Маркиз

Еще в детстве, когда мы с сестрой не доставали до пупка своих родителей, у нас появился новый член семьи - Маркиз.
Мы гуляли на ВДНХ и в павильоне свиноводства, среди грязных, визжащих свиней нашли котенка. Это было маленькое, блохастое создание, с полосками на шкуре от лап до хвоста. Мы с сестрой разнылись и уговорили взять его с собой.
Очень быстро котенок подрос и показал, на что он способен. Маркиз был однолюб и выбрал меня в качестве своей хозяйки, остальных он не признавал. Мне досталась вся сила его любви, все послушание и ласка. Он терся у меня под ногами, мурлыкал и требовал почесать шею.
У нас в квартире есть длинный, серый коридор, который соединяет кухню и детскую. Однажды моя младшая сестренка шла по коридору и ни о чем не подозревала. Тем временем Маркиз притаился сзади за небольшим выступом, разграничивающим прихожую от жилого пространства. Его хвост крючком вилял то вправо, то влево. Когда сестра проходила мимо него, Маркиз выпрыгнул из укрытия и повис где-то на ноге. Сестра очень испугалась и заплакала.
Летом к нам в гости приехал дедушка. Он работал дальнобойщиком и часто привозил нам овощи и банки с вареньем из деревни. Вместе с ним приехал Шурдук – его друг и напарник. Шурдук очень громко разговаривал и жестикулировал. Он был плотный, живой человек и чем-то напоминал Федерико Феллини. Маркиз сидел на кухне возле дивана. Он не боялся новых людей, а приходил и изучал их. Иногда Маркиз напоминал уголовника. Он как-то так недобро смотрел на новичков, взглядом прожигая насквозь, словно знает все их скрытые помыслы. И в этот раз он внимательно наблюдал за новым гостем. Его хвост крючком вилял в разные стороны. Шурдук принялся рассказывать анекдоты про шоферов. На самой кульминации, когда дедушка и все вокруг уже смеялись, Шурдук принялся раскатываться от смеха. Его тело тряслось, и он не мог остановиться. Маркиз, то ли от злобы остервенев, что его не замечают, прыгнул на Шурдука и расцарапал ему лицо. А дальше были крики мамы, которая пыталась поймать Маркиза и отметелить, пролитая зеленка, извинения папы. Вердикт был принят основательно - надо от этого зверя избавляться.
- Только через мой труп - закричала я, - Я из дома сбегу, если Маркиза выбросите!»
Дедушка сжалился толи над ним, толи надо мной и отвез Маркиза в деревню. На этом приключения не закончились. Дедушка часто звонил и рассказывал очередные новости про Маркиза.
Среди деревенских котов Маркиз сделался главарем. Он свободно бродил между грядок с редисом, картошкой, капустой и только был виден его загнутый хвост. Соседки говорили дедушке:
- Вон твой пошел! Гляди - гляди, он уже у Лешки!
Там, вдалеке, возле огромной жерделы, начинался участок Лешки - соседа.
Маркиз иногда не приходил домой несколько дней, но всегда возвращался. А на утро соседи приходили и жаловались на Маркиза, что тот побил их котов. Мой кот всегда оставался победителем!
Весенним вечером бабушка вышла подмести двор и нашла возле порога завернутый кулек. Она развернула его, достала содержимое – внутри лежал кусок сала, обернутый бумагой.
- Дед, глади, Маркиз что нам принес! Добытчик!
И дедушка, и бабушка с удовольствием съели сало.
Спустя пару недель пришла запыхавшаяся соседка Люда. Она кричала, требовала, чтобы Маркиза увезли куда подальше, а то она его отравит! Люда сварила кастрюлю борща на всю семью и оставила ее под навесом остужаться. Сверху крышки положила тяжелый камень для заточки ножей. Люда отлучилась ненадолго по своим делам и когда вернулась, увидела грустное зрелище – Маркиз сбил лапой круг, сбросил крышку и спокойно поедал мясо из кастрюли. Суп пропал, его можно было вылить. Дедушка ничего не мог поделать, т.к. все соседи ополчились на Маркиза.
Когда наступило лето, я приехала в деревню. Обняла дедушку и бабушку, прошлась по огороду. Маркиза нигде не было видно. Я позвала его:
- Маркиззз, кис кис кис, - никто не отозвался. - Хмм, странно. Может, он придет к обеду?
Я села есть любимый бабушкин борщ, только что приготовленный. Отложила кусочки мяса на край тарелки - это Маркизу. Но кота все не было. Я спросила дедушку, где же мой кот? Он признался, что Маркиза увезла соседка в другую деревню, более глухую, чем наша. Там он живет, как хозяин: пьет свежее коровье молоко, ходит между могил старого, заросшего кладбища. Кукушки поют свою однообразную песню и всегда можно спросить, сколько жить осталось. Сухие колючки так плотно выросли возле входа, что и не пробраться. Зато всегда виден хвост крючком, то приближаясь, то удаляясь вновь.