Красный флажок от Фомы

– Может, не надо, а?! – мой голос безнадёжно дрогнул. Я тупо смотрел на красный свёрнутый флажок. Минуту назад мне его вручил медведь. Он улетал. – Может, – начал было я снова. – На-до! – медведь зло пнул колёсико небольшого шасси.
Биплан задрожал. Ветер, прохладный и пронзительный, скручивал жгутики сухого песка. Безлюдье. Мой чёрный, выцветший рюкзак и блики от консервных банок летчицких очков на голове у медведя.
– Ты пойми, это тебе надо! – медведь сел рядом со мной, поправил кожаный шлем и чиркнул молнией куртки. – Станешь кем-нибудь, – продолжал он не очень уверенно, – банкиром или министром, там… – медведь смолк. Наверное, ему было тяжелее.
– Знаешь, – я с тоскою посмотрел на дореактивную этажерку, ветер завывал в шатких крыльях, – я остаюсь один. Опять. Это больно! Медведь взял меня за руку.
– Медведь! – я не узнавал свой голос, – ну что толку, когда тебя любят где-то далеко. А рядом…, вокруг, ну напечатает это всё милая девочка, улыбнётся. Потом, соседи с укорами и с треской в майонезе по утрам. Или просто пройдёт мимо кто-то и будет говорить: – «Ну и хули?!», – а ребёнок рядом с ним будет это слушать и улыбаться. Таблички эти на домах: «Управление образования администрации…». И всё это без тебя! – я почти кричал. – Всё это одному?!
Медведь хлюпал носом. Потом он дерзко глянул на меня и сказал:
– Это надо пройти!
– Да-а! – я тянул слова, цитируя. – Господь сказал: Будьте прохожими!
– Фома тут не причём! – медведь размазывал слёзы.
Всё это кончилось внезапно, так же как и началось. Мы спокойно прижались друг к другу.
– Конечно, лети. – Я обтёр несвежим носовым платком его мохнатую мордашку.
– Мы встретимся, – медведь искал мой взгляд, – такая есть страна, тебе понравится. Кобальт неба, жёлтые дома. Море. – Медведь снова прижался ко мне.
– В кабину, пилот! – улыбнулся я. – Ветер усиливается!
– Дотяну…, – шмыгнул носом медведь.
Толкнув винт, я отскочил. Сперва неохотно, но потом уверенно он набирал обороты.
– Как звук?! – проорал я и отошёл дальше.
– Поршень стучит. – С трудом разобрал я.
Медведь возился с панелью управления. Потом он что-то кричал, а я уже не слышал. Натянув очки, мишка поднял большой палец вверх. Я кивнул и вскинул флажок. Красный кусок тряпки задёргался на ветру. Мотор старого самолёта запел, этажерка двинулась на меня.
– Давай, давай! – маня, я звал его на себя.
Медведь сидел уверенно и неподвижно. Отойдя в сторону, я отмахнул флажок.
– Пока, медведик…, – шептал я.
В небе исчезала точка. Меня нестерпимо тошнило. Вокруг никого не было. На песке живым артериальным комком шевелился ненужный флажок.