Гуманность

Голубь нагло расхаживал по скамейке, косился на меня то одним, то другим жёлтым неподвижным глазом. С десяток его ближайших родственников, в развалку, лениво окружали меня, блистая опереньем как отборная эскадрилья «Люфтваффе». Они чего-то от меня ждали. Делиться джином с тоником с ними я не собирался, справедливо полагая, что этого им не надо.
– Ну, что, птичий грипп?! – я протянул руку к нахальному вымогателю.
Птица сдала назад, однако улетать не спешила.
– Агрессоры! – сказал я, и толпа загомонила или закурлыкала. В общем, подала голос.
«Венеция, блин». – Подумал я и повернулся к медведю. Тот с интересом поглядывал то на меня, то на птиц.
– Не люблю голубей, – сказал я ему. – Я где-то читал, если среди них появляется один раненный, они заклёвывают его до смерти! Представляешь! Жестокие твари!
Медведь молчал.
– А ещё птица мира называется, – я с неприязнью покосился на пернатое сообщество.
– А у вас что, не так? – услышал я в ответ.
Медведь смотрел в сторону.
– И вообще, – продолжил он более внятно, – может они гуманны. Их обществу не нужны инвалиды. А вы…? – медведь замолчал.
Я молчал тоже. Мне нечего было сказать. Голуби продолжали курлыкать, расхаживая вокруг нас.