Вот такая психосоматика

 ***  Рассказ из сборника С.Е.Золотухин «Что было то было…»
Документальные истории из жизни врача.  ***

Мой товарищ, сокурсник, наводил порядок на квартире родителей. Это было уже после  их смерти. Так вот, там он обнаружил много фотографий времен своей молодости. Он пригласил меня к себе их посмотреть, но это был только предлог.

Когда я пришел к товарищу, у него в доме была взрослая дочь, недавно приехавшая из столицы. Марина работала клиническим психологом в какой-то частной московской клинике. Когда-то она училась в Лондоне. Я ее знал с детства, но давно не видел, она за это время стала взрослой, похорошела, и, насколько мне было известно, собиралась замуж за поляка. Характер у Марины был, как по мне, так несносный, и уж больно острый язык. Родители просили меня с ней поговорить на очень деликатную тему, опасаясь, что сами могут ее травмировать. Но об этом позже.      

Когда мы с товарищем заканчивали просмотр фотографий в комнату вошла Марина.

- Дядь Сережа, вы еще в свою больницу психолога не взяли? – спросила она.

- В нашей больнице и в институте психолога нет, да мне в отделе он и не нужен, - ответил я. – А ты что, из столицы сбежать хочешь?

- Нет. Я просто почему-то подумала, что психолога все же вам недостает. Могу объяснить.  Мне ваши популярные статьи, которые вы писали в начале века в газете «Мир здоровья», что греха таить, нравились и в какой-то мере они определили даже мою будущую профессию…

- Марина, я никогда ничего не писал по психологии. О больных, о микробах, о паразитах и о всяких там механизмах болезни и травмы - было дело, писал.

- Мариш, - вступил в разговор отец, - Евгеньевич, ты забыла, не психолог, он реалист, он специализируется на изучении  материальных причин болезни.

- Да, я помню, в школе проходили, причина материальна… Только не все болезни вызываются материальными причинами. К сожалению, врачи недооценивают роль психики, - сказала Марина. Она, видно, сильно томилась в доме родителей и ей не с кем было общаться, а тут появился новый коллега, профессор, и почему бы ему не поморочить мозги? Так, наверное, думала она. - Вовремя не решенные психические проблемы личности, - продолжила Марина, -  уходят в подсознание. Там они накапливаются и разрушают личность, проявляясь соматическими болезнями или расстройствами психики. Вы, врачи, начинаете воздействовать на симптомы болезни, на материальную причину болезни, если думаете, что ее нашли, но успех такого лечения в лучшем случае бывает нестойким. Сознайтесь, ведь не все болезни можно вылечить химией?

- Но лечим же, - робко возразил я.

- Я недавно вела молодую женщину. Наши специалисты ее с ног до головы обследовали. Никаких соматических болезней не нашли. И муж в порядке. Внешне приличная семья. Проблема одна: срывалась у нее беременность. А что оказалось? Мужа она своего не любила вовсе. При этом вздыхала за одним гинекологом из нашего центра. Все время у него консультировалась и лечилась. Признаться в любви она ему не могла и изменить мужу тоже. Ее  религиозное воспитание не позволяло это сделать. Можете представить, в каком стрессе жила. Вот из-за этого и срывалась беременность. И где материальная причина этих срывов?

- В гормонах. Какой у нее кортизол был? Можно было докопаться, - ответил я. – А вообще тебе, вижу, интересно выяснять, из-за чего у пациентов появляется тот или иной признак болезни или сама болезнь?

- Еще интересней узнавать, что хочет сделать субъект со своими симптомами болезни или с самой болезнью, - подхватила мысль Марина.

- Известно, что он хочет, - включился снова в разговор отец. – Ему нужен больничный лист или группа инвалидности, чтоб получать деньги и не работать.

