птиц одного вида вложен огонь той силы, какая свойственна лишь давшим обет безбрачия.

Где слоны забыли свои трубные крики и издают крик, точно жалуются на расстройство. Может быть, видя нас слишком ничтожными, они начинают находить признаком хорошего вкуса издавать ничтожные звуки? Не знаю! О серые морщинистые горы! Покрытые лишаями и травами в ущельях!

Где в зверях погибают какие-то прекрасные возможности. Но только людям дано очеловечить природу!

*Приведён текст дервиша – русского поэта Велимира Хлебникова.

«Многому учили меня наши мудрецы, но никто из них не говорил того, что услышал я от дикого странника», - подумал Бахтияр и сказал:

- Что ж, Гуль-мулла, теперь я знаю, что есть страна Россия, понял я и учение Мирзы Баба. Иди с миром своим путём!

И Бахтияр отпустил «священника садов», русского дервиша, дал ему еду и питьё, пожелал доброго пути. А сам направился дальше к северу.

На этом Зухра прервала свою няню:
- Сама сказала, что не из книг царевич узнал что-то новое, а из рассказа дервиша!
- Подожди, маленькая госпожа, - ответила няня, - сказка ещё только началась, и как раз сейчас я расскажу, какая беда настигла Бахтияра.

Продолжение сказки о царевиче Бахтияре

Случилось так, что уже вблизи гор на караван царевича напали разбойники. Караванщики пытались убежать, но скакуны разбойников были быстрее верблюдов. Злодеи разогнали слуг, захватили всё, что имелось, и хотели убить Бахтияра, который пытался защитить караван. Предводитель разбойников занёс меч над Бахтияром, но царевич, вспомнил слова Гуль-муллы и крикнул:

- Остановись! Разве ты не слышишь, что сталь твоего меча свистит подобно напоминающему братьям, что они братья, и останавливающему кровопролитную схватку?

Замер от неожиданности злодей, стал прислушиваться к своему мечу и, опустив его, обратился к Бахтияру:
- Не знаю, откуда ты взял слова, повелевающие мечом! Наверное, тебе покровительствует Аллах. Я сохраню тебе жизнь, но не имущество.

И разбойники увели караван вместе с погонщиками, а Бахтияр остался один в песках.
Передохнув немного после схватки, он стал держать путь к горам, виднеющимся на горизонте. Ему удалось выйти на караванную тропу, вдоль которой были оазисы с колодцами, так что были у него плоды и вода.

Долго ли, коротко ли он шёл, но оказался в городе. Не хотелось Бахтияру признаваться, что он царевич, уж очень не подобающий его сану был у него вид, поэтому пошёл на базар и стал спрашивать, не нужен ли кому-нибудь чтец – учитель медресе. В это время правитель города - эмир как раз проверял лавки на базаре и, услышав Бахтияра, подозвал его к себе и сказал:

- Моему сыну нужен чтец, но сначала я должен проверить, насколько ты искусен в чтении.

Привёл он царевича в свой дом, накормил, переодел в кабу, потом позвал мудрецов. Они пришли с книгами на разных языках. Были среди них и медицинские трактаты, и труды алхимиков и многое другое на персидском, арабском и греческом языках. Стали мудрецы испытывать Бахтияра, а читал он легко, не запинаясь, и тут же переводил на персидский язык.

Обрадовался правитель города, что попался ему знаток разных наречий, и оставил он Бахтияра у себя на службе. Но схитрил эмир: не его сыну нужен был чтец, потому что слишком мал был ребенок, а ему самому. Хотел эмир добыть средство, чтобы стать бессмертным, и узнать секрет волшебного камня, превращающего металлы в золото.

Велел он царевичу, прежде чем начать занятия с малышом, прочитать трактаты, принесённые мудрецами, и разыскать в них то, что нужно эмиру.

Бахтияр не перечил, ему и самому было интересно узнать что-то новое. И стал он, как надим у султана, жить в доме эмира, делить с ним трапезу, участвовать в развлечениях, вести беседы.

Сначала он прочитал медицинские тракты. Узнал из них о способах лечения:

Кто был первым, кто римскую краску добыл,
С жёлтой серой дрожащую ртуть сочетав.
Кто сказал, что спасенье для гаснущих глаз
Исфаханского горного камня состав.

