Легенда

— Ты что, совсем больной? Вот так резко из-за угла выскакивать? Да еще и с мечом наперевес? — возмущенно воскликнул сын почтенного царя всея Крита.
— Э-э-э, — глубокомысленно выдал отправленный секундой ранее в нокдаун воин, силясь собрать в кучу разбредающиеся мысли и погасить вспыхивающие перед глазами веселые искорки, — так ты ж это… Минотавр…
— Мало ли, кого как зовут?! Что ж теперь, убить меня на радостях?
— Ну-у-у… да? — как-то совсем уж растерянно протянул герой, к концу фразы сорвавшись в вопросительные интонации.

Покачав бычьей головой, Минотавр возвел очи горе. На ухоженной черной шерсти, отразившей свет факелов, заплясали красивые блики.
— Ох, Зевс всемогущий! Как же все-таки достала меня эта эпопея с доблестными воителями, являющимися по мою душу. Приходите, холодным оружием угрожаете, мебель крушите! К Афине бы всех вас на перевоспитание, может, мозгов бы и прибавилось.

Вдоволь посетовав на судьбу, зверочеловек подал руку своему противнику:
— Вставай уже, храбрец. Тебя как звать-то?
— Тесей, — пробурчал тот, принимая помощь.

***

— Ты меня того… извини, а? Понимаешь, про тебя каких только слухов не ходит. Сидишь в своих коридорах, носа наружу не показываешь. Да и обстановка у тебя тут подозрительная. Одни каменные стены и факелы, — пояснил Тесей часом позже, прихлебывая искусно заваренный хозяином Лабиринта цветочный чай. Под глазом у юноши красовался эффектный синяк, а голова была аккуратно перебинтована.

Минотавр подлил ароматного напитка в свою любимую чашку, расписанную сюжетами из жизни нимф, и тоже сделал глоток.
— Ну интроверт я, что ж поделать? Не люблю все эти приемы и светские мероприятия. Мне дома привычнее — тихо, спокойно. Можно за комнатными растениями поухаживать, сочинения Хирона почитать — у него, знаешь, такие аллегории интересные, с ума сойти просто. А насчет интерьера… родители у меня влиятельные, стоит только пожелать — и всего здесь будет в изобилии. Золота, серебра, шелковых занавесок и прочей ерунды. Только вот аскетизм мне больше по душе. Ничего лишнего и пространства много.

Тесей поставил чашку на блюдце.
— Вот оно что. А у нас все думают — тебя сюда из-за уродства посадили…
— Вот это вот сейчас обидно было, — буркнул критский царевич. — Знал бы ты, как к человеческой внешности кентавры относятся. И вообще, про бодипозитив что-нибудь слышал? Естественность не может быть безобразной.
— Прости, — смутился воин, после чего подозрительно вгляделся в честные глаза собеседника. — Ну а целый корабль юношей и девушек тебе зачем?

Минотавр досадливо поморщился:
— Да это все мама… Миничка то, Миничка се, нужно чаще бывать на воздухе, со сверстниками общаться. Давай, говорит, ребят из соседнего царства позовем, вечеринку устроим. Ужас просто. Так и думал, что из этого ничего хорошего не выйдет. Слушай, — вдруг воодушевленно произнес зверочеловек, явно загоревшись какой-то идеей, — а давай ты своим скажешь, что меня прикончил! И тебе выгодно будет, и мне спокойно!

Афинский защитник поперхнулся чаем.
— Как-то это неправильно, — замялся он. — Не могу я так.
— Да ладно! Ты же не невежа какой-нибудь, чтобы мыслить стереотипами! Соглашайся!

Тесей честно пытался следовать советам собственной совести, но энтузиазм его нового знакомого был таким заразительным, а надежда в карих глазах такой отчаянной…
— Ну хорошо, — со вздохом сдался юноша. — Давай легенду придумывать.