- Это примитивно, но тема действительно касается мотивации. Болезнь можно использовать и во вред, и на благо себе. А еще для отдыха, для нахождения сочувствующих тебе лиц и для шантажа, конечно. С ее помощью люди добиваются внимания. Вспомните поведение детей, как они ловко придумывают себе болезни, чтобы родители проявили к ним любовь. А некоторые взрослые в болезни ищут способ своего существования. Они болезнью заполняют свое свободное время. Пенсионеры вечно говорят о болячках. Богатые леди посещают психоаналитиков, фитнес-центры и  борются с лишним весом.  Это оправдывает их несостоятельность. Болезнь нужна многим, как способ избежать наказания или неприятного дела. С больного взятки гладки, заболел – и не буду отвечать по закону, заболел – и не поеду в командировку, так ведь? А еще с помощью болезни можно оттягивать принятие важных решений…

Врач, беседуя с больным на приеме, должен помимо симптомов, узнать у пациента цель его болезни. Выявление такой цели позволит врачу либо правильно построить план лечения, либо, наоборот, избавиться от него, потому, что подсознание больного не желает излечения.

- Я слышал, что современная психосоматика может по отдельным психическим симптомам болезни и по ее специфическим механизмам определить конкретную соматическую болезнь, которая разовьется через некоторое  время.   К примеру, ваши коллеги могут сказать, что через пять лет у обследованного ими субъекта появится ишемическая болезнь сердца, а через семь лет – рак желудка?

- Именно в этом направлении она и развивается. Что-то клиническая психология может уже сейчас, а что-то еще в перспективе, - многозначительно ответила Марина.

- Тогда давай так, я рассказываю тебе эпизод, в котором проявляется личность человека, а ты мне говоришь, чем этот человек может заболеть через несколько лет. Людей, которых я тебе буду представлять, я знаю хорошо и знаю их болезни. Удивить меня сможешь?   

- А приз в студии будет?

- Обязательно.

- Ладно, я готова.

- Тогда слушай, - начал я разговор, помня, для чего по-настоящему меня пригласили в дом друзья. - У одного молодого человека, назовем его Василием, семейная жизнь в последние годы не складывалась, но был у него ребенок и, возможно, что только благодаря этому семья их не распадалась. Этот человек начал встречаться с женщиной, которая к тому времени развелась со своим мужем и была свободной. Детей у нее не было, но она их сильно хотела. Разумеется, любовники встречались в доме у свободной женщины. Жена Василия ничего не знала об измене мужа. Но все тайное когда-нибудь становится явным.

Желая ускорить развод, женщина, назовем ее Клавдией, стала через своих подруг и соседей по телефону сообщать жене любовника об их тайных встречах.  Жена начала подозревать супруга, разыгрывала сцены. Но разводиться она не хотела, вернее, не могла в силу семейных традиций и множества других очень важных причин. Муж изворачивался, врал. Он не мог понять, как его жена узнавала о его похождениях. Клавдия же свое участие в организации всех этих представлений начисто отрицала. Потом она сообщила Василию, что беременна.

 Василий должен был принять решение, с кем ему быть. По его инициативе состоялся семейный разговор. Жена рассказала, что ей всегда звонили, когда он задерживался на работе или в командировке. А что по поводу не родившегося ребенка, то она не будет против, если Василий станет ему помогать, когда тот родится. И вообще, она все забудет и простит, если, конечно, муж останется в семье и порвет свою порочную связь. В общем, жена убедили супруга. Тот, соответственно, поговорил с Клавдией, сказал, что ошарашен ее предательством, но будет ей с ребенком помогать, и на этом их связь заканчивается.

Тогда Клавдия ничего не сказала, но к последнему акту драмы она решила хорошо подготовиться.  И вот через пару дней Клавдия сообщает своей знакомой, что собирается покончить с жизнью. Подруга тут же оповещает Василия. Василий, понимая, что всякое может случиться, просит товарища, реаниматолога по профессии, поехать вместе с ним.