Или горьким растением «мироболан»
Огневицу кому врачевать удалось.
Где – в Китае – ревень, или в Риме самом
Против рези желудочной средство нашлось.

Но нигде не нашёл средства для вечной жизни. Обратился он к алхимическим книгам. Много в них было сведений о камнях: о том, какие камни – цари, а какие – слуги, как правильно подобрать камни для украшений. Для шаха выбирают царя красных камней - бадахшанский рубин, который  ценней йеменского сердолика и лала, из зелёных достоен царских взоров изумруд, из синих – сапфир. Но ни в одной книге не прочитал царевич, какой камень повелевает металлами.

Как Бахтияр увидел пери

Часто Бахтияр проводил за чтением не только дни. И однажды он заметил, что по ночам откуда-то слышится музыка и приятный женский голос поёт красивые песни:

Ты, о ком я пою, всех милей для меня.
Сердце пылкого жар, свет очей для меня.
В жизни есть ли хоть что-нибудь жизни дороже?
Ты и жизни дороже моей для меня.

Лишь твоему лицу печальное сердце радо.
Кроме лица твоего - мне ничего не надо.
Образ свой вижу в тебе я, глядя в твои глаза,
Вижу в самой себе тебя я, моя отрада.

Так понравилось царевичу пение, что он решил выйти на улицу и узнать, кто это поёт. При свете полной луны Бахтияр заметил, что на кровле одного из домов в конце улицы кто-то есть. Подошёл он ближе и увидел несколько фигур, похожих на высоких белых стариков с белыми бородами. Они сидели на ковре, а перед ними красавица играла на лютне, а флейтист подыгрывал ей на нае.

Бахтияру захотелось присоединиться к ним. Он подошёл к дому, но войти в сад не мог, потому что в заборе вокруг сада не было калитки. Он крикнул:

- Почтеннейшие, да хранит вас Аллах, разрешите мне войти и вместе с вами послушать музыку.

Но как только он произнёс это, то оказался во мраке, глаза его перестали видеть, и он без чувств упал на землю. Когда царевич пришел в себя, было совсем темно – луна скрылась за деревьями.

На следующее утро Бахтияр отправился в чайхану порасспрашивать горожан, не знает ли кто-нибудь что-то о ночном пении. Ему сказали, что есть в городе старик, знаток легенд и преданий, но из дома он не выходит. Узнал царевич, в каком доме живёт старик, и пошёл к нему.

Старик и в самом деле был дряхлым и почти ничего не видел. Сначала он и разговаривать не хотел, но Бахтияр обещал ему вылечить глаза мазью из горного камня, и тогда старик рассказал историю о похищении джиннами красавицы пери, которая неосторожно вышла гулять из своего волшебного сада в человеческий мир.
Каждое полнолуние джинны заставляют её петь им райские песни и выбирают каждый раз другой город, в котором есть проклятое место. Проводят они на этом месте семь ночей, днём прячутся в заброшенном доме, ночью сидят на крыше. Люди, заслышав пение пери, не выходят из дома, потому что джинны могут их убить.

- Тебе ещё посчастливилось уцелеть, но лучше к этому дому близко не подходи, - добавил старик.

Бахтияру же так понравилась пери, что он хотел увидеть её ещё раз.
- А разве нет средства сделаться не видимым для джиннов или затуманить им глаза?
- Может есть, а, может, нет, - ответил старик, - дай подумать.

А была это уже четвёртая ночь, когда царевич слышал пение. Решил он, что надо торопиться, а то джинны унесут красавицу неизвестно куда.

Как Бахтияр разговаривал с пери

Вернулся царевич в город, купил на рынке исфаханский горный камень и всё, что нужно для приготовления лечебной мази, вернулся в дом эмира и стал готовить снадобье. Ночью он снова услышал пение пери, но стоял на улице, не привлекая внимания джиннов. Однако пери почувствовала присутствие человека и запела, как будто бы обращаясь к нему:

Страстью ранена, слёзы без устали лью,
Исцелить моё бедное сердце молю,
Ибо вместо напитка любовного небо
Кровью сердца наполнило чашу мою.

Мир красоту потерял для меня,
Узким и тесным он стал для меня.
Я, слёзы глотая, сижу и пою,
Радость в глазах не блестит у меня.   

