В. А. -23. Оглушительный успех

Рыдания Рони через открытое окно второго этажа усадьбы  Шатровых на окраине Коврополиса были слышны даже в блестевшем от утреннего солнца саду и главком Северного Флота Франкоросса Вера Шатрова торопливо спрыгнула с гнедого коня, кинув повод подбежавшему служке.
-Поводи минут десять, и только потом напои и накорми!- приказала строгая дама мальчишке и поспешила в дом.

На веранде Веру  встречали три перепуганные шестилетние младшие дочери-близняшки.
-Мама! Там Рони плачет!-с неприкрытым ужасом в распахнутых, как блюдца, глазах сообщили они о неслыханном проступке старшей «железной» сестры.
Средние сёстры, без пяти минут отставные амазонки и будущие кадетки академии Парусной стражи, собрались на втором этаже возле Рониной спальни и, похоже, боялись в неё войти.
-Что с Вероникой, девочки? Из-за чего трагедия?- требовательно спросила Шатрова-старшая и, не дождавшись вразумительного ответа, рванула дверь на себя, но она не поддалась.
-Вероника, ласточка! Открой маме, пожалуйста!- осторожно попросила главком Шатрова и, после затянувшегося молчания, ключ наконец, неохотно повернулся в замке.

Заплаканный вид старшей дочери, в тёплом халате и с ёжиком стриженных волос на голове, говорил сам за себя, и Вера не стала сразу расспрашивать дочь, а просто обняла её и, расцеловав, усадила рядом с собой на кровать.
-Ну-ка, давай выкладывай, как на духу! Что такого случилось ужасного, что «железная» Рони рыдает, как гимназистка?
-Никакая я не железная, я- обыкновенная! А рыдаю я из-за Ленки Стрижовой. Её подводник бросил, ну, этот баянист знаменитый, Егор Иншаков-рыдала Вероника уже тише.

Вера нахмурилась и решила расспросить поподробнее, оглаживая дочь по спине.
-Или я старею, или к новым веяниям не привыкла. Как мужчина может бросить женщину без её разрешения? И потом, как я понимаю, по-нашему, по –домостроевски, он отказался от вас обеих? Сразу от двух священных сестёр. Так ты же вроде священная сестра Джоаны. А когда ты Елену успела в постель затащить?

-Мать, не притворяйся! Ты же сама знаешь, что по новым, вашим свежеиспечённым, законам супружество признаётся только за одной женщиной и одним мужчиной. Спасибо земным подводникам-насоветовали царице равенство! Свалилось, когда не ждали. Указ позавчера вышел, знаешь ведь, конечно. Но дело в другом. Она ему призналась, что не сможет родить ребёнка из-за ранения в живот и сложной операции. А  он сказал, что сейчас очень занят и не сможет с ней встретиться до праздничного концерта и, вообще, должен обдумать их будущее детально. А это значит, что он в неё не влюблён и может бросить, раз уже начал задумываться-опять залилась слезами Вероника.

Вера неторопливо встала и в задумчивости  заходила по комнате.
-Ну, думать не только женщинам полезно. Мужики тоже иногда задумываться должны. Тем более с введением мужского равенства. Но,  я что-то не пойму, с какой стороны личная трагедия Стрижовой касается тебя? Или тебя Завлекаев тоже бросил? Так передай атаману, что я его тоже могу выбросить из указа на амнистию за мужское восстание. Утопят  голенького с мешком на голове.
-Да я ему ещё ничего не говорила. Я боюсь с ним встречаться. Он, наверняка, мне тоже самое скажет, что Егор Елене!- снова захлюпала Рони.

-Э, дочура! Ты совсем разнюнилась после вашего экспериментального лечения. Я, конечно, не очень в курсе от чего Вахмистрова вас  там так долго лечила, она мне подробности не рассказывала. Говорит, что всё строжайше  засекречено. Но объяснила, что могут быть осложнения и надо готовиться к донорскому вынашиванию плода. Я дала ей такое согласие. Так что не переживай. Дети у тебя будут и много. Я не смогу донашивать, так у тебя сестёр вагон. Помогут! Прохору пока ничего не говори. Если будет тащить в постель, сошлись на ранение в живот и объяви ему воздержание на пару месяцев. Ну, или со священной сестрой договорись.  Пока старые законы не отменили, Джоана у тебя на что? Только для мебели? Пусть покувыркает твоего жениха в постели. И со Стрижовой тоже будет всё тип-топ!  О ней обещала позаботиться сама царица. Она с полковником Вахмистровой уже обсуждала этот вопрос.  Научница не такой человек-врать не будет. Как –никак без пяти минут академик. Так что,  я с Егором поговорю и холку ему намылю.

