Жизнь с Верте

«Книги бывают только бумажные.
Всё остальное просто информация»
ГиперАвтор

Любовь Антоновна Верте и её последствия

Есть люди, которые приходят в твою жизнь, общаются с тобой,  а когда уходят из неё то не оставляют в нет (или на ней) практически никаких следов. А есть такие, о которых вспоминаешь  впоследствии неоднократно. А уж последствия от общения с ними бывают таковы, что порой их трудно сразу и оценить. Зато потом диву дивуешься.

В моей жизни таким человеком была Любовь Антоновна Верте. И не только в моей жизни, я уверен в этом, люди из НГУ, учившие английский язык у неё подтвердят мои слова, потому что это правда.  Хотя я обычно и говорю только за себя, но тут готов выразить общее мнение. Если в вашей жизни случилась «Верте», то это не просто так, это - вызов судьбы. И каждый его принимает, как может, последствия для каждого различны.   Но такова Верте.

Сказать, что она строгий преподаватель – это ничего не сказать. Главное в том, что она преподавала практически без поблажек и строго следовала своим правилам. У студента был выбор, либо следовать правилам и требования Верте, либо менять группу, пытаясь изменить свою судьбу, и даже терять саму возможность учиться в НГУ.  Незачёт он и в Африке незачёт! Английский язык становился основным предметом для большинства  её студентов-математиков. 

Ладно я, не знавший английский язык вообще до НГУ, мальчик с Камчатки, мне  было психологически  просто с этим делом. Я сам «доигрался» в ФМШ ещё до «Верте», сам был виноват, и сам решал свои проблемы.  Но другие чем были виноваты? У меня всё было нормально, чем хуже обстоятельства вокруг – тем лучше я себя обычно чувствую. Такова моя натура, в такие игры я играю. Но люди же бывают разные, и знание английского языка совсем не главная цель в их жизни.

Как бы то ни было, мы все стали приспосабливаться к  условиям и требованиям Верте, других вариантов учёбы в НГУ не было. Все приспосабливались по-разному.  Я, например, со второй сессии применил следующую тактику: сначала сдавал   все экзамены досрочно, и допуск к сессии был после этого несущественен. А потом всю зачётную неделю и сессию спокойно сдавал зачёт по английскому языку. Я привык к такому образу жизни (выживанию), и потом во всех вузах, где учился очно, поступал в той же манере.

В  Волгоградском государственном университете на юридическом факультете я вообще все сессии сдавал с опережением ровно на один год. И только зачёты по физкультуре вместе со всеми.  И  в МГУ так же учился. И ещё кое-где.  Это поведение, тактика студента, честно говоря, очень удобна оказалась.  Разумно всё сдать заранее лично преподавателю, а в сессию либо где-то отдыхать, либо возиться со сложными предметами и необычными проблемами. И за этот подход к жизни лично я очень благодарен Верте. Если бы не она, то я бы до такого окаянства сам не додумался.  А тут просто обстоятельства вынудили.

С другой стороны, не все же такие фаталисты и фантазёры и эксперементаторы, как я. Были люди деятельные и кроме меня, со своими личными подходами. Ольга Сухинина, например,  как я помню, даже пыталась переходить в группу  другого преподавателя, но судьба снова возвращала её к Верте. Она упрямо боролась с судьбой, в виде зачёта у Верте. И выжила, доучилась без исключения в НГУ. Но английский язык для Оли навсегда в результате этой борьбы стал недоступен и неприятен. Он для неё язык страданий и ужаса и свехстресса. И это нормально,  методы Верте скорее вызывали ужас и ненависть к языку, чем его понимание и приятие.

Другой пример. Анна Стоцкая, изучавшая до НГУ в школе французский язык, на мой взгляд, мало пострадала. Потому что у неё уже был опыт радостного изучения языка, и Верте не смогла эту радость узнавания нового мира символов и образов (любой язык это, прежде всего, новый мир звуков, символов и образов) испортить. Аня потом везде указывала, что у неё базовый английский язык, а не французский, как в значилось в школьном аттестате.

