Зимний приз

     Это было давно.... Я часто начинаю свои произведения именно так. Не потому, что хочу придать им ореол мемуаров, а потому, что это действительно было давно.

Началось все в сентябре 1969 года. Мы только вернулись из поездки в Крым, в школу еще рано, в сад я не ходил, но к делу пристроить меня необходимо, по мнению бабушки. Недалеко от нас был ДКШ. Дом комсомольца и школьника с массой разнообразных кружков.  В изобразительных кружках мне делать нечего, только руку испортят, по мнению художника Папы. К музыке я не тяготел вовсе, танцевальных талантов во мне не обнаруживалось и в результате долгих обсуждений на семейных советах мне достались на выбор два кружка: Судомодельный и авиамодельный. В те годы я очень любил посещать музей морского флота на Сретенке, где застревал у моделей кораблей. Мне очень хотелось такую модель.

Выбор пал на судомодельный кружок. Пусть научится работать руками, говорила Бабуля. С тем напутствием я и оказался в дверях судомодельного кружка и попросил записать в него.

Тогда было все запросто, записали в журнал, пояснили дни занятий и вперед....

Высокий, сутуловатый старик в черном рабочем халате, седые волосы наподобие ограды на выпасе топорщились вокруг лысины, поглядел на меня с сомнением.

....Годков-то тебе сколько?

....Шесть с половиной,- бодро ответил я упирая больше на половину.

....А делать какую модель хочешь?

Я неуверенно пожал плечами, но быстро нашелся.
 
...."Варяг" хочу построить.

....Варя-яг? Почему?

....Ну, он такой героический, не сдается врагу и красивый...

....Да ты хоть представляешь его?

....Ну, да... Красивый такой, на "Аврору" похож.

Старик рассмеялся дробным стариковским смехом. Сухой крепкой рукой взял за плечо.

....Пойдем, герой, покажу тебе "Варяг".

Мы прошли в подсобку, старик с верхней полки снял ящик и поставив на стол открыл боковую крышку. У меня перехватило дыхание, там стояла прекрасно выполненная модель крейсера "Варяг". Модель была огромна по моим меркам и настолько красива, что мне немедленно захотелось сделать такую. Я уже видел ее у себя в комнате, слышал плеск волн, ощущал, как покачивается палуба под ногами.
Видно, это отразилось на моем лице, старик хмыкнул и закрыл крышку.

....Справишься? Это сложная модель. Может по проще посмотрим, торпедный катер там какой....?

....Я справлюсь, справлюсь..."Варяг".

Старик вздохнул тяжело, видно он знал, чем все это закончится. Поставил ящик на полку и пройдя со мной в класс записал меня в журнал. Сказал, что заниматься будем по вторникам и четвергам с четырех до шести вечера, и что зовут его Аким Васильевич. На том и распрощались. Я окрыленный мечтой побежал домой.

Это была моя первая встреча с замечательным человеком Акимом Васильевичем Таракановым. Человек легенда, сподвижник Зюрина, друг Олега Кошевого, того самого из Молодой гвардии, который был авиамоделистом. Аким Васильевич стоял у истоков Советского авиамодельного спорта, воспитал плеяду Советских авиамоделистов чемпионов. На склоне лет руководил Авиамодельным и Судомодельным кружками в ДКШ Дзержинского района Москвы.

Я благодарен ему, он разглядел во мне авиамоделиста и легонько толкнул... Легонько, но инерцию этого поступательного движения я ощущаю и сейчас. Но случилось это на целый год позднее описываемых событий.

А в ту зиму я строил "Варяг".... Этим наверное все сказано. Я как-то разобрался с чертежами, ох, надо было видеть мои каракули и даже приступил к постройке. Аким Васильевич извлек три толстых липовых доски из кладовки и сказал, что это мой корпус. Доски надо отстрогать фуганком и выпилить из них теоретические ватерлинии. Легко сказать отстрогать, если фуганок больше меня по росту.... Я героически возил фуганком по доскам, но строгать силенок не хватало. Аким Васильевич поворчал немного, дескать кашу плохо ем, но помог. Далее пошло еще хуже, разметить-то доски я разметил, но лучковая пила была ростом  больше меня на ладонь. Ох пила... Все пила и пила. По линии пилить не удавалось, все вкривь и вкось, застревает пила от перекоса, я дергаю, ни в какую. И я сбежал с поля боя, осознав,что не справляюсь. Стыдно было так, что в кружок я не приходил целый год. Тогда было стыдно, но это был первый урок преподанный мастером, не прыгай выше головы, не берись за непосильное.
 