И так тронула Бахтияра её жалобная песня, что он решил попытаться спасти красавицу. Утром с приготовленным лекарством опять пошел к старику, велел ему смазывать глаза снадобьем шесть раз в день и спросил, не вспомнил ли тот, как можно сладить с джиннами. Но старик ничего не ответил.

Весь день провел царевич, отыскивая в книгах заклинания против джиннов, средства, как стать невидимым, и другие полезные советы, подходящие к случаю. И, наконец, нашел что искал в книге Абу-ль-Мувейда «Джавахири Хамса» («Пять драгоценных камней»).

Переписал Бахтияр заклинание, как стать не видимым для существ нечеловеческого рода, и выучил его, а вечером накинул чёрный халат и пошёл к дому, где должны появиться джинны и пери. Он поднялся на кровлю, прочитал заклинание и лёг с того краю, где обычно сидела красавица.

И вот настала ночь, и на крышу дома опустился ковёр с тремя джиннами и пери. И тут царевич заметил, что от ног девушки тянутся золотые цепочки к кольцу в середине ковра, и он понял, почему она не может улететь.

Когда флейтист начал играть мелодию, Бахтияр подполз ближе к пери и прошептал:
- Не бойся, о прекрасная! Я полюбил тебя всей душой и хочу избавить тебя от неволи. Скажи только, как это сделать. И пери запела:

Ах, никогда я тебя не видала, о мой любимый!
Кто ты, скиталец ли безымянный? Скажи мне, кто ты?
Душе печальной я лгу, обманной мечтой томима;
Ты витязь гордый иль сын султана? Скажи мне, кто ты?

Кто ты? Убийца? Сеид ли гордый? Святой ходжа ли?
Ты виночерпий или вино ты в златом фиале?
Ты год ли, день ли, иль ночь, иль вечность в туманной дали?
Луна ты, солнце иль свод звездяный? Скажи мне, кто ты?

- Красавица, - прошептал царевич, - моё имя Бахтияр, я сын шаха Кай-Кавуса. Клянусь, любовь моя вечна, ты – моё солнце, моя луна, моё небо. Поверь мне! Ты – виночерпий, отведай вина моей страсти!
 
И пери громко обратилась к джиннам:
- Завтра, мои тюремщики, наша последняя ночь в этом городе! Давайте проведем её весело! Пусть будет много цветов, вина и сладостей! Я вам спою самые прекрасные песни!

И она продолжала петь. Царевич расположился около неё и наслаждался её голосом и ароматом до захода луны, а потом тихо отодвинулся на край кровли. Когда ковёр с джиннами поднялся и скрылся из вида, Бахтияр спустился на землю. Он догадался, что должен приготовить к следующей ночи.

Что произошло ночью

А сделал он следующее: купил на базаре халвы, пахлавы, шербета и склянку со снотворным напитком. В саду эмира срезал несколько роз и пропитал их и сладости снотворным. Затем прочел нужные заклинания над этими предметами.

Вечером он опять поднялся на кровлю того дома, накрыв чёрным халатом приготовленные цветы и сладости и стал ждать. И вот на крыше оказался ковёр с тремя джиннами и пери. На ковре стояли кувшины вина и фиалы, лежали розы, а на расписных блюдах сложены сладости. Пери посмотрела по сторонам (она ведь тоже не видела Бахтияра, как и джинны), и царевич за спинами джиннов вынул из-под халата цветок, рахат-лукум и фиал.
 
Заметив это, пери вскочила, рассыпала по ковру розы, расставила фиалы перед джиннами, налила вино и предложила его выпить. Джинны охотно выпили, тогда девушка взяла блюдо и начала игриво подавать им сладости. Приблизившись к Бахтияру, она подвинула у нему блюдо, и он высыпал на него свои лакомства.
Тогда она снова подошла к джиннам, налила им вина и предложила угощение. Пока джинны выбирали, кому чего брать, девушка незаметно взяла у Бахтияра вино и цветы. Она подливала вино джинам и подносила розы к их головам. Потом она села, взяла лютню и запела.

Джинны постепенно погружались в сон. Наконец, они упали на ковер и захрапели. Тогда Бахтияр сдвинул их тела с ковра на крышу, снял плащ и прочёл заклинание, чтобы стать видимым для пери. Взглянув на него, девушка сразу влюбилась. Они сбросили с ковра кувшины с вином, блюда со сладостями и цветы. Только лютню оставила себе девушка. Царевич сорвал золотые цепочки с ног пери. Затем они сели на ковёр и поднялись с крыши.