Мне же с английским повезло. Потому что опыта по его изучению у меня не было никакого, сравнивать было не с чем, в ФМШ к стрессам я был приручен. Очевидно, что Верте меня научила, прежде всего, зубрёжке и труду при изучении языка.  Умение работать с языком мне однозначно пригодилось. Благодаря зубрёжке я много чего выучил, значительно пополнил словарный запас и был готов без страха учить быстро много иностранных слов.  За два года у Верте я  привык учить язык ежедневно и на третьем курсе даже поступил на отделение переводчиков английского языка  ФОП НГУ (Факультет общественных профессий Новосибирского госуниверситета). Хотелось больших знаний английского.

На ФОПе преподаватель Курбатиева Нина Мартиевна  открыла для меня новый неожиданный мир английского. Она учила его слышать, видеть.  Дала прекрасную книгу мне для чтения. И неожиданно даже для себя я стал говорить на английском и, что ещё важнее, слышать что говорят мне.  Нина Мартиевна скоро стала носить фамилию Коптюг, а я начал вступать в дискуссии с Верте на занятиях по английскому в группе. Высказывать своё обоснованное мнение.
 
Мои претензии были к учебникам, по которым нас учили переводу математической литературы с английского на русский и обратно. В учебниках было много математических ошибок, да и сам материал и его подача изрядно устарели. Любовь Антоновна была вполне внимательна к моим словам, благо, что беседа велась на английском языке. Даже приносила свежие материалы, выясняла на различных математических  кафедрах современные реалии.

Ещё я заметил, что Верте как-то удивлялась тому, что я свободно излагаю свои мысли. Про мою вторую преподавательницу и её влияние на моё понимание языка она не знала. А перемены, происходившие с моим английским на третьем курсе обучения, были очевидны  для неё. Претензий к методам преподавания английского Верте я не имел,  я к ним приспособился, мне они были комфортны. В армии методы суровее.

После третьего курса, я, неожиданно для себя, перевёлся на факультет иностранных языков ВГПИ  с мехмата НГУ. Просто пришёл на приём к деканше факультета и мы мило пообщались на языке Маргарет Тэтчер и Черчилля. Она меня взяла, несмотря на трудности формального характера и моё американское произношение. Курбатиева  учила нас американскому английскому!

 Мне лично в те времена хотелось радости в жизни при изучении чужих языков. А трудиться я уже умел. Потом было много ещё различных преподавателей английского языка в моей жизни в разных вузов и языковых школах. Их имена и фамилии я не помню, хотя некоторые книги ими написанные даже стоят на моей полке с дарственной надписью. Достойные преподаватели.  Но это всё было уже вторично для меня.

Зато я помню всегда,  что у меня были два значимых человека, учившие меня английскому, и повлиявшие на всю мою последующую жизнь: Верте и Курбатиева (Коптюг) Нина Мартиевна. И я им за это благодарен.  Без них я бы не смог так  круто изменить свою судьбу, учиться в двух вузах очно одновременно и иметь легкие  отношения с английским . Причём я не помнил имени Верте, забыл его очень быстро, много лет этот факт меня мучил. А фамилию забыть было невозможно.

Я несколько дней назад Оля Сухинина, девочка с длинной косой, смело противостоявшая Верте  в середине восьмидесятых прошлого столетия, его мне назвала: «Любовь Антоновна».  И я теперь могу в моём списке благодарностей значимым для меня людям его указать. А то раньше была просто фамилия – Верте! А это как-то неуважительно даже. Причин же не уважать Любовь Антоновну у меня не было. Кремень, железная леди, круче, на мой взгляд, чем Маргарет Тэтчер.

P.S. WhatsApp сразу переделал «Верте» в «Черте»…  Да. Часто светлые боги одних для других бывают чёрными силами. Это уж как с кем приноровишься и договоришься.  Главное  в том, как их использовать для личной выгоды.


Это произведение включено в Книгу 212. Хроники. Время года Весна.  (Стандарт Е-40) и в некоторые другие.
Присоединиться к Социальному проекту «Белая книга»  или  приобрести книги  Е-Стандарта можно у Литературного Агента Авторов 
WhatsApp: + 79889744885    e-mail:  enot-1917@ mail.ru
Социальный проект «Белая книга» https://vk.com/public192685079   
    Библиография книг   https://vk.com/public192202933