-О, нет, только не ты! Я тебя знаю. После разговоров с тобой мужики вешаются. Лучше я сама с Еленой и Егором поговорю. Тем более, там надо и ротмистра Немцову от Егора отвадить. А то Люська на него явно глаз положила. Как бы не увела светлячка до свадьбы-повеселела Шатрова-младшая, вытирая слёзы.
-Теперь надо говорить жениха, тетеря! Я и то знаю, хоть ретроградкой у дочерей слыву-ехидно улыбнулась главком Шатрова.

Попив с матерью и сёстрами чай на веранде, Рони совершенно повеселела и, позвонив Елене Стрижовой, стала собираться в дорогу, одевшись впервые за несколько недель в новую, ещё не обмытую, форму ротмистр-валькирии .
-Всем пока! Я за Вахмистровой, а потом с ней к Стрижовой. Не ворчи , мать! Полковник сама на это согласилась. Я её ни от чего не отрываю, она говорит, ей надо прогуляться и лучше верхом.

После серьёзного разговора с Еленой и с полковником-научницей Вахмистровой в репетиционном помещении концертного дворца Парусной Стражи Егор тоже повеселел, и, чтобы развеять неловкое молчание после ухода полковника-научницы, вдруг достал со шкафа баян.
-Так, девочки, вам обязательно надо развеяться после стольких бед. Да и  у меня загвоздка. Не могу найти стриженных девчат на роль фронтовых связисток в пантомиму по Твардовскому. Девчата волосья свои берегут. А тут вы нарисовались. Все из себя исхудавшие и наголо остриженные. Рони, бери листы со стихами «Теркин в госпитале» и читай. Да читай не так, как пономарь, а с толком чувством с расстановкой. А то я на роль чтицы ротмистра Немцову приглашу.

Последняя фраза была сказана Егором явно зря. И Рони пришлось чуть ни два часа мирить психанувшую Елену с растерявшимся подводником. К счастью Немцова пришла на репетицию много позже остальных участниц и, поручив режиссёру и хормейстеру дворца Стражи Анфисе Безордынцевой прогон пантомимы о Великой Отечественной войне, Егор Иншаков торопливо смылся, отбыв на совещание к маршалу Столыпиной, и старательно избегая разговаривать с  Людмилой Немцовой.

У подъезда дворца у широких ступеней его уже ждали три восьмиместных веломобиля.
-Вот, Егор, обнова. Атомоход на погоны и велосипеды обменял!-весело похвалился адмирал Неверов, тоже одетый по-парадному и явно в редком для него хорошем настроении. Садись скорей, тебя ждём. С трудом выбил для самостоятельных поездок экипажа три веломобильника. Так всё равно чуть казачек не навязали. Причём чёрных. Самых жёстких. Еле на бронеамазонок сговорился из взвода Шатровой-средней. И фигурки загляденье и в чешуе, как жар горят. И ножки голенькие туника не закрывает. И на скаковых конях, а не на боевых медведях. Загляденье,  да и только. Игра ума и чувств смятение. Особенно у твоего длинного друга Бориса Шавырина. Их ведь скоро расформировывают. Так что можешь невесту приглядывать прямо сейчас, если твоя Стрижова капризничает.

И Неверов усадил Егора в первый веломобиль с собой и офицерами.
-Сотников нас будет ждать там у Столыпиной. Говорит, что и Елизавета Шестая может нагрянуть, если дела позволят. Программа концерта у тебя готова?
-Так точно, товарищ капитан!-весело ответил Иншаков, величая капитана  по земной должности, как требовал командир в отсутствии посторонних. Я тоже с обновой. Вот, баян мне подарили.  У них нет фабрики музыкальных инструментов. Старинные мужские артели делают. Ручная работа. Зато баян мне выбрали мечта –сам поёт, хоть на клавиши не дави!

