Как в России в обезьяннике сидеть 4

                Из Цикла "Невероятные приключения Расквасова и его друзей"



                (продолжение)



   Вдруг скрылось солнце, и небывалая по силе и холодной злобе весенняя метель набросилась на улицы города. Она выла, загоняла в вонюче-теплые переходы  уличных проституток, заставляла танцевать  подобие нелюбимых кавказских плясок милицейские патрули, и безжалостно-быстро убивала заснувших в подворотнях  и дворовых закоулках пьяных  ночных бомжей.
  Пронзительно  морозные порывы хулигански бросали непохмеленное тело Расквасова по скользкому тротуару.
    Домой, после всего произошедшего, идти совсем не хотелось, и седой журналист, как в далекой молодости, шатался по вымирающим морозным улицам – без цели, без настроения, однако, на этот раз – с деньгами.
   Очень хотелось куда-нибудь  зайти и кому-нибудь незнакомому  хоть что-нибудь откровенное сказать.
Среди толпы заснеженных людей было пустынно, зябко и знобко.
«Нужно срочно освежиться…» - затеплилось в голове. Однако русских денег  оставалось совсем немного, и Герасим заскользил к ближайшему «обменнику».
Возле входной бронированной двери с зарешеченной  кокетливой  дырой в виде лиры и красочного предупреждающего плакатика в рамке о том, что:
 « … заявления клиентов о недосдаче без обязательного предыдущего пересчитывания удовлетворению не подлежат»,  бился и бесновался худой и некачественно одетый пожилой человек лет тридцати, видимо клиент, плачуще кричавший в метель странные слова: «Я подлежу удовлетворению!..  Слышите, вы, сволота!.. Доказать не могу, но удовлетворению я подлежу!..»
На крики из окошечка периодически и по-черепашьи высовывалась голова кассира, непечатно ругавшаяся.
  Герасим опасливо обошел бесноватого, и, сунув в окно американскую банкноту, получил российский эквивалент.
В рюмочной «Шанс» наливали много всякого.
Расквасов зашел и дважды неторопливо освежился.
При этом процессе все собравшиеся  то и дело вопросительно-негодующе поглядывали на  его вызывающий головной убор.
Потом немного подумал, подошел к пожилому военному моряку почему-то в валенках, и с ним освежился еще раз. Моряк дружелюбно отдал честь украденной фуражке и поделился нехитрой утренней закуской.
 Однако моряк только начинал, и Герасим распрощался,  пугаясь нового марафона.
Через полчаса на улице повеселевший было Расквасов ясно понял, что холод, он, братцы – тоже явно не тетка.
 Пришлось зайти в первый попавшийся пивной  подвал.
Оказавшийся любимым в молодости пивным баром «Жигули».
 Необходимо было срочно заполировать.
В баре работали кондиционеры, но, как и прежде, 20лет назад, было тепло и вонюче. Народ  вновь негодующе уставился на его головной милицейский атрибут и пришлось смять и засунуть мокрую фуражку Колодочко  за пазуху такого же мокрого, с ароматом шаурмы пальто.
«Жигули» – это вам не интеллигентная рюмочная, здесь могли   быстро докопаться (мягко говоря) и несильно побив, выгнать на мороз.
 Пиво было прекрасным и Герасима  привычно отпустило сразу после первой кружки.
Вокруг  звенели, чавкали, хлюпали. Говорили и кричали:
- И вот в этой самой Индии подают ей ейный  заказ – себе, мужу    и детям омлет из петушачьих яиц… 
- Илья? Да это же самое еврейское имя!..
- Особенно – Илья-Муромец… В кипе, представь…
- Вот эти все разговоры про электросенсорику, подзарядку, энергетику – вампирику, чакры и прочий бред – первый признак  старых пидарасов!..
 - Как, бл*дь, можно принимать решения в масштабе все страны, если у тебя, бл*дь, масштабы теннисной ракетки?..
- Тут этот наш Леня Босых, неоклассицист, мать его, на собственной выставке и говорит в интервью: « Мои пейжазы…»! Нет, ну надо так – одним словом перечеркнул свой… да и наш труд за 5 лет…
- И вот, прикинь, испекают они юбиляру торт, прикинь, в него втыкают  ровно пятьдесят свечей! Прикинь! От геморроя!..
- Тогда   я открываю его трудовую, а там у него написано:  « В 1972 году принят на работу (без испытательного срока)  старшим электрогитаристом в Дом Культуры Павлодарского тракторного завода»…
- Покупаю я китайские консервы… «Мясо цыпленка». Крупно написано. А под ними мелко-мелко - в скобках: «В белых перьях»!.. Ты понял-нет? А раньше?.. Берем наши советские ГОСТы…
- И эта Жанель моей прямо так и говорит: «А знаете ли вы, что ваша фигура здесь у нас во Франции называется «галифе-бомбаж»?..
- А я всю жизнь в театре, а ни одной хорошей роли так и не было: то свинью предложат, то козла, вот сейчас шакала играю…
- А ты кого бы хотел?
 - Ну, хотя бы Папу Карло…