Жестокий урок, но правильный. Аким Васильевич конечно мог сам строгать и пилить, я бы стоял рядом и глазел, но разве это была бы моя модель? Нет, и еще раз нет. Это была проверка на вшивость, простите за аналогию. На терпелку, на идею, если хотите.  Сбежит, значит идея была пустой. Если сбежит, а после вернется, значит признал, что прыгнул выше головы и можно будет приступить к реальному обучению, с азов, с самых простых моделей и воспитать мастера с течением времени. Как он был прав...

Я пришел в кружок через год и не в судомодельный, а в авиамодельный. Наивно полагая, что старик забыл меня. Ан нет....

.....Пришел "Варяг" достраивать?- с улыбкой спросил Аким Васильевич.

Мне стало так стыдно, что я покраснел до ушей, но собравшись с духом признался, что не приходил потому, что было стыдно за свою слабость. Я опустил голову и готов был того гляди расплакаться.

....Молодец, что признался, а не соврал. Теперь ты понимаешь, как важно правильно выбирать цель. Будем начинать с самых простых навыков, резать ножиком, клеить, строгать.

Я ободрено поднял заплаканные глаза.

.... А "Варяг" свой ты построишь еще. Через много лет построишь.

Так в семидесятом году я пришел в авиамодельный кружок.


     В тот год в кружок пришло много мальчишек, одних я знал, с другими познакомился впервые. По приходе мы сразу попадали под опеку старших ребят, которые прозанимались уже несколько лет. Так уж было заведено в кружке, руководитель давал общее направление, старшие ребята обучали нас азам авиамоделизма, невольно получая при этом педагогические навыки. Недаром с течением времени многие из них стали замечательными руководителями кружков. Саша Глыбин, замечательный планерист учил нас работе с режущим инструментом, аккуратности, усидчивости. Андрей Локтюшин объяснял простейшую аэродинамику, он уже был студентом МАИ. Гордей Иваныч,- Володя Гордеев, таймерист, спортсмен с большой буквы вытаскивал нас на полеты, учил обращению с моторами и точной механикой и над всем этим возвышался Аким Васильевич, непререкаемый авторитет и хранитель духа... Он возвышался над нашей суетой, высокий, сутуловатый, седой. Временами строгий, временами даже с ехидцей, но видел все и всегда вовремя поспевал с советом или с помощью. Мы же мелюзга, впитывали знания как губка. И конечно получали и похвалы и даже временами выволочки от нашего строгого учителя.

С самой первой модели мы готовились к соревнованиям. Это было сверхзадачей. Выяснить, чья модель лучше, это рождало не конкуренцию, а соперничество. Мы были друзья соперники....В тот год в кружок пришел Слава Морозов, Эдик Михеев, Сережа Асланов, мы дружим до сих пор и двое из нас добились больших высот в авиамоделировании. Но все началось с очень простой и симпатичной модели. Называлась она "Зимний приз".

В те годы авиамоделированию уделялось много внимания. В течении года проводилось множество соревнований разных рангов, но было и особенное.

Каждый год, седьмого Января в Тушино, на аэродроме проводился чемпионат Москвы по свободнолетающим моделям на приз Зюрина среди младших школьников. К этому событию готовились, команда включала в себя маленький планер А-1, маленькую таймерную модель самолета, и резиномоторную модель "Зимний приз". Команда распределялась так, с планером А-1 выступали ребята второго года занятий, с таймерной моделью третьего года, там надо было уметь обращаться мотором и "Зимний приз" с которыми выступали первогодки. С Сентября по Январь, как раз хватало времени построить модель и научить ее летать.

