Не исповедь змея

Накарканная израненная жизнь с шумом в стекло
Въедается по типу свежей научной лекции.
Ураган уносит наверх обхарканный недостатками дом,
А также позывы потребления алкоголя и секса.

В биографической морозилке гниющее мясо,
На полках шкафных вонючие чипсы с сыром, -
Глаза в эйфории выкатывают из транса,
Принимаются поздравлять хозяина с новым миром.

А лестница к миру - всегда старые перила,
А спасение - жизнь без мер, каторг и забот.
Наверное, тому спасителю огромное спасибо
За то, что лестницу жизни возьмёт и перевернёт.

По привилегированным законам спящего царства
С насильственной статистикой и законодательным произволом,
По сути, вообще нечего здесь опасаться,
Но есть одно "но": ты должен быть раскован.

Ты должен быть раскован, словно всегда дома,
Словно выпустил зверя наконец-то на свободу,
Словно тебе нравятся эти запылённые катакомбы,
Словно голову чью-то в воду, словно всё это норма.

Правда, вспомни! С каких вечеров зарождалось твоё существо?
С каких таких времён ты наблюдал прекрасные сны?
Когда роль играло всего лишь одно (одно!) вещество,
И когда мальчишки думали круглыми сутками о чистой любви.

Не волновали экспериментальные опыты над возрастом,
А друзья с тарзанки макушкой о дно длинной реки.
На поверхность выбирались заморочки подростковые,
Какими и должны были быть проблемы твои.

Выбирался унаследованный корень на верхний этаж,
Захватывая с собой эмоции-други и эмоции-враги.
Или отступал от драки, или входил в раж,
Отмечая с годами равномерно постукивающий жизни ритм.

Шагнул на ступень, показались знакомыми,
Опять же наблюдаешь проецирование знаменитых картин,
С которыми сам себе всё устроил.
Мораль такова: этот период тебе был необходим.

Да, пожалуй! Он был необходим, как солнце
Или как луна, а, может, как звёзды или же даже кислород.
Заглатывал сезоны огромными порциями,
Ожидая, когда в миг всё это перевернёт.

С кровью на руках в драматических аспектах,
С ложью в глазах, подступая к краю,
Вырывая из воздушных масс по сегменту
И в темпе вальса в собственном болоте утопая.

Зазубривая истину по ночам, не следил за действиями.
Ты пускал на ветер слова, а потом немножко о них жалел.
Ох, а как же разглагольствовал ты, сея тут мерзость.
Как ты любил отвернуться от противных дел!

Легкомысленности противник, но безответственности сторонник.
У тебя сухой океан противоречий на уме!
То умник, то добряк, то злодей, то моральный подонок
Вычерчивал кривые линии не на песке - на руке.

Болтал о религиозных шлюхах, о религий продаже,
О коррумпированных ублюдках, несущих псевдо-крест,
А сам зависал в той скважине, считаясь пропавшим,
Ссылаясь на якобы повседневный лепет и бред.

Стоял спиной к близким, корча иллюзий рожу,
Одновременно притворяясь слушателем искренним.
С бедолагами шизофрениками вы весьма похожи;
Только ты не бедолага. Ты эгоист и лицемер!

А ещё убийца надежд, а ещё ты мошенник жестокий.
Ты врёшь сам себе. Значит, не знаешь ты правды.
Ты хитрый тихушник, смеёшься над убогими,
Хоть убогий сам, и прекрасного нет рядом.

А чувства ты продал, коль отметка двигалась к тридцати.
Понимающим отзывчивым ребёнком был и кем стал!?
Оправдываться мог, мол, пошёл не по правильному пути,
Но путь твой! Разве об этом ребёнок мечтал?

Об убийствах, о садизме, о порочных кругах
Писался роман ужасного-ужасного маньяка.
Каждый раз он смотрел на бездомных, смеясь,
Подкидывая монету демонстративно над грязными головами.

Однако... Время расставило всё по местам,
Расставило дела, события и тебя, мой дорогой.
Как бы не желал ты начать сейчас с чистого листа, -
Ничего не получится, поскольку чистого желания ноль.

С прибоем проснёшься ты посредством мощного пробуждения,
Поймёшь: то чистовик. Ошибки, пожалуй, теперь недопустимы.
Ты попросишь Создателя о некоем перерождении.
Иррационально завопят, несомненно, части конченного кретина.

Будет поздно. В Аду попросил о Рае,
Осознав вину лишь в момент наказаний.
По сию секунду притворяешься раскаявшимся.
Признаний не будет. Нет.

Опустился на колени. Взор наверх.
Истерика вызывала и нытьё, и странный смех.
Он подождал, пока утихнет багровый свет
Заката, подождал и снял бронежилет.

Не спасёт, видимо. А дальше пусто.
А дальше протянутся фальшивые чувства.
Не тряси огни лучше, - мало ли подерутся.
Очевидно, в случае чего прыгнешь в кусты.

Сидел на коленях он, разгребая ответы.
Ничего не было. Он не почуял. К сожалению.
Пробежавшись повторно по всем фрагментам,
Не нашёл ничего, кроме нового влечения.