 За соседним столом  шла горячая беседа-спор. Кричали двое.
- Ты, Саня, успокойся… - успокаивал собеседника первый надтреснутый голос.
- Но инструментария для нанотехнологии же нет! –  горячился  Саня и кричал вторым надтреснутым голосом: – Нет инструментария! Вот ты, допустим, вошел в нанотехнологию с идеей! Внес ее! И ушел! А кто делать будет? Ведь инструментария нет! Идеи у всех есть, а инструментария  - нет!
Герасим посмотрел на еще одного «инструментальщика», потенциального клиента Разорватых с Колодочко.
-  Шурик, кончай! Выпей и давай-ка по домам… А то как я тебя на твоей каталке по гололеду повезу…

 Третью кружку Герасим выпил до половины и решил покнинуть родное заведение.
В вечернем дыму,  у выхода, в туалетном углу какой-то человек, похожий на молодого Кульманова, горячо просил уборщиц:
- Станцуйте мне песню из репертуара Флипа Киркопрова… Я прошу и плачу! Какую? Ну, хотя бы «Зайка моя»…

Темнело.
Ветер завыл дурниной.
Снег пошел охапками.
   Расквасов, скользя и чечеточьи перебирая ногами на заснеженном   асфальте, пересек улицу, нацеливаясь на  мягко пылающий в снежной мути европавильон – то ли кафе, то ли бар, и уперся в многоцветный билборд-указатель.
   Рекламный билборд был ярок, эротичен и нагл.  Изображенные на нем пышнотелая, кроваво широкоротая, длинноволосая блондинка в  отсутствующей одежде и  обнимающий ее за ниже талии, голый по пояс, афрофранцузского типа молодой проходимец,  явно состояли  между собой в сексуальной связи. К тому же нереально-атлетическое сложение, уверенный, по настоящему мужской взгляд афрофранцуза и его твердый, (с ямочкой), слегка небритый подбородок,  неоспоримо свидетельствовали, что он находится и на содержании у партнерши.
Текст  же билборда  ударил пьяного Герасима прямо в душу.
Почему-то старославянским шрифтом с билборда его начали  оскорблять вопросами:

« ВЫ ЛЫСЫ?
 У ВАС МНОЖЕСТВО УГРЕЙ НЕ ТОЛЬКО НА ЛИЦЕ, НО И ПО ВСЕМУ ТЕЛУ?
У ВАС ОТСУТСТВУЕТ БОЛЕЕ 15 ПЕРЕДНИХ ЗУБОВ, А ИЗ РТА ПОСТОЯННЫЙ НЕПРИЯТНЫЙ ЗАПАХ?
ВЫ БЕЗУСПЕШНО БОРИТЕСЬ С ЛИШНИМ ВЕСОМ, А ТАКЖЕ С ГУСТЫМИ ВОЛОСАМИ НА СПИНЕ И ГИПЕРПОТЛИВОСТЬЮ?
ЕСТЕСТВЕННО, ЧТО И С ЦЕЛЛЮЛИТОМ ВЫ УЖЕ СВЫКЛИСЬ ЗА ПОСЛЕДНИЕ 10 ЛЕТ?
У ВАС НЕСКОЛЬКО МЕТРОВ ЛИШНЕЙ КОЖИ НА ЖИВОТЕ, А НОГТИ НА РУКАХ И НОГАХ ЖАДНО СЬЕДАЕТ ГРИБОК?
ЭТО – ВОПРОСЫ НЕ ТОЛЬКО ДЛЯ ЖЕНЩИН!

Гневный  Расквасов облегченно перевел дух. Дальше пошло обычное:

ЕСЛИ НА ВСЕ ВОПРОСЫ ВЫ ОТВЕТИЛИ: «ДА!» - ТОГДА МЫ ПОМОЖЕМ ВАМ!
 НЕ УПУСТИТЕ СВОЙ ШАНС!
 КОСМЕТОЛОГИЧЕСКИЙ КОМПЛЕКСНЫЙ САЛОН КРАСОТЫ «ИЗЕРГИЛЬ» ЖДЕТ ВАС!
ЭКСКЛЮЗИВ – ТОЛЬКО У НАС БОДИ-АРТ ДЛЯ САМЫХ ПОЛНЫХ ДАМ!
МЫ СОЗДАДИМ ВАМ ИЗЮМИНКУ НЕ ТОЛЬКО ЛИЦА, НО И ТЕЛА!
ЧТО ТРЕБУЕТСЯ ОТ ВАС?
 ПРИДТИ К НАМ, ОТКРЫТЬ ДВЕРЬ И ГРОМКО СКАЗАТЬ   РЕКЛАМНЫЙ  ПАРОЛЬ ДЛЯ 50 % СКИДКИ:
- Я – САМО СОВЕРШЕНСТВО!»

   Нетвердой рукой толстый журналист открыл тяжелую хрустально-металлическую дверь, впал в сверкающее и блещущее уютно-теплое фойе, заполненное (как ему показалось из-за бесчисленных зеркал) сотнями женщин разнокалиберной красоты, и сипло крикнул рекламный пароль.
   Птичий  гомон явных разведенок, содержанок  и брошенок в течение секунды сменился настороженной и  кокетливой тишиной.
Десятки накрашенных глаз пушечно ударили в раскачивающегося у входа журналиста. Фойе  наполнилось внезапным запахом духов и явными робкими намеками.   От сумрачного угла, где сидели два обычных для такого рода заведений существа, раскрашенных   под респектабельных  европокойников, отчетливо донеслось:
- А рот у него - красивый…