Дневник моей революции. 50

     В комнату ворвались люди, которых мы с Дашкой чуть не пристрелили на эмоциях. Среди прибежавших на шум был Ник.
     - Я возьму наручники и прикую тебя к себе, - сказал Ник, после моего рассказа. – Как он тебя нашел?
     - Ник, Хьюго сказал, что здесь через несколько часов начнется хаос.
     - Марк! – крикнул Ник. Один из вошедших подходит к нам. – Марк, это тело можно допросить?
     - Вы после допроса можете получить труп.
     - Марк, если его не допросим, то будет трупов во много раз больше.
     - Уговорил. Мужики, тащите тело к хирургу.
     - Так у вас есть врач?
     - У нас есть хирург. Слегка тронувшийся врач, который нашинковал пациента на рабочем столе, а когда пришел в себя, совершил невероятное – сбежал из операционной и исчез. Теперь он у нас в качестве палача.
     - Допросите – кто его послал, зачем ему нужна Анна, а главное – что за хаос через несколько часов он нам предрек.
     Марк кивнул и пошел вслед за людьми, унесшими тело Хьюго.
     - Пойдем к программистам, они нашли нам кое-кого.
     Резервация десятого класса располагалась в заброшенном городе. Много лет назад власти решили, что реконструировать город, основные постройки и коммуникации которого были возведены в двадцатом веке, дорого и бессмысленно. Поэтому рядом с городом был создан современный поселок. Между новым поселением и старым городом располагалась тюрьма. Люди, выходившие из нее, селились или в поселке, или в резервации.
     Старый город заполнили люди десятого класса, преступники, контрабандисты, выходцы из тюрем и борцы с нынешним режимом. Власти отрезали резервацию от света, воды и газа, но они как-то умудрялись выживать. Колодцы, вырытые прямо среди улиц, угольные шахты на окраине города, уродливые ветряки на побережье, которые власти регулярно уничтожали. Продукты, одежда, лекарства, оружие, техника – все каким-то образом появлялось в этой резервации и власти, кажется, ничего не могли с этим сделать.
     Мы быстро передвигаемся по серому мрачному городу, смотрящему на нас заколоченными глазницами окон. Редко встречающиеся люди выглядят как в старых фильмах про апокалипсис, у большинства закрыты лица. Дроны летают и здесь, но стайками. Если один собьют, то у других будет шанс долететь домой и доложить обстановку. Здесь постоянно идет война, воюют местные и власть. Несколько раз резервацию полностью уничтожали, и каждый раз она возрождалась заново. Власти называют местных люмпенами, а местные называют себя свободными людьми. Властям не нужны эти свободные люди, но официально строй называется демократическим, поэтому радикально уничтожить весь десятый класс не могут, а вот бросить умирать – пожалуйста, ведь эту свободу вы сами выбрали.
     Мы заходим в один из подъездов и сворачиваем в подвал. Тут все настолько обветшало, что, кажется, если громко хлопнет дверь, здание рухнет. Железная на удивление крепкая дверь. Ник называет пароль, нас впускают. Еще одна лестница вниз. Похоже, что это уже построено позже. Или может быть это бомбоубежище времен Большой войны. Как ни странно, здесь есть свет и слышно жужжание техники. Мрачный низкий бункер, длинный стол посреди зала, деревянные лавки как из музея средних веков. Люди занимаются своими делами не обращая внимание на вошедших. Мы стучимся в одну из дверей по правой стороне. Дверь распахивается, и я слышу обрывок скандала.
     - Да ты не достоин его! Он всегда умел рисковать, а ты кто? Городское чмо. Беги к своей женушке с детками. Да они тебя не вспомнят через пару лет. Нет у тебя семьи там! – орал кто-то в глубине помещения.
     - Там такие же люди как ты, как он, как все здесь. Да они понятия не имеют, что тут происходит. Нам говорят, что десятый класс это люмпены, преступники и люди без правил. В чем я или мои дети виноваты, что вы так живете? За что нас уничтожать? – голос брата. Он охрип, спорят давно. Плохо дело. Иван упертый и совсем не переговорщик.
     -Ребят, времени мало, - вмешивается Ник, - мы словили шпиона. – В комнате все затихли. – Возможно, нас ждет облава. Давайте не будем терять время на ссоры.
     - Я знаю эту крысу, - тот же голос с которым спорил Иван, теперь я вижу его обладателя. Мелкий мужчина с фигурой подростка и лицом старика приблизился ко мне. – Из-за этой крысы нас и зачистят. Давайте ее пристрелим и тело подкинем, и брата ее пристрелим. Кому нам лучше подкинуть их тела?
     - Пристрелить всегда успеете. Может, поговорим о деле? – Ник пытается успокоить кричащего.
     - О каком деле с тобой можно говорить? Ты вообще военный! Наш классовый враг! Ты всегда приходил уничтожать нас! Насиловать наших женщин! Наши дети рождены от тебя! Вы заразили нашу воду и мужчины наши бесплодны. Все дети твои! Ты должен ответить за всех!
     - Здесь сканер есть? – спокойно ответил Ник на выпад мелкого. Нику протянули сканер, он передал его мелкому. - Отсканируй меня, раз ты такой умный. Я гей, женщина может мне быть только другом.
     - А она? – мелкий показал на меня, подсматривающую за всеми событиями из-за спины Ника. – С ней у тебя какие отношения? Геи не подпустят так близко женщину к себе. Она так к тебе прижимается, что …
     - Она мне как семья, - ответил Ник раздраженно, - мы теряем время.
     - Твоя семья? Значит, ты положил глаз на ее брата? Ребята, у нас тут два гея и баба-крыса. Кому секс? – словно на сцене дешевого театра начал кривляться мелкий.