И живописная кавалькада из десяти амазонок и трёх спаренных веломобилей по плиточной мостовой двинулась к новой резиденции Елизаветы Шестой, расположенной в бывшем работном доме Коврополиса.


-Итак, господа офицеры и подводники!-вышла из-за длинного совещательного стола Екатерина Столыпина в новом маршальском мундире с кучей сверкающих орденов на груди. Мне уже доложили, что программа готова, но подпоручик Иншаков ведёт себя не очень правильно. У него с непривычки пальцы не гнуться, потому что неделю напролёт часами играет на баяне. Но он молчит, как партизан. Поэтому я поручила хормейстеру подобрать вашему баянисту хорошего массажиста. Но всё же для подстраховки ему и гитаристу военврачу Прозоровскому будет выделено трио франкоросских баянисток и трио гитаристок. А сегодня на совещание приглашены военные дирижёры всех сводных оркестров. Знакомьтесь!
 От парусной стражи Антонина Туманова, от облачной стражи Любовь Орлова. Наталья Казакова- от верховой стражи и Татьяна Румянцева- от  инженерной стражи и Промармии. Позже они сами познакомятся с теми коллективами, с которыми будут репетировать и добавят своих исполнителей или целые оркестры. А теперь адмирала Сотникова прошу зачитать предварительную программу концерта. Кстати, царица подтвердила, что обязательно зайдёт на совещание, но ближе к концу.
Старпом Сотников медленно  встал и прокашлялся.

-Программа  концерта строится из трёх отделений. А с учётом отсутствия во Франкороссе профессиональных певцов и артистов между выступлениями будут небольшие танцевальные заставки для отдыха. Практически после каждой песни по минуте танцев, плясок и балета. Первое отделение с преобладающей хоровой и балетной нагрузкой будет освещать вашу жизнь на Арматоре. В основу положены танцевальные и балетные пантомимы  о войне с Дормастолом и пиратами, а также будет отражена победа над гипнотами.

Будут звучать песни и стихи маршала Столыпиной. Она перед вами! Вы все её хорошо знаете. Читать будет она сама, а петь, в основном романсы, поручено известной певице Облачной стражи ротмистр-валькирии Людмиле Немцовой. Киносопровождение на большой экран подбирают они вместе. На это отводится полтора часа. Наш акустик Пётр Стрельников выступит в роли киномеханика, но с вашими арматорскими помощниками. Поскольку творчество Екатерины Столыпиной широко известно во Франкороссе,  мы сейчас его озвучивать не будем, поскольку впереди пара прогонов и пара репетиций. Могу сказать одно-завершать первое отделение будет марш «Прощание славянки» в исполнении сводного оркестра Парусной Стражи. Вижу по улыбкам, против никого нет!

 Второе отделение будет посвящено песням и пантомимам, танцам и балетным сценам по истории России. И третье отделение- бальное, под музыку советских и российских композиторов начинается  по намёткам с парада оркестров. И в качестве изюминки под лирические песни последнего столетия. В основном советские и российские, но будут и франкоросские. А теперь мини-прогон второго отделения. Поручик Иншаков, прошу вас!

Егор привстал со стула, делано небрежно поднял сияющий перламутром баян с пола и, надев его, объявил.
- Дореволюционный романс «Утро туманное-утро седое». Следующая песня тоже дореволюционная «Москва златоглавая».
Если первую песню гости прослушали просто с удовольствием, то весёлый наигрыш второй песни вызвал дружные аплодисменты гостей. А вот уже первые звуки знаменитого марша «гибель Варяга» заставили всех подводников встать и, неожиданно, пара куплетов прозвучала в хоровом исполнении землян. Присутствующие также с удовольствием поддержали песню аплодисментами. Но уже следующее исполнение революционной песни «Вихри враждебные веют над нами» вызвало жаркие споры.
Однако Екатерина  Столыпина неожиданно встала на сторону моряков-землян.
-Дамы и господа! Это наша общая история и на чьей бы стороне не стояли наши предки, уважать их чувства мы обязаны. Уважать, хотя бы памятью о них и об их выборе. Как красных, так и белых.
Споры утихли, но следующие две песни накалили собрание ещё больше. «Шёл отряд по берегу –шёл издалека» о Николае Щорсе  вызвал даже больше споров, чем «Каховка».  Было похоже, что строки «и девушка наша в походной шинели горящей Каховкой идёт» примирили валькирий с красноармейской песней из женской солидарности. Пришлось Столыпиной снова вступиться. На этот раз за красного командира.

