Я знаю ваши стихи, и они мне часто помогали жить

Недавно я открыл для себя имя Маргариты Алигер. Я был поражен, как она глубоко и при этом просто пишет. В ее словах ощущается что-то, далеко уходящее за пределы слов... Наиболее яркие моменты ее произведениях процитирую.

"...для того, чтобы стать поэтом,
надо стоять постоянно перед лицом океана..."

("Для того, чтобы стать поэтом...")

"Позволь же им, пускаясь в путь,
великих слов не тратить даром."

("Мистраль".)

"...чтобы дружба сделалась, как море,
научилась небо отражать."

("Друг".)

"Если море зачерпнуть в ладошку,
даже море потеряет цвет."

("Друг".)

"Я узнаю друга. Мне не надо
никаких признаний или слов."

("Друг".)

"Очень много лунного света,
углубившего тишину.
А луна?
              А луна – планета.
Почему мне жалко луну?
Непонятная,
                быль иль небыль,
не скрывайся в короткой мгле,
отколовшаяся от неба,
не приблизившаяся к земле.

("Год рождения".)

"Для меня невозможно счастье
если я не могу разделить это счастье               
                с другим.

("Год рождения".)

"Мне новый день –
                как новый человек,
с другим характером, другой судьбою.

("22 сентября".)

"..и умереть, как умер этот день,
не торопясь,
                торжественно
                и просто".

("22 сентября".)

"Кузнечик начал на высокой ноте,
короткое молчанье уловив."

("Самое главное".)

"Над ночью три звезды пылают,
как над неназванным стихом."

("Три звезды".)

"Разве счастье стоит на месте?
Разве может оно отстать?"

("Счастье".)

"Как будто кто-то вдруг открыл
у птичьей клетки настежь дверцы.
Не гром ладоней – шелест крыл
в аплодисментах слышит сердце."

("Хота – танец басков".)

"А тихое небо, знакомое, наше, такое,
что, кажется, облачко можно поправить рукою.
И дождиком пахнет, и слушают ветер травинки,
из мхов и кустарников в мир вытекают травинки."

("Человеку в пути".)

"И о чём таком в той песне пелось,
рассказать, пожалуй, и нельзя.
Понимать ту песню не хотелось.
Слушали её, закрыв глаза.

Как в реке навеки отражалась
сторона родная, дом и дым,
так и эта песня начиналась
и кончалась близким и родным."

("Русская песня".)

"Мелких чувств на свете бывает."

("Летний день заметно убывает".)

"Но дело не в том".

("Август".)

"Есть минута счастья и печали,
и черты меж них не провести..."

("...И впервые мы проснулись рядом".)

"И тогда наступает минута,
тишиной оглушает такой..."

("Грибы".)

            ***

Стихи должны поэту сниться
по сотне памятных примет.
Как пешеходу в зной – криница,
глухому – утренняя птица,
слепому – утренний рассвет.

Но ты прослыть поэтом вправе,
когда при свете дня и впрямь
поверит мир, как явной яви,
во сне явившимся стихам.

            ***

"Утро – первый листок в тетради
в золотые твои года.
Не поставить бы кляксы на день.
Утром кажется: никогда!"

("Поезда Окружной дороги...")

"...мы повинны сами
в кляксах, в двойках, в тысяче бед,
за которые вечерами
неизбежно держать ответ."

("Поезда Окружной дороги...")

"Тополей влюбленное цветенье..."

("Моя Москва".)

"Кто расскажет счастье человечье,
вдохновенье сердца поутру?"

("Утренняя песня".)

"Путь в будущее – как дорога к дому."

("На ближних подступах".)
               
"Пересмотри же кладь своей души...
..........................................................
сам разберись, подумай и реши,
что брать с собой,
                что бросить по дороге."

("На ближних подступах".)

"Я ничего говорить не стану, – таков у меня закон."

("Лето".)

"Когда мы расстанемся наконец,
когда нас в живых не будет,
звук наших шагов, стук наших сердец
услышат другие люди.

Достанется им наш мир голубой,
раскат грозовой, закат огневой,
утренний ветер с луга,
яблоневая вьюга...

Так пусть они любят, как мы с тобой,
как мы любили друг друга!"

("Соль на губах, на ресницах соль...", 1952.)

"Первым чувствам не мешая,
ты тогда замри совсем.
Пусть живёт любовь большая,
не спугни ее ничем."

("Липа".)

"Что за ночь на свете, что за ночь!
Тихо как...
                Сейчас случится чудо."

("Что за ночь на свете, что за ночь!..")
         
            ***

"По всей земле, во все столетья,
великодушна и проста,
всем языкам на белом свете
всегда понятна красота."

("О красоте".)

            ***

ДА И НЕТ

Если было б мне теперь
восемнадцать лет,
я охотнее всего
отвечала б: нет!

Если было б мне теперь
года двадцать два,
я охотнее всего
отвечала б: да!

Но для прожитых годов,
пережитых лет
мало этих малых слов,
этих "да" и "нет".

