Мои детские истории

Глава 7. Про чулан, отопление, плиту и мое дежурство по дому

В нашем старом доме не было центрального отопления, а только водяное, от печки, которая была многофункциональной. Так как горячего городского водоснабжения не было тоже, на печи, которая топилась дровами и углем и располагалась в прихожей, всегда стояла огромная кастрюля, даже, наверное, бак с водой. Он нагревался и оттуда брали горячую воду, чтоб помыть посуду, помыться, и постоянно доливали холодную, поэтому особо горячей она почти никогда не была. За исключения тех случаев, когда мама кипятила там белье (стирали вручную, стиральной машины не было). Если летом об этом баке, равно, как и необходимости протапливать дом, естественно, забывали – скорее нужно было охладиться, ведь летом в Николаеве бывало довольно жарко, градусов до 35 в тени в июле. Но зимой в этом доме становилось зябко, сыро и не очень комфортно. Приходилось тепло одеваться, даже иногда носить теплые овечьи безрукавки, особенно, если зимой нужно было переходить между строениями, то есть выходить на улицу. Дом был очень старый, требовал ремонта. Как-то нужно было вбить гвоздь, чтоб повесить календарь, так гвоздь ушел глубоко в стену. Оказалось, что не в стену, и, что штукатурка просто закрывала отельные щели между блоками известняка, из которого был построен дом. То есть тепло дом сохранял так себе. А потому нужно было обязательно топить плиту зимой, которая давала тепло всему дому. Всему тоже громко сказано, она была устроена так, чтобы отапливать нашу часть дома – две комнаты, которые остались нашей семье, когда бабушка Маня продала другие полдома. На то были свои причины, она устраивала свою жизнь и строила кооперативную квартиру, на которую не хватало значительной суммы.

К слову сказать, магистрального газа в доме тоже не было, но в кухне-пристройке была газовая плита с баллонами, которые привозили по мере того, как старые заканчивались. Насколько быстро закончится газ в баллоне заранее сказать было трудно. Баллон или пробовали на вес или же его приходилось менять сказу же, как только пламя становилось желтее и давление снижалось.

Ну, уж чтоб окончательно поставить точку в моем рассказе об удобствах этого дома, скажу, что мусор нужно было выносить к большому автомобилю - мусоровозу, который, по утрам проезжал очень медленно вдоль  домов, останавливался, чтоб жители могли бросить свой пакет в специальный отсек машины. При этом водитель звонил в большой колокольчик, привлекая внимание людей, хотя график проезда мусоровоза все хорошо знали. Надо сказать, что выбрасывали обычно только технический мусор: битое стекло, консервные банки, пластик и т.д. Пищевые отходы всегда шли на корм животным, а то, что оставалось, попадало в компостную кучу. Любые виды бумаги или картона накапливали для пионерских рейдов по сбору макулатуры. То же самое было с металлоломом. Бутылки всегда сдавали. Помню как сейчас: за обычную зеленую стеклянную бутылку в пункте приема стеклотары давали целых 10 копеек, а 20 копеек, если помните, стоил шикарный и супер вкусный пломбир в стаканчике. Так что в Советском Союзе теория сортировки и раздельного сбора мусора была реализована в полном объеме!

Вернемся к антрациту. Впервые я услышал это слово, хотя, наверное, слышал и раньше, просто не понимал, о чем шла речь, где-то лет в пять. Родители обсуждали, что нам на зиму нужна тонна антрацита, чтобы не замерзнуть и немного щепы. Речь шла именно о щепках – отходах или мебельного производства или деревообрабатывающей промышленности. Главное, чтобы щепки были сухие. Почему именно так, спросите вы? Для того, чтобы поджечь в печке уголь нужно было развести огонь и это мы делали на хорошо просохшей щепе, которой в целом было нужно немного. Дальше основную роль энергоносителя на себя брал уголь антрацит.
Не знаю, где папа заказывал уголь, но знаю, что тонна антрацита – это приблизительно грузовик Зил, полностью заполненный углем. Обычно где-то в августе, когда было еще тепло, такая машина осторожно въезжала в наши ворота и высыпала содержимое своего кузова прямо на асфальт. После этого объявлялся субботник по переносу угля ведрами в тот самый заветный чулан, где хранились еще и садовые инвентарь, ведра и длинный шланг для полива сада.

В детстве я много болел. Или иммунитет был слабый, или условия нашего старого дома способствовали всяческим простудным заболеваниям, но я частенько сидел дома. С компрессом на шее, обмотанный теплым шарфом, обложившийся учебниками и огромным количеством книг из детской библиотеки, где работала моя мама Лора. И, если с учебниками было все ясно: их я поглощал быстро и стремительно, чаше всего летом, как только их выдавали на руки и, когда 1 сентября я выходил на учебу в очередной класс, я чаще всего знал всю программу на год вперед. Выполнив все обязательные письменные задания, я брался за интереснейшие книги. Про полеты к дальним звездам, про историю Земли, про динозавров и невиданных животных разных континентов, про новейшие научные исследования и открытия. Скажу честно, времени мне не хватало, и нужно было все больше и больше интересной и актуальной информации! И мама Лора исправно поставляла мне ее с новыми книжками, которые сначала попадали ко мне, а потом уже на полку библиотеки. Но скажу вам, что у меня они задерживались на пару дней, не больше, так что другие дети не были обделены новой информацией. Еще я мечтал завести собственный аквариум, и не один!, что реализовать в этом доме не удалось, но расскажу вам, как это было в нашей собственной трехкомнатной квартире, которую папа получил через некоторое время, причем, в кирпичном девятиэтажном доме, который находился от старого всего в километре, не более. И там у меня была своя комната!

Но вернемся к нашей истории. Помимо большого объема домашней учебной работы, и чтения, что мне особо нравилось, я должен был следить за печкой, чтобы не погас огонь, чтобы не кипела вода в батареях и, чтобы когда вся семья соберется вечером, в доме было бы тепло. Чаще всего сам я не разводил огонь. Этим занимался папа. Уходя на работу, он набирал ведро угля и приносил его мне, располагая неподалеку от печки. Мне же всего-навсего оставалось время от времени подбрасывать угля в топку. Открыть топку было непросто: нужно было повернуть специальную ручку на дверце, приподнять ее и только тогда она открывалась, позволяя забросить уголь. Жар возле дверцы был неимоверным, то есть руками уголь в топку было не бросить. Для этого имелся специальный совок для угля, кованный из темной стали, с кружевами на ручке. И такой тяжелый, что поднять только его одной рукой было трудно. Лучше было делать это двумя, особенно, если он был полон угля. Но еще одним инструментом для печки была огромная кованая кочерга. Когда печь остывала, сгоревший и превратившийся в кокс уголь можно было достать из нее только с помощью этой кочерги. Здесь даже и слов не было, чтобы работать одной рукой, только двумя. Когда уголь заканчивался, я набрасывал на себя мамину теплую безрукавку из овчины и бежал в чулан за очередной порцией угля. Время от времени закипала вода в котле водяного отопления, и нужно было срочно выдвинуть специальную заслонку над печью, чтобы не прорвало трубы под давлением пара. К счастью, такого никогда не было.

Вечером вся семья собиралась в протопленном доме и с удовольствием делилась новостями и историями прошедшего дня!