Наперекор стихии. Глава 5

        Моя жизнь до краев переполнилась заботами о Сережином выздоровлении. Я сама ходила с ним на все предписанные ему процедуры, следила за своевременным приемом лекарств, кормила Сережу домашней едой. По моей просьбе Темка принес наш семейный альбом, и я рассказывала Сереже о событиях, запечатленных на фотографиях. Он с интересом слушал, внимательно вглядываясь в изображения, но по-прежнему молчал, не обнаруживая признаков воспоминания. Лишь написал мне, что я очень похожа на Таню, изображенную на фотографиях.
- Сережа, но это же я и есть! Ты что же, совсем меня не помнишь?
- Я тебя не чувствую, - было мне ответом.
           Я поделилась с Анваром этим непонятным для меня Сережиным высказыванием.
- По всей вероятности, он имеет в виду, что верит твоим рассказам, фотографиям, но не может оживить в себе воспоминания об этом. Так бывает. Не все сразу. Надо набраться терпения. Возможно, память к нему скорее вернется в домашней обстановке. На следующей неделе закончатся назначенные ему физиопроцедуры, и я смогу выписать Сергея. А там посмотрим, - успокоил меня Анвар.
           Было удивительно наблюдать, как вошедший в квартиру Сережа, сняв куртку, уверенно достал из тумбочки свои тапочки, прошел в ванную, умылся и сел в кухне на свое любимое место подле окна, словно он только что вернулся с работы. Растерянно осмотревшись, он достал из кармана блокнот:
- Мне все знакомо, словно я уже был здесь.
- Сережа, это же  наш с тобой дом. Сейчас я разогрею борщ, и мы будем обедать.
Сережа  кивнул, и глубоко задумался, подперев двумя руками подбородок.
           К концу месяца Сережа смог отказаться от трости, на его лице разгладились болезненные морщины, он поправился,  его фигура выпрямилась, сохранив прежнюю стройную осанку, только голову теперь венчали седые волосы. У него восстановилась речь, лишь память по-прежнему не спешила возвращать накопленные временем сведения, мучая по ночам кошмарными видениями.          
            Нередко я просыпалась, разбуженная его болезненными стонами. В такие моменты Сережа метался по кровати, сбрасывая одеяло, вскакивал, пытаясь куда-то бежать, и обессиленный падал на подушки в холодном поту. Стараясь успокоить его, я ложилась рядом с ним, обнимала, гладила по волосам, по спине, целовала его лицо, баюкала, как ребенка, и он засыпал, согретый моим теплом. Проснувшись, Сережа смущенно освобождался от моих объятий, отодвигаясь на противоположный край кровати. И мне было непонятно, он стесняется своих приступов, или все еще не признает во мне свою жену.
           Узнав об этом, Люська всплеснула руками:
- Я не поняла, вы, что же, до сих пор спите на разных кроватях? 
- Сереже нужен покой.
- Тань, ты вообще как, сама-то здорова? Может рядом с тобой он быстрее бы все вспомнил. Или у него и на это дело тоже память отшибло? – хихикнула она.          - Успокойся, с этим у него все в порядке, только он сказал, что не чувствует меня. То есть я не та Таня, что на фото.
- Обалдеть! Получается, он не хочет с тобой спать, чтобы не изменять той Тане, то есть тебе. Танька, твое фото он считает женой, а тебя живую женой не признает?!
- Ну, да. Парадокс! Я не довольна верностью собственного мужа. С ума можно сойти!
                В один из вечеров Сережа попросил меня присесть рядом с ним:
 - Таня, - неуверенно начал он, - нам  надо серьезно поговорить. Только, пожалуйста, не перебивай меня. Таня, все это время ты была рядом, заботилась обо мне, благодаря тебе я окончательно встал на ноги, в полной мере ощутил женское внимание и семейный уют. Мне очень хорошо рядом с тобой, но я женат, ты сама меня в этом убедила, показывая фото моей жены. Вы с ней так похожи, что я уже и сам не понимаю кто из вас кто. Поэтому, я думаю, будет правильнее, если я поживу один. Мне стоит разобраться в себе, посмотреть на всё со стороны. Твоими стараниями восстановлены мои документы, и теперь я могу начать работать. Очень тебя прошу меня понять. Прости, что так все получилось.
            Если бы надо мной обрушился потолок, или внезапно разразилась гроза, я была бы менее ошеломлена, чем от услышанного монолога. На какое-то время я просто потеряла дар речи. Сережино решение оказалось для меня столь неожиданным, что я даже не нашла в себе сил, чтобы ему возразить. Я лишь молча, встала и принялась собирать свои вещи. 
- Таня,  ты согласна с моим решением?
Лучше бы он ни о чем меня не спрашивал. Меня как прорвало:
- А что кого-то интересует мое мнение? Ты же все уже решил. Только знай, я не собираюсь ждать сто лет, пока ты в своих соплях разберешься. Да, ты потерял память, бывает. Нас никого не узнаешь, никому из нас не веришь, меня за жену не признаешь. Ну и ладненько. Начинай новую жизнь, быть может, сможешь её счастливее организовать, и мы все порадуемся за тебя. А уходить тебе незачем, уйду я. Это квартира твоих родителей, вот и оставайся в ней. А я ухожу к своим. Чао, дорогой. За остальными вещами пришлю Артема. Будь здоров, не кашляй, – на одном дыхании, прокричала я,  направляясь к выходу.
Танька, - кинулся ко мне Сережа, - я нарочно затеял этот разговор, я думал ты со мной из жалости, но ты так ругаешься, так замечательно кричишь. Какое счастье!Ты любишь меня!
 - Дурак, ненормальный! Ничто тебя не исправит, опять что ли свои идиотские шутки шутишь? Я чуть с ума не сошла, выслушивая твои бредни. Убью, зараза! Это надо же было такое придумать!
Всё взбудорадившее меня возмущение мне так и не удалось выплеснуть, оно потонуло в Сережиных поцелуях.

Продолжение:http://proza.ru/2020/04/16/1473