Мою душу рассказать
им не по плечу.
Не расспрашивай меня,
если я молчу.

            ***

"Только слово мне скажи.
Слово, – много ли заботы?
Чтобы в нём ни звука лжи,
ни одной фальшивой ноты.

<...>

Лишь об этом, так и знай,
я мечтаю, как о чуде.
И пускай себе, пускай
надо мной смеются люди.
Умный-то меня на смех
никогда не поднимает.
Мне ведь нужно больше всех!
Умный это понимает."

("Умный-умный, а дурак!..")

"...земля, ты вся – великие стихи,
огромность, непомерная для прозы."

("Три Марии".)

"Люди, поменьше бы вы летали!
Люди, побольше бы вы парили!"

("Аэродром Орли".)

            ***

В облаках луна качается,
поучая свысока:
жизнь одна,
                и та кончается, –
не валяйте дурака!

            ***

"Кто знает, что бы стало с ней,
когда бы вдруг землей людей
решились управлять поэты..."

("Изету Сарайличу".)

"Ничего не кончается в мире.
Ничего.
              Только каждый из нас."

("Напряженное действие драмы...")

            ***

"...она категория другого измерения, отнюдь не линейного, и не может измеряться шагами."

("Маяковский продолжается", о поэзии.)

            ***

"И ещё многие другие строки я долго повторяла про себя, долго жила во власти их звучаний, пронзенная тем особенным трепетом, который способна вызывать только истинная поэзия. Вот когда так вздрагивает сердце, я знаю твердо: я читаю настоящие стихи, не просто гладкие, умелые, искусные, а истинные стихи, даже если они подчас корявы и угловаты."

("Нас сдружила поэзия".)

"В часы радости человек общителен, он делит свою радость, будь то с толпой на улице, будь то среди четырех стен, с дорогим для него существом. А в минуты самого высокого, полного счастья человек молчит, как будто боясь словом поторопить время, разрушить внутреннюю гармонию. Горе же требует слов, у него есть язык , только очень редко ему перепадают чужие уши.)

("Нас сдружила поэзия".)

"И вдруг я резко оборвала самое себя: почему к прилагательному «счастливый» я неизменно добавляю умаляющие его словечки, всякие там "почти" и "даже"? Почему боюсь допустить мысль о том, что человек может быть вдруг просто счастлив, без всяких оговорок и даже без всяких видимых причин? Разве же мы не знаем, что такое истинное счастье и одна из его самых чудесных форм – безотчетное счастье? То, что пронзает душу порой вроде бы ни с того ни с сего, от того ли, что ясное небо, от того ли, что вдруг улыбнулся ребенок... <...> ...я ведь толкую о счастье, а не о благополучии. <...> ... счастье и благополучие никогда и не были синонимомами."

("Нас сдружила поэзия".)

            ***

"Она сказала, что поэт не смеет читать стихи такого масштаба и значения как поэзия Байрона в переводах. Поэт обязан научиться читать мировую поэзию в подлиннике, это входит в его работу, в его задачу."

("В последний раз", запись слов Анны Ахматовой.)

"Они умели держаться просто и естественно, оставаться самими собой и такими, как всегда, независимо от того, что происходило вокруг, – наверно, это и значит быть истинно воспитанным человеком."

("В последний раз".)

"Он стал солдатом, его могли каждый час убить, но он стал солдатом, защищающим родину, а она стала матерью солдата. <...>
...ее сын был жив и здоров, ее город был свободен и ее там ждали."

("В последний раз".)

"Всё, что ново, потому и ново, что не могло быть сказано сто лет тому назад."

("В последний раз".)

   "Я хорошо запомнила этот разговор, и недавно он снова возник в моей памяти в беседе с одним известным европейским поэтом. Он был горячо увлечен политической борьбой, мировым студенческим движением, действием так называемых "новых левых сил". Один из участников беседы сомневался в том, имеет ли смысл отдавать столько сил общественной деятельности, а не поэзии, полагая что настоящий поэт только в поэтической форме может вернее всего раскрыть себя и свои убеждения, сильней всего воздействовать на людей.
   – Я понимаю, – соглашался поэт. – Я пробовал. Я писал о том что глубоко волнует меня в мире. Писал и даже печатал стихи. А люди говорили: ну и что же, это ведь только стихи. Вот я и стал искать другие средства выражения, другие формы борьбы...
   Это ведь только стихи... Всего только стихи... Как часто, в споре с иным редактором или критиком, иногда с глазу на глаз, иногда в переполненном зале, хочется воскликнуть: "Полноте, надо ли так шуметь? Это ведь только стихи!" Не стоит. Не нужно подсказывать более холодное и спокойное отношение к нашей работе. <...>
   Это ведь только стихи! В неуловимом оттенке, изменяющем звучание скромного словечка "только", <...> заключен огромный смысл..."

("В последний раз.")

"Я знаю ваши стихи, и они мне часто помогали жить."

("В последний раз", слова одной читательницы о поэзии Маргариты Алигер.)