Описывать "Зимний приз" сложно. Это была довольно крупная модель, размахом около метра. Ажурная, красивая в очертаниях, построенная из бальзы и тонких сосновых реечек. Обтягивалась модель папиросной бумагой и покрывалась эмалитом приобретая невесомую прозрачность и очень прихотливый вид. Да, она была красива.
Ее постройка начиналась с изготовления нервюр крыла, из тонкой бальзы по шаблону ножом нужно было вырезать восемьдесят деталей. Долгая и нудная работа. Многие отсеялись на этом этапе. Далее на специальном шаблоне рубанком строгались тонкие реечки из сосны. Реечки тонюсенькие три на три миллиметра, работа сложная и мало продуктивная, реечки часто ломались и приходилось строгать снова. Кто прошел и этот этап приступал к сборке. На стапель укладывались и закреплялись реечки, вставлялись распорки и шпангоуты, затем все проклеивалось эмалитом. Запах эмалита, это запах авиамоделизма тех лет. Сейчас этого нет, кружки стали пахнуть полиуретаном, смолой, и запах не будоражит, а вот запах эмалита тревожит душу и вызывает массу приятных воспоминаний.Эмалит это так просто, его делали в кружках сами. В Ацетоне растворялся прозрачный целлулоид, добавлялась на литр чайная ложка камфорного масла и четверть чайной ложки касторки, размешали, готово. Отличный клей и лак. Единственный недостаток сильно горюч. Но мы знали об этом и с огнем не баловали.

Собранный фюзеляж снимали со стапеля и аккуратно вышкуривали. Далее строили крыло. К этому моменту опыт, какой-никакой уже был и обычно проблем не возникало.
Изо дня в день модель приобретала черты готового изделия, если до сборки фюзеляжа это была кучка реечек и палочек, не внушающая оптимизма, то когда был готов фюзеляж это становилось похоже на самолет. На этом этапе не бросил никто.

Постройка "Зимнего приза" это поэма, это песня о рукотворной птице. Какими словами описать восторг мальчишки, когда его руками рождается такая модель. Чем ближе к окончанию, тем накал страстей больше. Она начинает снится, о ней думаешь на уроках в школе, о ней говоришь с приятелями, которые тебя не понимают, подумаешь, фигня какая-то. И ты бежишь в кружок, к единомышленникам, к своей птице. На этом этапе оказывается, что настоящие друзья в клубе, а не на улице или в школе. Потому, что в Дружбе, как и в любви надо смотреть в одну сторону. Надо думать одинаково, мечтать об одних вещах. Поэтому так крепка наша дружба и сейчас на склоне лет.

Вот и Декабрь кончается, скоро Новый год, а за ним на каникулах соревнования. Этого ждут, желают и в то же время боятся. Модель уже построена, сделаны и испытаны резиномоторы. Некоторые уже умудрились даже по пускать модель на планирование во дворе. Но основные запуски впереди, во дворе места нет и резиномотор не заводится, пускаем с руки, как планер. Так всегда в России, построить построили, а настоящие испытания уже на войне.... Смешно конечно, ехать на соревнования с не облетанной моделью, но это специфика "Зимнего приза". Никому не удается настроить модели до состязаний. Зима, погоды нет и прочее, прочее. Поэтому все в одинаковых условиях.

Наконец этот день настает. В восемь утра мы уже в кружке, укладываем модели в ящики, собираем стартовый инструмент, ремонтные материалы и постоянно выглядываем в окно, где же автобус? В девять часов автобус наконец приезжает и мы погрузившись едем на аэродром.
Тушино встречает нас идеальной погодой, заснеженное поле раскинулось от края до края,синее небо, ослепительное солнце и морозик градусов десять. На краю поля выстроились в ряд автобусы и народу тьма... Кружков в Москве много и все едут на престижные состязания.
До начала соревнований еще час и надо успеть хоть по разу запустить модели для окончательной настройки. Поэтому на земле и в воздухе настоящее столпотворение. Во всех направлениях бегают ребятишки с моделями, штук тридцать моделей в воздухе и глаза разбегаются.
То там, то здесь взвывают моторчики и стремительные силуэты устремляются ввысь, а крику, а шума, только держись. Носишься по заснеженному полю, как лось, взрывая пушистый снег, которого значительно выше колена. Удивительно, никто не замечает мороза, раскрасневшиеся лица, горящие глаза, всем жарко.
Приезжает судейский автобус и гремит голос усиленный мегафоном,-

.....Подлеты прекратить, руководителям команд подать заявки, спортсменам приготовиться к жеребьевке.