На звонок  открыла дверь хозяйка квартиры, которая опечаленной не выглядела, а даже наоборот, была соблазнительно прелестной. Перекинувшись парой слов и убедившись, что жизни Клавдии ничего не угрожает, друзья покинули женщину и разъехались по домам.

 Переступив порог своего дома, Василий услышал телефонный зуммер. На проводе была жена. Она сообщила, что недавно ей на работу звонили и просили срочно приехать на адрес и посмотреть чем занимается ее муж. На всякий случай она перезвонила Василию на работу, а потом домой. Василий успокоил жену, хотя мысленно представил себе сцену,  в которой он мог бы играть главную роль, если бы не взял с собой товарища и если бы соблазнился попрощаться с Клавдией другим способом.

- Дядя Сережа, а что это за «Санта-Барбара», покороче можно?

- Да, я уже почти все рассказал, но хочу все же завершить свое повествование. Так вот, жена Василия его по-настоящему не простила, вспоминала, скандалила. Клавдия этому всемерно способствовала, периодически организуя разные звонки по телефону, хотя сама она через несколько месяцев вышла замуж за очень состоятельного разведенного  мужчину. Правда, с ним она долго не прожила, развелась и снова вышла замуж. Василий выпивал, побывал в горячей точке, вернулся из нее  другим человеком, вскоре даже бросил пить и курить. Из семьи ему пришлось уйти, иначе его психика не выдержала бы, но жене и сыну он помогал, сыну дал образование, как, впрочем, и дочке Клавдии. Жена Василия болела, но особо не лечилась, потому что хотела, чтобы муж о ней хоть иногда заботился, приходил к ней с сочувствием и лекарствами… Прошло много лет.

Так вот, несколько дней назад у нас в клинике умер пациент Петр Степанович. Последние лет двадцать он жил в Израиле. Сюда приезжал по делам. Его машина разбилась. У него была тяжелая травма внутренних органов и костей скелета. Я его помнил, когда после Абхазии, пришел к… Клавдии, проведать. А там… у нее… муж. Мы с ним пили всю ночь.

- Стоп, дядя Сережа, я перестала понимать, кто этот Петр Степанович? И куда делся Василий?

- Петр Степанович – мой пациент и… твой биологический отец, - наконец выговорил я. – Дальше пусть тебе родители рассказывают.

Когда я долго излагал историю о Василии, о Клавдии и о других персонажах из кухни тихо, как мышка, прошмыгнула и села на диван Татьяна Ивановна, мать Маринки. Она все время молчала. Теперь пришла ее очередь говорить.

- Марина, Петр Степанович, действительно твой биологический отец, - начала она. – Мы с ним развелись сразу после твоего рождения, как только я узнала, что он состоит в бандитской группировке. Тогда он оставил нам много денег и ушел. Я его больше никогда не видела. С  Николаем и дядей Сережей мы учились в нашем медицинском институте. С Николаем поженились. На деньги Петра Степановича ты училась за рубежом.

- Маринка, я как был твоим отцом, так им и остаюсь, - сказал Николай. – Во время лечения Петр Степанович составил завещание. Завтра должен прийти нотариус, и ты должна написать заявление, здесь в банке у него есть деньги, есть недвижимость в Израиле… Можешь от всего этого отказаться.

- Во, дела! – только и вымолвила Марина. – А тему как развили! А я: «Вы еще в больницу психолога не взяли?». Он бы сейчас и мне пригодился.

- Ладно, вы тут разбирайтесь по-семейному, а я пойду.

Маринка вместе со всеми поблагодарила меня, улыбнулась и, прищурив хитро глаза, сказала, что мы  обязательно должны закончить начатую беседу:

- Главное, чтобы дядя Вася не был против!

 У моих приятелей все сложилось хорошо, но мы  больше с ними не встречались. В начале гражданской войны на Донбассе они уехали в Польшу.



      



 


Рецензии