-О чём спор, сударыни? Щорс-боевой царский офицер, прапорщик. Воевал с немцами. В Гражданскую бил гайдамаков и поляков. С Белой армией почти не воевал. Я предлагаю проголосовать  по данному вопросу. Напоминаю, что валькирии имеют право вето. Если кто-то не хочет его применять, то просто воздержитесь.
За Щорса проголосовали почти все подводники-земляне, при паре воздержавшихся, и хормейстер Облачной стражи, а остальные военные дирижёры воздержались. Но зато песню на стихи Демьяна Бедного «как родная меня мать провожала, тут и вся моя родня набежала…» валькирии дружно опротестовали. Все четыре дирижёра выступили против. Такая же судьба ждала красноармейскую песню «Но от тайги до Британских морей Красная армия всех сильней» за строки «белая армия-чёрный барон, снова готовят нам царский трон!»

И только мудрое предложение Егора поменять комсомольцев  на добровольцев в песне «дан приказ ему на запад, ей в другую сторону, уходили комсомольцы на Гражданскую войну», примирила спорящие стороны по следующей песне. Песню Бумбараша «красные зелёные, золотопогонные…а голова у всех одна, как и у меня» зарезали , как чисто мужскую песню. В качестве завершения темы о гражданской войне Егор исполнил песню из кинофильма «Неуловимые мстители» «когда шёл сатана, сатана скучал и к солдатке одной постучал», и к удивлению подводников она прошла почти без споров. Видимо фраза «и пока я хожу-езжу на войне ты Маруся не верь сатане», чем то подкупила валькирий.

Зато тема предвоенного строительства началась с весёлой песни физкультурников «а ну-кА солнце ярче брызни, золотыми лучами обжигай» и продолжилась тоже спортивной песней «эй вратарь, готовься к бою, часовым ты поставлен у ворот, ты представь себе, что за тобою полоса пограничная идёт!»  А потом замечательно  дополнилась «нас утро встречает прохладой, нас блеском встречает река,  кудрявая, что ж ты не рада весёлому зову гудка».
Все три весёлые песни прошли на ура, также как и марш сталинской авиации «всё выше и выше и выше стремим мы полёт наших птиц и в каждом пропеллере дышит спокойствие наших границ»…
Песня «мы кузнецы и дух наш молод, куём мы счастия ключи, вздымайся выше наш тяжкий молот…» тоже не вызвала  возражений. Зато песня «гремя огнём, сияя блеском стали пойдут машины в яростный поход» с порога была отметена.
-Двигатели взрывного горения и взрывы на Арматоре запрещены-непреклонно заявила маршал Столыпина.

Но зато  она же совершенно  неожиданно согласилась на «три танкиста, три весёлых друга, экипаж машины боевой…»
-Госпожа Столыпина! А в чём разница?-удивился Ярослав Неверов, разводя руками  с недоумённой улыбкой на лице.
-А разница в исторической справедливости. И летели наземь самураи под напором стали и огня!-ответила маршал. Наши предки японцев таки не разбили, а ваши- в пух и прах! Вот и вся разница. И давайте тормозить. Дюжина песен уже есть. Это шестьдесят минут прогона. А у нас ещё Отечественная война и восстановление разрухи да плюс космос.
-И подводный флот!-заволновался Егор. Когда усталая подлодка из глубины идёт домой…
-Вот сами и решайте. На бис ничего не исполнять, набираем ещё десяток песен на пятьдесят минут и второе отделение, полагаю, будет свёрстано. Вперёд, поручик. Ваше слово!

Егор долго разминал пальцы  и тяжело вздыхал.
-Из репертуара Отечественной войны нельзя выкинуть «Священную войну» «пусть ярость благородная вскипает, как волна, идёт война народная!..» Тем паче ротмистр Немцова к ней смонтировала прекрасную кинонарезку. Послушайте!