- Куда мы летим? – спросил Бахтияр, он ведь не умел направлять летающие ковры туда, куда ему нужно.
- Конечно, в мой волшебный сад! – засмеялась пери. – Теперь я свободна!

Как Бахтияр и пери попали в сад Гафиза

Вдруг летящий ковёр оказался в лёгком розовом облаке, а когда туман рассеялся, он опустился на зелёную поляну среди кустов роз и жасмина в каком-то удивительном месте. Они увидели, что к ним приближается величавый мужчина. Его кудри были перевиты гирляндой красных роз, он пел:

Великий Хизр, отец садов,
В одеждах, как листва зелёных,
Хранитель звонких родников,
Цветов и трав на пёстрых склонах,
На мутно-белых небесах
Раскинул огненную ризу…
Вот солнце! И судил Аллах
О солнце ликовать Гафизу.

- О, я узнаю великого поэта и мудреца! – воскликнула пери, побледнела и опустила глаза.
 
И Гафиз тоже узнал её и запел:

Твои глаза, как два агата, пери!
Твои уста красней граната, пери!
Прекрасней нет от древнего Китая
До западного халифата, пери.

Меня любила ты когда-то, пери.
Но ты бледна, молчишь, не смотришь, разве
Любовью больше не богата пери?
За мудрость, за стихи его, Гафизу
Ужель дана не будет плата - пери?

Смутилась пери, повернулась к царевичу, жалобно посмотрела на него.
- О, мой освободитель, я должна открыть тебе тайну: я раба господина моего Гафиза. Не знаю, как мы оказались в его саду, наверное, такова моя судьба. Это отсюда я сбежала в мир людей, из которого меня похитили джинны. Ах, не знала я, что встречу тебя, любимый! Но раз я снова в плену, то должна повиноваться.
И она запела, обращаясь к Гафизу:

Зачем печально так поёт Гафиз?
Иль даром мудрецом слывёт Гафиз?

Какую девушку не опьянит
Твоих речей сладчайший мёд, Гафиз?

Я не смотрю? Но солнце ли слепит,
Как тайн язык, чудес оплот, Гафиз?

Средь райских радостей, средь мук земли
Я знала – этот час придёт, Гафиз.

Перед тобой стоит твоя раба,
Веди её под свой намёт, Гафиз.

Гафиз вместе с пери ушли, а царевич не знал, что же ему делать, ведь хозяин сада даже не обратил на него внимания. «Как же я не догадался спросить у пери, как управлять летающим ковром», - сокрушался  Бахтияр. – «Но если сад не заколдован, я найду из него выход. Или мне лучше остаться и попытаться увезти девушку?»
 
И так он в растерянности какое-то время не двигался с места. Сердце его разрывалось от боли, ведь он больше не увидит прекрасную пери, никогда она не будет с ним! Но и нанести кровную обиду величайшему Гафизу царевич тоже не смог бы.

Как Бахтияр покинул сад Гафиза

Не глядя по сторонам, побрёл Бахтияр по прекрасному саду, не замечая ни дивных цветов, ни сверкающих всеми красками звонкоголосых птиц, ни стройных кипарисов, в тени которых бродили павлины и фазаны.

Так он дошёл до беседки, в которой на узорчатом ковре сидели молодые мужчины. Они пили вино, беседовали и смеялись. Увидев Бахтияра, они позвали его к себе и спросили, не новый ли он ученик Гафиза. Царевич подкрепился вином и рассказал им всё, что с ним случилось. Не сказал лишь, как сильно он любит пери и как тоскует без неё. Спросил только, как ему добраться отсюда до Кавказских гор, куда он намеревался попасть в начале своего странствия.

Юноши стали советоваться друг с другом. Потом один из них сказал:
- Ты красив и умён, можешь попроситься в ученики. Гафиз обучит тебя многим тайнам мира, и ты сам найдёшь нужную дорогу.

Другой добавил:
- Раз ты вернул хозяину его рабыню, то он охотно поможет тебе и отправит, куда ты попросишь.