     - Ты саботажник. Знаешь кто это? – Ник начал выходить из себя. Меня тоже достал этот мелкий. Я бы его пристрелила.
     - Ник, - с криком Марка распахнулась дверь, - пленник заговорил. Он сказал, что скажет все Анне. И еще, он умирает и знает это. Быстрее, надо успеть.
     Марк метнулся обратно, за ним, схватив меня за руку, рванул Ник. Я успела дотянуться до Ивана, его куртка выскользнула у меня из рук, но он побежал за нами. Так ручейком друг за другом мы двигались по пустому городу. Что-то зловещее появилось здесь. Этого не было еще час назад, когда мы шли в бункер. Я слышала только стук четырех пар обуви.
     И вдруг звук выстрела. Марк, бежавший первым, прижался к стене. Ник, повторив его маневр, прижал к стене меня, закрыв собой. Я обернулась назад, чтобы увидеть под стеной брата. Но … он был совсем рядом, в паре шагов от нас. Лежал, уткнувшись лицом в дорогу, раскинув руки, словно пытаясь собрать остатки разрушенного от времени асфальта. Под головой у Ивана образовывалась лужа крови, а в затылке была дыра.
     Я не успела испугаться или расстроиться, как увидела, что из-за плотных облаков на нас упали несколько боевых дронов. Зависнув в полуметре от земли, они пару секунд смотрели на Ивана, очевидно, фиксируя его смерть. Дроны рванули в сторону, с которой мы пришли, раздались выстрелы и взрывы, человеческий крик, где-то рядом шел бой. Среди новых звуков я с трудом разобрала голос кричащего мне Саши.
     - Анна, Ник! Оглохли что ли? – из голограммы, развернутой перед нами, на нас смотрел Саша. Это один из появившихся дронов транслировал нам изображение. – Анна, прими мои соболезнования и приказ – убирайтесь из этой резервации! Ник, через час вы должны отсюда выйти, через два стоять перед входом в тюрьму. Возьмите и спрячьте на себе оружие, вам надо прорваться в медицинский отсек. Ник, выполнять!
     - Александр, твой отец, - начал было Ник.
     - Нет времени на это! - разозлился Саша.
     - Саша, мой брат …
     - Я эвакуирую тело. Из-за убийства человека четвертого класса представителями десятого, операция началась немедленно. Я …
     Звук выстрела совсем рядом. Голограмма исчезла, а дрон немного провис вниз. В нем что-то задымило, и он взлетел вверх, унося с собой канал переговоров с Сашей.
     - Подлые шакалы, - прошипел Марк.
     Мы повернулись на звук голоса и увидели, что Марк стоит с винтовкой, готовый в нас выстрелить. Очевидно, это он только что подбил дрона.
     - Марк, ты что задумал? – Ник прикрыл меня собой, спрятав за спину.
     - Подлые шакалы, сбежать хотите. Навлекли на нас зачистку и в нору свою безопасную сбегаете. Нет, вы останетесь здесь.
     Выстрел. Ник откидывается на стену, вжимая меня в холодную бетонную поверхность здания. Автоматная очередь раздалась сразу после выстрела. Как винтовка может так стрелять?  Ник отходит от стены, освобождая меня, и осаживается на землю недалеко от Ивана. Боевой дрон с коротким дулом автомата поворачивается к нам. Проходит несколько секунд, и я понимаю, что он не будет по нам стрелять, он нас охраняет. Марк лежит на спине, со злостью глядя в небо, его винтовку отбросило на середину улицы. Его убил дрон. Но Марк в нас стрелял. Ник! Ник сидит на земле, наклонившись вперед, словно немного не в себе.
     - Ник!
     Мой ангел поднимает голову и смотрит на меня мутными глазами.
     - Возьми у меня в куртке пакет. Разорви упаковку. Там шприц. Сделай мне укол, просто выдави все содержимое в меня. Потом из маленького флакона брызни на рану - на входное и выходное отверстие. И затяни сверху зеленым бинтом, - голова Ника опустилась ему на грудь.
     Я разворачиваюсь к стене, и меня тошнит остатками скудного завтрака. Брат убит! Ник ранен! А я блюю. Тряпка. Сплевываю. Отталкиваюсь от стены и начинаю делать то, что сказал Ник. Рукав куртки из черного цвета становится бурым, пропитываясь кровью. Мне даже смотреть туда страшно. Кружится голова, дрожат руки, но Нику еще хуже. Делаю укол. Надо раскрыть рану разрезав одежду, но мне не чем, надеюсь, что сойдет и так. Руки трясутся, я бинтую рану поверх куртки. Туго бинтовать, или нет? Боже, как страшно! В небе над нами покачивается боевой дрон, охраняя нас от неожиданностей. Пуля попала в плечо и прошла навылет. Хорошо, что Марк промахнулся. Плохо, что все-таки он ранил Ника, но из всех ранений, хорошо, что в руку. Бедный Ник, недавно я его чуть не убила, неудачно подстрелив снайпера. Теперь вот это. Ник, не будь тебя, я бы уже, наверно, погибла. А не будь меня, ты бы не вернулся на эту ужасную работу, а красовался бы себе в клубе. Закрепляю бинт. Смотрю в лицо Нику. Он бледный, но глаза уже вменяемые.
     - Ты справилась, малыш. Помоги мне встать и пошли.
     Я встаю и помогаю встать Нику, тяну его за здоровую руку.
     – Винтовку подбери.
     Я подбираю винтовку, возвращаюсь, чтобы попрощаться с братом – целую его в висок, стараясь не смотреть на его рану. Ныряю под руку Нику и мы пошли. Дрон плывет над нами.