Песня  даже в скромном исполнении баяниста-любителя произвела неизгладимое впечатление.
-Оставляем без возражений-заявила Столыпина. Дальше!
И Егор торжественно заиграл «дорогая моя столица-золотая моя Москва». Песня вызвала споры, но довольно вялые и была утверждена. Песню «Так-так так говорит пулемётчик, так-так так говорит пулемёт» утвердили после долгих споров. Зато «бьётся в тесной печурке огонь» нареканий не вызвала.
-Песня о любви мужчины к женщине нашей молодёжи будет внове и полезна в воспитательных целях-заявила Столыпина.

Сыграв «и пил солдат из медной кружки вино с печалью пополам!» Егор вызвала огромное чувство сожаления и сочувствия и под это настроение преподнёс свою песню «Теплушечка» тоже не вызвавшую весомых возражений. «Пришла и к нам на фронт весна, солдатам стало не до сна. Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат…! Прозвучала следом. Вызвала она лишь небольшие разногласия и Егор, наступив себе на чувства, заключил военный цикл песней Михаила Ножкина «Последний бой» «мы так давно, мы так давно не отдыхали, нам было просто не до отдыха с тобой…», выкинув любимую песню своей возлюбленной десантницы Елены Стрижовой «Десантный батальон». «лишь только бой угас звучит другой приказ, и почтальон сойдёт с ума разыскивая нас!»

-Шестью пять это тридцать минут! Егор! Будьте добры подтянитесь. У вас осталось времени на четыре песни. Я предлагаю поставить вопрос перед царицей о проведении недели советско-российской культуры и тематических концертов в это время с телезаписями. Качество изображения, вероятно, будет неважным, но отменный звук наши инженерши обеспечат. Век неба не видать!-пошутила госпожа маршал. Ваши предложения?

-Тогда песню включаем «Высота» «не кочегары мы не плотники, но сожалений горьких нет, а мы монтажники высотники и с высоты вам шлём привет!»
-стоп! Весёлая песня! Есть возражения? Принято-дальше!
-А ну-ка песню нам пропой весёлый ветер, весёлый ветер…-заиграл Иншаков ещё веселее.
-идёт! Что ещё?-утвердила Столыпина и хормейстеры единогласно подняли руки.
-заправлены в планшеты космические карты, но штурман уточняет в последний раз маршрут…-запел Егор улыбаясь.
-годится!-поддержала Столыпина-возражений нет! Только играй аллегро. Поживей!
-надежда мой голос живой а удача награда за смелость…-торжественно начал Егор песню из репертуара Анны Герман.
-Принимается!

И последняя «на пирсе тихо в час ночной, тебе известно лишь одной, когда усталая подлодка из глубины идёт домой…
-Всё! На час пятьдесят пять накашляли. Елизавета сейчас мне  холку намылит-ругнулась Столыпина.
Но дверь открылась и царица в сопровождении Светланы Соболевой и небольшой свиты вошла в совещательный кабинет Столыпиной.
-Кто тут царицу всуе упоминает? Не волнуйся, Катя! Не буду я тебе холку мылить.
Концерт да ещё с телетрансляцией и киносъёмкой сейчас важнее подъёма кораблей. Наши люди от войны сильно пострадали. Им настроение надо поднимать. Подумай о нас со Светланой. Мы с моей псевдоблизняшкой тоже с удовольствием споём. Ну-ка, поручик Иншаков. Дайте мне программу концерта. Опаньки. Вот мы его и начнём. Утро туманное –вполне сгодится для нашего дуэта. Тем боле Соболева тоже поёт превосходно, не хуже меня. Так что под трио гитаристок ставь императрицу, Катя. В дуэте с моей новоявленной близняшкой. А  коли откормить успеем, нас вообще ни одна собака не отличит.

А теперь все свободны. Поручик Иншаков, адмирал Неверов и адмирал Сотников давайте ещё раз по-быстрому пробежим по программе. И, кстати, Егор. Имей в виду, что свадьба твоя со Стрижовой будет у меня во дворце. Так что никаких раздумий. Вперёд и с песней. Свадебный подарок будет царский.
После такого напутствия бывший старшина Егор Иншаков заиграл с двойным воодушевлением.