Но третий возразил:
- Не стоит обращаться к великому. Он не возьмёт тебя в ученики, потому что сразу догадается о том, что пери к тебе неравнодушна и может тебя полюбить. А как он отнесётся к сопернику? Он поэт и мудрец, но он и мужчина! Выбирайся лучше отсюда сам. Садись на летающий ковёр, повернись лицом в ту сторону, в какую хочешь лететь, дерни за кольцо в его середине и прикажи подняться!

Бахтияр, подумав, согласился, что это самый подходящий совет. Не мог бы он находиться рядом с девушкой, не пытаясь увидеть её и зная, что она в объятиях другого мужчины. Он решил покинуть сад Гафиза. Юноши помогли ему отыскать ковёр, дали с собой вина и сладостей. И так царевич направился к Кавказским горам.

- Няня, - обратилась Зухра  к Шахин, - а что же стало с джиннами, которых усыпили Бахтияр и пери?

- Джинны, похитившие пери, были маридами. Мариды могут превращаться в стариков с белыми бородами и носят в человеческом облике белые одежды, но в глазах у них сверкает огонь, а когда говорят, изо рта выходит дым. Они могут принимать вид животных и летать, но если приняли вид человека, то летать уже не в силах, тогда они передвигаются только на летающем ковре или на спине мужчины. Если бы они увидели Бахтияра, то он стал бы их рабом. К счастью, они едят и пьют, так что их можно опьянить вином.

Когда мариды проснулись и не увидели ковра и пери, они догадались, что были усыплены, только не знали кем. Они превратились в плотные белые облака и улетели, затаив злобу на неведомого обидчика.  А что с ними было дальше, узнаешь из другой сказки. Теперь же послушай, что было дальше с царевичем.
   
Как царевич Бахтияр упал в колодец

Прилёг царевич на ковер, но не успел даже немного отдохнуть, потому что помешал ему яркий свет. Поднял он голову и увидел, как в небе появляется прекрасный город, обнесённый прозрачной стеной. Он мог различить дворцы и храмы, дома, улицы и площади, сады и арыки и понял, что этот город не арабский, не персидский и не тюркский, а какому народу принадлежит, догадаться не мог. А над городом, распластав широкие, сверкающие всеми цветами крылья, парила огромная птица.
«Неужели это Симург?» - подумал Бахтияр, и его сердце замерло от восторга: значит близко Кавказские горы, где гнездится эта волшебная птица.
 
И этот золотой город так манил к себе, что поднялся царевич на ноги, сделал несколько шагов и протянул к нему руки, но вдруг что-то его толкнуло, и упал Бах-тияр с летающего ковра. Но было это не «что-то», а злобный марид. Он, невидимый, летел вдогонку за ковром, потому что узнал его узор. Столкнув царевича, марид рассмеялся и улетел, знал, что не выжить человеку при падении с такой высоты.

Долго падал Бахтияр, но вот уже совсем близко под ним горы и острые скалы.  «Прощай, дорогой отец! Прощай, любимая пери!» - только и успел подумать царевич, и тьма окутала его.

А когда Бахтияр очнулся и открыл глаза, не мог ничего увидеть, так темно было вокруг. «Что со мной?» - подумал он. – «Или я ослеп или умер и нахожусь под землёй? Живой я или нет?» Ощупав себя, царевич решил, что он жив, потому что ощущает свое тело: и руки, и ноги, и голову, и туловище, и оно было теплым, и сердце билось, и голова болела.
 
«Если я не в преисподней, то где?» - сказал Бахтияр вслух и услышал рядом с собой вздох. А затем чей-то голос произнес:
 
- Ты в логове ифритов. Они подбирают обессилевших людей и бросают сюда, в колодец, чтобы съесть. Я один из таких несчастных, как и ты.

- А скажи, почтеннейший, здесь так темно или это мои глаза утратили зрение?

- Да, здесь темно, и я тоже ничего не вижу.

- А бывает ли когда-нибудь светло?

- Только когда прилетает ифрит за своей жертвой. Его глаза полыхают огнём, да и сам он немного светится.

- И что бывает видно в этом свете?

- Стены колодца и люди на полу. Но сейчас нас здесь только двое, других недавно унесли ифриты.