Шум и гам стихают на время, но внутри у каждого уже раскручен невидимый маховик, который готов разорвать тебя в клочья, если не дать выхода этой энергии. И она вырывается наружу в первом туре. Модели взмывают в воздух, судьи щелкают секундомерами, а ты несешься по полю за летящей моделью в ореоле снежной пыли и солнца, а там в голубой бесконечности неба летит твоя модель, покачиваясь на воздушных струях, опираясь на тобой сотворенные крылья и счастье зашкаливает...

Отлетанн первый тур, у кого-то нули, у кого-то десятки секунд, у некоторых целые минуты. В спорте везение обычное дело, нам везет, баранок нет ни у кого, все получили зачетное время. Готовимся ко второму туру, улучшить результат, превозмочь и себя и технику. Засовываю резиномотор под рубашку к самому телу, нагреть резину, холодная не отдаст всю энергию закрутки модели и готовлюсь.
Снова взлет, самолетик по крутой спирали набирает высоту, десять метров, двадцать, все медленнее вращается пропеллер, резина почти раскрутилась, наконец с легким щелчком лопасти складываются и модель переходит на планирование большими пологими кругами. Бегу по колено в снегу не отрывая взгляда от модели, на секунду отвлечешься и ее можно потерять, а по условиям соревнований модель должна быть доставлена на старт в течении тура. Стучит секундомер в руках судьи, он тоже не отрывает взгляд, в момент касания земли будет стоп и результат заносится в стартовый журнал. Самолетик все ниже и ниже, наконец взметая легкую снежную пыльцу касается земли. Подбегаю, осторожно поднимаю модель и бегом на старт...

Аким Васильевич с гордым видом прохаживается за судейскими столиками, еще бы, баранок нет у его ребятишек, у всех зачет. Может не очень сильные результаты, но все отлетали второй тур без нулей.

Тут приезжает автобус со стартовыми завтраками. Все набегались и хотят есть. В те времена бесплатно кормили участников соревнований. Объявляется перерыв на еду. Один набор стартового завтрака полагался на двоих, из дверей автобуса ты получал в руки тяжелый бумажный пакет. Внутри был нарезанный батон хлеба, кольцо Краковской колбасы, два яйца и большая плитка шоколада. По желанию из термоса тебе наливали в бумажный стаканчик горячий чай. Пакета на двоих хватало с избытком. Привозили стартовые завтраки с запасом, хватало и спортсменам, и судьям, и болельщикам со зрителями. Жевали хлеб с колбасой, запивали горячим чаем и заедали шоколадом, смеялись шутили, да и просто вопили от счастья и удовольствия процессом соревнований.

Третий тур, для утирания соплей, как говаривал Аким Васильевич, кто получил баранки в первых турах имели шанс исправить ситуацию, в зачет шел результат по двум лучшим турам. Поэтому отлетали третий тур уже с ленцой, отяжелели после еды, расслабились, да и устали уже порядком. Но нолей не было, результаты похуже оказались, поднялся легкий ветерок и модели летели менее уверенно, да и бегать пришлось дальше. Праздник заканчивался, отлетав разбирали модели, укладывали в ящики, готовились к построению и закрытию соревнований.

По приглашению главного судьи построились. По клубно, руководитель впереди, ребятишки за ним. Зачитали результаты, поздравили и наградили победителей. Солнце уже клонилось к дальнему лесу, когда под крики Ура спустили флаг соревнований и объявили состязания закрытыми. Все потянулись к автобусам.

На протяжении пяти лет, я постоянно участвовал в этих зимних соревнованиях. Модели становились сложнее, опыт набирался, несколько раз даже удавалось взобраться на тумбочку. Здорово это было. Солнце, мороз и счастье, вот, что такое "Зимний приз".