Елизавета Шестая одобрила программу, но потребовала от Столыпиной вычеркнуть упоминание победы над гипнотами.
-Мы слишком поспешили с истреблением этой туземной цивилизации. Это была расправа, а не победа. Нечем нам тут гордиться. Поэтому полагаю, не в обиду тебе, Катя, всё первое отделение придётся свернуть до минимума. До сорока минут. Нам надо нашим мужчинам показать возможности равенства на Земле и подвиги и трудовые и военные их земных собратьев. А свой концерт готовь отдельно. Ты же хочешь участвовать в неделе арматорско-земной культуры. Тебе и карты в руки. Готовь свои предложения и исполнителей.  И подумайте над расширением второй части за счёт весёлых песен. Да и в третью бальную часть лирические и невоенные песни землян тоже надо включить. И побольше творчества Пахмутовой и Добронравова, Юрия Антонова и Владимира Высоцкого. Они Соболевой очень нравятся, а у нас с ней на удивление и лица и вкусы вполне совпали.

Через две недели, стоя за занавесом концертного зала Дворца Искусств Северного флота новоиспечённый штабс-поручик Егор Иншаков страшно волновался и периодически требовал успокаивающие капли у своей помощницы Капитолины Костевой, к которой, единственной из женщин, Стрижова своего подводника не ревновала. Первое отделение концерта прошло под ностальгические чарующие звуки вальсов и романсов в исполнении лучших певиц Арматора, включая и царицу с её двойняшкой Соболевой и трио турчанок из Дормастола.

Наступало второе отделение концерта Дня Победы и оно полностью было посвящено лучшим советским песням. Должно было прозвучать около тридцати песен с танцевальными сценами и кадрами из кинофильмов, чтобы показать франкоросскам немеркнущий подвиг советского народа, подвиг трудовой и фронтовой славы общества всеобщего равенства с которого царица и Госсовет вознамерились брать пример будущего развития.
-Ну что, Егор, не зря мы мучились доставая диски с атомохода?-раздался за его спиной сильный баритон  Неверова.
Поручик  Иншаков отпустил занавес и резко обернулся.
-Так точно, товарищ капитан, то есть господин адмирал!-отрапортовал он взволнованно.
-Да не тушуйся, Егор. Я для тебя всегда товарищ капитан. Не забывай?-улыбнулся Неверов. Ну как, волнуешься?
-Да как не волноваться, Ярослав Иванович? Сейчас идти второе отделение объявлять, а Вероника Шатрова убежала отпустить платье и парик закрепить надо. Говорит, отъелась за месяц мирной жизни, платье жмёт, а парик болтается. Видимо, тело у неё поправляется за счёт мозгов. Ну у десантниц так бывает.

Оба моряка одновременно обернулись на стук каблучков. Раскрасневшаяся Рони подлетела к ним и схватила Егора под руку.
-Чего стоишь? Пошли объявлять второе отделение-затеребила она Иншакова.
-Ты хоть отдышись с минутку. И платье поправь, чучело-съязвил Егор.
-Это я то чучело!? Иди ты,.. к Стрижовой!-обиделась Рони и начала избивать смеющегося Егора огромным веером, но внезапно одумалась и повертелась перед Неверовым.
-А вам я нравлюсь, Ярослав Иванович? А то от моего Завлекаева похвалу услышать, как инопланетянок поймать. Почти невозможно!-прищурилась геройская валькирия хитро.
Неверов  не стал скрывать своего восхищения.
-Ах, если бы не Светлана, я бы на тебе женился. Настоящая серебряная статуэтка.
После этих слов Рони воинственно подобралась, обмахнула себя веером и, не оглядываясь на Егора, направилась на сцену. Егор заторопился следом, жестом подозвав Людмилу, которая явно боялась стоять рядом с бойкой и ревнующей за свою подругу Рони. Но со стороны трио ведущих смотрелось сногосшибательно.