«Плохо дело, - подумал Бахтияр. – Если я даже стану невидимым, то в такой тесноте громадному ифриту меня легко будет поймать наощупь». И он решил немедленно действовать: подполз к стенке колодца и начал продвигаться вдоль, ощупывая её руками. И вдруг почувствовал, что руки провалились в пустоту, словно там была ниша.
«Влезу-ка я в эту нишу, сделаюсь невидимым, и никакой ифрит меня не заметит», - решил царевич и стал протискиваться в это место. Но там не было стен, и Бахтияр полетел вниз головой в другой колодец.

Судьба была к нему милостива. Внизу он увидел свет и зелёную поляну с растущими на ней деревьями. Царевичу удалось ухватиться за ветвь дерева, он повис на ней, а потом добрался до ствола и спустился на землю. Да, это была земля, и над ней в голубом небе, в ярком сиянии парил тот самый золотой город, который Бахтияр видел с ковра. Только не было над ним великолепной сверкающей птицы.

- Шахин, - опять перебила Зухра свою няню, - как же он мог видеть один и тот же город на земле и под землёй? Разве такое возможно?

- Дорогая маленькая госпожа, на земле он видел мираж, то есть отражение города в небесном зеркале, а в подземном мире город был настоящий, - ответила Шахин.

- А как может быть небо под землёй? – спросила Зухра.

- Царевич узнал об этом, и ты сейчас узнаешь.

Что увидел царевич на подземной земле

Огляделся Бахтияр и увидел, что стоит на небольшом зелёном острове, а вокруг него – бескрайнее море. «Всё же лучше остаться голодным, но живым, чем быть съеденным», - подумал царевич и пошёл по острову. Посмотрел на траву и узнал в ней съедобную манну. Насытился он этой вкусной травой и прилёг отдохнуть. Сколько он спал, неизвестно, но когда проснулся, было всё так же светло, только город как бы стал ближе.

Стал Бахтияр кричать и махать руками, чтобы его заметили в городе. И в самом деле, из города вылетел золотистый орёл и опустился рядом с царевичем. Догадался Бахтияр, что надо забраться на спину орлу, так и сделал, и на спине птицы оказался в воздушном городе.

Его окружили светлолицые люди в необычных одеждах. Их речь была непонятна. Но царевич не растерялся, ведь он знал разные языки, поэтому на арабском, персидском, индийском и греческом наречиях произнёс приветствие и назвал своё имя и титул.

Его повели во дворец правителя. Там его ждали почтенные старцы, и он снова произнёс те же слова. Из старцев ему ответил один на греческом языке:
- Добро пожаловать, высокородный Бахтияр, в царство Иберию. Правит ею всемогущий царь Фаркаваз. Поживи у нас, осмотрись, а потом мы ответим на твои вопросы.

Долго удивлялся Бахтияр тому, что увидел. Дома и дворцы были сделаны из неизвестного ему камня, отливавшего перламутрово-золотистым блеском, отчего весь город казался золотым.
 
Женщины с длинными косами здесь не закрывали лица, не прятали фигуры, а напротив, подчеркивали тонкую талию искусными поясами. Они носили красивые одежды и украшения, а на головах у них были великолепные уборы.

Показали царевичу библиотеку, в которой хранились книги с древнейших времён. Здесь пользовались алфавитом, не похожим на арабский или греческий: буквы состояли из чёрточек, пересекающихся под углами или изогнутых в полукруг. Бахтияру сказали, что это древнее письмо асомтаврули.

Узнал также царевич, что в Иберии народ делится на четыре сословия. Первое составляют лица, из которых выбирают в цари самого старшего по родству и старшинству лет; второе лицо после него выбирается в верховные судьи и полководцы. Второе сословие составляют священники, которые наблюдают за справедливыми отношениями между жителями и за тем, что происходит наверху – в Кавказских горах, они же учат детей. Третье сословие — воины и земледельцы. Четвёртое — простой народ, рабочие и слуги. Все люди свободные, рабов в Иберии нет.

Странным показалось Бахтияру, что нет в городе базаров и купцов, хотя есть лавки с товарами, где каждый житель может взять всё, что ему нужно. Многое хотелось ему узнать об этом непонятном народе в летающем городе, поэтому он с нетерпением ждал, когда его пригласят для беседы.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ. Вы узнаете, как Бахтияр выспросил у мудрецов тайны страны Иберии и отправился домой, чтобы там устроить такую же жизнь. По дороге с ним опять было много интересных приключений.