Хирургия. Часть пятнадцатая

               

Василий осторожно отворил дверь в палату, увидев Феликса лежащего с закрытыми глазами,  прошмыгнул на свою койку и тоже улёгся отдохнуть. Столько радостных событий у него сегодня произошло, что от избытка чувств, заснуть он не смог, -  лежал на боку и думал.
Феликсу показалось, что кто-то вошёл. Он открыл  глаза, прислушался, - тишина говорила о том, что в палате нет никого…
- Эх, хорошо-то, как! Все страхи позади, произнёс  он, поднял руки вверх, потянулся, через приятное ощущение свободы от проблем,  неожиданно для себя,  пропел на белорусской «Мове»:
«Вось и уся, вось и уся, песня скончылася!»…

Вдруг, с другого, необозримого угла палаты он услышал продолжение какой-то мутной любовной истории:

«Дед бабу папрасиу, яна скорчылася!»
Не адзин ужо гадок, не чапау мяне дзядок…
Ах, ты мой стары пянёк, кабы трошачки, ды змог!

- Василий Иванович! Что вы отсебятину гоните? Нет таких слов в песне.
- Да, не было таких слов, а я добавил из гуманных соображений. Бабабку жалко,  страдает она от мужского равнодушия.  Дал ей надежду на сексуальную забаву. Песня народная, я тоже, часть народа, имею право свой пятак вставить.
- Вы по-своему правы, уважаю творческих людей пробующих себя проявить в любом деле,  - сказал Феликс и поинтересовался событиями, происходящими в палате в период его отсутствия.
Василий начал пояснять:
- Ко мне приезжала Галина, - Надькина мама, у Петровича температура слабоватая, - всего лишь тридцать четыре. В палату заглядывала Надька, видимо тебя ждала. Я ей сказал:
- Не волнуйся, скоро привезут Ривкина. Она смутилась и больше не прилетала. Значит, я в точку попал!
Василий, глянул на Феликса.  Тот сразу сбросил с лица информационную заинтересованность и неуклюже покашлял…
- Ладно, мой друг, отдыхай. Я пойду, новости погляжу, хочу узнать, что в мире творится. А ты нажми вон эту кнопочку и к тебе прибежит Надька.
Василий вышел. Феликс задумался. Несколько раз протягивал палец к кнопке вызова медсестры и  не мог решиться.
Высунулась физиономия Василия, и он ускорил действия пациента словами:
- Феля! Если ты не нажмёшь кнопку, то я вообще не пойду смотреть новости!
Василий, хлопнув дверью, пошёл вдоль коридора и пробурчал:
- Нажмёт! Никуда не денется... Вирус интереса к женщине в него уже внедрился.

                *  *  *
Кнопка сработала.
- Вы меня вызывали, Ривкин? Что случилось? Вам плохо?
Феликс, не ожидал столь скорого появления Надежды. Он растерянно смотрел ей в глаза и молчал.
- Ривкин, не молчите. Может к вам пригласить врача?
- Нет, не нужно.  Я хотел на вас посмотреть.
Надежда снисходительно улыбнулась, но строгим голосом сказала:
- Постарайтесь, не делать ложные вызовы. Больница, не место для свиданий такого характера, тем более, в рабочее время.
- Извините, я хотел вас увидеть.
- Через полчаса, Ривкин, увидимся. Приду делать укол.
- Куда?
- Туда! – сказала Надежда, и вышла из палаты.
Феликс проводил её  заинтересованным взглядом, облизав пересохшие от волнения губы.
- Ах, какая женщина, какая женщина,…, - запел с усердием соловья, воспылавший от нахлынувших нежных чувств к милой даме, былой кандидат в холостяки Феликс Ривкин задумался о семейной жизни.
Он даже забыл главную мамину заповедь; «Не сметь,  даже взглядом прикасаться к понравившейся женщине без разрешения мамы!». Но искушение было так, велико, так велико... Он стал искать сравнения с женщинами, навязанными нам интернетом и ТВ. Но поступил с ними сурово:
Наташку, сразу отогнал к своему пуделю-стриптизёру.
Утомлённую песнями престарелую примадонну, достигшую по внешности юного возраста, он не мог заинтересовать. Она сочла бы его переростком, с учётом её предпочтений.
Всем известную балерину, жаждущую замужества, не задумываясь, прям в обычном, растянутом виде,  он отправил в оркестровую яму. 
            - Пусть приведёт себя в порядок и сложит ноги, не  перпендикулярно, а параллельно фигуре, как у нормальных людей, а то… Ни один мужчина не разберётся, где там, что…
           - Это не моё.
 Феликс  деликатно позволил мысленно сбросить бретельку с плеча милой сердцу Надежды, но тут же, возвратил пикантную штучку на место, довольствуясь тем, что  она скромна, умна, обаятельна и из одежды не вылезает, ни сверху, ни снизу.
И всё же, он ещё раз убедился в необходимости пропускать женщину вперёд. Сзади - удобней  изучать фигуру дамы.

Продолжение будет!