Амбар

Рут до упора нажала кнопку стеклоподъемника. Пропитанный влагой и озоном ветер ворвался в салон машины. Смел пыль на панели передач, грубо раздвинул волосы на макушке Рут, и снова унесся в сторону сонно покачивающегося в темноте кукурузного поля.
-Том, посмотри как красиво, -девушка выглянула наружу.
Пахло грозой. Усиливающийся с каждой минутой ветер гнал зелёные волны от дороги к торчащей посреди поля водонапорной башне.
-Том, ну посмотри же! Она похожа на треножник из "Войны миров". И закат такой, будто небо горит.
-Не похоже. У неё четыре ноги.
-Ты такой приземленный.
-Поэтому я меняю пробитое колесо, а ты любуешься природой. Закрой окно. Кто-то едет,- Том захлопнул дверцу багажника и, не спеша, направился к притормаживающему у обочины автомобилю.

Каждую субботу мистер Грин выгонял из амбара свой потрепанный, но всё ещё крепкий пикап и, не закрыв за собой ворота, отправлялся до ближайшего города, пропустить стакан- другой.
Когда шум удаляющейся машины становился тише, из дома выходила миссис Грин. Оставив у порога тяжелый таз с мокрым бельем, она шла к воротам, но так медленно и нехотя, будто специально ждала, когда в них успеет проскользнуть субботний гость- отчаяние. И оно всегда успевало. Сначала ползком, вдоль пустых собачьих вольеров, потом смелее, бегом, не оглядываясь, через двор, к старым ржавым качелям. Запрыгнув на них-раскачивалось, ехидно подмигивая в предвкушении черной глазнице окна стоящего неподалеку амбара.

Услышав знакомый, скрип Рут вздрогнула, и, инстинктивно сжав ослабленные ноги, натянула одеяло на голову.
Так тише, но недостаточно. И не поможет. Всё равно придёт миссис Грин. Выльет ведро со зловонными отходами. Сдернет одеяло. Влажной тряпкой, с налипшими к ней кусочками хозяйственного мыла, оботрет Рут: лицо, ноги, руки. Пройдется грубой "щёткой" по волосам, свяжет их в тугую косу, дёрнет за веревку, проверяя на прочность, и равнодушно взглянув, уйдет.

Следом за матерью, чуть позже, приходил Стивен: коротко остриженный, высокий, крепкий, как обтёсанная ветрами каменная плита. В одной руке он держал миску с покачивающимся в мутной луже бульона куском мяса, в другой- кружку с остывшим по дороге чаем.
Подойдя к Рут, парень ставил еду рядом с ней на пол, и аккуратно, стараясь не коснуться девушки, брал одеяло, чтобы встряхнуть.
Взмах, второй, третий... Когда изгнанный из ватного плена серый косяк пыли неподвижно застывал в воздухе, Стивен снова укрывал Рут. С опаской оглядываясь на дверь, он доставал из кармана брюк пару крекеров или несколько извалянных в крошках табака шоколадных долек, клал возле миски, и быстро, не оборачиваясь, выходил из амбара.

Том теперь приходит всё реже. Первое время они много разговаривали, спорили. Прикрыв ладонью лоб, Том ходил из угла в угол, осматривал дверь, замок на стоящем внутри амбара пикапе мистера Грина, веревку, намертво впившуюся в запястье Рут. Оставшись недовольным, сердился, и, безвольно опустив руки, садился напротив девушки.

Стараясь не смотреть на круглое чёрное отверстие, с запёкшейся по краям кровью, Рут мысленно брала любимого за руку, подносила ладонь к своим губам, целовала и тихонько плакала. Потом, ненадолго задумавшись затихала, отталкивала от себя Тома и начинала кричать, обвиняя его в том, что случилось. Почему не защитил её? Почему оставил в машине без ключа? Чем сильнее распалялась Рут, тем расплывчатее становился Том, и, в конце концов исчезал, оставляя её одну, в запертом наглухо огромном деревянном ящике.

