Прекрасное далёко

В конце сентября у нас в цехе появились три добрых молодца, командировочных из Баку. Они работали в Баку в каком то институте и наше  предприятие    заключило с ними договор очистки котлов от накипи. Их группу называли пескоструйщиками, так как они песком под давлением очищали котлы. «Работа не бей лежачего».

Главный  из них был молодой мужчина  на вид тридцати пяти лет, интеллигентного вида с зачатками лысины. Он со всеми нами познакомился, представившись Борисом Николаевичем, и познакомил со  своими сотрудниками, – это армянином Львом и Ахатом – азербайджанцем. Лев перехватил у него инициативу и сказал, что не женат, бывший футболист грузинского клуба  «Динамо», получил перелом ноги в двух местам и теперь разъезжает по стране, неся людям доброе, светлое.   А вот наш Ахат сказал он,- богатый отец. У него четыре сына, а ещё его надо научить русским словам, так как он совершенно не знает русского языка. Лев и Борис Николаевич старались понравиться нашему коллективу, много говорили, рассказывали анекдоты и пытались стать кунаками. А Ахат стоял в сторонке и молчал.

Работали они много, по десять часов. Так что наша рутинная работа заиграла разными красками кавказского вдохновения и Льва несмолкаемых баек.  Мы обедали в заводской столовой и наши товарищи узнав направление к ней, отправились на обед.  Мы с коллегой устроились в уютном уголке столовой и  к нам присоединились, неугомонный Лев и Борис Николаевич.
- А где Ахат, - спросила я.  Лев улыбнулся и сказал, что Ахат любит полных женщин  и готов целый день стоять около неё. И сейчас стоит в окне  раздачи блюд, подложив кулак под   подбородок, не спуская глаз с поварихи. Он знает из русского языка всего два слова, - это «хорош женщин» и повторяет его постоянно. Лев рассмеялся и рассказал, что намедни они зашли в парикмахерскую, и Ахат увидев толстушку, просидел в парикмахерской всю её смену. Нам с ними было забавно.

И вот однажды в субботу мы с подругой отправились на танцы в горсад.  У входа в ворота  горсада сидели женщины и перед ними стояли вёдра с цветами. Подходя к воротам нам на встречи шли Лев, Ахат в кепке похожую на блин и Борис Николаевич. Они обрадовались, увидев знакомый девушек и не долго думая Лев выхватил у товарок все цветы из ведра и стал ими осыпать дорожку ведущую в горсад, а Борис Николаевич заплатив за цветы раздаривал из всем входящих и выходящих девушек. Мы с подругой держали «огромные» букеты. А Ахат молча стоял в сторонке, наверное внимательно разыскивал «хорош женщин». Вокруг нас образовалась толпа на входе и выходе в горсад и кто-то выкрикнул  «Оса!»
Лев позаимствовал ведро у товарок, используя его как  барабан, а Ахат не долго думая, вытянулся в струну, выскочил на цыпочках в  круг, отбивая ногами по цветочному ковру, раскидывая руки в разные стороны. «О-с-с-а!» кричали со всех сторон, хлопая в ладоши. Навстречу ему выплыла маленькая полноватая блондинка в образе лебедя, завораживая окружающих грациозной осанкой и плавными движениями рук. увеличивала темп своего танца вслед за Ахатом. Мы с Аллой отдали цветы Борису Николаевичу и присоединившись к Ахату  плыли по кругу призывая в круг стоящих вокруг молодость. Круг расширялся и где-то забренчала гитара.

Накал стал снижаться и Ахат спрятался за толпой, а на смену ему из толпы выскочил как чёрт из табакерки  молодой человек в бразильской рубашке с пальмами, в узеньких брючках и широко растопырив руки  ловко отбивая ногами чечётку, стал вьюном вертеться около блондинки. Она танцуя, кокетливо улыбалась ему. Все остальные отошли за круг . Парень пошёл в присядку  осыпая носками туфель раздавленные цветы. Все приходящие на танцы оставались  в толпе, хлопали танцующим, а они менялись с перевесом уже молодых людей.  Потом, толпа стала делиться на небольшие группы и пошла по аллее распевая про чёрного кота, которому не везёт. А наша троица проводила нас до дома , а через неделю закончив работу,   уехала в Харьков. У меня в памяти остались весёлые, симпатичные, открытые, добрые люди  из прекрасного далёка.