Через минуту за кулисы донеслись их торжественные голоса и к Неверову торопливо подошла Светлана. Он нежно поправил на ней тяжёлое золотое платье и не удержался от мимолётного поцелуя. Через мгновение они уже стояли в лучах прожекторов, ошеломлённые гулом огромного концертного зала Дворца Исскуств. Но слова приветствия от народа земной России бодро слетели с их губ и концерт во втором отделении начался выходом стрелецкого войска.
-Маруся от счастья слёзы льет,
как гусли душа её поет!
кап-кап кап из ясных глаз Маруси
капают горькие слёзы на копьё!-затянул мужской хор в красных стрелецких нарядах.
Через несколько мгновений после бурных аплодисментов на сцену выскочили казаки в кубанках и черкесках с серебрянными газырями. После короткого бурного танца они присоединились к первой линии хора, и зал наполнился мрачноватыми звуками казачьей думы.
-ой то не вечер то не вечер
мне малым мало спалось 
мне малым мало спалось
да во сне привиделось...
А следом появились гренадеры и гусары в мундирах времён войны с Наполеоном и бодро затянули с молодецким посвистом…

               - Солдатушки- бравы ребятушки,
где же ваши жёны?
Наши жёны в пушки заряжёны,
Вот где наши жёны!...

 Песня «Кавалергарда век не долог», исполненная офицерами –подводниками Меркурием Ворониным и Андреем Прозоровским вызвала восторг публики, особенно представительниц Верховой стражи, сохранившей казачьи, гусарские и драгунские части и её всё же пришлось повторять под бурные аплодисменты. А затем казачий хор спел уже полюбившегося во Франкороссе «Есаула».
-есаул, есаул! что ж ты бросил коня,
пристрелить не поднялась рука?-снова вызвала бурный восторг, но Рони, вместе с соведущей Людмилой Немцовой, удалось медовыми улыбками успокоить зал.
Программа была действительно очень плотной и не допускала повторов. Тему Гражданской войны озвучили замечательные песни, согласованные у Столыпиной. Но завершившие военный цикл гражданской войны ностальгические «белой акации гроздья душистые...» всё же пришлось повторять для публики, которая не знала эмиграции на чужбину, если чужбиной не считать планету Арматор в иной Галактике. Медоточивые улыбки и уговоры Людмилы Немцовой оказались бессильны. Но за это время Егор успел переодеться в шахтёра и вышел на сцену с гармонью. И зал затих под раскатами его звонкого голоса.
-Спят курганы тёмные,
зноем опалённые,
  вышел в степь донецкую
парень молодой!
Марш сталинской авиации в сопровождении кинохроники тридцатых годов с Чкаловым, Байдуковым и Водопьновым из запасов атомохода вызвал неожиданную положительную реакцию зала, особенно представительниц Облачной стражи.
-Все выше и выше и выше
стремим мы полёт наших птиц!
и в каждом пропеллере дышит
спокойствие наших границ!

Песня оказалась вполне злободневной. Ибо победу над Дормастолом большинство женщин приписывало именно заслугам военлётов-облачников  и своевременным реформам в Облачной страже, ставшей ударными войсками Франкоросса против дормасов.
Новый выход Егора с баяном и его трепетная «Катюша»исполненная  вместе со Светланой Соболевой и боевая, задорная песня о танкистах вновь вызвали овации, ведь ещё до обзорно-исторических лекций Сотникова по телевещанию, франкоросски знали из истории земной России, что императорская армия в 1905 году проиграла русско-японскую войну. И поэтому победная песня о танкистах-дальневосточниках валькириям и казачкам пришлась по вкусу. Мужскую публику завораживала сама мелодия, поскольку про Амур, броню, взрывы и танки они не имели никакого представления.
-На границе тучи ходят хмуро,
 край суровый тишиной объят,
 на высоких берегах Амура
 часовые Родины стоят.
а затем хор грянул в притихший настороженный зал торжественную «Священную войну».
 «Вставай страна  огромная, вставай на смертный бой с фашистской силой тёмною с проклятою ордой!» заставила нарядный роскошный, казалось бы, явно белогвардейский зал встать и подпевать этой советской песне. Видимо,   сказалось влияние телефильмов о войне за последние полтора месяца и исторических телепередач со старпомом Сотниковым.