Девушка быстро затолкала сегодняшнее лакомство в рот и, толком не разжевав, проглотила. Суббота... День Любви и Покаяния. Так говорит мистер Грин. Достает из кармана охотничий нож и отмечает каждую на руке Рут- тонкой красной линией, с маленькой живой точкой в конце.

Сегодня всё как всегда. Сквозь узкую щель виден дом с облупившейся крышей и ржавым водостоком, стоптанные башмаки миссис Грин, снующие туда-сюда и выдавливающие из старых клавиш крыльца скрипучую, зудящую "ля". Постепенно темнело, глухой стук молотка Стивена, работающего на заднем дворе, затихал. В окнах дома загорался свет, отбрасывая желтые блики на тянущиеся к небу сочные языки кукурузы.
Пробежав мелкой рябью по луже, ветер остановился посреди двора и резко задрал одну из сохнущих простыней: на дороге асфальтированной туманом мелькнули две фары. Рут отпрянула от своего тайного окошка.

Мистер Грин припозднился и был пьянее обычного. Загнав пикап внутрь амбара, он вышел наружу, умыл раскрасневшееся лицо из бочки с дождевой водой, обтер налипшую к подошвам сапог грязь о крыльцо и вернулся. В предвкушении щёлкнул подтяжками, скинул их с плеч, расстегнул брюки и направился в угол к Рут.
Змейка цепочки переплелась с сальным черным шнурком: холодные металлические язычки нательного крестика и ключа от пикапа скользили вверх-вниз по груди девушки, жёсткая борода колола щёки и губы.

Сто. Обычно их было не больше. Рут закрыла глаза и начала считать, мысленно погружаясь в перешептывающиеся в темноте заросли кукурузы. С каждым новым толчком, ноги несли её быстрее и быстрее, вперед, к водонапорной башне. Продравшись сквозь последний кордон остроконечных листьев, Рут взбиралась на самый верх. Только здесь она чувствовала себя в безопасности.
Скрестив ноги, девушка садилась на оцинкованную, в ржавых подтеках крышу, и ждала, когда все закончится. Иногда молилась, иногда представляла рядом с собой Тома- живого, с широкой улыбкой на лице. Последний толчок опрокидывал Рут с крыши обратно в действительность.
Сегодня его не было. Неестественно дернувшись, мистер Грин захрипел, схватил девушку за волосы, и, потянув за собой, завалился на бок.

Рут замерла. Боясь даже вздохнуть, не отводила ни на секунду взгляда от неподвижно лежащего рядом с ней мужчины- он был мёртв.
Сердце бешено заколотилось. Она одёрнула задранную до груди юбку и подползла ближе. Достала из кармана брюк нож и попыталась разрезать шнурок, на котором висел ключ от пикапа. Бесполезно. Лезвие хоть и было острым, но постоянно соскальзывало, натыкаясь на обвившую шнурок цепочку. Рут переложила нож в левую руку: нужно освободиться от веревки, которой она была привязана к торчащему из пола крюку. Скорее. Всего несколько метров отделяло её от автомобиля и свободы. Протаранить дверь амбара. Вырваться. Она успеет. Пронестись по двору к воротам быстрее ветра... Злорадно скрипнули качели.
- Рут?
Голос Стивена оказался тихим и мягким, как и он сам. Парень равнодушно рассматривал лежащее у стены тело отца, со спущенными до колен штанами.
- Это не я. Он сам. Не я, -от неожиданности девушка растерялась. Попыталась подняться на ноги, но пошатнулась, выронила нож, тут же быстро подняла его и неуверенно направила на парня.
- Успокойся, пожалуйста. Знаю. Сердце. Давно. Я помогу тебе,- Стивен подошёл к отцу, брезгливо толкнул его в живот ногой, приподнял голову и стянул с шеи ключ,- Тебе ведь нужен ключ, чтобы уехать, да, Рут?

Сто девяносто пять, сто девяносто шесть... Теперь их было больше двухсот. Поджав ноги к подбородку, она сидела на крыше водонапорной башни, монотонно раскачиваясь назад и вперёд, в такт бушующему на земле кукурузному полю. Бежать было некуда...