Неверов на бис исполнил стихи Твардовского о Тёркине. А затем полились нежные звуки баяна, и Егор Иншаков вышел со светлой песней о лихих военных годах.
Бьётся в тесной печурке огонь
 на поленьях смола как слеза
и поёт мне в землянке гармонь
 про улыбку твою и глаза...
А затем понеслась лихая утесовская «Ведь ты моряк Мишка, моряк не плачет» а затем и два максима «так, так, так говорит пулемётчик, так, так, так говорит пулемет...»
Торжественные звуки стихов настроили зал на тяжёлые песни о трудных годах войны
« переправа- переправа, берег левый -берег правый, снег кругом да кромка льда, да холодная вода!

Баян Егора пользовался неизменным успехом. Женскую публику очаровал «Случайный вальс» «в этом зале большом мы танцуем вдвоем, так скажите хоть слово, сам не знаю о чём!» Но вместо повтора этой песни на бис подводник исполнил любимую песню своей невесты  Ленки Стрижовой «Десантный батальон». «А нам нужна одна победа, одна на всех-мы за ценой не постоим». Она  напомнила части валькирий о восстании против гипнотов. Егор не видел, как в дальнем ряду расплакалась благодарная Елена. Подруги едва успокоили её.
-Нет, вы ничего не понимаете! Этой же песни не было в программе концерта-это он сам, лично для меня исполнил!

Сотников, Неверов и Егор Иншаков  втроём чудесно исполнили песню пилотов «Первым делом первым делом самолёты, ну а девушки, а девушки потом!», обдуманно заменив самолёты на неболёты, поскольку самолёты  были на Арматоре запрещены категорически. Это же трио исполнило и две трагические военные песни.
-Дымилась роща под горою,
а вместе с ней горел закат.
Нас оставалось только трое
из восемнадцати ребят...

-Сверкал закат как сталь клинка,
 свою добычу смерть считала.
бой будет завтра, а пока
взвод зарывался в облака
и уходил по перевалу…-неслось со сцены в сопровождении кинокадров из фильма «Вертикаль».
А за ними последовали тоже трудные и трагические песни,  исполненные Егором и его подпевкой из трёх баянисток со слезой…
-Четвёртый год нам нет житья от этих фрицев,
Чётвёртый год солёный пот и кровь рекой.
А мне в девчоночку хорошую влюбиться,
А мне б до Родины дотронуться рукой…
А под последнюю военную песню зал едва не рыдал.

-И пил солдат, слеза катилась,
слеза несбывшихся надежд.
А на груди его светилась
медаль за город Будапешт!
И, понимая, что военная тематика может вызвать водопад слёз, у  не привычной к такой высокой жертвенности публики, гитарный квартет военврача Андрея Прозоровского заиграл бесподобно-весёлую песню «Высота»
-Не кочегары, мы не плотники!
Но сожалений горьких нет.
А мы монтажники-высотники
И с высоты вам шлём привет!
А за песней монтажников последовала беспечная моряцкая песня.
-к нам почта с пересадками спешит с материка,
До самой дальней гавани Союза
а я кидаю камушки с крутого бережка
 далекого пролива Лаперуза!
А завершили второе отделение две великолепные песни…
-надежда мой голос живой,
а удача награда за смелость.
а песни довольно одной,
чтоб только о доме в ней пелось.

-мой адрес не дом и не улица
мой адрес советский союз-также зал воспринял с удовольствием.

После перерыва третье бальное отделение началось в пустом зале без кресел с парада оркестров всех видов стражи, сыгравших незнакомые франкоросцам попурри, тут же полностью прозвучавшие в последующей программе. Началось третье отделение с любимой песни Егора…
-на пирсе тихо в час ночной,
Тебе известно лишь одной,
Когда усталая подлодка
Из глубины придёт домой.
А уже за этой моряцкой песней последовали песни о любви. По привычке дамы кружились друг с другом, а мужчины стояли в отдалении. Но после нескольких приглашений более раскованных подводников и арматорские парни начали приглашать валькирий на вальсы, танго и фокстроты. А между ними прекрасно вписались  «Малиновка», «Мой сосед», «Остался только сон», «Королева красоты», «Король оранжевое лето». А завершили бал-концерт «Я в весеннем лесу», «Сиреневый туман», и «Как упоительны в России вечера».


Рецензии